Мальчишник Флойда

Канкун, Мексика; за ночь до этого.

У Дворецки было оправдание за его отсутствие в Исландии, которое он смог бы предъявить в любом суде и возможно даже в записке для учителя.

На самом деле, у него было несколько оправданий.

Первое: его работодатель и друг отправил его в спасательную миссию, которая оказалась западней. Вторая: его сестра была якобы в беде, тогда как сейчас она действительно в реальной беде. И третья: несколько тысяч фанатов рестлинга, похожих на зомби без гниющих конечностей, гоняли его по театру в Мексике.

В развлекательной части журнала в самолете, Дворецки прочел, что вампиры всегда в моде, но в этом году в моде были явно зомби.

«Они, безусловно, здесь», - подумал Дворецки, - «большинство из них».

Строго говоря, «зомби» не было точным описанием массы безмозглых людей, слонявшихся по театру. Они, конечно, были загипнотизированы, что не одно и то же. Общепринятое определение зомби – оживший труп с пристрастием к человеческим мозгам. Загипнотизированные фанаты рестлинга не были трупами и не хотели понюхать чьи-либо мозги или закусить ими. Они должны были закрыть проход со всех сторон, отрезая возможные маршруты побега, и Дворецки был вынужден вернуться к разрушенному рингу, на платформу рестлинга. Это отступление не занимало верхнюю позиции сотни, в списке предпочтительных вариантов, но на данном этапе, любые действия продлевающие сердцебиение были предпочтительней, чем стоять на месте смиряясь со своей судьбой.

Дворецки хлопнул по бедру свою сестру, которая по-прежнему висела у него на плече.

- Эй, - недовольно сказала она, - за что?

- Просто проверяю твое умственное состояние.

- Я – это я, понял? Что-то случилось в моем мозге. Я вспомнила Элфи и других из волшебного народца.

«Тотальное восстановление», - догадался Дворецки. Ее встреча с волшебным гипнозом, орошила семена памяти в разуме сестры, и они разрослись там, вернув все на свои места. «Вполне возможно», - предположил он, - «что сила этой психической цепной реакции ликвидировала попытку гипноза».

- Ты можешь драться?

Джульетта высоко махнула ногой и заняла оборонительную позицию.

- Я могу драться лучше тебя, ветеран.

Дворецки поморщился. Иногда, иметь сестру младше себя самого на двадцать лет означало мириться с множеством замечаний касающихся возрастной дискриминации.

- Если хочешь знать, внутри я не так стар как снаружи. Тот самый волшебный народец, о котором ты только что вспомнила, устроил мне капитальный ремонт. Они забрали пятнадцать лет и теперь у меня кевларовая грудь. Поэтому я могу присматривать за собой и за тобой, если потребуется.

Брат с сестрой встали друг к другу спиной для прикрытия. Дворецки дал сестре знать, что надеялся выбраться отсюда. Джульетта ответила ему, показав, что ей не страшно пока они рядом. Ни одно из этих невербальных сообщений, разумеется, не было правдой, но это дало им некоторое утешение.

У загипнотизированных фанатов рестлинга возникли небольшие проблемы с преодолением платформы рестлинга и, их онемевшие тела забились в первых рядах вокруг арены как палки в плотине.

Когда первому удалось подняться, Дворецки, как можно мягче, скинул его или ее обратно. Джульетта не была так нежна со своим первым толчком, и Дворецки, безусловно, услышал какой-то треск.

- Полегче, сестренка. Это невинные люди. Их рассудок похитили.

- Упс, извините, - сказала Джульетта, голосом, не выражавшим раскаяние, и протаранила пяткой солнечное сплетение женщины, возможно, она была мамой маленьких детей вне гипноза.

Дворецки вздохнул.

- Вот так, - терпеливо сказал он, - смотри. Ты хватаешь их и просто двигаешь на их же приятелей. Минимальный ущерб.

Он продемонстрировал движения несколько раз, чтобы Джульетта поняла.

Джульетта отбросила слюнявого подростка.

- Лучше?

- Чересчур, - Дворецки ткнул пальцем в экран над головой, - это существо загипнотизировало всех, кто смотрел в его глаза и слышал голос. Они не по своей вине нападают на нас.

Джульетта почти взглянула наверх, но вовремя остановилась. На экране все еще горели красные глаза, из динамиков мягкий гипнотический голос тек по толпе, как теплый мед, говоря им, что все будет хорошо, если они просто убьют принцессу и медведя. Если они выполнят это простое действие, то все их мечты сбудутся. Голос влиял на Дворецки, делая его чувства немного сентиментальными, но без визуального контакта он не мог контролировать его движения.

Большая часть людей уже достигла арены, и это было за несколько секунд до того как платформа рухнула.

- Нам нужно заткнуть этого парня, - крикнул Дворецки над нарастающими стонами загипнотизированных, - ты сможешь достать до экрана?

Джульетта прищурилась, измеряя расстояние.

- Я смогу достать до балки, если ты приподнимешь меня.

Дворецки похлопал по одному из своих широких плеч.

- Поднимайся на борт, сестренка.

- Секундочку, - сказала Джульетта, расправившись с бородатым ковбоем ударом ноги с разворота.

Она взобралась на Дворецки с ловкостью обезьяны и встала на плечи.

- Хорошо, поддержи меня.

Дворецки прокряхтел что-то, что любой член семьи растолковал бы как «подожди секунду» и с балансирующей Джульеттой на плечах ударил ногой одного из помощников рестлеров в трахею, и смахнул второго другой ногой.

«Эти двое – близнецы», - понял он. «И одеты как тасманские дьяволы. Это самая странная драка, в которой я когда-либо побывал, а я ведь имел дело с троллями».

- Давай, - сказал он Джульетте, уклоняясь от мужчины в костюме хот-дога.

Дворецки пошевелил пальцами под ее ногами. (Butler wiggled his fingers under her toes.)

- Ты можешь подтолкнуть меня? – спросила сестра, держа равновесие, как олимпийская гимнастка, которой Джульетта стала бы, если бы могла вставать вовремя для ранних утренних тренировок.

- Конечно, могу, - рявкнул Дворецки, который мог стать олимпийским тяжелоатлетом если бы не сражался с гоблинами в подземной лаборатории когда была последняя попытка.

Он втянул воздух через нос, напрягся, и тогда, с порывом взрывной силы и рыком который был бы уместен в фильме «Тарзан» поднял свою младшую сестру вверх к 6-метровой металлической балке поддерживающей экран и паре конических динамиков.

Не было времени проверять, что Джульетте удалось сделать, поскольку зомби образовали скат из тел, и фанаты рестлинга Канкуна лились на платформу, решив убить Дворецки медленно и мучительно.

Сейчас было бы разумно активировать реактивный ранец, который он постоянно носил под пиджаком, но в отсутствии, как ранца, так и пиджака, увеличения агрессии достаточно, чтобы приобрести для себя и Джульетты еще несколько секунд.

Он шагнул навстречу массе, и использовал упрощенную форму тай-чи, обрушив первый ряд обратно к толпе, построив гору тел на которую загипнотизированные фанаты должны карабкаться. Это работало в течении приблизительно полминуты пока половина платформы не разрушилась позволив бесчувственным телам укатиться и образовать для фанатов рестлинга эффективный трап чтобы подняться.

Раненые фанаты казалось не чувствовали боли и сразу поднялись на ноги, передвигаясь на искривленных и распухших лодыжках.

Они поднимались на сцену только с одним желанием в своих похищенных разумах.

Убить Сумасшедшего Медведя.

«Это безнадежно», - подумал Дворецки впервые в своей жизни. «Абсолютно безнадежно».

Он не просто сдался, он тонул под тяжестью тел.

Его лицо размозжила чья-то спина, он почувствовал зубы у своей лодыжки. Удары наносились, но плохо прицеленные и слабые.

«Я умру раздавленным», - понял Дворецки. «Не избитым».

От понимания этого он не чувствовал себя лучше. Единственное, от чего он чувствовал себя лучше, было то, что Джульетта была в безопасности там, наверху.

Дворецки рухнул вниз, как Гулливер, сраженный лилипутами. Он чувствовал запахи попкорна и пива, дезодоранта и пота. Его грудь плотно сжали, дышать стало трудно.

Кто-то зачем-то начал бороться с одним из его ботинок, и вдруг уже не смог даже пошевелиться. Он был узником под весом тел.

«Артемис совсем один. Джульетта знает, что займет мое место как его телохранитель».

Недостаток кислорода превратил мир во тьму, и единственное что Дворецки мог сделать, это просунуть руку через тела, душащие его и пошевелить пальцами, чтобы попрощаться с сестрой.

Кто-то укусил его за палец.

Затем он исчез совсем, а волшебное существо на экране засмеялось.

Джульетта зацепилась двумя пальцами левой руки за нижний край ригеля рамы и оттолкнулась так сильно, что почти почувствовала свои отпечатки. Для девяноста девяти процентов населения мира два пальца просто не достаточно чтобы вынести свой собственный вес.

Большинству простых смертных требуется сильный двуручный захват, чтобы держаться не более чем минуту, и есть большой процент людей, которые не могут поднять себя без лебедки и нескольких натренированных шайрских лошадей.

Но Джульетта – Дворецки и прошла обучение в Агентстве Персональной Защиты Мадам Ко где целый семестр посвящен направлению массы тела. В крайнем случае, Джульетта могла подняться с земли, используя только один палец, пока не найдется какой-нибудь озорник решивший пощекотать ее слабое место под грудной клеткой.

Хотя, одно дело держаться на весу, и совсем другое – подниматься вверх, но, к счастью, Мадам Ко предоставила несколько семинаров и на эту тему тоже.

Не сказать, что это было легко, и Джульетта представляла, как закричат ее мышцы, когда она раскачивала руку для лучшего захвата и тянулась до ригельной балки.

В любой другой день она бы сделала паузу, чтобы позволить своему сердцу немного замедлить темп, но уголком глаза она заметила, что ее брата заваливают фанаты рестлинга, и решила что сейчас не самый подходящий момент, для неторопливого отдыха.

Джульетта вскочила на ноги и побежала по балке с уверенностью гимнаста. Хорошего гимнаста, не того, кто болезненно скользит с балки, что случилось с загипнотизированным осветительным техником, который пытался помешать Джульетте добраться до экрана.

Джульетта поморщилась.

- Ооох… Это выглядит болезненно, Арлен.

Арлен не стал комментировать, если конечно не считать того, что он побагровел и закувыркался, махая кулаками в воздухе.

Джульетта знала, что не должна смеяться, когда техник комично упал на группу мужчин неуклюже надвигающихся на ее брата, но не смогла сдержать усмешку. Ее улыбка исчезла, когда она заметила массу тел кишащих вокруг Дворецки, хороня его.

Другой техник приблизился к ней, он был немного умнее, чем его предшественник: он оседлал балку, сцепив ноги под ней. Пока он медленно двигался вперед, он ударял большим гаечным ключом по балке, разнося оглушающие глухие звуки и снопы искр.

Джульетта всадила ему ногой в голову и перешагнула через него, будто он был камнем посреди речки. Она не побеспокоилась о том, чтобы свергнуть мужчину со своего насеста. К тому времени как он повернулся, было слишком поздно, чтобы остановить ее, но у него должен остаться хороший синяк на лбу которому он удивится, придя в сознание.

Экран был впереди обхватанный металлическими трубами, и красные глаза, глядевшие на нее из черноты, будто излучали чистую ненависть.

Или может, этот парень праздновал допоздна.

- Стой, где стоишь Джульетта Дворецки! - сказал голос и Джульетте показалось что это был Кристиан Варли Пенроуз, ее инструктор из Агентства Мадам Ко. Единственный человек, кроме брата, которого она считала физически равным себе.

- Некоторые студенты вызывают у меня гордость, - сказал бы Кристиан, - а ты, вызываешь у меня отчаяние. Что это за движение?

А Джульетта неизменно бы ответила:

- Я сама придумала, мастер.

- Придумала? Придумала? Это недостаточно хорошо.

Джульетта бы дулась и думала что это было бы достаточно хорошо для Брюса Ли.

А сейчас Кристиан Варли Пенроуз, казалось, имел связь непосредственно с ее мозгом.

- Стой, где стоишь! - говорил ей голос, - и, остановившись, не стесняйся потерять равновесие и упасть вниз.

Джульетта чувствовала, что голос завладел ее решимостью и скручивал ее как мокрое полотенце.

«Не смотри. Не слушай».

Но секунду она смотрела и слушала, и этого было достаточно, чтобы коварная магия проникла в ее мозг. Ее ноги смыкались, будто сжимаемые скобами, паралич распространялся наверх.

- Д'Арвит, - сказала она не совсем уверенная зачем, и с последним рывком самоконтроля яростно замахала руками, заставляя тело крениться к трубчатой раме поддерживающей экран и динамики.

Экран был упругим и на мгновение, маленький пузырек разума которым Джульетта еще владела, поверил в то, что экран не удастся сломать. И тогда, ее локоть, который, как говорил Дворецки, когда она была еще ребенком, достаточно остр, чтобы открыть консервную банку из полевого пайка, рассек материал, посылая зазубренную трещину разрастаться по всей поверхности.

Красные глаза существа закатились и последнее, что Джульетта слышала, до того как ее протянутая рука зацепила кабель, было раздраженное фырканье, и тогда она ввалилась в дыру во внезапно опустевшем экране и начала падать к дергающейся массе тел внизу.

Джульетта потратила полсекунды до того, как свернулась в клубок.

Ее последняя мысль до падения в толпу была: «надеюсь, что зомби мягкие».

Они таковыми не оказались.

Как только волшебное существо зарябило на экране, порабощенные любители рестлинга постепенно восстанавливали свои чувства.

Джерри Нибальм, бывший косметолог из Сиэтла обнаружила, что она каким-то образом перебралась с самого конца зрительного зала к сцене без помощи своих ходунков. Более того, у нее было призрачное воспоминание о прыжке через нескольких молодых людей с целью догнать хорошенького молодого рестлера с камнем в ее конском хвосте. Два месяца спустя, Джерри будет проходить курсы регрессивной терапии в салоне Доры Дель Мар, чтобы заставить эту память всплыть на поверхность и наслаждаться ей на досуге.

Стю Топпин, по кличке «Чиз» (Cheeze), полупрофессиональный боулер из Лас-Вегаса, очнувшись, обнаружил, что его рот полностью забит зловонными пеленками, и слова «убить медведя, убить» были написаны на его манишке губной помадой. Это значительно смутило Стю, так как последнее что он помнил – сочный хот-дог, от которого он вот—вот откусит. Сейчас, с привкусом памперсов на языке, Стю решил, что может просто забыть о хот-доге на данный момент.

Стю не мог знать, что пеленки, о которых шла речь, принадлежали маленькому Андре Прайсу, ребенку из Портленда который внезапно развил скорость и грацию неслыханную для восьмимесячных конечностей. Большинство жертв гипноза двигались вяло, но Андре прыгал по головам членов сборища и исполнил идеальное тройное сальто, совершенное с комментаторского стола в первых рядах арены, умудрившись впиться своим единственным зубом в палец Дворецки, перед тем как телохранитель был полностью утоплен. Андре Прайс начал говорить через несколько месяцев, к сожалению, на языке, которого его родители никак не могли знать - на гномьем. С их помощью он быстро выучил и английский, но не смог забыть своего странного первого языка и обнаружил, что может поджигать веточки, если очень усердно думать об этом.

Громкий какофонический стон почти поднял крышу с театра, когда тысячи людей поняли, что они не там, где должны быть. Несмотря на то, что никто не погиб, к тому времени, когда последняя царапина была продезинфицирована, было насчитано 348 сломанных костей, более чем 11000 рваных ран, а также 89 случаев истерии, вылеченные седативными препаратами, которые, к счастью для пациентов, в Мексике были намного дешевле, нежели в США.

И хотя стоял век любительских видео, где у большинства из присутствовавших на мероприятии была в распоряжении, по крайней мере, одна камера, не было ни одного кадра доказывающих того, что произошел массовый гипноз. В самом деле, когда полиция пересматривала все файлы на конфискованных фотоаппаратах и телефонах, то обнаружила, что у каждого аппарата был сбой по заводскому браку. Нет фотографий. Со временем, события в Канкуне, будут известны, так же как и Зона-51 или Миграция Йети.

Дворецки не страдал от истерии, возможно, потому что у него было недостаточно воздуха в легких для крика но, скорее всего, потому что ему уже доводилось быть в тяжелом состоянии (однажды Дворецки разделял расщелину в Индуистском храме с тигром несколько часов), но он страдал от более чем десяти рваных ран хотя и не ждал пока его добавят к своим расчетам.

Что касается Джульетты, то она осталась относительно невредимой, несмотря на свое падение. Даже не восстановив дыхание, она начала откатывать тела от того места, где видела утопающего брата.

- Дворецки! – звала она, - Брат! Ты там?

Появилась макушка ее брата, гладкая как леденец. Джульетта сразу поняла, что брат был жив по вене пульсирующей на виске. Здесь был и маленький пухлый младенец, обвившийся вокруг лица Дворецки и жевавший свой большой палец. Джульетта отодвинула мальчика осторожно, заметив, что он казался слишком потным для ребенка.

Дворецки глубоко вздохнул.

- Спасибо, сестренка. Мало того, что этот ребенок укусил меня, он еще и пытался засунуть свой кулак мне в ноздрю.

Малыш, журча от удовольствия, вытер свои пальцы о хвостик Джульетты и пополз по горе людей к плачущей даме, которая ждала его с распростертыми объятиями.

- Я знаю, тебе наверняка нравятся дети, - сказала Джульетта, раздраженно схватив типа похожего на банкира за подтяжки, прежде чем тот взгромоздился на плечи Дворецки, - но тот парень вонял и кусался.

Она крепко схватила даму средних лет, чьи светлые волосы были налачены до блеска и походили на лютик.

- Ну, миссис. Слезайте с моего старшего брата.

- Ох, - произнесла дама, ее веки трепетали, пока она пыталась осмыслить происходящее, - я должна была поймать медведя. Или что-то вроде того. А ведь у меня был попкорн, большой попкорн, за который я заплатила. Кто мне компенсирует это?..

Джульетта откатила даму по животам четырех одинаково одетых ковбоев, на которых были футболки «мальчишник Флойда» под их жилетами со стразами.

- Это смешно, - проворчала она, - я гламурная молодая леди. Я не могу иметь дело со всеми этими запахами и телами.

Здесь было много тел и запахов, но большая часть принадлежала Флойду и его мальчишнику, и пахло так, словно этот мальчишник продолжался уже на протяжении двух недель. Это было подтверждено, когда сам ковбой со значком «Флойд» проснулся от оцепенения со словами:

- Черт подери. Я воняю хуже, чем мертвый скунс, одетый в костюм из кожи банана. (bananer- употребил, в данном случае, как одушевленный предмет)

«Кожи банана?», – удивилась про себя Джульетта

Дворецки замотал головой, расчищая пространство, чтобы вздохнуть.

- Нас подставили, - сказал он, - у тебя были враги до этого?

Джульетта почувствовала, как слеза внезапно скатилась из ее нижнего века. Она так волновалась. Так волновалась. Старшие браться могут быть нерушимыми очень долго.

- Ты жирный увалень, - сказала она, и звучало это вполне по-Флойдовки, - к твоему сведению, я в порядке. Я спасла тебя и всех остальных.

Дворецки осторожно протиснулся между двумя лучадорами одетыми в яркую лайкру и кожаные маски.

- Похлопаешь себя по спине позже, сестра, - он вылез из спутанного клубка конечностей и встал посреди сцены в полной боевой готовности, - ты видишь все это?

Джульетта вскарабкалась на брата и привстала на его плечи и, чтобы покрасоваться, ступила, легко балансируя, на его голову. Только одной ногой, другую она согнула в колене. Теперь, когда у нее появилась секунда чтобы оценить масштабность случившегося, у нее захватило дух. Море неразберихи развернулось вокруг них, извиваясь со стонами. Текла кровь, хрустели кости и текли слезы. Это была настоящая зона бедствия.

Люди хватали свои мобильные телефоны за утешением, спринклеры выпустили туман, обдав лицо Джульетты.

- И все это, чтобы убить нас, - выдохнула она.

Дворецки протянул свои массивные ладони и Джульетта, как уже делала много раз в доджо Фаулов, ступила на руки брата.

- Не просто чтобы убить нас, - сказал он, - два луча из нейтрино могли бы сделать это. Это было развлечение.

Джульетта сделала сальто, приземлившись на сцену.

- Развлечение для кого?

В конце зала, часть трибун рухнули, добавив еще одну порцию криков и страданий.

- Я не знаю, - мрачно сказал телохранитель, - Но кто бы ни пытался нас убить, он явно хотел, чтобы Артемис остался один. Сначала я переоденусь в свою одежду, а потом мы найдем того, кого Артемис раздражает на этот раз.