2015-09-06
220I
Во времена, которые мы могли бы назвать преднаучными, люди незатруднялись в объяснении сновидения. Вспоминая его по пробуждении,они смотрели на него как на хорошее или дурное предзнаменование состороны высших божественных или демонических сил. С расцветоместественнонаучного мышления вся эта остроумная мифологияпревратилась в психологию, и в настоящее время лишь весьма немногиеиз образованных людей сомневаются в том, что сновидение являетсяпродуктом психической деятельности самого видящего сон. Но с отпадением мифологической гипотезы сновидение сталонуждаться в объяснении. Условия возникновения сновидений,отношение последних к душевной жизни во время бодрствования,зависимость их от внешних раздражении во время сна, многие чуждыебодрствующему сознанию странности содержания сновидения,несовпадение между его образами и связанными с ними аффектами,наконец, быстрая смена картин в сновидении и способ их смещения,искажения и даже выпадения из памяти наяву == все эти и другиепроблемы уже много сотен лет ждут удовлетворительного решения. Напервом плане стоит вопрос о значении сновидения == вопрос, имеющийдвоякий смысл: во-первых, дело идет о выяснении психическогозначения сновидения, связи его с другими душевными процессами и егобиологической функции; во-вторых, желательно знать, возможно литолковать сновидение и имеет ли каждый элемент его содержания какой-нибудь "смысл", как мы привыкли это находить в других психическихактах. В оценке сновидения можно заметить три направления. Одно изних, которое является как бы отзвуком господствовавшей преждепереоценки сновидения, находит себе выражение у некоторыхфилософов, которые кладут в основу сновидения особенное состояниедушевной деятельности, рассматриваемое ими даже как более высокаяступень в развитии духа; так, например, Шуберт утверждает, будтосновидение является освобождением духа от гнета внешней природы,освобождением души из оков чувственного мира. Другие мыслители неидут так далеко, но твердо держатся того мнения, что сновидения посуществу своему проистекают от психических возбуждений и техдушевных сил, которые в течение дня не могут свободно проявляться(фантазия во сне == Шернер, Фолькельт). Многие наблюдателиприписывают сновидению способность к особо усиленной деятельности== по крайней мере в некоторых сферах, например в области памяти. В противоположность этому мнению, большинство авторов-врачейпридерживается того взгляда, что сновидение едва ли заслуживаетназвания психического проявления; по их мнению, побудителямисновидения являются исключительно чувственные и телесныераздражения, либо приходящие к спящему извне, либо случайновозникающие в нем самом; содержание сна, следовательно, имеет небольше смысла и значения, чем, например, звуки, вызываемые десятьюпальцами несведущего в музыке человека, когда они пробегают поклавишам инструмента. Сновидение, согласно этому воззрению, нужнорассматривать как "телесный, во всех случаях бесполезный и вомногих--болезненный процесс" (Винц). Все особенности сновиденийобъясняются бессвязной и вызванной физиологическими раздражениямиработой отдельных органов или отдельных групп клеток погруженного всон мозга. Мало считаясь с этим мнением науки и не интересуясь вопросом обисточниках сновидения, народная молва, по-видимому, твердо верит вто, что сон все-таки имеет смысл предзнаменования, сущность которогоможет быть раскрыта посредством какого-либо толкования.Применяемый с этой целью метод толкования заключается в том, чтовспоминаемое содержание сновидения замещается другим содержанием== либо по частям на основании твердо установленного ключа, либо всесодержание сновидения целиком заменяется каким-либо другим целым,по отношению к которому первое является символом. Серьезные людиобыкновенно смеются над этими стараниями: "сны == это пена морская".II
К своему великому изумлению, я однажды сделал открытие, чтоближе к истине стоит не взгляд врачей, а взгляд профанов, наполовинуокутанный еще предрассудками. Дело в том, то я пришел к новымвыводам относительно сновидения, после того как применил кпоследнему новый метод психологического исследования, оказавшийуже мне большую услугу при решении вопросов о разного рода фобиях,навязчивых и бредовых идеях и пр. Многие исследователи-врачисправедливо указывали на многообразные аналогии между различнымипроявлениями душевной жизни во время сна и различными состояниямипри психических заболеваниях наяву; так. что мне уже заранеепредставлялось небесполезным применить к объяснению сновидения тотспособ исследования, который оказал услуги при анализепсихопатических явлений. Навязчивые идеи и идеи страха так же чуждынормальному сознанию, как сновидения == бодрствующему;происхождение тех и других для нашего сознания одинаково непонятно.Что касается представлений, то выяснять их источник и способвозникновения побуждал нас практический интерес; опыт показал, чтовыяснение скрытых от сознания путей, связывающих болезненные идеи состальным содержанием сознания, дает возможность овладетьнавязчивыми идеями и равносильно устранению их. Таким образом,примененный мною к объяснению сновидений способ берет свое началов психотерапии. Описать его легко, но пользоваться им можно лишь послеизвестного навыка. Когда хотят применить этот способ к другому лицу,например к страдающему страхом больному, то последнему предлагаютобыкновенно сосредоточить все внимание на своей болезненной идее, ноне размышлять о ней, как он это часто делает, а стараться выяснить себеи сообщать тотчас врачу все без исключения мысли, которые емуприходят в голову по поводу данной идеи. Если больной станетутверждать, что его внимание ничего не может уловить, то необходимоэнергично заявить, что такого рода отсутствие круга представленийсовершенно невозможно. Действительно, вскоре у больного начинаетвсплывать ряд идей, за которыми следуют новые идеи; однако больной,производящий самонаблюдение, при этом обыкновенно заявляет, чтовыплывающие у него идеи бессмысленны или не важны, не относятся кделу и пришли ему в голову совершенно случайно, без всякой связи сданной задачей. Уже теперь можно заметить, что именно эта критика состороны больного была причиной того, что данные идеи невысказывались и даже не сознавались им. Поэтому если удаетсязаставить больного отказаться от всякой критики по поводу приходящихв голову мыслей и продолжать отмечать мысленные ряды, выплывающиепри напряженном внимании, то можно получить достаточныйпсихический материал, который явно примыкает к взятой в качествезадачи болезненной идее, обнаруживает связь последней с другимиидеями и дает возможность при дальнейшем исследовании заместитьболезненную идею какой-либо новой, вполне гармонирующей состальным содержанием психики. Здесь я не могу подробно останавливаться на лежащих в основеэтого опыта предпосылках и на выводах, которые можно сделать из егопостоянных успехов; можно только указать, что всегда возможнополучить достаточный для исчезновения болезненной идеи материал,если обращать внимание именно на "нежелаемые" ассоциации,"мешающие мышлению" и отстраняемые обыкновенно самокритикойбольного, как бесполезный хлам. Когда желают применить этот метод ксамому себе, необходимо при исследовании немедленно записывать всеприходящие случайно в голову и непонятные сначала мысли. Теперь посмотрим, к каким результатам приводит использованиеизложенного метода при исследовании сновидений. Для этого пригоденлюбой пример. Однако по определенным мотивам я возьму своесобственное сновидение, краткое по содержанию и в воспоминаниипредставляющееся мне неясным и бессмысленным; содержание его,записанное мною немедленно по пробуждении, следующее: "Общество за столом или табльдотом(*)... Едят шпинат... Г-жа Е.Л. сидит рядом со мною, вся повернувшись ко мне, и дружески кладетруку мне на колено. Я, отстраняясь, удаляю ее руку. Тогда она говорит:"А у вас всегда были такие красивые глаза..." После этого я неясноразличаю как бы два глаза на рисунке или как бы контур стеклышка оточков..." Это == все сновидение или по крайней мере все, что я могу онем вспомнить. Оно кажется мне неясным и бессмысленным, а большевсего странным. Г-жа ==Е. Л.== женщина, с которой я был просто знакоми, насколько я сознаю, близких отношений никогда не желал; я ужедавно не видел ее и не думаю, чтобы в последние дни о ней шла речь.Сновидение мое не сопровождалось никакими эмоциями; размышление онем не делает мне его более понятным. Теперь я без определенного намерения и без всякой критики будуотмечать приходящие мне в голову мысли, выплывающие присамонаблюдении; для этого полезно разложить сновидение на элементыи отыскивать примыкающие к каждому из них мысли. Общество за столом или табльдотом.С этим связываетсявоспоминание о небольшом переживании, имевшем место вчера вечером.Я ушел из маленького общества в сопровождении друга, которыйпредложил взять карету и отвезти меня домой. "Я,== сказал он,==предпочитаю карету с таксометром; это так занимательно: всегда имеешьперед собой что-то, на что можно глядеть". Когда мы сели в карету икучер устанавливал таксометр, так что стали видны первые шестьдесятгеллеров, я продолжил его шутку: "Мы только сели и уже должны емушестьдесят геллеров". Карета с таксометром напоминает мне всегдатабльдот; она делает меня скупым и эгоистичным, ибо непрестанноговорит о моем долге; мне все кажется, что долг слишком быстро растет,и я опасаюсь, как бы мне не хватило денег, подобно тому как затабльдотом я не могу отделаться от смешного опасения, будто я получуслишком мало, если не буду заботиться о своей выгоде. В отдаленнойсвязи с этим я продекламировал: "Вы сами жизнь даете нам; бедного выделаете должником". _______________ (*) Табльдот == общий обеденный стол по общему меню впансионатах, в гостиницах, на курортах.== Примеч. ред. перевода. Другая возникшая у меня мысль по поводу табльдота: нескольконедель тому назад за общим столом в гостинице одного тирольскогогорного курорта я сердился на свою жену за то, что она, по моемумнению, была недостаточно официальна с некоторыми соседями, скоторыми я не хотел иметь ничего общего. Я просил ее интере соватьсябольше мною, чем посторонними. Это == все равно, как будто меняобошли за табльдотом. Теперь мне приходит в головупротивоположность между поведением моей жены за столом иповедением в моем сновидении г-жи Е. Л., которая вся повернулась комне. Далее: я замечаю, что сновидение является воспроизведениемнебольшой сцены, происшедшей между мной и моей женой еще доженитьбы, во время моего ухаживания за ней. Нежное пожатие руки подскатертью послужило ответом на мое письмо с серьезным предложением.Но в сновидении жена моя замещена чуждой мне г-жой Е. Л. Г-жа Е. Л.==дочь одного господина, которому я был должен. Немогу при этом не заметить, что здесь обнаруживается неожиданная связьмежду элементами сновидения и приходящими мне в голову мыслями.Если следовать за цепью ассоциаций, которые вытекают из какого-либоэлемента содержания сновидения, то можно скоро прийти к другомуэлементу этого же содержания. Мысли, приходящие в голову по поводусновидения, восстанавливают те связи, которые в самом сновидении невидны. Когда кто-либо полагает, что другие станут заботиться о нем безвсякой пользы для себя, разве не предполагают обыкновенно задатьтакому простаку иронический вопрос: "Что же вы думаете, что то илииное делается ради ваших прекрасных глаз?" С этой точки зрения словаг-жи Е. Л. в сновидении == "у вас всегда были такие прекрасные глаза"== означают не что иное, как == "люди вам всегда оказывали услуги; вывсе даром получали". Конечно, в действительности всегда былонаоборот: за все то хорошее, что мне делали другие, я платил дорого; но,по-видимому, на меня все-таки произвело впечатление тообстоятельство, что мне вчера даром досталась карета, в которой мойдруг отвез меня домой. Кроме этого, приятель, у которого мы вчера были в гостях, частозаставлял меня оставаться перед ним в долгу; лишь недавно я невоспользовался случаем отплатить ему. Между прочим, у него имеетсяединственный подарок от меня == античная чаша с нарисованными покраям ее глазами для защиты от "дурного глаза". Кстати, приятель этот== глазной врач; в этот же вечер я спрашивал его о пациентке, которуюнаправил к нему для подбора очков. Я замечаю, что почти все отрывки сновидения приведены в новуюсвязь. Однако вполне естественно было бы спросить, почему всновидении на столе фигурирует именно шпинат? Дело в том, чтошпинат напоминает мне маленькую сцену, происшедшую недавно занашим семейным столом, когда мой ребенок == как раз тот, у которогодействительно красивые глаза,==отказывался есть шпинат. В детстве яточно так же вел себя: шпинат долгое время был мне противен, пока мойвкус не изменился и зелень эта сделалась моим любимым блюдом;воспоминание о последнем сближает, следовательно, мои вкусы вдетстве с вкусами моего ребенка. "Будь доволен, что у тебя естьшпинат,== сказала мать маленькому гурману,== есть дети, которые былибы очень рады и этому кушанью". Это течение мыслей напоминает мнеоб обязанностях родителей по отношению к детям, и в этой связи словаГете: "Вы сами жизнь даете нам; бедного вы делаете должником" ==приобретают новый смысл. Здесь я остановлюсь, чтобы рассмотреть полученные до сих поррезультаты анализа сновидения. Следуя за ассоциациями,выплывающими непосредственно за отдельными вырванными из общейсвязи элементами сновидения, я пришел к ряду мыслей и воспоминаний,которые обнаруживают значимые переживания моей душев-нрй жизни.Этот добытый посредством анализа сновидения материал находится втесной связи с содержанием сновидения, но связь эта все-таки такова,что я никогда не мог бы получить этот новый материал из самогосодержания сновидения. Сновидение не сопровождалось никакимиэмоциями, было бессвязно и непонятно; однако, когда всплываютскрытые в сновидении мысли, я испытываю сильные и вполнеобоснованные эмоции. Мысли сами соединяются в логически связанныеряды, & центре которых повторно появляются некоторые представления;в нашем примере такими не выступающими в самом сновидениипредставлениями являются: противоположности своекорыстное ==бескорыстное и быть должным == делать даром. В этой полученной изанализа ткани я мог бы крепче стянуть нити и показать, что последниесходятся в одном общем узле; но соображения не научного, а частногохарактера не позволяют мне произвести эту работу публично: дело в том,что я вынужден был бы тогда сообщать многое из того, что должноостаться моей тайной, так как при анализе своего сновидения я уяснилсебе такие факты, в которых неохотно признаюсь самому себе. Нопочему в таком случае я не изберу для анализа другое сновидение, чтобыанализ его мог скорее убедить в точности смысла и правильности связиполученного из него материала? На это можно ответить, что каждоесновидение, которым я займусь, неизбежно приведет меня к тем женеохотно сообщаемым фактам и побудит к такому же умалчиванию.Этого затруднения я не избежал бы также и в том случае, если бы сталанализировать сновидение другого лица; разве только обстоятельствапозволили бы отбросить всякие умалчивания без вреда длядоверяющегося мне лица. Уже теперь приходит в голову идея, что сновидение является какбы заместителем того богатого чувствами и содержанием хода мыслей, ккоторому мы пришли после анализа. Я еще не знаю процесса, путемкоторого из этих мыслей возникло данное сновидение, но я вижу, чтонеправильно рассматривать это сновидение как чисто телесное,психически незначимое явление, возникшее будто бы благодаряизолированной деятельности отдельных групп клеток спящего мозга. Кроме того, я замечаю еще две вещи: во-первых, содержаниесновидения гораздо короче тех мыслей, заместителем которых я егосчитаю, и, во-вторых, анализ обнаружил в качестве побудителясновидения ничтожный случай, имевший место накануне вечером. Я, конечно, не стал бы делать так далеко идущих выводов, если быв моем распоряжении был анализ только одного сновидения; но опыт показал мне, что, следуя без критики за ассоциациями, япри анализе любого сновидения прихожу к такому же ряду мыслей,связанных между собой по смыслу и правильным образом. Вот почему неследует думать, что обнаруженная при первом анализе связь можетоказаться случайным совпадением. Теперь я считаю себя вправезафиксировать свою новую точку зрения в определенных терминах.Сновидение, как оно вспоминается мне, я противопоставляюполученному при анализе материалу и называю первое (т. е. сновидение)явным содержанием сновидения, а второй (т. е. материал) == пока бездальнейшего разграничения == скрытым содержанием сновидения.Теперь нам предстоит разрешить две новые задачи: 1) каков тотпсихический процесс, который превратил скрытое содержаниесновидения в явное, знакомое мне по оставленному в памяти следу, и 2)каков тот или те мотивы, которые вызвали такое превращение? Процесспереработки скрытого содержания сновидения в явное я буду называтьработой сновидения; противоположная этому работа, ведущая кобратному превращению, знакома уже нам как работа анализа.Остальные проблемы сновидения == вопрос о побудителях сновидений, опроисхождении их материала, о смысле и функции сновидений, опричинах забывания последних == все это я буду обсуждать при анализене явного, а вновь обнаруженного скрытого содержания сновидения. Так как все встречающиеся в литературе противоречивые инеправильные взгляды на сновидения можно объяснить незнакомствомавторов со скрытым содержанием сновидения, которое может бытьвскрыто только путем анализа, то я впредь самым тщательным образомбуду избегать смешения явного сновидения со скрытыми его мыслями.III
Превращение скрытых мыслей сновидения в явное его содержаниезаслуживает нашего полного внимания как первый пример переходаодного способа выражения психического материала в другой: из способавыражения, понятного нам без всяких объяснений, в такой способ,который становится понятным лишь с трудом и при наличииопределенных указаний. Принимая во внимание отношение скрытогосодержания сновидения к явному, можно разделить сновидения на трикатегории. Во-первых, мы различаем сновидения вполне осмысленные,понятные, т. е. допускающие без дальнейших затруднений объяснение ихс точки зрения нашей нормальной душевной жизни. Таких сновидениймного; они по большей части кратки и в общем кажутся нам незаслуживающими особого внимания, так как в них отсутствует все то,что могло бы пробудить наше удивление и показаться нам странным.Между прочим, существование таких сновидений является сильнымаргументом против учения, которое объясняет возникновениесновидений изолированной деятельностью отдельных групп мозговыхклеток: в этих сновидениях мы не находим никаких признаковпониженной или расстроенной психической деятельности; тем не менеемы никогда не сомневаемся в том, что имеем дело со сновидениями, и несмешиваем их с продуктами бодрствующего сознания. Другую группуобразуют сновидения, которые, будучи связными и ясными по смыслу,все-таки кажутся нам странными, потому что мы не можем связать ихсмысл с нашей душевной жизнью. С таким случаем мы имеем дело,когда нам, например, снится, будто какой-то близкий родственник умерот чумы, между тем как у нас нет никаких оснований ожидать, опасатьсяили предполагать это; мы тогда спрашиваем себя с удивлением, откудапришла нам в голову такая идея? Наконец, к третьей группе относятсясновидения, лишенные смысла и непонятные, т.е. представляющиеся намбессвязными, спутанными и бессмысленными. Подавляющеебольшинство продуктов нашего сновидения обнаруживает такой именнохарактер, которым объясняются и презрительное отношение ксновидениям, и врачебная теория о сужении душевной деятельности восне; тем более, что в длинных и сложных построениях сновидений всегдаусматриваются ясные признаки бессвязности. Противопоставление явного и скрытого содержания сновидения,очевидно, имеет значение только для сновидений второй и еще болеетретьей категории; здесь мы встречаемся с загадками, которые исчезаютлишь после замещения явного сновидения скрытыми его мыслями, ипотому для приведенного выше анализа мы избрали в качестве примератакое именно спутанное и непонятное сновидение. Однако, противвсякого ожидания, мы столкнулись с мотивами, которые помешали намвполне ознакомиться со скрытыми мыслями сновидения; вследствие жеповторения подобных случаев и при других анализах мы пришли кпредположению, что между непонятным и спутанным характеромсновидения, с одной стороны, и затруднениями при сообщении скрытыхмыслей сновидения == с другой, имеется какая-то интимная изакономерная связь. Прежде чем исследовать природу этой связи,полезно будет ознакомиться с более понятными сновидениями первойкатегории, в которых явное и скрытое содержание совпадают, т.е.которые обходятся без работы сновидения. Исследование этих сновидений полезно еще с другой точки зрения.Сновидения детей всегда имеют такой именно характер, т. е.осмысленный и нестранный; между прочим, это обстоятельство являетсяновым аргументом против объяснения сновидения расстроеннойдеятельностью мозга во время сна, ибо == почему у взрослого такоепонижение психических функций нужно считать характерным Длясонного состояния, а у ребенка не нужно? И мы вправе ожидать, чтовыяснение психических процессов у ребенка, у которого они значительноупрощены, окажется необходимой предварительной ра ботой дляознакомления с психологией взрослого. Итак, я приведу несколькосновидений детей. Девочку 19 месяцев от роду целый день держат на диете, так как ееутром рвало и, по словам няни, она повредила себе земляникой. Ночьюпосле этого голодного дня няня слышала, как девочка во сне называласвое имя и при этом прибавляла: "земляника, малина, яичко, каша". Ей,следовательно, снится, будто она ест, и из своего меню она указывает какраз на то, что в ближайшем будущем, по ее мнению, ей мало будутдавать. Подобным же образом 22-месячному мальчику, который за деньперед тем подарил своему дяде корзинку свежих вишен, отведав из нихтолько несколько штук, снится запрещенный плод; он пробуждается срадостным известием: "Герман съел все вишни". Девочка 3 1/4 годасовершила днем по озеру прогулку, которая показалась ей недостаточнопродолжительной, и девочка при высаживании плакала. На другое утроона рассказала, что каталась ночью по озеру, т.е. продолжилапрерванную прогулку. Мальчик 5 1/4 года остался недоволен прогулкойпешком в окрестности горы Дахштейн; как только показывалась новаягора, он осведомлялся, не Дахштейн ли это, а затем отказалсяпродолжить путь к водопаду. Его поведение приписывали усталости, нооно нашло лучшее объяснение, когда мальчик на следующее утросообщил свой сон, будто он поднялся на гору Дахштейн. Очевидно, онполагал, что прогулка имеет целью подъем на Дахштейн, и потому былогорчен, когда ему не удалось увидеть желанную гору. Во сне онполучил то, чего ему не дал день. Подобный же сон видела шестилетняядевочка, отец которой прервал прогулку с нею, не дойдя до намеченнойцели ввиду позднего времени. На обратном пути она обратила вниманиена путевой столб, указывающий дорогу к другому месту прогулок, и отецпообещал повести ее туда в другой раз. На следующее утро онавстретила отца с известием о том, что ей снилось, будто она с отцом втом и другом месте. Во всех этих детских сновидениях бросается в глаза одна общаячерта: все они исполняют желания, которые зародились днем и осталисьнеудовлетворенными; эти сновидения являются простыми инезамаскированными исполнениями желаний. Не чем иным, как исполнением желания, является и следующий напервый взгляд не совсем понятный детский сон. Девочка, около четырехлет от роду, заболевшая детским параличом, была привезена из деревни вгород; здесь она переночевала у тетки в большой == для нее, конечно,чересчур большой == кровати. На следующее утро она рассказала свойсон, будто кровать была ей слишком мал а, так что ей не хватало места.Это сновидение легко объяснить с точки зрения исполнения желаний,если вспомнить, что дети часто выражают желание "быть б о л ь ш и м".Величина кровати слишком подчеркивала маленькой гостье еесобственную величину; поэтому она во сне исправила неприятное ейсоотношение и сделалась такой большой, что большая кровать оказаласьдля нее слишком маленькой. Если даже содержание детских сновидений усложняется иутончается, все-таки в них легко увидеть исполнение желаний.Восьмилетнему мальчику снилось, будто он с Ахиллесом ехал наколеснице, которой правил Диомед. Как оказалось, он за день перед темувлекся чтением сказаний о греческих героях: легко доказать, что он взялэтих героев за образец, сожалел, что не жил в их время. Из этого небольшого числа сновидений выясняется второехарактерное свойство детских сновидений: их связь с жизнью в течениедня. Исполняемые в сновидениях желания оставались от предыдущегодня, причем наяву они сопровождались интенсивными эмоциями.Несущественное и безразличное или то, что кажется таковым ребенку, ненаходит себе места в сновидениях. Среди взрослых можно также собрать много примеров подобныхсновидений детского типа, но они, как мы упоминали, большей частьюкратки. Так, например, многим лицам при жажде ночью снится, будтоони пьют; здесь сновидение стремится устранить раздражение ипродлить сон. У других бывают часто такие "удобные" сновидения передпробуждением, когда приближается время вставать; им тогда снится, чтоони уже встали, находятся около умывальника или уже в училище,конторе и прочее, где они должны быть в определенное время. В ночьперед поездкой куда-либо нередко снится, будто мы уже приехали кместу назначения; перед поездкой в театр или в общество сновидениенередко предвосхищает == как бы вследствие нетерпения == ожидаемоеудовольствие. В других случаях сновидения выражают исполнениежеланий не в столь прямой форме; тогда, чтобы распознать скрытоежелание, необходимо установить какую-нибудь связь или сделать какой-нибудь вывод, т. е. необходимо начать работу толкования. Так,например, в случае, когда муж сообщает мне сновидение его молодойжены, будто у нее наступили месячные, надо не упускать из виду, чтокаждая молодая женщина при прекращении месячных подозревает обеременности. Ввиду этого сновидение содержит указание набеременность и его смысл в том, что оно исполняет желание незабеременеть. В необычных и экстремальных условиях сновидениятакого инфантильного характера особенно часты. Руководитель однойполярной экспедиции сообщает, например, что его команде во времязимовки во льдах с однообразным питанием и скудным рациономрегулярно, как детям, снились сны о великолепных обедах, кучах табакуи о том, что они дома. Весьма нередко из длинного, сложного и в общем случаеспутанного сновидения выделяется особенно ясно один отрывок, вкотором легко можно узнать исполнение желания, но который в то жевремя спаян с другим непонятным материалом. При попыткеанализировать самые, по-видимому, прозрачные сновидения взрослыхприходится часто с удивлением констатировать, что они редко бываюттакими простыми, как детские сны, и что за исполнением желания в нихкроется еще другой смысл. Решение загадок сновидений было бы, конечно, простым иудовлетворительным, если бы работа анализа давала нам возможностьсводить также бессмысленные и спутанные сновидения взрослых кинфантильному типу исполнения какого-либо интенсивно ощущаемогожелания дня. Внешние признаки, конечно, не указывают на подобнуювозможность: сновидения взрослых по большей части наполнены самымбезразличным и посторонним материалом, который отнюдь не указываетна исполнение желаний. Прежде чем расстаться с детскими сновидениями == этиминезамаскированными исполнениями желаний, нам хотелось бы указатьеще на одно давно замеченное главное, характерное свойство, котороеименно в этой группе обнаруживается в самом чистом виде. Дело в том,что каждое из этих сновидений можно заменить одним пожеланием: "ах,если бы прогулка по озеру еще продлилась" == "если бы я был уже умыти одет" == "мне бы следовало припрятать вишни вместо того, чтобыдавать их дяде". Но сновидение содержит в себе больше, чем однопожелание: последнее является во сне уже исполненным, причем этоисполнение представляется как бы реальным и совершающимся наглазах; материал сновидения состоит преимущественно, хотя и неисключительно, из ситуаций и по большей части из зрительных образов.Таким образом, в этой группе можно обнаружить своего рода частичнуюпереработку, которую следует считать работой сновидения: мысли,выражающие пожелание на будущее, замещены картиной,протекающей внастоящем.IV
Мы склонны допустить, что и в спутанных сновидениях имеетместо подобное преобразование в ситуацию, хотя и нельзя знать,содержатся ли в них пожелания. Сообщенный вначале примерсновидения, в анализ которого мы несколько углубились, дает нам == покрайней мере в двух случаях == повод предполагать нечто подобное. Прианализе я встречаюсь с тем фактом, что жена моя за столом интересуетсядругими, причиняя мне этим неприятность; в сновидении же содержитсяпрямо противоположная картина: женщина, замещающая мою жену, всяповорачивается ко мне. Не дает ли неприятное переживание лучшийповод к проявлению желания, чтобы дело обстояло наоборот? Это ипроисходит во сне. В такой же связи находится неприятная при анализемысль, что мне ничего не доставалось даром, со словами женщины всновидении: "У вас ведь всегда были такие красивые глаза". Такимобразом, противоречия между явным и скрытым содержанием сновидения могут быть частью сведены к исполнению желаний. Гораздо более бросается в глаза другой результат работысновидения, который ведет к возникновению бессвязных сновидений.Если сравнить на любом примере количество образов в сновидении счислом скрытых его мыслей, добытых путем анализа и лишь едвапрослеживающихся в самом сновидении, то нельзя сомневаться в том,что работа сновидения производит прекрасную концентрацию илисгущение. Вначале трудно составить себе представление о масштабеэтого сгущения, но оно производит тем большее впечатление, чемглубже удается проникнуть в анализ сновидения. Тогда нельзя найти ниодного элемента сновидения, от которого бы ассоциативные нити нерасходились по трем или более направлениям, ни одной ситуации,которая бы не была составлена из трех или более впечатлений ипереживаний. Так, например, мне приснилось однажды нечто вродебассейна, в котором по всем направлениям плавали купающиеся; в одномместе на краю бассейна стоял человек, наклонившись к одномукупающемуся, как бы с намерением вытащить его. Ситуация быласоставлена из воспоминания об одном переживании в период половогосозревания и из двух картин, одну из которых я видел незадолго передсновидением. Картины эти изображали "Испуг в купальне" изшвиндовского цикла "Прекрасная Мелузина" (см. разбегающихсякупальщиц) и "Проточные воды" какого-то итальянского художника;маленькое же переживание заключалось в том, что мне пришлосьоднажды увидеть, как учитель плавания в купальне помогал выйти изводы одной даме, которая замешкалась до наступления назначенного длямужчин времени. Ситуация в избранном для анализа примере вызывает у меня прианализе небольшой ряд воспоминаний, каждое из которых внесло кое-чтов содержание сновидения. Прежде всего это == маленькая сценка изпериода моего ухаживания, о которой я уже говорил; имевшее тогдаместо рукопожатие под столом внесло в сновидение подробность "подстолом", о которой я вспомнил позднее. О "поворачивании" ко мнетогда, конечно, не было речи; но из анализа я знаю, что этот элементявляется исполнением желания в силу контраста и относится кповедению моей жены за табльдотом. За этим недавним воспоминаниемскрывается подобная же, но более важная сцена после нашей помолвки,которая привела даже к ссоре на целый день. Доверчивость и опусканиеруки на колено относится к совсем иной связи воспоминаний и ксовершенно другим лицам; этот элемент сновидения становится, в своюочередь, исходным пунктом двух новых отдельных рядов воспоминанийи т. д. Скрытые мысли сновидения, соединяющиеся для представленияситуации в сновидении, должны, конечно, заранее быть годными дляэтой цели: во всех составных частях должны быть налицо один илинесколько общих элементов. Сновидение производит такую же работу,как Фрэнсис Гальтон при производстве своих фамильных фотографий:сновидение как бы накладывает друг на друга различные составныечасти; поэтому в общей картине на первый план отчетливо выступаютобщие элементы, а контрастирующие детали почти взаимноуничтожаются. Такой процесс объясняет отчасти также и своеобразнуюспутанность многочисленных элементов сновидения. Исходя из этого,необходимо при толковании снови дений придерживаться следующегоправила: если при анализе можно какую-нибудь неопределенностьразрешить каким-либо "или == ил и", то при толковании нужно заменитьэту альтернативу посредством "и", сделав каждый член ее исходнымпунктом для независимого ряда вновь всплывающих мыслей. Если между скрытыми мыслями сновидения нет общих чаете и, торабота сновидения стремится создать их, чтобы сделать возможнымобщее изложение. Лучший способ сблизить две скрытые мысли, неимеющие ничего общего, заключается в изменении словесноговыражения одной из них, соответственно которому изменяется ивыражение другой мысли. Это такой же процесс, как и стихосложение,при котором созвучие заменяет искомую общую часть. Большая частьработы сновидения заключается в создании подобных == часто оченьостроумных, но часто также и натянутых == связующих мыслей;последние, исходя из общей картины сновидения, простираются доскрытых его мыслей, которые бывают различны по форме и содержаниюи выплывают лишь при анализе сновидения. Точно так же и при анализевзятого нами сновидения мы встречаемся с подобным случаем внешнегоизменения мысли для согласования ее с другой, по существу" чуждой еймыслью. Так, при продолжении анализа я наталкиваюсь на следующуюмысль: я хотел бы разок также получить чт о-н ибудь даром. Но эта фразанепригодна для общего содержания сновидения и потому замененадругой формой: я хотел бы насладиться че м-н ибудь без расходов(Kosten). Последнее слово вторым своим значением [в немецком языке](пробовать) годится уже для круга идей при табльдоте и может бытьприменено к фигурирующему в сновидении шпинату. Когда подают настол какое-нибудь блюдо, от которого дети отказываются, то матьпытается, конечно, сначала ласково уговорить детей: попробуйте хотьнемного. Конечно, нам может показаться странным, что работасновидения так ловко пользуется двойным смыслом слов; но опытпоказал, что это == самое обыкновенное явление. Сгущением образов в сновидении объясняется появлениенекоторых элементов, свойственных только ему и не находимых в нашемсознании наяву. Таковы составные и смешанные лица и странныесмешанные образы, которые можно сравнить с созданными народнойфантазией на Востоке причудливыми животными; последние, однако,имеют в нашем представлении определенную застывшую форму, междутем как сновидение постоянно создает новые сложные образы внеисчерпаемом богатстве. Каждый знаком с такими созданиями по своимсобственным сновидениям. Способы их образования весьма различны. Ямогу создать составной образ лица, либо наделяя его чертами двухразных лиц, либо давая ему облик одного, а имя другого, либопредставляя себе визуально одно лицо и ставя его в положение, вкотором находилось другое. Во всех этих случаях соединение различныхлиц в одного их представителя в сновидении вполне осмысленно: оноимеет в виду сопоставление оригиналов с известной точки зрения,которая может быть упомянута и в самом сновидении. Но обыкновеннотолько путем анализа можно отыскать эти общие черты слитых в однолиц, а образование таких лиц в сновидении лишь намекает на эти общиечерты. Таким же многообразным путем и по тем же причинам возникаютнеизмеримо богатые по содержанию композиции сновидения, примеровкоторых я не стану приводить. Они перестанут казаться странными, еслине сопоставлять их с объектами восприятии наяву, а иметь в виду, чтоони представляют собой результат сгущения образов сновидения ивыделяют в сокращенном виде общие черты скомбинированных такимобразом объектов. Но эта общность и в данном случае выясняется побольшей части только путем анализа; работа сновидения как бы говорит:все эти явления имеют какой-то общий X. Разложение этих композицийпутем анализа часто ведет кратчайшим путем к истолкованиюсновидения. Так, мне снилось однажды, что я сижу на одной скамье содним из своих прежних университетских учителей, причем скамья этаначинает быстро двигаться среди других скамей. Эта картина являетсякомбинацией аудитории с Trottoir roulant (*), дальнейшее развитие мыслия не прослеживаю. В другой раз во сне я сижу в вагоне и держу наколенях какой-то предмет, имеющий форму шляпы-цилиндра исделанный из прозрачного стекла. По поводу этой картины мне тотчасприходит в голову пословица: со шляпой в руке можно пройти по всейстране (**). Стеклянный цилиндр напоминает косвенно ауэровскуюгорелку (***), и я тут же узнаю, что хотел бы изобрести что-нибудь, чтопомогло бы мне сделаться таким же богатым и независимым, как мойземляк д-р Ауэр фон Вельсбах: тогда я мог бы путешествовать вместотого, чтобы сидеть в Вене. В сновидении я путешествую со своимизобретением == стеклянной шляпой-цилиндром, которая, впрочем, ещене вошла в употребление. Особенно охотно работа сновидения соединяетв одной комбинации два противоречащих друг другу представления. Так,например, одна женщина видит во сне у себя в руках высокий цветочныйстебель, как у ангела на картинах благовещения девы Марии (ееназывают == непорочная дева Мария); но стебель покрыт большимибелыми цветами, похожими на камелии (противоположностьнепорочности ==дама с камелиями). ________________ (*) Trottoir roulant == движущийся тротуар.== Примеч. ред.перевода. (**) Дословный перевод немецкой пословицы. По смыслупримерно соответствует русской: "На добрый привет == добрыйответ".== Примеч. ред. перевода. (***) Ауэровская горелка == одна из типов газовых горелок,используемых в начале века для освещения.== Примеч. ред. перевода. Большую часть того, что мы узнали относительно происхожденияобразов во сне, можно выразить в следующей формуле: каждый элементсновидения в избытке определяется скрытыми мыслями сновидения иобязан своим происхождением не одному элементу этих мыслей, ацелому ряду их; однако последние не тесно связаны между собой, аотносятся к различнейшим областям переплетения мыслей. Всодержании сновидения каждый элемент является по существувыражением всего этого разнообразного материала. Помимо того, анализвскрывает еще и другую сторону сложного соотношения междусодержанием сновидения и скрытыми его мыслями: подобно тому, как откаждого элемента сновидения идут нити ко многим скрытым мыслям,так и каждая скрытая мысль сновидения выражается обыкновенно неодним, а несколькими элементами сновидения; ассоциативные нити неидут просто от скрытых мыслей к содержанию сновидения, амногократно скрещиваются и переплетаются. Наряду с превращением мыслей в ситуацию ("драматизацией")наиболее важным и своеобразным признаком работы сновиденияявляется сгущение. Но до сих пор нам еще ничего не известно о мотивах,побуждающих нас к такому сгущению содержания.V
В сложных и спутанных сновидениях, которыми мы теперь заняты,нельзя объяснять все несходство между содержанием сновидения искрытыми его мыслями только сгущением и драматизацией. Имеютсядоказательства влияния еще и третьего фактора, который заслуживаеттщательного исследования. Когда мне удается путем анализа докопаться до скрытых мыслейсновидения, то я прежде всего замечаю, что явное содержаниесновидения состоит совсем из другого материала, чем скрытое. Конечно,это == только внешняя разница, исчезающая при внимательномисследовании, ибо в результате все содержание сновидения можно найтив скрытых мыслях и почти все эти мысли находят себе выражение всодержании сновидения. Но из этой разницы все-таки кое-что остаетсяеще после анализа. То, что в сновидении выступало отчетливо на первыйплан как существенное, должно после анализа удовольствоваться весьмаподчиненной ролью среди других скрытых мыслей сновидения;наоборот, те из последних, которые по свидетельству моих чувств имеютправо на самое большое внимание в сновидении, либо совсемотсутствуют, либо выражены отдаленными намеками в неясных частяхего. Это явление я могу описать еще следующим образом: во времяработы сновидения психический акцент смещается с мыслей ипредставлений, которыми они обладают по праву, к другим, неимеющим,по моему суждению, никакого права на такое выделение; ни одинпроцесс не помогает так сильно, как этот, скрыть смысл сновидения исделать непонятной связь между содержанием сновидения и скрытымиего мыслями. Во время этого процесса, который я назову смещением всновидении, наблюдается также замещение психического напряжения,значимости и аффективной наполненности мыслей живостью образов.Наиболее ясное в содержании сновидения кажется обыкновенно самымважным, между тем как раз в неясной части сна часто можно обнаружитьсамую непосредственную связь с наиболее существенной скрытоймыслью сновидения. То, что я назвал смещением в сновидении, можно было бы назватьтакже переоценкой психических ценностей. Для полной оценки данногоявления необходимо еще указать на то, что эта работа смещения, илипереоценки, весьма неодинакова в различных сновидениях: бываютсновидения, образовавшиеся почти без всякого смещения и являющиесяв то же время вполне осмысленными и понятными, каковы, например,незамаскированные исполнения желаний в сновидении; в другихсновидениях, наоборот, ни одна из скрытых мыслей не сохранила своейсобственной психической ценности и все существенное скрытых мыслейзамещено второстепенным. Между этими двумя формами наблюдаетсяцелый ряд постепенных переходов: чем темнее и спутаннее сновидение,тем большее участие в его создании можно приписать процессусмещения. Избранный нами для анализа пример обнаруживает такоесмещение, в силу которого содержание сновидения и скрытых егомыслей имеет центры в разных пунктах: в сновидении на первый планвыступает ситуация, будто какая-то женщина делает мне авансы; вскрытых же мыслях центр тяжести покоится на желании отведать разокбескорыстную любовь, "которая ничего не стоит"; последняя мысльскрывается только за разговорами о красивых глазах и отдаленнымнамеком в слове "шпинат". Исправляя путем анализа произведенное в сновидении смещение,мы приходим к совершенно неоспоримым выводам относительно двухспорных проблем сновидения, именно: относительно побудителейсновидения и связи последнего с бодрствованием. Есть сновидения,которые сразу обнаруживают свою связь с дневными переживаниями; вдругих же нельзя отыскать этой связи. Однако анализ доказывает, чтокаждое сновидение без исключения связано с каким-либо впечатлениемпоследних дней или, вернее, последнего дня перед сновидением.Впечатление, играющее роль побудителя сновидения, может быть такзначительно, что наяву нас не удивляет интерес к нему; в этом случае мысправедливо считаем сновидение продолжением важных интересов дня.Но обыкновенно, если содержание сновидения имеет какое-либоотношение к дневному впечатлению, последнее бывает так ничтожно итак легко забывается, что мы лишь с трудом припоминаем его.Сновидение, будучи даже связным и понятным, как будто интересуетсясамыми безразличными мелочами, которые наяву не могли бы вызватьникакого интереса. Пренебрежение к сновидению в значительнойстепени объясняется тем, что оно оказывает такое предпочтениебезразличному и неважному. Но анализ разрушает внешнюю видимость, с которой связана этанизкая оценка сновидения. Там, где сновидение выставляет на первыйплан в качестве побудителя безразличное впечатление, анализобыкновенно обнаруживает значительное и справедливо волнующеепереживание, которое в сновидении входит в обширные ассоциативныесвязи с безразличным переживанием и замещается им. Там, гдесновидение занято лишенными значения и интереса представлениями,анализ вскрывает многочисленные связи, соединяющие это неважное свесьма значимым. Когда мы в содержании сновидения находимбезразличное впечатление вместо волнующего и безразличный материалвместо интересного, то это нужно рассматривать как результат работысмещения. Придерживаясь теперь взглядов, выработанных нами призамещении явного содержания сновидения скрытым, нужно на вопрос опобудителях сновидения и о связи последнего с повседневной жизньюответить следующим образом: сновидение никогда не интересуется тем,что не могло бы привлечь нашего внимания днем, и мелочи, неволнующие нас днем, не в состоянии преследовать нас и во сне. Каков же побудитель сновидения в избранном нами для анализапримере? Это == незначительное переживание, заключающееся в том,что приятель дал мне возможность проехаться даром в карете. Картина затабльдотом в сновидении содержит намек на этот незначительный факт,ибо в разговоре с приятелем я привел карету с таксометром в параллель стабльдотом. Но я могу также указать и на важное переживание, котороезамещено во сне этим незначительным: несколько дней перед тем яистратил много денег на одного дорогого мне члена моей семьи. И вотскрытые мысли сновидения как бы говорят: было бы нисколько неудивительно, если бы то лицо отблагодарило меня == любовь его не былабы бесплатной. Бесплатная же любовь, по-видимому, стоит среди моихскрытых мыслей на первом плане. И то обстоятельство, что я суказанным родственником незадолго перед тем несколько раз ездил вкарете, приводит к тому, что поездка с моим приятелем напоминает мнеоб отношениях к первому. Для того чтобы какое-нибудь незначительноепереживание могло сделаться побудителем сновидения, необходимо ещеодно условие, не нужное для действительного источника сновидения: этопереживание должно быть всегда недавним, т. е. относиться ко днюперед сновидением. Я не могу оставить вопроса о смещении сновидений, не упомянувеще об одном удивительном явлении, которое наблюдается приобразовании сновидения под влиянием сгущения и смещения. Прирассмотрении сгущения мы уже имели возможность познакомиться стаким случаем, когда два скрытых за сновидением представления, имеячто-либо общее между собой или какую-нибудь точку соприкосновения,замещаются в сновидении смешанным представлением, в котором болееясная суть соответствует общим, а неясные подробности == частнымчертам обоих представлений. Если к этому сгущению присоединяетсяеще и смещение, то образуется не смешанное представление, а некоеобщее среднее, которое относится к отдельным элементам так, как впараллелограмме сил составляющие относятся к равнодействующей. Так,например, в одном из моих сновидений речь идет о впрыскиваниипропилена. При анализе я прежде всего нахожу в качестве побудителясновидения незначительное переживание, в котором некоторую рольиграет амилен (химический препарат). Пока я еще не могу объяснитьсмешения амилена с пропиленом. Но к кругу идей того же сновиденияотносится еще воспоминание о первом посещении Мюнхена, где на меняпроизвели сильное впечатление Пропилеи. Дальнейший анализ позволяетвысказать предположение, что смещение с амилена на пропилен былообусловлено влиянием второго круга идей на первый. Пропиленявляется, так сказать, средним представлением между амиленом иПропилеям и, и слово это попадает в содержание сновидения в качествекомпромисса путем одновременного сгущения и смещения. При взгляде на эту работу смещения еще настоятельнее, чем присгущении, чувствуется потребность найти мотивы такой загадочнойработы сновидения.VI
Если то обстоятельство, что мы в содержании сновидения ненаходим или не узнаем скрытых его мыслей и не догадываемся даже опричинах такого искажения, обусловливается главным образом работойсмещения, то другая, более легкая переработка скрытых мыслейприводит нас к обнаружению новой, но уже вполне понятнойдеятельности работы сновидения. Ближайшие скрытые мысли,обнаруживаемые путем анализа, часто поражают нас своейнеобычностью: они являются нам не в рациональных словесных формах,которыми наше мышление обыкновенно пользуется, а скореевыражаются символически, посредством сравнений и метафор, как вобразном поэтическом языке. Нетрудно найти причину такого родаусловности при выражении скрытых мыслей. Сновидение по большейчасти состоит из зрительных картин (ситуаций); поэтому скрытые мыслидолжны прежде всего подвергнуться некоторым изменениям, чтобысделаться годными для такого способа выражения. Если мы представимсебе, например, задачу, заключающуюся в том, чтобы заменить фразу изкакой-нибудь политической передовицы или из речи в судебном залерядом картинных изображений, то мы легко поймем, какие изменениявынуждена производить работа сновидения в целях образногопредставления содержания сновидения. Среди психического материала скрытых мыслей обыкновенновстречаются воспоминания о глубоких переживаниях == нередко израннего детства, запечатлевшихся как ситуации по большей части созрительным содержанием. Этот элемент скрытых мыслей, дейст вуя какбы в качестве кристаллизационного центра на концентрацию ираспределение материала скрытых мыслей, оказывает, где тольковозможно, определяющее влияние на формирование сновидения.Ситуация сновидения является часто не чем иным, как видоизмененными усложненным повторением указанного глубокого переживания:сновидение лишь очень редко дает точную и без всяких примесейрепродукцию действительных сцен. Но сновидение не состоит исключительно из ситуаций, а содержиттакже отдельные остатки зрительных образов, речей и даженеизмененных мыслей. Небесполезно, пожалуй, просмотреть теперьвкратце изобразительные средства, которыми располагает работасновидения для своеобразного выражения скрытых мыслей. Обнаруживающиеся путем анализа скрытые мысли представляютпсихический комплекс самого запутанного строения. Части егонаходятся в самых разнообразных логических отношениях друг к другу:они могут стоять на первом и на последнем плане; могут бытьусловиями, отступлениями, пояснениями, доказательствами ивозражениями; почти всегда рядом с одним направлением мыслейприсутствует противоречащее ему обратное течение. Этому материалусвойственны все характерные черты знакомого нам мышления наяву; ночтобы получить сновидение из этого психического материала,необходимо подвергнуть его сгущающей прессовке, внутреннемураздроблению, смещению, которое одновременно создает новыевидимости, и, наконец, избирательному воздействию со сторонынаиболее годных для образования ситуаций составных частей. С учетомгенезиса этого материала такой процесс заслуживает название"регрессии". При переработке психический материал теряет, конечно,скреплявшие его логические связи: работа сновидения как бы берет насебя только обработку фактического содержания скрытых мыслей; такчто при толковании сновидения необходимо восстановить связь,уничтоженную работой сновидения. Таким образом, средства выражения работы сновидения можноназвать жалкими по сравнению со средствами нашего мышления. Однакосновидение вовсе не должно отказываться от передачи логическихотношений между скрытыми мыслями: очень часто ему удается заменитьэти отношения характерными продуктами собственного творчества. Сновидение прежде всего обнаруживает непреложную связь междувсеми частями скрытых мыслей тем, что соединяет весь этот материал водну ситуацию: оно выражает логическую связь сближением во времении пространстве, подобно художнику, соединяющему на картине,изображающей Парнас, всех поэтов, которые, конечно, никогда ненаходились вместе на одной вершине горы, но в понятии, несомненно,образуют одну семью. Работа сновидения применяет этот способвыражения и в частностях, так что если в сновидении два элементанаходятся рядом, это говорит за особенно тесную связь между скрытымиза ними мыслями. Здесь нужно еще заметить, что сновидения одной ночиобнаруживают при анализе свое происхождение от одного и того жекруга идей. Причинная зависимость в сновидении либо вовсе не выражается,либо замещается последовательностью во времени двух неодинаководлинных частей сновидения. Часто это замещение бывает обратным, т. е.начало сновидения соответствует следствию, а конец == предпосылке.Прямое превращение во сне одного предмета в другой указывает, по-видимому, на отношение причины к следствию. Сновидение никогда не выражает альтернативу "или == или", асодержит оба члена ее, как равнозначащие, в одной и той же связи. И яупоминал, что при воспроизведении сновидения альтернативу "или ==или" нужно передавать словом "и". Противоречащие друг другу представления выражаются во снепреимущественно одним и тем же элементом (*). Слова "нет", по-видимому, не существует для сновидения. Противоположность междудвумя мыслями и инверсия выражается в сновидении в высшей степенистранно, именно: одна часть сновидения как бы последовательнопревращается в свою противоположность. Ниже мы познакомимся еще сдругим способом выражения противоречия. Столь частое в сновиденииощущение затрудненного движения выражает противоречие междуимпульсами, т. е. волевой конфликт. Весьма пригодным для механизма создания сновиденияоказывается только одно логическое отношение == отношение подобия,общности, согласования. Работа сновидения пользуется этими случаямикак опорными пунктами для сгущения сновидения и соединяет в новоеединство все, что обнаруживает такое согласование. ______________ (*) Примечательно, что известные лингвисты утверждают:древнейшие языки человечества отражают совершеннопротивоположные крайности одним и тем же словом (сильный ==слабый, внутри == снаружи и т. д.; "противоположный смыслпервоначальных слов"). Всех высказанных нами замечаний, конечно, недостаточно дляправильной оценки всей суммы средств, которыми располагает работасновидения для выражения логических отношений между скрытымимыслями сновидения. В этом отношении разные сновидения бываютобработаны более тонко или более небрежно: неодинаково старательнопридерживаются имеющегося текста и неодинаково пользуютсявспомогательными средствами работы сновидения; в этом случаесновидения кажутся темными, спутанными и бессвязными. Когда соночевидно нелеп и содержит очевидное противоречие, это происходитпреднамеренно: своим с виду небрежным отношением ко всемлогическим требованиям сновидение указывает на какую-то скрытуюмысль; нелепость в сновидении означает противоречие, насмешку ииздевку в скрытых мыслях. Так как это объяснение является самымсильным возражением против того понимания сновидения, котороеприписывает происхождение сновидения диссоциированной и лишеннойкритики душевной деятельности, то я хочу подкрепить свое объяснениепримером. Мне снится: один мой знакомый М. подвергся в одной статьенападкам со стороны не больше и не меньше как. самого Гете; нападкиэти, по нашему общему мнению, были незаслуженны. М. был, конечно,уничтожен ими; он горько жалуется на это в одном обществе за столом,но говорит, что его уважение к Гете от этого нисколько не пострадало. Ястараюсь затем несколько выяснить себе обстоятельства времени,которые кажутся мне неправдоподобными: Гете умер в 1832 году,следовательно, его нападки на М. должны были произойти раньше; М.должен был быть тогда совсем молодым человеком; мне представляетсявероятным, что ему было 18 лет. Но я не знаю точно, какой у нас теперьгод, и таким образом все вычисление затемняется. Впрочем, эти нападкисодержатся в известной статье Гете "Природа". Бессмысленность этого сновидения покажется еще ярче, если ясообщу, что М. == молодой делец, которому чужды всякие поэтические илитературные интересы. Но, приступив к анализу этого сновидения, ясумею доказать, что за этой бессмысленностью кроется определеннаясистема. Сновидение черпает свой материал из трех источников: 1. М., с которым я познакомился в одном обществе за столом,обратился ко мне однажды с просьбой обследовать его старшего брата,обнаруживавшего признаки душевного расстройства. При разговоре сбольным случилась неприятная сцена, заключавшаяся в том, что больнойбез всякого повода стал нападать на брата и намекать на его юношескиепохождения. Я спросил больного о дне его рождения (дата смерти восне) и заставил его производить различные вычисления, чтобыобнаружить у него ослабление памяти. 2. Одна медицинская газета, на обложке которой стояло также имое имя, поместила прямо-таки "уничтожающую" критику одногосовсем молодого референта по поводу книги моего друга Ф. из Берлина.По этому поводу я говорил с редактором, который, правда, выразил своесожаление, но отказался поместить возражение. После этого я прекратилотношения с газетой и в своем письменном отказе выразил редакторунадежду, что наши личные отношения от этого случая не пострадают.Данный случай, собственно, и является источником сновидения.Отрицательный прием, оказанный работе моего друга, произвел на меняглубокое впечатление: эта работа, по моему мнению, содержалафундаментальное биологическое открытие, которое лишь теперь ==спустя 4 года == начинает оцениваться специалистами. 3. Одна больная рассказала мне недавно историю болезни своегобрата, который впал в помешательство с криком "Natuг, Natuг " (*).Врачи думали, что восклицание это относится к чтению прекраснойстатьи Гете и что оно указывает на переутомление больного от занятий.Я сказал, что мне представляется более вероятным, что восклицание"природа" нужно понимать в том половом смысле, который известен инеобразованным. И тот факт, что несчастный больной впоследствииизуродовал себе половые органы, во всяком случае подкрепил моепредположение. Когда произошел первый припадок, этому больномубыло 18 лет. __________________ (*) Natur == досл. природа, натура. В южнонемецком также(эвфемизм) == срам, половые органы.== Примеч. ред. перевода. В сновидении прежде всего за моим Я скрывается мой так плоховстреченный критикой друг ("я стараюсь несколько выяснить себеобстоятельства времени"). Книга моего друга посвящена именноисследованию некоторых вопросов о длительности жизни; междупрочим, автор говорит также о продолжительности жизни Гете, котораяравна очень значительному в биологии числу дней. Однако мое Яуподобляется затем паралитику ("я не знаю точно, какой у нас теперьгод"). Таким образом, сновидение представляет моего другапаралитиком, изобилуя при этом нелепостями. Скрытые же мысли гласятиронически: "Конечно, он == сумасшедший дурак, а вы == гении ибольше всех понимаете; а не вернее ли будет обратное". Эта инверсияшироко использована в содержании сновидения; так, например, Гетенападает на молодого человека; это, конечно, нелепо, ибо в наше времявсякий молодой человек легко может критиковать великого Гете. Я мог бы сказать, что каждое сновидение исходит только изэгоистических побуждений. Мое Я во сне не только замещает моегодруга, но изображает также и меня самого; я отождествляю себя с ним:судьба его открытия представляется мне образцом того, как будетпринято мое собственное открытие; когда я выступлю со своей теорией,подчеркивающей в этиологии психоневрозов влияние половой сферы (ср.намеки на больного с возгласом "природа"), то меня ожидает такая жекритика, и я уже теперь также смеюсь над ней. Вскрывая далее своискрытые мысли, я постоянно нахожу насмешку и издевку как коррелятнелепостей в сновидении. Случайная находка в Венеции надтреснутогочерепа овцы, как известно, навела Гете на мысль о так называемойпозвоночной теории черепа (*). Мой друг хвалится, что, будучистудентом, он поднял целую бурю для устранения одного старогопрофессора, который, имея в прошлом заслуги (между прочим, и вуказанной выше области сравнительной анатомии), сделался затемвследствие старческого слабоумия неспособным к преподаванию.Поднятая им (другом) агитация помогла предотвратить беду,создавшуюся в силу того, что в немецких университетах не положенвозрастной предел академическому преподаванию. Но возраст негарантирует от глупости. Несколько лет я служил в одной больнице пристаршем враче, который, будучи давно уже дряхлым и с десяток летзаведомо слабоумным, продолжал занимать свою ответственнуюдолжность. Здесь мне вспоминается находка Гете в Венеции. Молодыеколлеги по больнице применили как-то к этому старику популярную в товремя песенку: "Ни один Гете этого не воспел, ни один Шиллер этого неописал" и т. д. _______________ (*) Теория происхождения черепа из видоизмененных разросшихсяи сросшихся между собой позвонков.== Примеч. ред. перевода.VII
Мы не закончили еще оценки работы сновидения. Кроме сгущения,смещения и наглядной переработки психического материала необходимоприписать работе сновидения еще другого рода функцию, заметную,впрочем, не во всех сновидениях. Я не стану подробно описывать этучасть работы сновидения, но хочу лишь указать, что о ее сущностиможно составить себе представление, если предположить == может быть,не совсем верно == что работа сновидения действует иногда насновидение уже после его образования. Она заключается в том, чтобырасположить составные элементы сновидения в такой порядок, прикотором они находились бы между собой в связи и сливались бы в одноцельное сновидение. Таким образом, сновидение приобретает нечтовроде фасада, который, конечно, не во всех пунктах прикрывает егосодержание, и при этом первое предварительное толкование, которомуспособствуют вставки и легкие изменения. Но такая обработкасновидения становится возможной лишь благодаря тому, что работасновидения при этом ничем не смущается и вообще обнаруживает резкоенепонимание скрытых мыслей; поэтому, когда мы приступаем к анализусновидения, нам прежде всего необходимо отбросить эти попыткитолкования. В этой части цель работы сновидения становится особеннопрозрачной: это == стремление сделать сновидение более понятным. Этообстоятельство указывает также и на характер такой переработки;последняя относится к соответственному содержанию сновидения, также как наша нормальная деятельность == к содержанию любоговосприятия: она прилагает к нему известные готовые представления иуже при самом восприятии в целях понятности располагает элементыпоследнего в определенном порядке; однако такая переработка рискуетисказить восприятие, и действительно, если не удастся связать его с чем-либо известным, она приводит к самым странным недоразумениям. Ведьизвестно, что мы не в состоянии смотреть на ряд чуждых нам знаков илислушать незнакомые слова без того, чтобы не видоизменять их с цельюсделать понятными и связать с чем-либо знакомым для нас. Сновидения, подвеогшиеся такой обоаботке со стоппны такойпсихической деятельности, полностью аналогичной мышлению вбодрствующем состоянии, можно назвать хорошо сочиненными. Вдругих сновидениях эта деятельность совершенно отсутствует; в нихдаже не делается попытки упорядочить и истолковать их, так что попробуждении мы, чувствуя себя тождественными с этой последнейчастью работы сновидения, говорим, что оно было "совершенноспутанным". Однако сновидение, представляющее беспорядочную кучубессвязных отрывков, имеет для анализа такую же ценность, как исновидение, хорошо сделанное и имеющее приглаженный внешний вид;в первом случае нам не приходится тратить усилий на разрушение того,что создано последней функцией работы сновидения. Не следует, однако,заблуждаться и считать, что этот фасад сновидения не представляет изсебя ничего иного, как просто невразумительную и довольнопроизвольную переработку содержания сновидения сознательнойинстанцией нашей душевной жизни. Нередко для создания фасадасновидения используются фантазии-желания, которые находят себевоплощение в мыслях сновидения и по типу аналогичны известным намиз бодрствования так называемым "снам наяву". Желания-фантазии,которые анализ открывает в ночных сновидениях, зачастую выступаюткак повторения и переработки сцен в детстве; фасад сновиденияоткрывает нам собственное ядро сновидения, непосредственноподвергшееся искажению во многих сновидениях путем смешения сдругим материалом. В работе сновидения невозможно более открытьдругих типов деятельности, кроме четырех вышеупомянутых. Если твердо придерживаться того положения, что "работасновидения" означает переработку скрытых мыслей в содержаниесновидения, то нужно сказать, что работа сновидения вообще ничего несоздает, не проявляет своей собственной фантазии, не рассуждает, неумозаключает и что вообще функции ее заключаются только в сгущенииматериала, смещении его и наглядном его представлении, к которымприсоединяется иногда еще последний непостоянный элемент ==истолковывающей переработки. В содержании сновидения встречаются,правда, и такие элементы, которые можно было бы принять за продуктвысшей психической деятельности; но анализ всегда обнаруживает, чтоэти интеллектуальные операции имели место уже в скрытых мыслях,откуда сновидение их лишь заимствует. Логическое заключение всновидении есть не что иное, как повторение заключения из скрытыхмыслей. Оно бывает неопровержимым, если переходит в сновидение безизменения; оно становится бессмысленным, если работа сновиденияпереносит его на другой материал. Вычисление во сне указывает натаковое же в скрытых мыслях; но тогда как в последнем случаевычисление всегда правильно, во сне оно может в силу сгущенияэлементов и смещения на другой материал дать самый нелепыйрезультат. Даже встречающиеся в сновидении речи не сочинены вновь;они оказываются составленными из отрывков речей, произнесенных илислышанных раньш
