Влияние древних оледенений на Возникновение земледелия. Ластях валуны погружены ещё глубже в толщу рухляковых наносов, сохра­няя те же признаки пустынной ветровой коррозии. Наконец, и самые валун­ные

ВЛИЯНИЕ ДРЕВНИХ ОЛЕДЕНЕНИЙ НА ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ

ластях валуны погружены ещё глубже в толщу рухляковых наносов, сохра­няя те же признаки пустынной ветровой коррозии. Наконец, и самые валун­ные алюмосиликатные суглинки начинают постепенно перекрываться и по­гребаться безвалунной мягкою мореной карбонатных пород, выходя на днев­ную поверхность лишь на высоких элементах рельефа.

Существование днепровского и валдайского оледенений подтвержда­ется не только ледниковыми отложениями, но и признаками общего резкого похолодания климата, вследствие чего такие животные, как северный олень, песец, белая куропатка, теперь живущие преимущественно в тундрах, прони­кали далеко на юг, вплоть до Крыма и Северного Кавказа.

Начавшиеся на севере покровные оледенения уничтожили древнюю третичную флору умеренных широт северного полушария. На юге в тропи­ческом поясе остались физико-географические условия, напоминающие тре­тичный период, а поэтому в большинстве своем не была утрачена древней­шая и богатейшая флора тропических лесов, саванн и пустынь. Наиболее полный обзор о влиянии ледникового периода на расселение растений дан в работе Ч. Дарвина «Происхождение видов». По мере того, как холод усили­вался, и лежащие одна за другой южные зоны становились пригодными для обитателей севера, последние занимали места прежних обитателей умерен­ных стран. В то же время эти формы отступали все далее и далее к югу.

На основании присутствия форм умеренных зон на горах всей эквато­риальной Африки, Индостана, Цейлона и Малайского архипелага и в мень­шем количестве на обширных площадях тропической Южной Америки, Ч.Дарвин приходит к выводу, что в самое суровое время ледникового перио­да, низменности этих обширных материков были населены значительным числом умеренных форм. В этот период экваториальный климат на уровне моря был, вероятно, примерно таким же, как теперь под этой широтой на вы­соте от пяти до шести тысяч футов, а, может быть, даже несколько холоднее.

По мере того, как холод становился все более интенсивным, арктиче­ские формы заселяли умеренные области, а широко распространенные фор­мы умеренной зоны, в свою очередь, заняли экваториальные низменности. Обитатели этих жарких низменностей должны были переселиться в тропиче­ские и субтропические части южного полушария, так как оно в течение этого периода было теплее. К концу ледникового периода, когда оба полушария постепенно приобретали свои прежние температуры, северные умеренные формы, жившие в низменностях под экватором, были вытеснены в их преж­ние области или были уничтожены возвратившимися с юга экваториальны­ми формами. Весьма вероятно, что некоторые из северных умеренных форм поднялись на близлежащие возвышенности, где могли сохраниться в течение долгого времени подобно арктическим формам на горах Европы. Они могли сохраниться здесь, если даже климат был не совсем пригоден для них, пото­му что изменение температуры должно было происходить весьма медленно, а растения, без сомнения, обладают до известной степени способностью акк­лиматизироваться.

Так как арктические формы двигались сначала к югу, а потом назад к северу, то в течение своих продолжительных странствований они не испыты­вали особой разницы в температуре: так как они выселялись массой, то и взаимные отношения их не нарушались в значительной степени. Поэтому эти формы не были подвержены большим изменениям.

Южное полушарие так же могло пережить суровый ледниковый пери­од, в то время как в северном полушарии стало теплее, и вследствие этого южные умеренные формы могли занять экваториальные низменности. Се­верные формы, державшиеся прежде на горах, могли в это время спуститься в низменности и смешаться с южными формами. Последние вместе с воз­вращением тепла должны были возвратиться в свои прежние области, оста­вив некоторые виды на горах и увлекши за собою к югу несколько северных умеренных форм, спустившихся с их горных убежищ.

Следовательно, по мнению Ч. Дарвина происходило совпадение после­довательных ледниковых периодов одного полушария с более теплыми про­тивоположного, что приводит к медленному изменению видов. Historia vero testis temporum, lux veritatis, vita memoriae*, она объясняет множество фактов в распространении одних и тех же и близких форм организмов во всех частях света. Живой поток разливался в течение одного периода с севера и в течение другого с юга, причем и в том и в другом случае достигал экватора, Но он с большей силой шел с севера, чем в противоположном направлении, и потому полнее занял юг. Подобно тому, как волны оставляют свои наносы горизон­тальными пластами, поднимая их более высоко в береговой полосе, так и жи­вой поток оставил свои живые отложения на наших горных вершинах, по ли­нии, постепенно восходящей с арктических низменностей до ее наибольшей высоты под экватором. Различные существа, оставленные при этом выкину­тыми на берег, можно сравнить с дикими племенами человека, заброшенны­ми в горные крепи почти каждой страны, где они сохранились, служа для нас полным интереса напоминанием о прежних обитателях окружающих низ­менностей.

Флора Европейской России в течение четвертичного периода находи­лась преимущественно под покровным оледенением, и поэтому древняя тре­тичная растительность была уничтожена. Свободными ото льда оставались лишь закарпатские области и Донецкий кряж. Главным образом в этих «убе­жищах жизни» была спасена лесная флора, и из них началось новое расселе­ние растительности на освободившуюся ото льда голоценовую сушу.

Наименьшие изменения в неогене испытали ландшафты южных тропи­ческих лесов, сохранившие в главных чертах состав и структуру. Здесь трансформации были не столько качественные, сколько количественные. Дифференциация растительного покрова привела к формированию целого ряда новых зональных типов ландшафтов, усложнивших структуру геогра­фической оболочки и приблизивших ее к современному состоянию.

* История - верный свидетель прошлого, свет истины, живая память.