Заключение

ощущениями из внешнего мира либо внутренней рефлексией, но он — уже не эмпирик, вернее, не крайний эмпирик, поскольку не считает, что мы познаем посредством только ощущений объекты внешнего мира. В области исследования простейших форм он — рационалист, потому что уверен в примате рационального суждения над всеми и всяческими мнениями и потому что не одобряет подмену рациональных суждений эмоциями и чувствами. Но он — не рационалист, в том смысле, что не пренебрегает духовными реальностями или явлениями сверхъестественного порядка, или возможностью божественного откровения истин, хотя и не противостоящих разуму, но тем не менее находящихся вне сферы рационального и не могущих быть открытыми только с помощью интеллекта, равно как понятными полностью даже после того, как их откроют. Он критиковал принцип авторитарности как в области политики, так и в области мышления. Он был одним из первых, кто изложил принцип терпимости; однако, чуждый анархии, он признавал также, что область применения этого принципа должна быть четко ограниченной. Он был человеком религиозной духовности, но далеким от фанатизма и чрезмерного рвения. И в заключение хочется добавить, что мы не найдем в нем проявлений гениальности или блеска, но всегда встречаем чувство меры и здравый смысл".

Именно "чувство меры" и "здравый смысл" отразились в сочинениях, написанных доступным для всех стилем, без техницизмов, что и обеспечило философу широчайшую известность и славу. Последующий эмпиризм будет более суровым и строгим по сравнению с локковским и устранит многие моменты, оставшиеся в "Опыте " по инерции. Без такого важного предшественника, как Локк с его "Опытом ", был бы немыслим (и непонятен) Кант с его "Критикой чистого разума". Локк стал связующим звеном между Декартом и Просвещением.

==344

00.htm - glava16

Глава десятая

Джорж Беркли:

Гносеология номинализма в роли обновленной апологетики