Глава 1. Развитие уголовного законодательства об ответственности за религиозные преступления в

РОССИИ §1. ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДУАЛИЗМ В ИСТОРИИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ БОРЬБЫ С РЕЛИГИОЗНОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ Проблема религиозных преступлений рассматривалась в дореволюци­онной литературе, хотя и в незначительном количестве источников, но прак­тически в каждом из них и с исторических, и со сравнительных позиций, с действовавшим в то время уголовным законодательством зарубежных стран. Было всего четыре монографических исследования и несколько статей.

¹ Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Историко-догматические очерки. Ярославль: Типография губернского правления, Демидовский Юридический Лицей, 1909.-423с.; Бе-логриц-Котляревский Л.С. Религиозные преступления в важнейших государствах Запад­ной Европы. Ярославль, 1886.-315с; Попов А. Суд и наказание за преступления против религии и нравственности по русскому праву. Казань, 1909.-285с; Познышев СВ. Религи­озные преступления с точки зрения религиозной свободы. К реформе нашего законода­тельства о религиозных преступлениях. М.: Императорский Московский Университет, 1906.-382с; Таганцев Н.С. О религиозных преступлениях// Протоколы уголовного отде-

Кроме того, эти вопросы анализировались практически во всех учебниках по особенной части уголовного права того времени, а также в учебниках по ис­тории русского права и по церковному праву.²

В основе возникновения понятий «церковное» и «религиозное престу­пление» служит византийский Лишанский эдикт 313г. Константина и Лици-ния. Россия вместе с православием из Византии восприняла и ее церковно-светское право. Полный свод этого права назывался «Кормчие книги» и в различных списках включал в себя множество разнообразных источников, из которых наиболее значимыми и популярными в России были:

1) "Закон судный людям" 740г. ("Судебник царя Константина" в
позднейших названиях);

2) «Прохирон», более известный под названием «Закона Градского»
870-878гг.

3) «Мерило праведное» (сборники нравственных наставлений и юри­дическое руководство для судей) конца XIII или начала XIV в.;

4) Извлечения из новелл Юстиниана («От различных титл, рекше гра­ней Юстиниана царя, новых заповедей, главы по избранию различ­ны»);

5) «Леона премудрого и Константина верною царю «главезнах».

ления Санкт-Петербургского юридического общества. Т. III. 1881. Заседание XXIX; Кистя-ковский А.Ф. О преступлениях против веры// Наблюдатель. 1882. Книга 10; Спасович В.Д. Протоколы Санкт-Петербургского юридического общества. Т. III. 1881. Заседание XXVIII; Сергеевский Н.Д. К учению о религиозных преступлениях. Журнал Министерства Юсти­ции. 1906. Апрель; и др.

²Малиновский И. Лекции по истории русского права. [Б.м] [Б.г]. С. 305-310; Бердников И.С. Краткий курс церковного права православной церкви. 2-е изд., пераб. и доп. Казань, 1903.-1443с; Белогриц-Котляревский Л.С. Учебник русского уголовного права. Общая и особенная части. Киев-Петербург-Харьков: Южно-Русское Книгоиздательство Ф.А. Югансона, 1903. С. 486-503; Лохвицкий. Курс русского уголовного права; Познышев СВ. Особенная часть русского уголовного права. Сравнительный очерк важнейших отделов особенной части старого и нового уложений. Изд. 3-е, испр. и доп. М.: Т-во Скоропечатни А.А. Левенсон, 1912.-507с; и др.

В этих источниках определены санкции и даны понятия «о ереси, сов­ращении, вероотступничестве, нарушении церковного убежища, волшебстве и чародеянии, неисполнении обрядов христианской веры и исполнение язы-ческих обрядов». Наиболее популярными и актуальными в стране, только что вышедшей из язычества, были три последних источника. Практически все национальные юридические источники перенимали, заимствовали ос­новные положения, а то и полные тексты из этих Кормчих книг. Поэтому в последующем, при анализе российских национальных юридических источ­ников в первую очередь «разводились» нормы, заимствованные из Кормчих книг и новые, российские нормы, содержавшиеся в этих источниках.

В одном из первых юридических памятников Древней Руси, на сколько это известно ученым, - Русской правде (предположительно от середины XI до 30-х годов XII века, примерно 1020-1146г.⁴), как в Краткой редакции, со­державшей 43 статьи, так и в Пространной ее редакции, состоявшей из 121 статьи и 8 дополнительных статей, не содержится ни одной нормы о религи­озных преступлениях.⁵ Это объясняется просто.

Во-первых, с момента принятия и совершенствования Русской Правды в XI веке прошло немного времени, особенно в Краткой ее редакции с мо­мента крещения Руси, прошедшего не везде одновременно и гладко.

Во-вторых, религиозные общественные отношения регулировались прежде всего церковным правом.

И, в-третьих, сфера церковно-государственных отношений и области религии регулировалась, как уже отмечалось, Кормчими книгами, заимство­ванными в полном объеме из Византии вместе с православием.

См.: Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Историко-догматические очерки. Яро­славль: Типография губернского правления, Демидовский Юридический Лицей, 1909. С.224.

Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.1. Законодательство Древней Руси. М: Юрид. лит., 1984. С. 28-45. ⁵ Указ. соч. С. 47-129.

Наиболее близлежащими к Русской правде являются Уставы, прини­мавшиеся князьями. Прежде всего следует выделить Устав святого князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных (начала XI века, предположительно 995-1011г.⁶), принятого раньше Русской Правды, в ст. 9 которого определяется круг гражданских и уголовных дел, подлежащих юрисдикции церковного суда, определенных князем Владимиром, т.е. вла­стью светской. Вместе с тем, эти дела оставались также в ведении и суда княжеского, светского. При этом есть несколько редакций этого Устава, как, например, Оленинская (это, можно отметить, редакция больше светская) и Синодальная (это уже редакция церковная). Отсюда и несколько отличаю­щийся круг дел. Из примерно 10 преступлений в Оленинской редакции 4 -религиозные, причем, указано еще урекание - это оскорбление бранным сло­вом и клеветой. При этом в Археографическом изводе определено три вида оскорблений (уреканий) - бранным словом, обвинением в изготовлении зе­лий и в еретичестве, т.е. из трех - два урекания религиозные.

В Синодальной редакции определено 27 составов, из них 13 - религи­озные. Так, к ним отнесены: 1 «ведьство» или «ведоство»- колдуны, знаха­ри, ведьмы, т.е. это мнимое знакомство с невидимым миром⁷; 2 «зелейииче-ство или зелье» - изготовление лекарств и приворотных зелий; 3 «узлы» -один из видов чародейства, изготовление талисманов путем завязывания особым способом узлов; 4 «волхвование» - вызов мертвых, акты спиритизма и другие акты колдовства или лечения, которое было преимущественно цер­ковной прерогативой; 5 «зубоежа» - по разным трактовкам и переводам может означать вампиризм, т.е. высасывание крови мертвецом у живых или живым у живых, скорее всего, что могло быть связано с магическим канни­бализмом; кроме того, это запрет укусов во время драки; также звероядина -это запрет церкви употреблять в пищу зверя, задушенного собакой во время

⁶ Указ. соч. С. 137-138.

охоты - иначе говоря это может быть и религиозным преступлением, и об­щеуголовным; 6 «потворы» - разновидности колдовства; 7 «чародеяния» — знание особенных сил природы и пользование этими знаниями во вред дру-

о

гим; 8 «церковная татьба» — кражи в церквях; 9 «мертвеци сволочить» — ограбление мертвецов, может быть также и такая трактовка как осквернение могил, их повреждение, уничтожение и пр.; 10 «крест посекуть или на сте­нах режуть» - повреждение или уничтожение креста как символа веры, цер­ковных стен и вообще священных предметов, почитаемых церковью или иного церковного имущества или отрезание частиц от них; 11 «ино, что не­подобно церкви подееть» - разрешение по усмотрению патриарха подвергать составы, по меньшей мере, церковных преступлений, расширительному тол­кованию и привлечению к ответственности и наказанию иных деяний по ус­мотрению исключительно патриарха; 12 «кто молиться под овином, или в рощеньи, или у воды» - запрет языческих обрядов, по которым славяне моли­лись языческим идолам у воды (русалке и иным водным богам), у овина — это культ Сварожича (бога огня), когда под овином зажигали огонь для про­сушки снопов, а также оберегая снопы от пожара славяне бросали в огонь необмолоченный сноп ржи как жертву огню; в роще (замоление лешего и других богов леса); 13 «скот или псы, или поткы без великы нужи введет» -запрет вводить в церковь животных и пр.

Устав кн. Ярослава Мудрого о церковных судах 1051-1054гг. развивает идеи Устава святого князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных и не повторяет те составы религиозных преступлений, ко­торые были указаны в том уставе, но определяет исключительную юрисдик­цию митрополита и епископа за отдельные церковные преступления. В ст. 34-37 Устава кн. Ярослава Мудрого о церковных судах определены следую-

Малиновский И. Лекции по истории русского права. С. 305-310.

⁸ Малиновский И. Там же.

⁹ Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.1. С. 165.

щие составы церковных преступлений: блуд монахов, монахинь, попов или их жен, а также проскурниц; пьянство попов или монахов, причем, по цер­ковным обычаям поп, проведший в пьянстве всю ночь до шести часов утра не допускался к заутрене и рисковал быть изгнанным из сана; расстрижение монаха или монахини. Кроме того, установлены светские и церковные нака­зания за вступление в половую связь духовных родственников - кума и ку­мы, т.е. крестных отца и мать (ст. 12 Устава кн. Ярослава Мудрого о церков­ных судах); блуд с монахиней карался так же как и за скотоложство по ст. 18 Устава кн. Ярослава Мудрого о церковных судах. В этом Уставе уже были определены санкции за все деяния. При этом эти санкции резко отличались от византийских и соответствовали традиционно русской системе наказаний - имущественных взысканий. Кроме того, предусматривались церковные на­казания - епитимия и отлучение от церкви, а в Пространной редакции еще и наказание «на том свете» - заклятье (ст. 56). Помимо этого, в Пространной редакции Устава кн. Ярослава Мудрого о церковных судах указано в качест­ве одного из оснований для развода кража женою из церкви. Кроме того, оп­ределены запреты священникам нарушать границы своих приходов (уездов), на совместную еду с иноверцами (ст. 49) и с отлученными от церкви (ст. 50), а также сожительство с представительницами нехристианских вероиспове­даний (ст. 51 Пространной редакции Устава кн. Ярослава Мудрого о церков­ных судах).¹⁰

Известен и Устав о церковных судах и о людях и мерилах торговых ве­ликого князя Всеволода 1125-1136 гг. к подсудности церковного суда отно­сит: «потворы и чародеяния», «волхвование», «ведьство», «зелейницьство», «церковная татьба», «мертвечи свлачають», «крест посекают или на стенах режут», «или кто молится под овином, или в рощении, или у воды».¹¹

¹⁰ Указ. соч. С. 178,182, 187-188,206-208.

Хрестоматия по истории русского права. Вып. I профессора Владимирского - Буданова. Изд. 5-е. С. 244.

Непременно надо отметить, что религиозная правоприменительная практика церковных и княжеских судов Руси доходила до довольно жесто­ких расправ с ведьмами и чародеями. Кроме того, самосуд народный не пре­следовался, а, наоборот, поощрялся. Так, в 1024г. толпа жестоко избила «ли­хих баб» в Суздальской земле, причинив им повреждения, опасные для жиз­ни; то же повторилось и на Ростовской земле в 1071г. В 1227г. новгородцы сожгли четырех волхвов; в 1411г. во время «черной смерти» (вероятно, чу­мы) псковичи сожгли 11 «вещих женок». В 1498г., пришедшие к великой княжне Софье «бабы с зельем», были утоплены по распоряжению великого князя. В 1591г. в Астрахани по Указу Государя были сожжены колдуны, об­виненные в порче крымского царевича Мурата Гирея; и многие другие фак­ты, дошедшие до нас.¹²

Анализ этих норм законодательства Древней Руси приводит к некото­рым выводам. Так, прежде всего в этих нормативных актах, как и в других, ему подобных, церковное преступление, преследуемое исключительно цер­ковью и по церковному праву, приравнивалось с религиозным преступлени­ем, регулируемым светскими законами. В период зарождения православия на Руси это вполне объяснимо. Церковь по примеру византийскому была при­равнена с государством и объединена с ним, что по византийскому праву оз­начало ни что иное, как то, что любые деяния церкви были государственны­ми, как и любые деяния государства освящались церковью. Вместе с тем, в отдельных уставах была определена и прерогатива церковной юрисдикции над княжеской.

Далее. В этих уставах сделаны попытки уйти от влияния византийских Кормчих книг. Это проявилось во введении русской системы наказаний -преимущественно имущественные санкции и отказ от широкого применения телесных наказаний, смертной казни, практиковавшихся в Византии. Кроме

Подробнее см.: Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Указ. соч. С.227-228.

того, это отразилось и на отдельных составах религиозных правонарушений - отказ от некоторых византийских составов и введение своих, русских, на­пример, ссылка на воровство жены, в том числе в церкви, как основание для развода, отсутствует в византийских источниках.

Уставы предусматривали только перечисление религиозных деяний, без их раскрытия, определения, в некоторых уставах, более поздних, с указа­нием санкций. Фактически нет ни квалифицированных, ни привилегирован­ных составов. Отсутствует указание на субъективную сторону, т.е. умысел, неосторожность не различаются, нет мотивов, целей. Предусмотрена воз­можность аналогии уголовного закона, например, в Синодальной редакции Устава святого князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных указано - «ино, что неподобно церкви подеетъ». Вместе с тем, представляется удивительным столь древнее возникновение этих юридиче­ских источников, значительно раньше, чем у многих других народов, попыт­ки кодификации правовых обычаев. Кроме того, привлекает внимание ино­гда очень интересная формулировка норм, например, «урекание», пресле­дуемое только в трех видах - «бранным словом, обвинением в изготовлении зелий и в еретичестве» и т.п.

В нормах княжеских уставов проводится церковная политика. Поэтому преследуются прежде всего древнерусские языческие обычаи, в частности, «кто молиться под овином, или в рощенъи, или у воды». Запрещаются раз­личные формы влияния на людей, что церковь видит исключительно своей прерогативой, например, «зелейничество», ведь использование для лечения различных трав издревле было принято на Руси, но церковь полагает, что только она может лечить людей, и то, большей частью, духовно. Преследу­ются различные виды и разновидности колдовства. Иначе говоря, о религи­озной свободе, тем более в период зарождения православия на Руси, гово­рить не приходится. Здесь просматривается единственный метод правового

регулирования - насильственное введение одной религии повсеместно и у всех племен и народов Руси, церковно-государственный дуализм.

Подобная политика продолжается и дальше, все более совершенству­ясь и выходя из-под влияния византийских Кормчих книг.

Судебники 1497 и 1550 гг. не были объектом исследования ни дорево­люционными, ни современными специалистами в сфере изучения религиоз­ных преступлений. Это не случайно, так как эти нормативные акты являются прежде всего памятниками процессуального права. Кроме того, в них име­ются отсылочные нормы к Русской Правде, а также к Псковской и иным судным грамотам. Вместе с тем, и в них есть нормы, посвященные религиоз­ным преступлениям. Так, ст. 9 Судебника 1497г., практически единственная уголовно-правовая норма, определяет наиболее тяжкие преступления и среди них называется одно религиозное - «церковный тать», что историографами и юристами толкуется как святотатство, «т.е. деяние, так или иначе нарушаю­щее права и интересы церкви»¹³, но виды «святотатства» не названы ни в Судебнике, ни учеными. По нашему мнению, понятие «церковный тать» оз­начает, как и раньше, т.е. в соответствии прежде всего с Уставом святого князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных не святотатство и имеются в виду не все религиозные преступления, а всего лишь одно - кража в церкви. Об этом свидетельствует и то, что простое во­ровство здесь не указано, а за все эти тяжкие преступления - убийство госу­даря, крамола, поджог и др. - определена одна мера - смертная казнь. Нельзя представить, чтобы за все религиозные преступления могла быть предусмот­рена только смертная казнь. В уставах практически за все религиозные пре­ступления были предусмотрены имущественные взыскания. Ст. 59 Судебни­ка 1497г. определяет пределы церковной юрисдикции, т.е. за церковные пре-

Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М.: Юрид. лит., 1985. С. 54-62, 69-70.

ступления, а также за преступления, совершаемые священнослужителями. При этом церковная юрисдикция ограничена и по субъектам, т.е. их ведению подлежали дела духовенства и патронируемых церковью людей, и по катего­риям дел - наиболее тяжкие преступления - дела о душегубстве, разбое с по­личным и даже о краже, совершенные священнослужителями, подлежали рассмотрению в государственных судебных органах.

Судебник 1550г. во многом повторяет Судебник 1497г., но он пред­ставляется более развернутым и совершенным. Так, ст. 61 Судебника 1550г. дополняет перечень тяжких преступлений, но из религиозных оставляет то же самое и одно «церковный тать». Ст. 91 еще более ограничивает церков­ную юрисдикцию, запрещая торговым людям жить в монастырях и устанав­ливая их подсудность светским судам. Знаменательным событием стало еще то, что в Судебниках 1497 и 1550 гг. впервые вводится и довольно широко тюремное заключение.

Знаменательнейшим событием всего XVII века стало принятие после городского восстания 1648г. Соборного Уложения 1649г. Алексея Михайло­вича. Данное Соборное Уложение, как отмечают исследователи, отличалось не только от всех предшествующих нормативных актов, но и от последую­щих.

Во-первых, оно являло собой значительный отрыв от влияния визан­тийского законодательства, хотя и сохраняло в себе некоторые аспекты его воздействия. Особенно это отразилось в системе религиозных преступлений и санкций за них.

Во-вторых, оно стало первым печатным памятником русского права и выгодно отличалось по многим канонам от современных ему источников зарубежного права, прежде всего по объему (из русских источников может сравниться только со Стоглавом) и по уровню юридической техники.

В-третьих, Соборное Уложение представляет собой действительно уложение различных отраслей права в единый свод законов, который можно представить и как некую систематизацию серии различных кодексов, правда, не вполне еще совершенную, но сведенную в главы, а главы в статьи; не­сколько глав, иногда в разных местах Уложения, можно объединить между собой в кодекс, уголовный, процессуальный, гражданский и т.п.

В-четвертых, оно значительно отличается по стилю, семантике, т.е. по языковым признакам, как от предшествующих нормативных актов, изоби­лующих архаизмами, так и от последующих, в которых с легкой руки Петра I преобладают иностранные слова, выражения, словосочетания, по смыслу да­лекие от их этимологического происхождения. Соборное Уложение поэтому и сейчас читается легко и понятно.

Приступим к анализу религиозных преступлений. Правовое регулиро­вание религиозной сферы и здесь отличается значительно от предшествую­щих нормативных актов.

1) Впервые выделена самостоятельная глава, где объединены почти все религиозные преступления. И называется она «Глава I. А в ней 9 статей о богулниках и о церковных мятежниках». Более того, это первая глава Соборного Уложения. А отсюда и специфика, так как первый блин всегда комом и не так совершенен как последующие. Кроме того, не все нормы о религиозных преступлениях вошли в эту главу, хотя почти все. И, наконец, во всяком религиозном госу­дарстве и охрана государственной религии выходит на первый план, причем, лишь на втором - государственные преступления.

2) Все религиозные преступления можно разделить на четыре типа:

а) богохуление, т.е. поношение Бога и святых словесно или действиями -«будет кто иноверцы, какия ни буди веры, или и русской человек, возложит хулу на господа бога и спаса нашего Иисуса Христа, или на рождьшую его

пречистую владычицу нашу богородицу и приснодеву Марию, или на чест­ный крест, или на святых его угодников, и про то сыскивати всякими сыски накрепко. Да будет сыщется про то допрями, и того богохулника обличив, казнити, зжечь» (ст. 1 главы 1);

б) церковный мятеж - это нарушение общественного порядка в церкви, уре­
гулированного церковными правилами, выражающегося в прерывании цер­
ковной литургии и других обрядов (трактуется также иногда как нарушение
церковного мира и права церковного убежища): «а будет какой бесчинник
пришед в церковь божию во время святыя литургии, и каким ни буди обыча­
ем, божественныя литургии совершити не даст, и его изымав и сыскав про
его допряма, что он так учинит, казнити смертию безо всякия пощады» (ст.
2,3 главы 1) или «никому ни о каких своих делах не бити челом, чтобы от то­
го в церкви божий церковному пению смятения не было, понеже церковь
божия устроена приходити на молитву» (ст. 8,9 главы 1);

в) церковный мятеж - это нарушение общественного порядка в церкви, уре­
гулированного церковными правилами, путем лишения жизни, избиения,
оскорбления «а будет кто, пришед в церковь божию, учнет бити кого ни бу­
ди, и убьет кого досмерти и того убойца по сыску самого казнити смертью
же» (ст. 4 главы 1) или «а будет ранит, а не досмерти убьет» (ст. 5 главы 1),
или «а будет такой такой бесчинник кого ни буди в церкви божий ударит, а
не ранит» (ст. 6 главы 1), или «а будет кого обесчестит словом, а не ударит»
(ст. 7 главы 1). Это воспроизводство из Кормчих книг изд. 1834г. Но есть и
такая трактовка, что текст заимствован из Библии от Моисея (ст. 4 гл. I);

г) совращение и вероотступничество, т.е. обращение из христианской веры в нехристианскую «а будет кого бусурман какими нибудь мерами насильст-вом или обманом русскаго человека к своей бусурманской вере принудит, и по своей бусурманской вере обрежет, а сыщется про то допряма, и того бу-сурмана по сыску казнить, зжечь огнем безо всякого милосердия» (ст. 24

главы 22). Здесь наблюдается фактически заимствование из глав 31 и 32 Прохирона Кормчих книг. Причем, в Прохироне 2 нормы «обрезание хозяи­ном-евреем своего раба» (гл. 31 tit. XXIX Прохирона) и «воздействие на ре­лигиозные убеждения совращаемого христианина со стороны еврея», не упоминая об обрезании. По Соборному Уложению 1649г. сам вероотступник в качестве потерпевшего не был подсуден суду государственному, а только церковному. Добровольное вероотступничество в уголовно-правовом поряд­ке не преследовалось.¹⁴

Все последующие Указы в течение двух столетий вплоть до принятия Уложения о наказаниях 1845г. в основном были посвящены борьбе с ереся­ми - прежде всего стригольниками, жидовствующими¹⁵, раскольниками, ста­рообрядцами, но также и с другими сектами. Они, так или иначе, развивали византийское Постановление Эклоги в зачале 6, ст. 35, где, в частности, го­ворилось «манихеане и монтане, мечем да посекаемы бывают».¹⁶ Следует на­звать следующие императорские Указы 1684г., 1716г., 1718г., 1722г., 1728г., 1734г., 1756г., 1762г., 1764г., 1803г.¹⁷

§ 2. ЭТАП ГОСУДАРСТВЕННО-ЦЕРКОВНОГО МОНИЗМА В УГОЛОВНОЙ ПОЛИТИКЕ РОССИИ

Этот ряд церковно-государственного дуализма пресекает законода­тельная деятельность Петра I. Именно он ввел государственный стиль воз­действия на религиозную преступность как государственно-церковный мо­низм, который просуществовал с рядом изменений вплоть до Октябрьской революции 1917г. и принятых Конституции РСФСР 1918г. и УК РСФСР 1922г. Только уголовно-правовых указов Петра I ученые насчитывают

¹⁴См.: Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.З. Акты Земских соборов. М.: Юрид. лит., 1985. С. 76-77,85-86,250; Ширяев В.Н. Религиозные преступле­ния. Указ. соч. С.228-240.

¹⁵Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Указ. соч. С.230. ¹⁶ Кормчая. Л.73, оборот.

392. Вместе с тем, дореволюционные исследователи уделяли мало внимания анализу преступлений против веры. Из указов представляет наибольший ин­терес Артикул воинский 1715г. Религиозным преступлениям посвящено две главы и 17 Артикулов. При этом также как и в Соборном Уложении 1649г. этому посвящена глава 1 «о страси божий», но также и глава 2 «о службе божий и о священниках». Можно выделить четыре типа религиозных пре­ступления:

1) Чародейство - «все идолопоклонство, чародейство (чернокнижест-во) наикрепчайше запрещается, и таким образом, что никоторое из оных от­нюдь ни в лагере и нигде инде не будет допущено и терпимо. И ежели кто из воинских людей найдется идолопоклонник, чернокнижец, ружья заговори-тель, суеверный и богохулительный чародей: оный по состоянию дела в жес­током заключении, в железах, гонянием шпицрутен наказан или весьма со­жжен имеет быть». При этом дано толкование к этой статье, что «наказание сожжения есть обыкновенная казнь чернокнижцам, ежели оный своим чаро­действом вред кому учинил, или действительно с диаволом обязательство имеет». Иначе говоря, впервые устанавливался материальный состав религи­озного преступления. Причем, это толкование сделано самим Петром I. Данное обстоятельство весьма важно, особенно применительно к религиозным преступлениям, ведь обвинить в чернокнижестве можно было запросто и отправить человека на костер. А вот наличие реального вреда -показатель существенный и формулировка нормы близка к совершенству и к современной теории уголовного права.

Артикул 2 определял ответственность подстрекателя и заказчика: «Кто чародея подкупит, или к тому склонит, чтоб он кому другому вред учинил,

Более подробный анализ см.: Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Указ. соч. С.240-273.

¹⁸ См.: Ромашкин П.С. Основные начала уголовного и военно-уголовного законодательст­ва Петра I.M., 1947. С. 16.

28

оный равно так как чародей сам наказан будет». Здесь уже выделены виды соучастников преступления.

2) В артикулах 3-8 детально регламентировано богохульство, причем, примерно также как и в Соборном Уложении 1649г. Но, во-первых, здесь выделены виды вины, в частности, умысел - «нарочно», неосторожность -«легкомыслие» (артикулы 6, 8); во-вторых, повторность или рецидив - «а учинится то единожды или дважды» (артикулы 6, 15); в-третьих, недоноси­тельство - «ежели кто слышит такое хуление, и в принадлежащем месте бла-говременно извету не подаст» (артикул 5); в-четвертых, кроме уголовных на­казаний здесь предусмотрены и церковные - «церковное публичное покая­ние» (артикулы 6, 8), и воинские - «гонянием шпицрутен наказан» (артикул 6), «в присудствии регименту мушкеты, пики или карабины носить» (артикул 7), «на каждый день по одному часу ружье носить» (артикул 8), а из уголов­ных - смертная казнь в разных видах - «и потом отсечена голова да будет» (артикул 3), «живота лишен быть» (артикул 5), «аркибузирован (розстре-лен)», а также многообразные телесные наказания - «тогда ему язык роска-леным железом прожжен» (артикул 3), «телесным наказанием отсечения сус­тава наказан» (артикул 6). И все это в одной норме о богохульстве.

3) церковный мятеж (так было названо в Соборном Уложении 1649г., но в Воинских артикулах не используется общее название), т.е. нарушение общественного порядка, урегулированного церковными правилами, выра­жающегося в прерывании, воспрепятствовании, отклонении от церковных обрядов (артикулы 10-13, 16-17) - это и неприсутствие на молитве, и явка на молитву в пьяном виде (артикулы 10, 11, 12), и выражение каким-либо обра­зом неуважения к священнослужителю (артикул 13), и банкет, торговля во время молитвы (артикулы 16, 17).

4) преступная деятельность священнослужителей (артикулы 14, 15), которая выражается - «а есть ли который из священников обрящется в своей

29

науке, животе и поступках нечестив и беззаконен, и другим жизнию своею соблазн чинит» (артикул 14), «когда священник без знатной причины... службу божию отправлять не будет», «а ежели оный во время службы божия пиян будет» (артикул 15). Эти нормы восприняты из ст. 34-37 Устава кн. Ярослава Мудрого о церковных судах: блуд монахов, монахинь, попов или их жен, а также проскурниц; пьянство попов или монахов, причем, артикул 14 Петра I сформулирован более удачно, не казуистичен, но, с другой сторо­ны, не содержит ни законодательного определения, ни толкования и поэтому в правоприменительной практике мог применяться или более широко, или, наоборот, ограниченно, чем мыслил законодатель.

Но в Воинских артикулах нет таких составов как церковная татьба; ос­квернение могил, их повреждение, уничтожение и пр.; повреждение или уничтожение священных предметов, почитаемых церковью или иного цер­ковного имущества и др., предусмотренных в Синодальной редакции Устава святого князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церков­ных, предположительно 995-1011г., в Судебниках 1497 и 1550 гг. и в других источниках.

Кроме того, состояние опьянения не влияет на наказание, хотя то и де­ло фигурирует в нормах (артикулы 3, 8, 11,15).

Положения Воинских артикулов относительно преступлений против веры дополняют Соборное уложение 1649г. и относятся в большей мере к воинским людям или к отправлению богослужения в войсках.

Нормы Воинских артикулов определяют преимущественную подсуд­ность священников духовному суду, но требуют применения тех наказаний, которые предусмотрены в артикулах, т.е. вмешиваются в церковное право.¹⁹

Кроме того, здесь четко прослеживается отделение церковных дел от светских, что проявляется в подчинении церкви государству, в служении

церкви делу государеву, а не наоборот, как было до Петра I. В подкрепление этого положения можно привести факт упразднения Петром I патриархата. Таким образом, оформился новый стиль уголовно-правовой охраны религи­озной сферы, который можно назвать как этап государственно-церковного монизма [< гр. monos один], что означает безусловное верховенство государства над церковью. Церковь при этом государственный институт и реализует государственную политику. Этот период продолжался с введения Воинских артикулов 1715г. Петра I и до принятия Коституции РСФСР 1918г. и УК РСФСР 1922г., вызванных Октябрьской революцией 1917г.

Вот такие общие и частные выводы можно сделать из анализа уголов­но-правовой законодательной деятельности Петра I относительно религиоз­ных преступлений.

Следующий этап уголовно-правового регулирования религиозной сфе­ры со стороны государства - это Свод законов (изд. 1832г.), где в разделе II, книге I, томе XV «О преступлениях против веры» в шести главах системати­зирован весь материал:

1) Богохуление (так названо богохульство) и порицание веры (глава 1) понималось в первой части как и в Соборном Уложении 1649г. Причем, раз­личие идет по непосредственному объекту посягательства. В качестве тако­вого названы сначала «Господ Бог и Спас наш Иисус Христос», затем «род-шая его Пречистая Владычица наша Богородица и Присно Дева Мария», да­лее «Честный крест» и «Святые угодники» (ст. 182) - все также как и в Со­борном Уложении 1649г. Порицание веры (ст. 183) заключается в Хуле име­ни Божия, поношении службы Божией и церкви православной, ругательств Святого Писания и Святых Таинств. Уголовная ответственность и наказание одинаковы - лишение всех прав состояния, наказание кнутом, ссылка в ка­торжную работу и публичное церковное покаяние.

Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.4. Законодательство

2) Отступление и отвлечение от веры (глава 2): а) отвлечение от право­славия в иную христианскую веру (ст. 186); б) отвлечение от православия в нехристианскую веру (ст. 189); в) отвлечение от христианства в нехристиан­скую веру (ст. 190); г) отвлечение подданного иноверца в какое-либо хри­стианское исповедание (ст. 188).

3) Ересь - это случай индивидуального отклонения от догматов право­славия (ст. 279) и раскол - уклонение массовое, сопровождаемое созданием нового религиозного общества. Но ересь есть и квалифицированная - «со­единенная с жестоким изуверством и фанатичным на жизнь свою или других покушениями» (ст. 280). Ответственность определена «за распространение своей ереси и привлечении к оной других», а также «в соблазнах, убийстве и дерзостях против церкви и духовенства православной веры».

4) Подложное проявление чудес, лжепредсказания, колдовство и чаро­действо (глава 4), которое проявляется во лжи (ст. 201), обмане (ст. 202) и клевете (ст. 203). Данное преступление трактуется как «эксплуатация рели­гиозного чувства».²⁰

5) Нарушение благочиния в церквах (глава 5) по Соборному Уложению 1649г., названное как «церковный мятеж», под которым понимался более широкий круг деяний, чем церковный мятеж: появление в церкви в пьяном виде, разговоры в церкви, хождение по церкви, учинение шума. Выделены и квалифицированные деяния - обращение к духовным особам с непристой­ными речами (ст. 205) и еще более тяжкое квалифицирующее обстоятельство - «недопущение совершить литургию». Кроме того, деяние по нарушению благочиния может заключаться в преступлениях самих священнослужите­лей: а) если во время священнослужения священник, дьякон или причетник бьет кого бы то ни было рукою или каким-либо орудием (ст. 208); б) если он же «до бесчувствия забывшись дерзнул - бы приступить в нетрезвости к со-

периода становления абсолютизма. М.: Юрид. лит., 1986.С. 314-331, 366.

вершению Божественной Литургии» (ст. 209). Данное посягательство ис­ключительно на православную религию, в ее внешних проявлениях - совер­шении религиозного культа.

6) Святотатство, разрытие могил, ограбление мертвых тел (глава 6). Этих составов нет в Воинских артикулах, нет в Соборном Уложении 1649г., а, как уже отмечалось, предусмотрены в Синодальной редакции Устава святого князя Владимира Святославича о десятинах, судах и людях церковных, предположительно 995-1011г., а в Судебниках 1497 и 1550 гг. фигурирует только «церковный тать».

Проведем анализ системы этих норм и сделаем некоторые выводы, ко­торые следует учесть в современной уголовно-правовой законодательной практике:

1) богохульство и порицание веры; отступление и отвлечение от веры; ересь и раскол следует считать чисто церковными преступлениями, но никак не религиозными, и эти составы не должны фигурировать в современ­ном уголовном кодексе;

2) подложное проявление чудес, лжепредсказания, колдовство и чародейство имеют уголовно-правовой смысл, исключительно исходя из трактовки Воинских артикулов Петра I, придав им, естественно, современное значение, а именно, если они влекут за собой причинение вреда здоровью или жизни человека;

3) нарушение благочиния в церквях - церковное преступление, ко­торое становится религиозным, как только сопровождается нарушением об­щественного порядка, насилием над гражданами и церковным имуществом (его разрушением, порчей т.п.²¹);

См.: Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Указ. соч. С.282. См.: Старков О.В. Основы криминопенологии. Уфа: УЮИ МВД РФ, 1997.С. 153.

4) осквернение могил не может считаться чисто религиозным пре­ступлением, а становится таковым, если связано с реализацией религиозной мотивации, сопряжено с осуществлением религиозного ритуала;

5) хищение из церкви священных предметов, вообще церковного имущества любого вероисповедания, учитывая религиозную веру, причиняет значительные духовные страдания множеству верующих людей, а поэтому этот признак следует ввести в качестве квалифицирующего ч.З ст. 158 - 160,

4. 2 ст. 161-163, ч.1 ст.164, ч. 3 ст. 165, ч. 2 ст. 167 и 168 УК РФ. Подобное
деяние является умышленным, причиняющим особый вред религиозной сво­
боде, невозместимый, а если эти предметы и возвращаются церкви в резуль­
тате действий органов уголовной юстиции, то они считаются оскверненными
для этой религии, а потому все виды хищений священных предметов должны
признаваться тяжким преступлением.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845г. представ­ляет собой значительный уголовно-правовой памятник, прежде всего с точки зрения регулирования религиозной сферы. Следует учесть, что уложение впервые содержит столь большую общую часть, где урегулированы вопросы стадий преступления, причем, впервые выделено обнаружение умысла (ст. 8, 9, 117), виды умысла как предумышленное и по внезапному побуждению (ст.

5, 6, 111, 113), виды неосторожности (ст. 114-116 уложения), виды соучаст­
ников преступления (ст. 14 - 16, 123 - 134 уложения) и многие другие уго­
ловно-правовые проблемы, нашедшие свое отражение и в главах о религиоз­
ных преступлениях.

Уголовно-правовое регулирование религиозной сферы имеет по Уло­жению о наказаниях уголовных и исправительных несколько общих особен­ностей:

1) целый раздел посвящен религиозным преступлениям, причем, он по степени важности определен, как и наиважнейший, ибо следует ера-

зу же за общей частью и объясняется это, вероятно, политической и экономической ситуацией в России того времени, бывшей государ­ством религиозным, преимущественно православным;

2) подавляющая многочисленность статей (81), частей статей, глав (5), которые в большинстве своем еще и разделены на отделения, при этом такого обилия статей не было ни в предшествующих, ни в по­следующих уголовно-правовых нормативных актов;

3) многие нормы содержат указания на наказания не только уголовные и исправительные, но церковные (отправление к духовному началь­ству - ст. 191, церковное покаяние), а также телесные (наказание плетьми чрез палачей - ст. 190 ч.2 и др., розгами, наложением клейм - ст. 190, 195, 197 и мн. др. уложения) и типично гражданско-правовые, а не просто имущественные (например, назначение опеки над имениями с запретом проживания там - ст. 196, устранение от опеки - ст. 198 и др. уложения). При этом, несмотря на подробней­шую детализацию видов и мер наказания, порядка их назначения, замены в ст. 18 - 95 уложения, посвященных наказанию, о граждан­ско-правовых мерах не упоминается.

В уложении выделено пять типов религиозных преступлений, назван­ных в разделе втором «О преступлениях против веры и о нарушении ограж­дающих оную постановлений»:

1) Глава первая «О богохулении и порицании веры» содержит восемь статей, которые условно можно разделить на несколько подвидов: а) хула на славимого в единосущной троице Бога, или на пречистую влады­чицу нашу Богородицу и присно-деву Марию, или на честный крест господа Бога и спаса нашего Иисуса Христа, или на бесплотные силы небесные, или на святых угодников божиих и их изображения. При этом эта норма содер­жится в пяти статьях и указаны пять привилегированных составов - если ос-

новной состав означает совершение данного деяния в особом месте - церк­ви, то привилегированные - в публичном месте; при свидетелях; по неразу­мию, невежеству или пьянству; в печатных или письменных сочинениях; а также недоносительство;

б) порицание христианской веры или православной церкви, или ругань над
священным писанием и святыми таинствами, которое содержит те же, что и
богохульство привилегированные составы;

в) кощунство - язвительные насмешки над обрядами христианскими - также
содержит один привилегированный состав - по неразумию, невежеству или
пьянству;

г) выделывание, продажа или распространение писаных, гравированных,
резных или отлитых в соблазнительном виде икон также имеет один приви­
легированный состав - по неразумию или невежеству.

Проведем анализ и сделаем некоторые предварительные выводы по первому виду религиозных преступлений:

1 в восьми статьях в казуистическом плане преподносится богохульст­во или кощунство, которое в настоящее время может быть наказуемо, если сопровождается насилием над гражданами, уничтожением или повреждени­ем церковного имущества, представляет собой грубое, публичное нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу или к какой-либо его религиозной части, совершается умышленно, то будет ква­лифицироваться как хулиганство - по ст. 213 УК РФ. Можно ставить вопрос и о внесении изменений в квалифицированный состав хулиганства - в ч.2 ст. 213 УК РФ, если оно сопровождается г) насилием над гражданами в церкви или священнослужителями любого легального вероисповедания, а также д) уничтожением или повреждением церковного имущества.

2 нормы сконструированы таким образом, что сначала дается основной состав, а затем исключительно привилегированные, нет ни одного состава квалифицированного.

3 распространение богохульства и кощунства в средствах массовой информации было менее всего наказуемым, а более всего - открытая хула в церкви. Это и понятно, так как в то время не было телевидения, радио, газе­ты и журналы были доступны очень незначительному кругу образованных граждан, которых смутить хулой было весьма затруднительно, а вот присут­ствующую в церкви большую часть населения, в основном неграмотную или малограмотную обратить в иную веру было проще, тем более, что церковь посещалась большей частью населения регулярно.

2) Глава вторая «Об отступлении от веры и постановлений церкви» содержит три «отделения» или вида и 33 статьи (кстати, в результа­те многочисленных изменений к 1866г. статей стало значительно меньше - 26, и изменилась их нумерация): а) первый вид - об отвлечении и отступлении от веры - имеет два подвида или два основных состава преступления, все остальные составы сложные -или квалифицированные, или привилегированные:

1 отвлечение от веры означает перевод (иными словами, употребляе­мыми дореволюционными юристами, «совращение») одного человека дру­гим или другими людьми в иную веру путем принуждения и насилия, угроз, обольщения, подговоров, вступления в брак, воспитания детей, использова­ния в услужении, проповедей, сочинений или их распространением, воспре­пятствования добровольного присоединения к православию, невоспрепятст­вования отступлению от веры; допущения священнослужителями других ве-

См.: Свод законов уголовных. Книга первая. Уложение о наказаниях уголовных и ис­правительных. Издание 1866г. Санкт-Петербург, 1866. С. 46 - 52; сравните: Российское за­конодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.6. Законодательство первой половины XIX века. М.: Юрид. лит., 1988.С. 214-221.

роисповеданий к исповеди, причащению или елеосвящению, а детей к кре­щению или миропомазанию и другими разнообразными способами, приве­денными в уложении. Этому посвящена 31 статья;

2 отступление от веры - это переход в другую веру, осуществляемый человеком самим без какого-либо постороннего влияния или под воздейст­вием других людей либо священнослужителей. Этому посвящено 2 статьи.

б) второй вид - «о ересях и расколах» также состоит из двух подвидов:

1 ереси и расколы - частные разновидности отвлечения и отступления от церкви, прежде всего православной или любой другой христианской, пе­речисленной в Уложении, но более никакой другой

2 напомним, что ересь определялась в Своде законов в редакции 1832г. как случай индивидуального отклонения от догматов православия (ст. 279), а раскол как уклонение массовое, сопровождаемое созданием нового религи­озного общества. В Уложении 1845г. ересь понимается как проповедование, или отвлечение иным путем, иной, нехристианской, во всяком случае, непра­вославной, веры в массовом масштабе, а раскол как публичная пропаганда своего вероучения и иные формы массового отвлечения от (ст. 206-217 Уло­жения 1845г.) от христианской, прежде всего, православной, веры

3 12 статей, формулирующих составы ересей и расколов, направлены прежде всего на борьбу с различного вида сектами, причем, не любыми, а только «повреждающими веру» (ст. 206), причем, эта вера должна быть «со­единена с свирепым изуверством и фанатическим посягательством на жизнь свою или других, или же с противонравственными гнусными действиями» (ст. 212).

в) третий вид «об уклонении от исполнения постановлений церкви» не столь
многочисленен (5 статей) и карается большей частью церковными наказа­
ниями. Данный состав заключается в неполном, а лишь в частичном отступ­
лении от веры.

Проведем анализ и сделаем некоторые выводы:

1 Бросается в глаза явно неравноправный подход к отвлечению от ве­
ры и по составам преступлений, и по наказаниям, во-первых, из веры право­
славной в христианскую другого исповедания, «евангелическо-
лютеранского», «реформатского» (ст. 195, 196, 197-199, 201, 202, 203 уложе­
ния), во-вторых, из веры христианской, в том числе православной, в «веру
магометанскую, еврейскую или иную нехристианскую» (ст. 190, 192-194
уложения); в-третьих, православных в «еретическую секту, или раскольниче­
ский толк» (ст. 197 уложения).

2 Этот вид один из самых многочисленных из всех религиозных пре­ступлений и является исключительно церковным по современным представ­лениям.

3 То, что это преступление церковное подтверждается и позицией за­конодателя того времени - в этой главе определено несколько чисто церков­ных наказаний, например, ст. 191 уложения предусматривает за отступление от христианского в иное нехристианское вероисповедание отправление к ду­ховному начальству прежнего их исповедания для увещания и вразумления, имение их берется под опеку, а в ст. 196 - поступление с ними по правилам церковным и др.

4 Подобный тип преступлений характерен исключительно для религи­озных государств, где церковь является институтом государства и направлен на охрану государственной религии.

3) Глава третья «Об оскорблении святыни и нарушении церковного благочиния» по Соборному Уложению 1649г., названное как «цер­ковный мятеж», содержит три «отделения» или вида и 18 статей (кстати, в результате многочисленных изменений к 1866г. статей

стало вдвое меньше - 9, изменилась их нумерация и исчезли три от­деления или вида²³):

а) первый вид - об оскорблении святыни и нарушения церковного благочи­
ния - имеет два подвида или два основных состава преступления, все ос­
тальные составы сложные - или квалифицированные, или привилегирован­
ные:

1 нарушение порядка в церкви путем «ругани над священными...предметами» (ст. 223), «непристойными словами или действиями» (ст. 226) «истребления или повреждения поставленных на публичных местах крестов, или изображений спасителя, богородицы и святых угодников, или ангелов» (ст. 230) имеет три привилегированных состава, предусмотрено в четырех статьях

2 посягательство на священнослужителя путем убийства (ст. 225), на­несения побоев (ст. 224), увечья или ран (ч. 2 ст. 225), оскорбления (ст. 227) имеет четыре привилегированных состава, предусмотрено в пяти статьях;

б) второй вид - о нарушении благочиния во время священнослужения в
церквах - имеет два подвида или два основных состава преступления, все ос­
тальные составы квалифицированные:

1 нарушение порядка, предусмотренного церковными правилами, в церквях, со стороны граждан путем появления там в пьяном виде «и виде развращенном, или же неприлично громким криком, хохотом или иным шу­мом и вообще неблаговидными поступками» (ст. 231), занятия места, пред­назначенного для священнодействия или императорской фамилии (ст. 233, 234), подачи просьбы «кому-либо из духовных или светских сановников»

См.: Свод законов уголовных. Книга первая. Уложение о наказаниях уголовных и ис­правительных. Издание 1866г. Санкт-Петербург, 1866. С. 53-55; сравните: Российское за­конодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.6. Законодательство первой половины XIX века. М: Юрид. лит., 1988.С. 221 - 226.

(ст. 235), силою ворвется в церковь, когда входить туда запрещено (ст. 236) имеет один квалифицированный состав и предусмотрено в пяти статьях

2 нарушение порядка, предусмотренного церковными правилами, в церквях, со стороны «священно и церковнослужителей, как белого так мо­нашествующего духовенства» имеет один квалифицированный состав, когда совершается путем «бить кого-либо рукою или орудием» (ст. 232); в) третий вид - о нарушении благочиния во время священнослужения вне церкви - имеет один основной состав преступления, четыре квалифициро­ванных и один привилегированный и заключается в нарушении порядка, предусмотренного церковными правилами, вне церкви путем крика, «откры­тых игрищ, музыки, пляски, конских скачек, пения песен на улицах или иными общенародными забавами и увеселениями» (ст. 237), открытия торго­вой лавки или питейного дома (ст. 238), остановки на месте крестного хода (ст. 239) или сделает что-либо неприличное (ст. 240) в воскресный или тор­жественный день, в табельный или храмовый праздник, прежде окончания литургии в приходской церкви или во время крестного хода, или освящения воды или другого публичного молебствия.

Сделаем анализ этой главы:

1) Даже убийство священнослужителя (ст. 225), не говоря уже о дру­гих насильственных действиях (ст. 224, ч. 2 и 3 ст. 225 и др.), карается также или меньше, нежели чем оскорбление в виде ругани или иных действий над священными предметами, что представляется явно несправедливым и никак не вяжется с современным правосознанием. Конечно, это могло быть только в феодальном государстве, где церковь служила основным оплотом и защи­той именно феодальной духовности.

2) Священнослужитель за подобные деяния подвергается церковному наказанию, т.е. здесь религиозное преступление, в этом разделе, приравнива­ется к церковному - об этом свидетельствует еще и то, что за эти деяния ли-

₄₁ РОССИЙСКАЯ*,-;

цо-христианин подвергается и церковному наказанию - церковному покая­нию и др. (см., например, ст. 217 Уложения в редакции 1866г. и др.).

4) Глава четвертая «О святотатстве, разрытии могил и ограблении мертвых тел» не содержит «отделений», состоит из 17 статей (кста­ти, даже многочисленные изменения к 1866г. не изменили количе­ства статей - их осталось 17, но изменилась их нумерация²⁴), но со­держит два состава преступления: а) первый вид - святотатство - можно разделить на два подвида, которые имеют огромное количество, больше, чем какое-либо другое, сложных со­ставов - или квалифицированных, или привилегированных (27):

1 святотатство, совершаемое гражданами, имеет наибольшее количест­во квалифицированных и привилегированных составов (26) и заключается: «всякое похищение церковных вещей и денег, как из самих церквей, так и из часовен, ризниц и других постоянных и временных церковных хранилищ, хотя бы они находились и вне церковного строения» (ст. 241). При этом это единственная глава, которая содержит определение преступления и указание на общие квалифицирующие признаки - «важность преступления святотат­ства и наказания за оное увеличиваются, когда оно соединено с оскорблени­ем святыни, с насильственными действиями, или со взломом», несмотря на то, что в последующем они подробнейшим образом расписаны в иных слож­ных составах. Кроме того, здесь содержится норма-примечание, что можно считать еще одним шагом вперед с точки зрения законодательной техники. В этой норме указано, что духовное начальство исключительно христианских вероисповеданий определяет, «какие из предметов принадлежащих церквам

См.: Свод законов уголовных. Книга первая. Уложение о наказаниях уголовных и ис­правительных. Издание 1866г. Санкт-Петербург, 1866. С. 55 - 60; сравните: Российское за­конодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.6. Законодательство первой половины XIX века. М: Юрид. лит., 1988.С. 226 - 231.

их исповедания должны... быть признаваемы священными, или же токмо ос­вященными чрез употребление при богослужении».

2 святотатство, совершаемое священнослужителями и другими лицами, которым было поручено хранение похищенных священных или иных пред­метов. Эта норма сформулирована в качестве отсылочной статьи и как тако­вая содержит 17 квалифицированных и привилегированных составов, при­чем наказание определено на одну ступень выше (ст. 250); б) второй вид - надругательство над могилой - не имеет такого названия, но в этом заключается - «разрытие могил для ограбления тел или для поругания над погребенными» (ст. 256), «для каких-либо суеверных действий» (ст. 256 ч. 2), «за истребление или повреждение надгробных памятников и за наруж­ное повреждение могил» (ст. 257), «за похищение надгробного памятника или наружных оного украшений» (ст. 257 ч.З). Этот сложный состав имеет пять квалифицированных и привилегированных.

Необходим анализ этой главы, из которого следует:

1) В этой главе есть несколько интересных новшеств по сравнению с предшествующими нормативными актами уголовно-правового характера с точки зрения законодательной техники - определение преступления, нормы-примечания (их две).

2) Поражающая многостатейность и вариативность, также как и в дру­гих главах, множество квалифицированных и привилегированных составов.

3) Вместе с тем, именно эти две нормы являются действительно рели­гиозными преступлениями, а не только церковными и имеют право на суще­ствование и в современных уголовных кодексах.

4) Столь подробное расписание надругательства над могилой имеет значение и в современной правоприменительной практике, так как нет ни за­конодательных разъяснений и примечаний в УК РФ 1996г., ни разъясняю-

щих постановлений Пленума Верховного суда России. Конечно, они нужда­ются в определенной современной коррекции.

5) Глава пятая «О лжеприсяге» не содержит «отделений», состоит из 5 статей (редакции 1865 и 1866г. изменили количество статей - их стало всего 4, изменилась их нумерация²⁵), содержит один состав преступления. Анализ этой главы: 1) лжеприсяга как пятый вид религиозных престу­плений наказывается более всего, если она соединена с обвинением в пре­ступлении. Подобный подход справедлив и имеет право на существование и в современных условиях как заведомо ложный донос; 2) данный состав пре­ступления должен быть отнесен к преступлениям против правосудия. Вместе с тем, если в суде присяга будет даваться на Библии, Коране или ином свя­щенном источнике для лица, дающего показания, то данное преступление можно считать религиозным.

Теперь можно сделать общие выводы относительно раздела второго Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845г. Но прежде все­го следует добавить, что в 1864г. был принят Устав о наказаниях, налагае­мых мировыми судьями, фактически кодекс уголовных проступков. Это бы­ло значительным шагом вперед, который не был сделан до сих пор ни в РСФСР, СССР, ни в современной России. Недостатком было то, что этот ус­тав лишь в общем виде был согласован с действовавшим в то время Уложе­нием о наказаниях уголовных и исправительных, причем, только в новых ре­дакциях, в частности, 1865 и 1866г. Итак, сделаем общие выводы, используя некоторые данные анализа, осуществленного дореволюционными юристами:

См.: Свод законов уголовных. Книга первая. Уложение о наказаниях уголовных и ис­правительных. Издание 1866г. Санкт-Петербург, 1866. С. 60; сравните: Российское зако­нодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.6. Законодательство первой половины XIX века. М.: Юрид. лит., 1988.С. 231 - 232.

A) по числу статей это уложение раза в четыре превосходило любой из
действовавших в то время кодексов за рубежом, в том числе и по религиоз-
ным преступлениям;

Б) наблюдается невыдержанность, непоследовательность в применяе­мой юридической терминологии, велеречивость и многоречивость при фор­мулировке составов религиозных преступлений;

B) сложность, противоречивость и неприложимость на практике «ле­
стницы» наказаний, широкое применение исключительно церковных наказа­
ний;

Г) резкое стеснение свободы судов при определении меры наказания, связанное с узкими его границами, т.е. максимально-минимальными преде-

лами;

Д) из пяти глав о религиозных преступлениях две - о богохулении и порицании веры, а также об отступлении от веры и постановлений церкви -исключительно церковные и им не место в УК;

Е) в трех остальных главах также встречаются церковные преступле­ния, а одна из пяти - о лжеприсяге - относится по большому счету к престу­плениям против правосудия;

Ж) некоторые положения главы - об оскорблении святыни и наруше­нии церковного благочиния - могут быть использованы при формулировке квалифицированного состава современного хулиганства;

3) отдельные моменты в главе - о святотатстве, разрытии могил и ог­раблении мертвых тел - могут быть использованы одни как квалифицирую-

²⁶ Для сравнения см.: Белогриц-Котляревский Л.С. Религиозные преступления в важней­
ших государствах Западной Европы. Ярославль, 1886; Познышев СВ. Религиозные пре­
ступления с точки зрения религиозной свободы. К реформе нашего законодательства о
религиозных преступлениях. М.: Императорский Московский Университет, 1906; Таган-
цев Н.С. О религиозных преступлениях// Протоколы уголовного отделения Санкт-
Петербургского юридического общества. Т. III. 1881. Заседание ХХГХ.

²⁷ Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. Т. 1. М.: Наука, 1994. С.
221 и др.

щие признаки, например, при совершении преступлений против собственно­сти зарегистрированной церкви, так как подобное преступление посягает на духовные чувства верующих, кроме причинения имущественного ущерба церкви, а другие - как отдельные составы преступлений, например, надруга­тельство над могилой.

Перечисленные особенности этого уложения, а также отмена крепост­ного права в России в 1861г., развивающиеся в теории уголовного права и криминологии антропологическое и социологическое направления, противо­речия между двумя уголовными кодексами и процессуальными норматив­ными актами, ограничение применения телесных наказаний по Указу от 17 апреля 1863г., сокращение сроков содержания в исправительных учреждени­ях,²⁸ «наряду с догматической разработкой права началось изучение мира преступлений, его факторов и деятелей, мер борьбы с ним», «к этому време­ни уже были подготовлены, утверждены и введены в действие итальянский и невшательский уголовные кодексы, подготовлены знаменитые проекты об­щешвейцарского и норвежского уголовных кодексов».²⁹Все это привело к необходимости создания нового уголовного закона и уже к концу XIX века появился первый вариант проекта Уголовного уложения, который был ут­вержден 22 марта 1903 г. Приступим к анализу главы о религиозных престу­плениях названного уложения.

Прежде всего все религиозные преступления были размещены в одной главе и составили 26 статей, что в 3,1 раза меньше, чем было, а по подсчетам Пржевальского В.В. в 3,5 раза меньше по числу тысяч букв, а не ста-тей.³⁰Кроме того, отмечается значительный технико-юридический прогресс,

Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Т.9. Законодательство эпохи буржуазно-демократических революций. М.: Юрид. лит., 1994.С.242.

²⁹ Пржевальский В.В. Проект Уголовного уложения и современная наука уголовного пра­
ва. СПб., 1897.С.1.

³⁰ Пржевальский В.В. Указ. соч. С.97-98.

в частности, хорошо разработанная терминология и «ничтожен, к сожале­нию, социальный прогресс, вносимый им в правосознание и жизнь народа», а также «проект беден идеями и лишь в очень немногом сумел возвыситься над обычною рутиною уложений... С научной точки зрения русское Уложе­ние - явление заурядное»³¹

Рассмотрим виды религиозных преступлений и их составы.

Первый вид - богохуление - бывший одним из самых многочисленных по числу статей, стал одностатейным, но сложным составом (ст. 73 ч. 1 п. 1, 2, 3 и ч.2). Причем, один состав квалифицированный, наказуемый более все­го, если совершается при отправлении общественного богослужения или в церкви и три привилегированных - совершаемый публично, в том числе в средствах массовой информации и «с целью произвести соблазн между при­сутствовавшими». Его формулировка не изменилась в принципе. Богохуле­ние в средствах массовой информации осталось также менее наказуемым, чем в церкви, как и по Уложению о наказаниях 1845г..

Второй вид можно назвать как кощунство, которое заключается в по­ругании действием или в поношении установлений или обрядов церкви, а также освященных предметов (ст. 74). Кощунство, как и богохульство, имело один состав квалифицированный, три привилегированных. Формулировки его такие же.

Третий вид - бесчинство или воспрепятствование церковному бого­служению (ст. 75) - имело три квалифицированных состава: «прервалось бо­гослужение или если такое бесчинство учинено толпою» (ч. 2 ст. 75); «с це­лью помешать отправлению богослужения» (ч. 3 ст. 75); «если же вследствие бесчинства с целью помешать отправлению богослужения прервалось бого­служение или если такое бесчинство учинено толпою» (ч. 4 ст. 75).

Пржевальский В.В. Указ. соч. С.99-104.

Все эти три вида составов религиозных преступлений имеют две раз­новидности: первая, наказуемая более существенно, если совершается про­тив христианской церкви и вторая, если осуществляется против «признанно­го в России нехристианского вероисповедания» (ст. 76, 77), сформулирован­ные проще и наказуемые менее строго.

Богохульство и кощунство - чисто церковные преступления и лишь бесчинство или воспрепятствование церковному богослужению имеет право на существование в современном законодательстве, как уже отмечалось, в качестве квалифицированного хулиганства.

Четвертый вид, который может быть назван как надругательство над умершим, имеет две разновидности: погребение христианина без христиан­ского обряда (кстати, такого состава не было в Уложении о наказаниях), а также похищение или поругание действием умершего, имевшее один квали­фицированный состав, если совершалось «над умершим оскорбляющее нравственность действие» и один привилегированный - «по суеверию, нера­зумию, невежеству или в состоянии опьянения». Представляется, что форму­лировка этого состава менее совершенна, чем была в Уложении о наказаниях 1845г., которая была более близка к практике, хотя и была более многоста­тейная.

Пятый вид - отвлечение и отступление от церкви, названное прямо в этом уложении как совращение (кстати, статьи, также как и в Уложении о наказаниях, не имеют названия) - наиболее многочисленный состав, распро­страненный в 16 статьях (ст. 80-95). Для состава совращения необходимо: а) наличность активного участия, имеющего характер подстрекательства путем нравственного воздействия, обольщения, обещания выгод и т.п.; б) действи­тельное отпадение совращаемого от церкви, а не просто прекращение посе­щать церковь, исповедания, посещение иноверных молитвенных домов; в) причинная связь между отпадением от церкви и воздействием совратителя;

г) умышленность с намерением лица вызвать отпадение. Этот состав также как и богохульство и кощунство исключительно церковный, более того, больше всех других закрепляющий неравноправие религий и, соответствен­но, людей, ее исповедующих, т.е. нарушение прав человека. Но, если отвле­чение от того или иного вероисповедания, осуществляется путем насилия или реальной угрозы, он может быть наказуем как общеуголовный, а не ре­лигиозный.

Шестой вид, который фактически является пятым, следует отделить от отвлечения и отступления от веры потому, что он очень близок к составу со­временной «организации объединения, посягающего на личность и права граждан» (ст. 239 УК РФ 1996г.) и интересно сформулирован как «виновный в принадлежности к расколоучению или секте, соединенным с изуверным посягательством на жизнь свою или других, или с оскоплением себя или других, и