2015-08-12
427
Георгий Львович Брусилов (1884-1914) родился в городе Николаеве, что на берегу Черного моря. Неудивительно, что семья была моряцкой. Брусиловская ветвь дала нескольких офицеров, оставивших заметный след в истории России. Отец, Лев Алексеевич, - вице-адмирал, был инициатором создания Морского Генерального штаба и его первым начальником. Брат его, Алексей Алексеевич, генерал от кавалерии, добился еще большего. Во все энциклопедии он вошел как автор Брусиловского прорыва - блестящей сухопутной операции Первой мировой войны. Был и третий брат, Борис Алексеевич, который в молодости служил в драгунском полку, воевал, был награжден, а к тому времени являлся помещиком. Он распоряжался деньгами, которые на экспедицию племянника дала его жена.
Вполне возможно, юному Георгию, которого в семье звали Юрием, не заболей он Арктикой, тоже была уготована высокая военная карьера. Но ему хотелось путешествовать, причем самостоятельно, не под чьим-то командирским крылом. По воспоминаниям современников, он был добрым и доверчивым - и совсем не тщеславным, к славе любой ценой не стремился. Задуманная Брусиловым частная полярная экспедиция не имела цели совершить громкое открытие или поставить рекорд. Он служил в то время в гидрографии, работал на морских пространствах от мыса Дежнева до устья Колымы. И решил с одной зимовкой проплыть из Петербурга во Владивосток северным путем, для чего взял годовой отпуск. Идея романтическая, подоплека - деловая. В пути команда должна была заниматься зверобойным промыслом, чтобы окупить расходы и принести прибыль. На таких условиях Анна Брусилова, жена дяди, и дала на экспедицию большие по тем временам деньги - 90 тысяч рублей.
Понятно, почему купленную в Англии шхуну назвали «Святой Анной»… Только вот с таможней, точнее с оплатой непомерной пошлины за приобретенное за границей судно, возникли большие проблемы. И экипаж подбирался долго и трудно. В итоге «Святая Анна» покинула Петербург лишь 10 августа (по новому стилю). Из-за задержки решили в Архангельск не заходить, ограничиться стоянкой в Александровске. На Мурман пришли 10 сентября – очень поздно для начала высокоширотного плавания.
Здесь обнаружились новые проблемы. В Александровск не приехали необходимые экспедиции люди, в том числе лейтенант Николай Андреев, друг детства, который должен был стать заместителем Брусилова. В дальнейшем эту должность исполнял Валериан Альбанов, уроженец Уфы, штурман дальнего плавания, знакомый с северными трассами. Не приехал также доктор. И взять на себя медицинские обязанности выразила готовность окончившая курсы сестер милосердия двадцатилетняя Ерминия Жданко. Она, дочь генерала, знакомая семьи Брусиловых, собиралась плыть лишь до Архангельска и в качестве пассажирки. Но судьба распорядилась так, что стала членом рискованной экспедиции. В Александровске наняли в команду также шестерых местных моряков. Всего экипаж насчитывал 24 человека.
Отплыли 12 сентября. Жданко писала домой: «Последний день в Александровске был очень скверный, масса была неприятностей… Я носилась по «городу», накупая всякую всячину на дорогу. К вечеру, когда нужно было сниматься, оказалось, что вся команда пьяна… и вообще такое было столпотворенье, что Юрий Львович должен был отойти и стать на бочку, чтобы иметь возможность написать последние телеграммы…[9]»
В Югорском Шаре Брусилова предупредили о тяжелой ледовой обстановке, но он все-таки рискнул войти в карские льды. К середине октября «Святая Анна» достигла полуострова Ямал. Дальше пути не было, там и пришлось зазимовать.
В середине зимы ледовое поле с судном и путешественниками оторвалось от берегов Ямала, и его понесло на север, в Полярный бассейн. В разгар полярной ночи многие переболели какой-то неизвестной болезнью, Брусилов несколько месяцев не вставал с постели. Лето 1913 года не принесло освобождения, наступила вторая зимовка.
Длительная болезнь, неудача с освобождением судна, похоже, надломили Брусилова. Он стал раздражительным, вспыльчивым. Его плохое настроение передавалось экипажу. Разладились отношения со штурманом. Причем недоразумения возникали не рабочего порядка, а личного. В конце концов Альбанов попросил уволить его от должности. 22 января 1914 года Альбанов попросил дать ему возможность и материал построить каяк, чтобы весной уйти с судна.
Причиной размолвки с начальником некоторые исследователи считают Ерминию Жданко. Так ли это было, мы, по-видимому, никогда не узнаем, а гадать вряд ли стоит. Для ухода же у Альбанова имелась веская причина. Опытный штурман, он предполагал, что вынужденный ледовый дрейф может окончиться не ранее осени 1915 года. А на «Святой Анне» уже начали ломать перегородки на топливо, ужимать продуктовые нормы. С меньшим экипажем на судне проще было пережить третью зимовку…
Группа Альбанова покинула «Святую Анну» 23 апреля 1914 года. Трое вскоре решили вернуться на борт. И с этого дня о Георгии Брусилове и его спутниках, оставшихся на судне, не известно больше ничего…
Итак, в путь отправились 11 человек, почти половина экипажа. Снаряжение - несколько каяков, которые тащили на нартах, ружья, астрономические приборы, палатка, печка, лыжи и продукты на два месяца. По расчетам Альбанова они находились вблизи Земли Франца-Иосифа. Из книги Нансена «Среди льдов и во мраке полярной ночи» он знал, что на мысе Флора есть жилье и склады, оставшиеся от предыдущих экспедиций. Из этой же книги скопировал карту, отдельные места текста с описанием пути выучил наизусть.
Это был тяжелый путь по дрейфующему льду, особенно когда потеплело, снег раскис, и появились разводья. За день проходили всего три версты. Ясная погода сменялась сильными ветрами, мокрым снегом. Пропал матрос Баев: ушел на разведку пути и не вернулся. Возможно, упал в воду. Искали и ждали три дня.
18 июня Альбанов на горизонте увидел «нечто» - два бело-розоватых облачка. Это была Земля Александры, западный остров Земли Франца-Иосифа. Только 8 июля ступили на скалистый берег.
У путешественников оставались два килограмма сухарей и килограмм соли. Кормились охотой. На острове вскоре обнаружили гурий с запиской английского путешественника Джексона. Тот сообщал, что на судне «Виндварт», базируясь на мысе Флора, в августе 1897 года останавливался у мыса Мэри Хармсуорт. Нечаянная находка очень обрадовала Альбанова. Теперь, зная точное свое местоположение, он проложил маршрут на срисованной нансеновской карте.
Далее следовали двумя группами: часть людей пешком по ледяному плато, пятеро - на двух каяках по морю в видимости берега. 21 июля в ненастную погоду в районе острова Бэлл каяки разминулись. Альбанов с матросом Конрадом пристали к айсбергу, чтобы переждать непогоду. Во время отдыха айсберг перевернулся, и только чудом людям удалось забраться в каяк, собрать намокшие вещи. Спасли запаянную банку с документами. Потом они отчаянно гребли, гребли и гребли, чтобы согреться. Это было их последнее испытание. Далее ожидала почти райская жизнь на мысе Флора - в теплом доме, где было съестное. Но угнетало отсутствие товарищей. Пешая группа, видимо, погибла на ледниках на пути к мысу Гранта, а люди на втором каяке сгинули в шторм около острова Бэлл…
Кроме дома Джексона на мысе Флора имелись постройки и других экспедиций. В округе было складировано или разбросано различное имущество и снаряжение, ящики с продуктами, одежда, обувь. Да, здесь можно было безбедно зимовать и дожидаться какого-либо судна. И оно пришло 2 сентября. Пришел пропавший «Святой мученик Фока».
После гибели Седова его экспедиция покинула бухту Тихую и завернула на Флору, чтобы разжиться топливом. Седовцы с радостью приютили Альбанова и Конрада, с интересом слушали в вечерней кают-компании о драматичных приключениях арктических скитальцев.
23 августа «Фока» пристал в становище Рында на Мурманском берегу. Отсюда понеслись телеграммы, из которых мир узнал о судьбе двух полярных экспедиций. Но миру уже было не очень до того, он был поглощен разгоравшейся Первой мировой войной.
Экспедиция Георгия Брусилова не имела конкретных научно-исследовательских задач, но благодаря ей, благодаря Альбанову наука получила ценные сведения о Полярном бассейне. Он с Конрадом прошел по тем местам, где предполагалось существование земель Оскара и Петермана, отмеченных на картах того времени. Альбанов сумел вынести на материк копию судового журнала, таблицы метеорологических наблюдений и промера глубин. На основании зигзагов дрейфа «Святой Анны» и сопоставления их с ветром ученый Владимир Юльевич Визе предположил, что между 78 и 80 градусами северной широты, несколько восточнее маршрута «Святой Анны», находится остров. В 1930 году это подтвердила экспедиция на ледокольном пароходе «Георгий Седов» во главе с самим предсказателем. С той поры остров носит имя Визе.
Имя же Альбанова получили три географических объекта в Арктике. А в конце ХХ века полярные моря бороздило гидрографическое судно «Валериан Альбанов». Это достойная память моряку, чью короткую жизнь справедливо называют подвигом.
