Письмо 143

От президентши де Турвель к госпоже де Розмонд Сорвана завеса, сударыня, на которой написана была обманчивая картинамоего счастья. Роковая правда открыла мне глаза, и я вижу перед собойнеминуемую близкую смерть, путь к которой лежит между стыдом и раскаянием. Япойду по этому пути... и мучения мои будут мне дороги, если они сократят моесуществование. Посылаю вам полученное мною вчера письмо. Добавлять к немуничего не стану: оно само за себя говорит. Сейчас уже не до жалоб - остаетсялишь страдать. Мне нужна не жалость, а силы. Примите, сударыня, мое последнее прости - прощаюсь я только с вами, - иисполните мою последнюю просьбу: предоставьте меня моей участи, позабудьтеобо мне, не числите меня больше среди живых. В горе есть некая черта, закоторой даже дружба лишь усиливает наши страдания и не может их исцелить.Когда раны смертельны, всякая попытка лечить их бесчеловечна. Мне отнынечужды все чувства, кроме отчаяния. Для меня теперь нет ничего - толькоглубокая ночь, в которой я хочу похоронить свой позор. Там стану я плакать огрехах своих, если еще смогу плакать! Ибо со вчерашнего дня я не пролила ислезинки. В моем увядшем сердце их больше нет. Прощайте, сударыня. Не отвечайте мне. Я дала клятву на этом жестокомписьме - больше их не получать. Париж, 27 ноября 17...