Родители Генриха Ягоды: «Сын стал врагом народа и должен понести заслуженную кару»

«26 июня 1937 г. Дорогой Иосиф Виссарионович!

Многие счастливые годы нашей жизни в период революции ом­рачены сейчас тягчайшим преступлением перед партией и страной нашего единственного оставшегося в живых сына — Г. Г. Ягоды.

Наш старший сын, Михаил, в возрасте 16-ти лет был убит на баррикадах в Сормове в 1905 г., а третий сын, Лев, в воз­расте 19 лет был расстрелян во время империалистической вой­ны царскими палачами за отказ идти в бой за самодержавие. Их память и наша жизнь омрачены позорным преступлением Г. Г. Ягоды, которого партия и страна наделили исключитель­ным доверием и властью. Вместо того, чтобы оправдать это доверие, он стал врагом народа, за что должен понести заслу­женную кару.

Лично я, Григорий Филиппович Ягода, на протяжении многих лет оказывал партии активное содействие еще до революции 1905 г. (в частности помогал еще молодому тогда Я. М. Свер­длову) и позднее. В 1905 г. на моей квартире в Нижнем Нов­городе (на Ковалихе, в доме Некрасова) помещалась подпольная большевистская типография, и в связи с ее провалом и обнару­жением отпечатанных прокламаций я отбывал заключение в ни­жегородской тюрьме.

Сейчас мне 78 лет. Я наполовину ослеп и нетрудоспособен.

Своих детей я старался воспитать в духе преданности партии и революции. Какими же словами возможно передать всю тя­жесть постигшего меня и мою 73-летнюю жену удара, вызванно­го преступлениями последнего сына?

Обращаясь к Вам, дорогой Иосиф Виссарионович, с осужде­нием преступлений Г. Г. Ягоды, о которых нам известно лишь из печати, мы считаем необходимым Вам сказать, что он в личной жизни в течение десяти лет был очень далек от своих родителей и мы ни в малейшей мере не можем ему не только сочувствовать, но и нести за него ответственность, тем более, что ко всем его делам никакого отношения не имели.

Мы, старики, просим Вас, чтобы нам, находящимся в та­ких тяжелых моральных и материальных условиях, оставшим­ся без всяких средств к существованию (ибо не получаем пен­сию) была бы обеспечена возможность спокойно дожить нашу, теперь уже недолгую жизнь в нашей счастливой Совет-

ской стране. Мы просим оградить нас, больных стариков, от разных притеснений со стороны домоуправления и Ростокин­ского райсовета, которые уже начали занимать нашу кварти­ру и подготовляют, очевидно, другие стеснения по отношению к нам.

А сегодня, 26 июня, вечером, когда мы только что готовились подписать письмо, нам объявлено о нашей высылке из Москвы в пятидневный срок, вместе с несколькими дочерьми. Подобная мера репрессии в отношении нас кажется нам незаслуженной, и мы взываем к Вам о защите и справедливости, зная Вашу глубо­кую мудрость и человечность.

Мы взываем о том, чтобы нас на склоне жизни не приравни­вали к врагам народа, ибо всю нашу жизнь мы связывали и про­должаем связывать с интересами революции, которой и сами посильно помогали и готовы помогать до конца.

Наш адрес: Москва, Садово-Спасская, дом № 20,

кв. 29, телефон К 1-66-87».

ЦА ФСБ. Д. 3097. Л. 4.

Резолюций и поручений на документе нет. Судьба родителей наркомвнудел Ягоды незавидная. Отец, Ягода Григорий Филиппо­вич (1859—1939), уроженец г. Рыбинска Ярославской губернии, мастер-ювелир, состоял в коммунистической партии с 1905 по 1922 год (выбыл механически), и мать, Ягода Хася (Ласса) Гав­риловна (1863—1940), уроженка г. Симбирска, домохозяйка. 20 июня 1937 года Особым совещанием при НКВД СССР были сосланы на пять лет в г. Астрахань. 8 мая 1938 года оба «за кон­трреволюционную деятельность» приговорены к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Отец умер в лагере в Ворку­те, в июле 1960 года реабилитирован. Мать умерла в январе 1940 года в Севвостлаге (бухта Нагаево), реабилитирована в июле 1960 года.

Вместе с родителями в Астрахань тогда же была сослана и се­стра Генриха Ягоды Шохор-Ягода Розалия Григорьевна (1863— 1950),медицинский работник. 8 мая 1937 года она тоже была приговорена к восьми годам ИТЛ. В 1948 году как социально-опасный элемент сослана на Колыму на пять лет. Умерла в 1950 году. Реабилитирована. Младшая сестра Фриндлянд-Ягода Фрида Григорьевна (1899—?), канцелярский работник, 28 августа 1937 года «как член семьи изменника Родины» была заключена в ИТЛ на восемь лет. В 1949 году «за антисоветскую агитацию» за­ключена на 10 лет в исправительно-трудовой лагерь. В 1957 году реабилитирована.