Отношение молодых к пожилым в разных культурах

Каждый, думаю, представляет себе, что будет, если он оскорбит отца или мать представителя культуры народов нашего Северного Кавказа. Возраст человека является важнейшим параметром уважения к нему. Старого деда-алкоголика уважают больше, чем молодого героя. В чем это может выразиться? Например, если они начнут говорить одновременно, «заткнись» скажут молодому.

В чем причина такого уважения к старости в традиционном обществе? В общем, она хорошо известна: это уважение к опыту жизни и глубокому пониманию ценностей, возможность положиться на советы старших как в действии, так и в моральном смысле. Мне кажется, что понимание ценностей является даже более важным, чем опыт жизни, скажем, в обществе кинескопических телевизоров. Дед, пожалуй, и о телевизорах (овцах, звездах, топорах) знает побольше молодого, но это может быть и не так в конкретном случае, и даже если это так, молодой всегда в состоянии овладеть нужными знаниями сам. Но он сам никогда не овладеет законами шариата, грубо говоря; а говоря более точно — законами мышления по справедливости и по истине. Вот в чем любой дед, даже алкоголик, имеет неоспоримое преимущество. За свою более долгую жизнь он видел больше справедливостей и несправедливостей, он намного лучше знает, как разрешить конкретную ситуацию именно по справедливости и истине. К тому же, что немаловажно в консолидированных культурах, в них зачастую велика роль кулака. Но старого деда это уже не волнует. И там, где молодые подерутся, причем каждый будет считать себя правым, дед остановит их и объяснит, в чем каждый неправ.

Каким, на этом благостном фоне, может быть отношение молодых к пожилым в динамичной мультифакторной культуре, где нет постоянных ценностей, где каждый день появляются новые цифровые технологии, где с каждым днем культура вообще делается все толерантнее и утрачивает свое свойство предписывать и запрещать? Ведь в правовом обществе эта функция, в идеале, целиком делегирована праву, юридическим инстанциям. Никто никого ценностно не осуждает. Все только подают друг на друга в суд.

Естественное отношение к модусу сознания взрослых в такой культуре — отторжение. У взрослых другой опыт, они жили в другое время, их советы не могут помочь в изменившихся условиях. Их ценности устарели, у них неверно само отношение к ценностям: дети лучше родителей понимают, что абсолютных ценностей нет. Если же старшее поколение давит на молодых и продолжает навязывать им свои ценности, возникает подростковое бунтарское отношение к этому.

Да и сами понятия ценности, как и чести, и совести, — утрачивают смысл. Они до такой степени мало значат в базовом дискурсе мультифакторной динамической культуры, что многие молодые люди пишут в социальных сетях о необходимости возрождения хотя бы понятия совести для обсуждения насущных проблем жизни. Как-то на уровне личной души чувствуется, что без совести ты, лично ты, не совсем человек, хотя она мешает, а не помогает. Ты лишаешься без нее чего-то очень существенного, связанного с сознанием, с самосознанием: внутренней ориентации, внутренней оценки себя.

Но это личные субъектные чувства каждого, содержательное же наполнение этой совести — что такое хорошо и что такое плохо — проецируется далеко не на родителей и не на старшие поколения. В нашей стране, да и во многих других, они скомпрометировали себя и политически, и нравственно. В других странах, где нет такого острого конфликта, молодежь все-таки чувствует, что проблемы с совестью у них другие, чем у старших. Опять же, в философском смысле проблемы могут быть те же, но общество обсуждает проблемы в дискурсе. Дискурсы же у современных поколений поменялись.