Июля 2003 г., понедельник

Еще вчера, в воскресенье, большинство постояльцев на Воронке (по ту сторону протоки), донимавших дурацкими криками, снялись и ушли в сторону Саратова. Никто больше не катается на водных лыжах. Остался лишь большой лагерь в 300 метрах ниже по течению, на той стороне, но там тихо.

В 6.00 встаем, пьем чай и выходим втроем на добычу. В 7.00 на месте, где вчера взяли жереха – ничего. Идем к верхнему концу нашего острова – ничего. Идем далеко вверх по течению, сплавляемся. Нас несет прямо на стрелку нашего острова. Удим со дна, блесной и воблером – ничего (карандашом – «блин!»). К 10.00 возвращаемся в лагерь.

Завтрак: холодная уха, пиво, огурцы, чай, хлеб, колбаса. В 12.00 кэп со старпом упаковывают в мешок сеть; к верхним концам бредня привязаны поплавки из пустых баклажек, к нижним – железный дрын и кирпич. Выходят ставить сеть. «Unicorn» огибает верхний край острова, идем вниз вдоль острова со стороны фарватера. Заходим на веслах в заросшую протоку посреди острова. Ставим сеть прямо напротив лагеря, отпупырив ее на баклажках.

Отойдя, ловим на уду. Пойманы: одна густерка граммов на 80 (старп), 3 густерки граммов по 100 и одна баклежка (как ее называет кэп) граммов на 50. Солнце печет неимоверно. Старп то и дело мочит платок, которым накрыта голова. Возвращаемся со стороны фарвахтера. Ветер, волна, но в протоке тихо.

16.00 обед. Слегка разогретая уха (кэп недоволен: он считает, что от разогретия портится вкус), хлеб. Огурцы. Матрос мечет чарочки – жалуется на зуб (карандашом: «собака»).

После обеда кэп со старпомом точат шпонку – скоростной (голубой) винт не хочет вставляться на место: отверстие под шпонку просверлено неточно. После долгого точения шпонки пилочкой для ногтей из перочинного ножичка оная шпонка встает на место.

17.30 Кэп и старп едут на Воронок прямо напротив нас: опробовать винт и привезти дров. Заодно прокатились по протоке. Скорость весьма удовлетворительная. Правда, при включении передачи на малых оборотах мотор глохнет. Видимо, велика нагрузка при скоростном винте. На глиссировании – замечательно. Правда, пучится пайол, но кэп утверждает, что дело в том, что лодка приспущена (сделали днем, когда жарило солнце).

На том берегу набрали кучу плавника и досок. Привезли. Оказалось – забыли на Воронке топор. Идем еще раз. Идем на глиссировании вниз-вверх по протоке, попутно фотографируемся. Добиваем первую пленку. С утра матрос уже делал снимки. Непонятки с экспозицией. Показания экспонометра кэпа не совпадают с оными же встроенного экспонометра «Зенита».

20.00. Матроса оставляем чистить картошку, сами идем снимать сеть. Идем по протоке, далее – малым ходом. 20.15 – по ходу движения связь с Москвой. При подходе, в заросшей протоке кэп глушит мотор и поднимает винт – на нем огромный шматок водорослей.

20.25 Снимаем сеть. В ней (7 метров длины!) – одна красноперка граммов на 100. Черный вонючий ил, пачкаем руки и пайол. Замечание кэпа: «Это не сеть, это <…> (карандашом: «нехороший») бредень!» Снова ставим сеть у выхода из заросшей протоки. В камышах найден пенопластовый поплавок от сети; у нижнего конца нашего острова – старая сеть. Оставляем ее на месте: а ну как чья-то?

21.00 По приезде начинается атака комаров. Отмахиваясь, готовим ужин: картошка & 2 банки тушенки. Матрос стонет: зуб + температура + сумеречное состояние души… (Карандашом: «утверждает, что прилетала птица перепил»). В нагрузку ко многим его чарочкам разводим ему «Терра-Флю».

22.00 Массированная атака комаров. Их миллионы. В воздухе стоит зуд. Закутываем голову: полотенце под кепку («Семенов-Тянь-Шаньский, или потерпевшие крушение из «Красной палатки», по выражению кэпа). Затягиваем обшлага рубах, поднимаем воротники, натягиваем носки и под них – брюки. Репелленты не помогают.

22.30 Скрываемся в палатке. Снаружи – зуд стоит. Внутри палатки – разговоры с матросом в пользу бедных: «о романтике», «о профессии журналиста» и т.п. Кэп саркастичен, старп политичен.

~ 0.00 Сон. (карандашом: «а-авнюки все»).