Задумайтесь над вопросом: почему все попытки реформи­рования советской директивной экономики не приносили успеха? Какие неотложные проблемы встанут вскоре перед руководством СССР?

В чем видел А. А. Громыко реальные потребности советско­го общества? Почему руководство скрывало правду о состоянии дел в стране?

Всегда перед съездами партии и пленумами ее ЦК руковод­ство проходило через мучительную стадию раздумий о том, в ка­ком виде представить итоги развития страны. Хозяйство находилось в состоянии стагнации. Это была суровая действи­тельность. А приходилось говорить о мнимых успехах... Некото­рые члены Политбюро справедливо указывали на то, что тяже­лая промышленность и гигантские стройки поглощают колоссальные средства, а отрасли, производящие предметы по­требления, находятся в загоне. «Не пора ли внести коррективы в наши планы?» —спрашивали мы. Брежнев был против. Планы оставались без изменений».

«Славь страну трудом своим!». Художник М. В. Лукьянов. 1976 г.

По мере скатывания директивной экономики к кри­зису все больше давала о себе знать так называемая те­невая экономика. Под этим названием понимались как различные виды официально запрещенной или строго ог­раниченной индивидуальной трудовой деятельности (пре­
имущественно в кустарном производстве, в розничной торговле и бытовом обслуживании населения), так и чис­то криминальная деятельность (крупные хищения това­ров и сырья, махинации в отчетности, изготовление на госпредприятиях неучтенной продукции с ее последую­щей реализацией через торговую сеть и т. п.). По неофи­циальным оценкам, к середине 80-х гг. в сфере теневой экономики более или менее постоянно было занято око­ло 15 млн человек. В стране шло формирование новой социальной группы — дельцов подпольного частного биз­неса, возникли первые мафиозные образования.

Структура населения и социальная политика властей.

Согласно переписи 1979 г., общая численность населения СССР достигла 262,4 млн человек. Причем его прирост произошел главным образом за счет жителей Казахстана и Средней Азии — там он был выше общесоюзного в 2— 8 раза. В 60-е гг. численность горожан впервые превы­сила половину всего населения страны и к 1979 г. рав­нялась 62%.

За время, прошедшее с конца 30-х гг., заметно изме­нилась и социальная структура советского общества, что видно из следующей таблицы (в процентах с учетом не­работающих членов семей):

Социальная структура советского общества развива­лась, казалось, в рамках общемировых тенденций. Одна­ко резким отклонением от них был гипертрофированный рост удельного веса наемных работников, особенно рабо­чих. Он не только отражал стремление системы «госу­дарственного социализма» превратить всех граждан в за­висимых от государства работников по найму, лишенных средств производства, но и свидетельствовал об экстен­сивном развитии экономики, при котором производствен­ные отрасли поглощали основные трудовые ресурсы.

По сравнению с нищетой 30-х гг. и первого послево­енного десятилетия материальное положение населения улучшилось. Все меньше людей жило в коммуналках и бараках. Обыденными стали телевизоры, радиоприемни­ки, холодильники, телефоны и прочие коммунальные блага. Люди лучше одевались и питались. В квартирах многих из них появились домашние библиотеки.

И все же в социальной сфере постепенно накаплива­лись кризисные явления. Почти приостановился и без того медленный подъем жизненного уровня трудящихся. Поскольку он достигался главным образом путем повы­шения их зарплаты, обозначилась диспропорция между денежной массой, находящейся в руках населения, и предложением товаров и услуг, низким их качеством. В этих условиях со второй половины 70-х гг. углубляет­ся товарный голод — дефицит сначала на престижные и высококачественные изделия, затем и на обыденные. Во многих регионах СССР, занимавшего в целом лишь 77-е место в мире по уровню потребления на душу насе­ления, фактически устанавливается карточная система распределения продуктов.