Первичный крик 261

жили только пьяные работяги, которые не могли дать мне об-

разец «модели успеха», которой я мог бы следовать. Сейчас я

вспоминаю — хотя это и выпадает из контекста, — что в самом

начале сегодняшнего сеанса я говорил о своей озабоченности в

отношении женщин, о тех снах, главной героиней которых была

моя тетя. В этих снах она заглатывала меня своей огромной

дырой, начиная с головы и зажимая толстенными бедрами; во

сне она засасывала меня до самых ног!!! Мне снилось, как я по-

гружаюсь в ее розовую п..., трусь о нее лицом... Но хватит об

этом.

Вот такие дела. После сеанса у меня остался затхлый вкус

во рту, пересохло в горле — все эти вещи были настолько от-

вратительными... Какими же они были там, откуда появились?

Случайные связующие звенья,

Появляющиеся во время первичной терапии

Мая

Седьмого и восьмого мая, приблизительно в десять часов

вечера я дважды почувствовал себя живым. Я ощутил свое су-

ществование полностью и без остатка. Эти ощущения были

краткими — они продолжались не более пяти секунд. Лучше

всего было бы определить эти ощущения такими словами —

бодрящие, сладкие, изматывающие, электризующие. Имен-

но эти определения лучше всего характеризуют испытанные

мною переживания. Я не уверен, что наш язык располагает

подходящим словарем, ибо как может сообщество людей, не

испытывающих истинного чувства (так как я теперь знаю, как

выглядит такое чувство) выработать словарь, пригодный для

выражения того, чего они никогда не ощущали? Описывая

свои переживания, я сразу понял, что вряд ли найду точные

слова для их представления. У меня есть некоторые сообра-

жения по этому поводу: заключается ли проблема в том, что у

нас пока нет языка для выражения чувства, или это вовсе не

проблема, так как вполне возможно, что чувство — это совер-

шенно самостоятельная область, не переводимая в обычные