double arrow

Экологическая безопасность и экологический риск

В последние годы в России приоритеты в природоохранной политике, основанные на учете ПДК, ПДС, ПДВ и других норм и нормативных воздействий на природу, пересматриваются. Причина: невысокая эффективность нормативного подхода из-за возможности субъективного подхода к “норме” и манипулирования этим понятием. В связи с этим в основу государственной экологической политики в условиях прогрессирующего загрязнения постепенно закладывается концепция экологического риска.

Экологический риск – это оценка на всех уровнях – от точечного до глобального - вероятности появления негативных изменений в окружающей природной среде, вызванных антропогенным или иным воздействием.

Под экологическим риском понимают также вероятностную меру опасности причиненного вреда природной среде в виде возможных потерь за определенное время.

Вред природной среде при различных антропогенных и стихийных воздействиях очевидно неизбежен, однако он должен быть сведен до минимума и быть экономически оправданным. Любые хозяйственные или иные решения должны приниматься с таким расчетом, чтобы не превышать пределы вредного воздействия на природную среду. Установить эти пределы очень трудно, поскольку пороги воздействия многих антропогенных и природных факторов неизвестны. Поэтому расчеты экологического риска должны быть вероятностными и многовариантными, с выделением риска для здоровья человека и природной среды.

Оценка допустимого экологического риска требуется при принятии решений о вложении инвестиций в то или иное производство. Правило допустимого экологического риска:

1) неизбежность потерь в природной среде;

2) минимальность потерь;

3) реальная возможность восстановления потерь;

4) отсутствие вреда здоровью человека и необратимости изменений в природной среде;

5) соразмерность экологического вреда и экономического эффекта.

Различают три главные составляющие экологического риска:

- оценку состояния здоровья человека и возможного числа жертв,

- оценку состояния биоты (в первую очередь фотосинтезирующих организмов) по биологическим интегральным показателям,

- оценку воздействия загрязняющих веществ на человека и окружающую природную среду.

Оценка риска стихийных бедствий должна включать расчеты возможного числа погибших и пострадавших людей, а также экологических потерь. Вначале собирают фактические данные о природных опасностях на изучаемой территории, далее определяют их самые опасные типы и частоту проявления, затем составляют карту (или серию карт), отражающих вероятность развития опасных процессов.

Помимо оценки риска необходимо организовывать и управление риском, которое предполагает принятие целого комплекса решений (политических, технических и экономических), направленных на снижение величины риска до приемлемого уровня. На основе анализа природных опасностей и уязвимости среды, выполненного совместно с проектировщиками, экономистами и социологами, оценивают риск и составляют карты риска, помогают эффективно решать вопросы управления риска и планирования социально-экономического развития региона (области, района, города).

Любое превышение пределов допустимого экологического риска на отдельных производствах должно пресекаться по закону. С этой целью ограничивают или приостанавливают деятельность экологически опасных производств, а на стадиях принятия решений допустимый экологический риск оценивают с помощью государственной экологической экспертизы и в случае его превышения представленные для согласования материалы отклоняют.

Фактор экологического риска существует на любых производствах, независимо от мест их расположения. Однако существуют регионы, где, в сравнении с более экологически благополучными районами, во много раз превышены вероятность проявления негативных изменений в экосистемах, а также вероятность истощения природно-ресурсного потенциала и, как следствие, величины риска потери здоровья и жизни для человека. Эти регионы получили название зон повышенного экологического риска (см. также п. 2.12).

В пределах регионов повышенного экологического риска выделяют зоны:

1. Хронического загрязнения окружающей среды;

2. Повышенной экологической опасности;

3. Чрезвычайной экологической ситуации;

4. Экологического бедствия.

Правовой режим и финансирование затрат по оздоровлению ОС зависят от принадлежности территории к той или иной зоне повышенного экологического риска.

Экологическая безопасность – это сумма условий, при которых достигается ограничение или исключение вредного воздействия любого природного, антропогенного (технологического), военного, биотехнического, санитарно-эпидемиологического, социального, экономического фактора или процесса на жизнедеятельность и здоровье населения.

Понятие “безопасность” раскрывается в Законе РФ “О безопасности” (1992 г.) и может быть сведено к краткой формуле: “состояние защищенности от опасности”.

Безопасность сложной системы определяется не только факторами внешней защищенности, сколько внутренними свойствами – устойчивостью, надежностью, способностью к авторегуляции.

3.4.1. Экологический риск и его оценка

Экологический риск – уровень вероятности возникновения неблагоприятных для ОС последствий, связанных с природными катастрофами, с функционированием экологически опасных производственных объектов или принятием решения о сооружении подобных объектов.

В число объектов, подвергающихся экологическому риску, входят: природные ресурсы, экосистемы, памятники истории и культуры, коммуникации (ЛЭП, линии связи, трубопроводы, дороги, мосты).

Оценка риска включает распознание, измерение и характеристику угроз благосостоянию, здоровью, и жизни людей. В нее входят исследования причин риска и их воздействий на группы населения на основе фактов и научного прогноза.

Существует множество частных критериев экологической безопасности, по которым сложно делать какие-либо выводы о безопасности объекта. Поэтому применяют интегральные критерии безопасности для обобщенной оценки.

Экологический риск обычно соизмеряют с другими видами социального риска. В частности, с уровнем риска преждевременной смерти, основанном на статистических данных (максимальное значение RL=0,01 – критический предел, включая младенческую и детскую смертность, годовой индивидуальный риск смерти в России в 1996 г. от всех причин – 14,3×10-3).

Уровни риска экопатологии, т.е. связанные с нарушением здоровья из-за изменения качества среды, должен быть ниже. Чаще всего за нормативный уровень принимается также 1 % вероятность экопатологии RP £0,01, хотя реальный уровень заболеваний выше.

Риск заболевания RL и риск смерти RP от этого заболевания – это совершенно разные показатели.

Статистическая информация об уровнях риска, обусловленных хроническим загрязнением ОС, чрезвычайно разнородна и противоречива. В экологии и экопатологии применяют так называемые стресс-индексы для различных неблагоприятных воздействий факторов среды, которые по своему функциональному смыслу пропорциональны значениям экологического риска. Пестициды, тяжелые металлы, отходы АЭС занимают в этом списке первые места (пестициды -140, тяжелые металлы – 135, отходы АЭС – 120, твердые токсичные отходы промышленности – 120, взвешенные материалы в стоках металлургии – 90, неочищенные смешанные сточные воды – 85, SO2 в воздухе и разливы нефти на почве – 72, химические удобрения – 63, органические бытовые отходы – 48, окислы азота в воздухе – 42, смешанный городской мусор – 40, летучие углеводороды в воздухе – 18, городской шум – 15, окись углерода в воздухе – 12).

Обычно при оценке риска его характеризуют двумя величинами – вероятностью события W и последствиями X, которые в совокупности составляют математическое ожидание: R=W×X.

По отношению к источникам оценки риска предусматривают разграничение нормального режима работы и аварийных ситуаций:

R = Rн + Rав = Wн×Xн + Wав×Xав.

Причем Xав >> Xн, но Wав<< Wн <1.

Для таких объектов, как ТЭС, главным компонентом риска является Xн, для АЭС - Wав×Xав.

Объективные и субъективные оценки риска по отношению ко многим неблагоприятным воздействиям заметно расходятся. Так если в ранжированном перечне объективных причин смерти в США в 1986 г. первые места занимали курение (RL=6,2×10-4) и алкоголь (RL=4,1×10-4), то в субъективных оценках представителей разных кругов общественного мнения им отводились места с 3-го по 7-е. Электротравмы, занимая 5-е место (RL=5,8×10-5), ставились людьми на 18-19-е места. Зато атомная энергия, находясь среди объективных причин смерти на 20-м месте (RL=4,1×10-7), в представлении большинства опрошенных заняла 1-е место.

Подобные расхождения нельзя приписывать только невежеству людей. Специалистам приходится часто сталкиваться со стойкими общественными предубеждениями, которые способны оказывать серьезное влияние на экологическую политику и систему принятия решений.

Это явление включает феномен экофобии – навязчивой болезни поражения опасными факторами ОС. Однако экофобию нельзя определять только как “психоз мнительных невежд”, это закономерное проявление экологического стресса современного общества.

Приоритеты людей влияют на эколого-экономическую политику, особенно в области энергетики. Согласно “среднему варианту” прогноза МИРЭК (мировой энергетической комиссии), с 2000 г. по 2060 г. вклад “экологически чистых” отраслей энергетики (гидроэнергия + ядерная энергия + возобновляемые источники энергии) при абсолютном увеличении в 4 раза должен возрасти от 18 до 36 % всей энергетики. В несколько меньшей пропорции в этом составе предполагается рост ядерной энергетики – с 9 до 14 %. По другим вариантам он может быть еще больше при выполнении ряда условий. Одно из главных – снятие предубеждений об экологической опасности эксплуатации и демонтажа АЭС, регенерации, утилизации и захоронения ОЯТ.

В каждом из крупных энергетических реакторов АЭС заключено от 100 до 200 т обогащенного урана с общей активностью порядка 108 – 109 Ки. Энергетика реактора тем эффективнее, чем ближе параметры физических процессов в нем к грани ядерного взрыва. Этот огромный потенциал может вызвать опасности, т.к. даже одна тысячная доля кюри может вызвать у человека серьезное лучевое поражение. Совершенно очевидно, что требования безопасности должны сводить к нулю вероятность “реализации“ этого потенциала, т.е. обеспечивать идеальную изоляцию ядерного топлива, экранировать излучения, с высочайшей надежностью поддерживать режим эксплуатации у “красной черты” и предельно минимизировать эксплуатационные утечки радиоактивности.

Современная штатная технология близка к этому уровню. За год работы в зависимости от типа реактора образуется 200 – 400 м3 жидких малоактивных отходов и 30 – 70 т ОЯТ, которые легко изолируются. Регламентные утечки наведенной радиации с водой и паром настолько малы (доли грамма в пересчете на активные вещества), что практически не влияют на радиационный фон в зоне АЭС. При штатной работе удельная природоемкость АЭС (изъятие местных природных ресурсов и загрязнение среды на 1 кВт×ч вырабатываемой электроэнергии) намного меньше, чем у любой ТЭС, и даже меньше, чем у ГЭС на равнинных реках. До Чернобыля на счету у ядерной энергетики мира было почти 3500 реакторолет без единого смертельного случая в результате облучения. Редкие поражения людей при бывших авариях имели нерадиационные причины. Никакая другая отрасль не имела такого низкого уровня травматизма.

Для престижа ядерной энергетики до серьезных аварий реакторов (Тримайл-Айленд, США, 1979 г., Чернобыль, 1986 г.) эти свидетельства были не нужны, безопасность АЭС считалась бесспорной. Аварии, особенно чернобыльская, все изменили. В оценках риска радиационных катастроф вместо ничтожных величин появились значения вероятности аварий (Wав» 10-3 – 10-5) год-1. Ядерной энергетике пришлось защищаться. Самым распространенным доводом стало количественное сопоставление экологических угроз со стороны атомных и угольных электростанций.

Итог сравнения числа преждевременных смертей, связанных с полными топливными циклами – угольным и атомным: в целом по стране угольных электростанций (при мощности 75 ГВт) гибнет, заболев раком, более 20000 человек в год.

Но действительный эффект чернобыльской аварии в этом сравнении не учтен. А он еще долго будет продолжать действовать, даже если подобная катастрофа больше никогда не повторится.

При развитии ядерной энергетики существует перспектива нарастающего загрязнения экосферы смертельно опасным плутонием, а также генетическими ядами – тритием, криптоном и др. По мнению А.В. Яблокова, если темпы развития ядерной энергетики сохранятся, то в начале ХХI столетия глобальное заражение биосферы одним лишь тритием в 8 раз превысит санитарный уровень, что откроет эру биологического вырождения человеческой цивилизации по законам действия отдаленных последствий облучения.

ª Вопросы для самопроверки

1. Что понимают под “экологической безопасностью “?

2. Что такое экологический риск?

3. Какие регионы относят к зонам повышенного экологического риска?


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: