Реальные и теоретические карты состояний сознания

Для того чтобы приступить к обсуждению вопроса о необходимости создания карт состояний сознания, или об актуальности нашей работы, следует сделать несколько предварительных замечаний.

Люди непосредственно не взаимодействуют с миром, в котором живут. Они создают модели (или карты) мира, которые используют для управления своим поведением, поэтому психотерапевту очень важно понимать карту реальности пациента. Каждый из нас действует согласно своим представлениям, своей модели мира. В соответствии с ней осуществляется коррекция поведения, совершается выбор в пользу того или иного явления. Разумеется, существует множество достаточно скудных моделей, в которых недостает полезных возможностей выбора, и это может проявляться в многообразии внутри- и межличностных конфликтов. «Возможностей выбора недостает не миру, а модели мира, которая есть у индивида», — считают Р. Бендлер и Дж. Гриндер. То же самое можно сказать и о мировоззрении. Мир как таковой бесконечен, а узость, или, наоборот, широта его восприятия, ощущения зависит от каждого конкретного субъекта. В сознании конкретного человека состояние срастается с его содержанием, образуя миропонимание сознающего субъекта.

Итак, есть модели мира, по средствам которых человек существует, причем существует именно в том виде, в каком он может считать себя индивидуальностью. Можно привести метафору. Если представить себе человека, плывущего на льдине, то можно говорить, что вода, поддерживающая ее, является тотальным миром без границ чьего бы то ни было восприятия. Льдина здесь выполняет двоякую функцию. С одной стороны, она поддерживает человека, защищая его, а с другой она отгораживает человека от погружения в пучину, от многообразия запредельного опыта, который становится доступным только в случае, осознания того, что лед–мировоззрение проявляет двойную природу, осознания того, что льдина – это не сама реальность, а прихоть субъекта, его вариант мироздания. Нужно отметить, что человек здесь играет также активную роль. Во-первых он сам выбирает или создает для себя льдину, откалывая ее от плавающего материка общественного сознания. Во-вторых, он может видоизменять льдину (в соответствии с развивающимся миропониманием). В-третьих, он сам выбирает степень идентификации со своей льдиной. Суть измененных состояний сознания состоит как раз в том, чтоб человек учился понимать, что плыть можно и не ощущая никакой опоры под ногами, с головой уходя под воду, даже если это больно.

Необходимость составления картографий состоит уже в том, что для адекватного самопонимания, а уж тем более и взаимопонимания необходимо знать где ты находишься, знать, что с тобой может случиться, и как с этим можно работать. С. Гроф пишет, что «предварительная подготовка, включающая описание новой расширенной картографии психики, является важной частью процедуры холотропной терапии. На некоторых наших семинарах люди с традиционной научной подготовкой выдвигали возражение, что такая подготовка может оказаться индоктринацией, то есть может внушать переживания, которые будут испытаны позже во время сеанса. Мой опыт говорит, что опасность индоктринации минимальна. В начале своих психоделических исследований я многократно наблюдал, как пациенты спонтанно и без всякого программирования входили в перинаталъную и трансперсональную области, - задолго до того, как я очертил картографию бессознательного, о которой мы теперь рассказываем перед психоделическими и холотропными сеансами».

Далее С. Гроф продолжает: «Я также сам видел не раз, что перинатальные и трансперсональные переживания возникают в психоделических или холотропных сеансах, проводимых без должной подготовки или вообще без всякой подготовки. Поэтому они, несомненно, являются подлинными проявлениями психики, не требующими никакого программирования. Важно также иметь в виду, что во время подготовки говорится о полном спектре возможного человеческого опыта; актуальные же переживания во время холотропного сеанса представляют собой лишь небольшой, узкий фрагмент того, о чем шла речь, так что выбор должен происходить на основании важных личных причин. При том, что опасность индоктринации представляется минимальной, вхождение в переживание без необходимого предупреждения и информации может оказаться серьезным препятствием из-за сильного предубеждения, имеющего место в нашей культуре»[30].

Резюмируя вышесказанное, можно привести высказывание Оскара, приведенное в книге Д. Лилли «Центр циклона» очень наглядно описывающее смысл создания всякой картографии: «…если вы, находясь в определенном состоянии, хотите сказать кому-то какую-то вещь, он должен быть в том же состоянии. Или же вы должны знать, как обучить его на его уровне, на его ступени»[31].Ведь для того, чтобы понять уровень человека, необходимо знать что вообще представляет из себя этот уровень и как он соотносится с другими состояниями сознания.

Именно в этом смысле можно употреблять понятие «реальной» картографии, т.е. карты, существующей у каждого конкретного человека, причем мы используем это понятие безо всякой ценностной подоплеки («реальная» - значит правильная, теоретическая – значит не- или менее правильная). Эта, карта, по сути, представляет собой смесь феноменологически разных состояний, пополнением и структурированием которой человек занимается всю свою жизнь. Реальная карта описывается на «бытийном» уровне, подтверждается самим существованием субъекта - ее носителя и является максимально возможным соответствием, карты и реальности (в этом контексте субъективной реальности).

В отличие от «реальных» карт, карты теоретические могут охватывать гораздо большее число состояний, но они не несут в себе той же бытийной оправданности и проверенности, как и предыдущие. Эта бытийность ускользает всякий раз при переходе от реального к теоретическому. Это, в большинстве случаев, проекция различных состояний на ОСС. К их обсуждению мы и приступаем.