Первичный крик 423

ление, вызванное постоянным РАЗМЫШЛЕНИЕМ о том, что

со мной будет дальше. Дело дошло до того, что я почти наяву

видел неразличимый барьер, воздвигнутый между моим телом

и окружающим меня миром. Этот барьер стал мощнее. Я ре-

шил, что подступает какое-то большое и значительное чувство.

Отлично. Я помогу ему вырваться. Черта с два. Слишком слож-

ной оказалась система, позволявшая мне ничего не чувствовать.

Система контроля, подавления, предчувствия и заданной на-

правленности. Однажды, в кабинете Арта я заговорил с папой

и мамой, повторив ту первичную сцену, в которой я в первый

раз спросил: «Что будет со мной? Не разводитесь». Я говорил

это, чувствуя страх, неподдельный страх семилетнего ребенка.

Я замолчал, и барьер начал таять. Я расслабился и обмяк. Пусть

будет, что будет. Позже я погрузился в свои чувства глубже, и

разрушилось еще больше барьеров. Теперь, каждый раз, когда

я вхожу в первичное состояние, мне удается пусть не намного,

но лучше прочувствовать настоящее. Барьер был окончательно

разрушен.

То, что я начал ощущать в результате первичной терапии,

есть не что иное, как мое собственное, внутреннее, истинное

«я». Поначалу я чувствовал, что становлюсь сильнее, но то была

чисто невротическая сила. Когда я получил проблеск свободы

и впервые за всю свою жизнь начал ощущать крохи реального

чувства, эти крохи действительно зажгли во мне искру надеж-

ды и пробудили прежние мечты. Но надежды и мечты — суть не

что иное, как подавленные чувства. Это абстракции, которыми

мы обозначаем и прикрываем нашу ПОТРЕБНОСТЬ. Когда

ПОТРЕБНОСТЬ прочувствована, не остается более места на-

дежде, призванной заменить ее. Это и значит быть живым. От-

пала нужда в политических утопиях и успехе в искусстве. Нет

на свете таких вещей, как успех или неудача. Есть только ТЫ.

Есть Я. Я больше не испытываю потребности быть хроничес-

ким неудачником, чтобы кто-то пожалел и подобрал меня, я

понимаю, что ни папа, ни мама, никогда не возьмут меня на

руки, как не брали, когда я был маленьким. Как они не ласкали

и не слушали меня.

Курс лечения пока не закончен, и я не могу сказать, что я

выздоровел. Мне все еще чуть-чуть нужны мама и папа. Я еще