Экспорт капитала

ШИРОКОВ Г.К.

(Восток. – 1994. - № 5. – С. 109-119)

В экономической литературе сохраняется тенденция рассматривать экспорт капитала как некий единый процесс, начавшийся в XIX в. и продолжающийся поныне. В действительности же сущность вывоза капитала в конце нынешнего столетия значительно отличается от того, что имело место в конце XIX — начале XX в. В тот период избыточный капитал, образовывавшийся в резуль­тате существования границ его применения на капиталистической основе у себя на родине, уходил, как правило, в менее развитые страны. В социально чужеродной среде, отличавшейся преобладанием докапиталистических структур, расширенное воспроизводство капитала происходило лишь благодаря перерас­пределению им в свою пользу доходов непосредственного производителя. Ныне в развитых странах не существует социально-экономических границ для внут­реннего развития капитализма. Перенакопление капитала возникает здесь лишь в связи с изменением сравнительных преимуществ в отдельных отраслях и регионах. Сам же вывоз капитала происходит в соответствии с углубляю­щимся международным разделением труда, транснационализацией производства и интернационализацией капитала.

В ходе промышленного переворота, во всяком случае, до 1870 г., мировая торговля росла быстрее, чем промышленное производство, сосредоточенное в тот период в очень небольшой группе развитых стран. При этом преобладал обмен готовых изделий на сырье. По-видимому, это явление отражало два взаимосвязанных процесса. С одной стороны, при данных темпах роста промышленного производства внутренний рынок развитых стран оказывался неспособным поглотить все воз­растающие массы выпускаемой готовой продукции. С другой стороны, высокие темпы развития обрабатывающей промышленности при сравнительно медленно перестраивающемся на капиталистические методы производства европейском сель­ском хозяйстве были возможны лишь путем привлечения все большего количества сырья из-за границы. Иначе говоря, расширенное воспроизводство в промыш­ленности могло происходить лишь при посредстве мирового рынка.

Но такое «автоматическое» развитие внешней торговли не могло продолжаться бесконечно. Прежде всего, производство некоторых видов сырья могло быть организовано только по-капиталистически. Кроме того, требовалась и иная пред­варительная обработка экспортного сырья, обеспечивающая его длительную транс­портировку (обогащение, прочность упаковки и т. п.). Увеличение вывоза сырья, как и продвижение на внешние рынки дополнительного количества готовых изделий, могло происходить лишь на основе создания соответствующей инфра­структуры — постройки складских помещений, железных дорог, портов, открытия судоходных линий и пр. Поскольку страны — поставщики сырья и покупатели готовых изделий в то время находились на докапиталистической и доиндустриальней стадии, то создание предпосылок для расширения участия в международном разделении труда на внутренней основе для них оказывалось невозможным. Иными словами, для расширения мирового товарного обмена требовалось при­влечение иностранного капитала с сопутствующими ему организационными, тех­ническими и иными навыками. Вывоз капитала — явление далеко не новое: известно, что начальный этап промышленной революции в Англии происходил при существенном участии голландских капиталов. Международное движение ка­питала неуклонно возрастало после окончания наполеоновских войн, и к 1874 г. сумма накопленных иностранных инвестиций Англии, Германии и Франции оценивалась в 6 млрд. долл.(С. 109-110). При этом ведущую роль в зарубежном инвестировании играла Англия, на которую в тот период приходилось около ³/₄ всех иностранных активов.

Имеющиеся оценки, хотя и не всегда относящиеся к одной дате и поэтому не полностью сопоставимые, показывают, что с середины 70-х годов прошлого столетия вывоз капитала скачкообразно возрастает. Общий объем накопленных зарубежных инвестиций развитых капиталистических стран к началу первой мировой войны увеличился более чем в 7 раз и достиг 44 млрд. долл., что составляло около 12% ВВП этих государств. При этом наиболее быстрыми темпами рос экспорт капитала у малых стран Западной Европы, Франции и США. У Англии же зарубежные инвестиции за 1875—1914 гг. выросли лишь в 2,5 раза, вследствие чего ее доля по этому показателю снизилась до 40%.

Расширение вывоза капитала, по мнению В. И. Ленина, явилось одной из важнейших черт, характеризовавших становление новой фазы капитализма. Он писал: «Для старого капитализма типичен был вывоз товаров. Для новейшего капитализма... типичным стал вывоз капитала». Необходимость же вывоза капитала, по его представлениям, «создается тем, что в немногих странах ка­питализм „перезрел", и капиталу недостает... поприщ „прибыльного помещения"». Приведенный выше эмпирический материал конца XIX — начала XX в. как будто бы подтверждал эти положения (за исключением более раннего периода вывоза). Вместе с тем появившаяся в последние десятилетия ретроспективная статистика, при всем ее несовершенстве и неполной сопоставимости, показывает, что ленинские положения не дают ответа на несколько вопросов. Важнейшие из них — два: действительно ли вывоз капитала являлся показателем новейшей стадии капитализма? характерно ли преобладание вывоза капитала над экспортом товаров для всего периода современного капитализма?

* * *

В ходе промышленного переворота произошло не только расширение фонда накопления, но и изменились источники его формирования. Поскольку этот вопрос выходит за рамки данной статьи, здесь лишь напомню, что в этом фонде во второй половине XIX в. все большую роль стали играть амортизационные отчисления, мелкие капиталы, не находившие самостоятельного применения при тогдашней технологической структуре, срочные депозиты непосредственных про­изводителей, лиц свободных профессий, военных и гражданских чиновников. Иначе говоря, источники накопления менялись таким образом, что во все большей степени могли использоваться по-капиталистически, т. е. инвестироваться или предоставляться в долгосрочный кредит. Кроме того, наблюдалось постепенное сосредоточение этих средств в кредитно-финансовых учреждениях либо в акци­онерных компаниях. Концентрация этих средств, выступающих уже как капитал, позволяла, с одной стороны, более оперативно реагировать на запросы рынка посредством перераспределения ресурсов в наиболее быстро развивающиеся от­расли, а с другой — осуществлять вложения в крупные объекты, отличавшиеся длительными сроками строительства и ввода в эксплуатацию.

Однако концентрация и централизация капитала, банки и акционерные ком­пании сами по себе не были причиной экспорта капитала. Они, скорее, создавали потенциальную возможность для его вывоза. Последний же был связан с пере­накоплением, вытекавшим из структуры капиталистической экономики того вре­мени. Даже самые развитые страны в тот период отличались многоукладностью, в немалой мере связанной с особенностями энергетической базы. Малая делимость энергии паровика, наряду с невозможностью широкого применения тяглового скота из-за ограниченности земельных площадей, сохраняла в Европе анклавы инструментального труда. Но капиталистическое предприятие, базирующееся на 110 ручном труде, оказывалось не настолько конкурентоспособным, чтобы вытеснить докапиталистического непосредственного производителя (С. 110-111). Иначе говоря, границы ручного и докапиталистического производства в основном совпадали.

Поэтому на протяжении большей части XIX в. капитализм и индустриальные производительные силы могли развиваться только экстенсивными методами. По мере того как индустриальные производительные силы заполняли пространство, где капитал мог использоваться на новой технической базе, капитализм был вынужден осваивать новые территории. По-видимому, к 70-м годам прошлого столетия в Западной Европе такое пространство было в значительной степени заполнено, о чем свидетельствовали как понижение процентной ставки, так и серьезные кризисные потрясения 70—80-х годов. Помимо этого общего фактора, выталкивавшего капитал за границу, в последней трети XIX в. появилось и несколько новых обстоятельств, усугублявших его проявления. Во-первых, с охватом промышленной революцией все большего числа стран и обострением конкуренции на мировом рынке сбыта правительства развитых стран все чаще стали прибегать к протекционизму. Для обхода протекционистских барьеров крупные фирмы были вынуждены создавать производственные объекты в странах-потребителях. Так, во многих странах возникли предприятия фирм «Зингер», «Вестингауз», «Коутс» и др. Однако переход от экспорта к зарубежному производству большие размеры принял лишь в конце XIX — начале XX в. Во-вторых, по уровню концентрации капитала, масштабам производственной деятельности, технической оснащенности легкая промышленность, прежде всего текстильная, превосходила тяжелую. Поэтому при формировании средней нормы прибыли перераспределение чистого продукта происходило в ее пользу. Переос­нащение тяжелой промышленности и ее монополизация, происходившие в ходе технологической революции конца XIX в., кардинально изменили ситуацию: началось перераспределение чистого продукта в пользу тяжелой промышленности. Капиталы же из легкой промышленности начали перетекать на границу. Наконец, еще Р. Гильфердинг показал, что в вывозе капитала особую заинтересованность проявляют монополистические объединения. Для них экспорт капитала не столько вызывался его перенакоплением, сколько был элементом рыночной стратегии. С его помощью они добивались захвата богатых источников сырья и тем самым предотвращали доступ к ним конкурентов либо расширяли вывоз своих изделий в страны, где инвестировался капитал.

Первые сравнительно полные оценки географического распределения ино­странных инвестиций относятся к кануну первой мировой войны. В тот период 33—34% всех иностранных вложений было сосредоточено в английских доми­нионах. Почти такой же удельный вес — 34—35% — имели вложения в коло­ниально-зависимые страны, в том числе на колонии приходилось 9—10%, а на зависимые страны — 25—26%. В странах же Европы, США и Японии концен­трировалось около 32 % всех иностранных капиталовложений. При этом в Европе основная часть иностранных капиталов также сосредоточивалась в относительно менее развитых странах — России, Австро-Венгрии, Италии и пр. Следовательно, в тот период подавляющая часть иностранных капиталов действительно направ­лялась в сравнительно отсталые страны, где дешевизна природных ресурсов, рабочей силы и т. п. позволяла получать повышенную норму прибыли. Тем не менее парадоксальным на первый взгляд кажется соотношение инвестиций в колониях и зависимых странах.

Сосредоточение трети всех инвестиций в доминионах определялось не только их богатыми и почти нетронутыми природными ресурсами, но и однотипностью способа производства, быстрым расширением внутреннего рынка, вызываемым иммиграцией из Европы. Этому способствовали, по-видимому, и тесные этниче­ские, культурно-религиозные, а зачастую и прямые родственные связи между предпринимательскими группами или семьями в странах — экспортерах и им­портерах капитала.

Инвестиции в колонии были почти в 3 раза меньше, чем в зависимые страны. До первой мировой войны основной формой эксплуатации колоний было внеэкономическое принуждение — подневольный труд, принудительные культуры, налоги, государственные монополии и пр.(С. 111-112) Иностранные инвестиции играли вспо­могательную роль: как правило, они направлялись в инфраструктуру либо в производственные предприятия, которые не могли вестись на базе внеэкономи­ческого принуждения. В зависимых странах возможности применения внеэконо­мического принуждения со стороны капиталистических держав ограничивались преимущественно концессионными зонами. Поэтому иностранный капитал пре­вращался в основной инструмент эксплуатации. К тому же он приобретал важное политическое и стратегическое значение. Предоставление кредита или отказ в нем, его задержка, условия предоставления оказывали большое воздействие на внутреннюю и внешнюю политику страны-получателя, характер ее отношений с той или иной державой.

Перемещение же капиталов между развитыми капиталистическими странами, за исключением США, было небольшим. Перенакопление капитала, характерное для большинства стран Западной Европы накануне первой мировой войны, и относительная однотипность их отраслевых структур ограничивали взаимные инвестиции. Более того, имеющиеся оценки показывают, что взаимные инвести­ции, достигнув пика в период массового железнодорожного строительства, т. е. в 50—70-е годы, с конца XIX в. начали сокращаться. К сожалению, сведения о формах и сферах приложения иностранных капиталов очень скудны. К тому же они базируются преимущественно на английских материалах. Между тем с точки зрения ленинских положений эти сведения крайне важны.

Главенствующее место в вывозе в тот период занимали ссудные формы капитала (портфельные инвестиции) — облигационные займы правительствам, колониальной администрации, муниципалитетам, а также железнодорожным ком­паниям и другим инфраструктурным объектам. В 1914 г. в Англии на эти формы капитала приходилось около 80% всех зарубежных активов. Хотя конкретные цифры очень скупы, однако, по существующим в экономической литературе представлениям, в зарубежных инвестициях Германии, Франции, Бельгии, Гол­ландии и Швейцарии доля портфельных инвестиций была еще выше. У США удельный вес прямых инвестиций достигал почти половины, однако в то время доля этой страны в мировых вложениях была невысока (менее 8%) и поэтому не могла повлиять на общий итог. Если к этому добавить, что и заметная часть, ценных бумаг акционерных компаний была представлена бумагами с фиксиро­ванным доходом (долгосрочные долговые облигации, привилегированные акции и пр.), то преобладание портфельных инвестиций окажется полным.

Можно предполагать, что такое помещение капитала было вызвано по меньшей мере двумя обстоятельствами. Во-первых, трудность и замедленность транспортных и коммуникационных связей с зарубежными странами, огромные различия в законодательстве, налоговой системе и т. п. препятствовали нормальному, по­вседневному управлению размещенными там объектами. Это и побуждало ин­вестора помещать капитал в ценные бумаги, дающие меньший, но зато более надежный доход. Во-вторых, большая часть капитала была направлена в неза­висимые страны, в которых инфраструктурное строительство, особенно железно­дорожное, велось или контролировалось местными правительствами. В данном случае сам спрос на капитал и характер его использования обусловливали преимущественный приток ссудного капитала. Кроме того, поскольку до первой мировой войны основная часть капитала вкладывалась в объекты с длительными сроками ввода в эксплуатацию, то ценные бумаги с фиксированным доходом были для инвестора предпочтительнее. Выплата дивидендов могла производиться только из прибыли, следовательно, начиналась лишь через несколько лет после вложения капитала. Процент же выплачивался практически немедленно, так как он погашался из налоговых сборов, капитала и пр.

Преобладание ссудных форм капитала порождало своеобразное соотношение вывоза капитала и торговли товарами. Вывоз производительного капитала в форме прямых инвестиций сопровождается экспортом соответствующих средств производства с последующими ежегодными поставками запчастей, вспомогательных материалов и пр.(С. 112-113). С вводом в строй, предприятия даже работающего на внутренний рынок страны пребывания, необходим регулярный вывоз на мировой рынок товарной массы, по меньшей мере равной по стоимости импортируемым изделиям, амортизации и прибыли; при работе же на внешний рынок вывозится вся продукция предприятия. Таким образом, экспорт предпринимательского ка­питала порождает массовое международное движение товаров. По-иному взаи­модействуют торговля и ссудный капитал. Предоставление иностранного займа порождает экспорт товарной массы, равный его какой-то части. По имеющимся расчетам, лишь от 1/3 до ²/₃ предоставленных железнодорожных займов расхо­довалось на закупку необходимых изделий в Англии; другая же часть займа использовалась для покрытия расходов в стране-заемщике. Для его оплаты был необходим вывоз товаров, по стоимости соответствующий годовому проценту. Поскольку в конце XIX — начале XX в. иностранные займы предоставлялись из 3,5 - 5% в год, а погашение зачастую велось методом конверсии, то по своим масштабам экспорт ссудного капитала должен был значительно превосходить связанный с ним вывоз товаров.

Таким образом, накопление зарубежных инвестиций развитых стран началось за 40—50 лет до наступления новой фазы капитализма. Их огромный объем к началу первой мировой войны — не показатель наступления эпохи империализма, а следствие массового перенакопления капитала, характерного для развитых стран на завершающей стадии промышленного переворота. Формы и сферы приложения этих инвестиций были таковы, что они порождали недостаточные импульсы для адекватного расширения международного обмена товарами. К тому же сопоставление суммы инвестиций, накопленных за полстолетия, или общих доходов от них с ежегодным оборотом мировой торговли вряд ли оправданно.

Становление новой фазы капитализма было связано с технологической рево­люцией конца XIX в. Последняя, расширяя внутренний рынок, создавала воз­можности для увеличения использования капитала по-капиталистически в на­циональных границах. Результатом этого стало уменьшение перенакопления капитала, а следовательно, и относительное сокращение вывоза капитала. Хотя это явление отмечалось уже в начале века, оно маскировалось двумя обстоя­тельствами. Прежде всего, реинвестиции прибылей от ранее сделанных вложений, создавали впечатление быстро растущего вывоза капитала. Кроме того, раздел Африки потребовал создания первоначальной инфраструктуры в новых колониях. Необходимые для этого средства мобилизовывались как с помощью правитель­ственных льгот, так и по повышенным процентным ставкам.

Поэтому уже во время написания ленинской работы в сфере как экспорта капитала, так и мировой торговли стали происходить заметные изменения. Если взять длительный, 30-летний период (1914—1945), то можно выделить несколько направлений этих изменений.

1. Под влиянием отмеченного относительного сокращения вывоза капитала, к которому добавлялись банкротства, выкуп инвестиций США и рядом стран Латинской Америки, сумма зарубежных капиталовложений практически перестала расти еще в межвоенный период. В 1938 г. сумма накопленных зарубежных инвестиций в текущих ценах достигла 55 млрд. долл., в сопоставимых — 46—48 млрд., т. е. среднегодовой рост составил 0,9% в текущих и 0,2% в сопоставимых ценах.

Вторая мировая война сопровождалась значительной ликвидацией иностранных инвестиций. В ее ходе Франция, Германия, Япония и Италия лишились всех своих иностранных капиталовложений, Голландия —1/2, Англия — 40%. В то же время инвестиции США выросли на 20—25% за счет как реинвестиций, так и притока ценных бумаг, привезенных беженцами. В целом произошло абсолютное сокращение иностранных вложений на 18—19 млрд. долл. по сравнению с 1938 г., т. е. до 36—37 млрд. долл.

Между тем внешняя торговля продолжала развиваться. Правда, с началом второй технологической революции, т. е. с конца XIX в., темпы ее роста были ниже, чем увеличение внутреннего производства. Почти вдвое — до 2,8% — упали и среднегодовые темпы внешней торговли. Тем не менее за 30 лет ее объем вырос более чем в 2 раза (С. 113-114). В результате сокращения суммы накопленных инвестиций и возрастания объемов внешней торговли (тем более в текущих ценах) к окончанию второй мировой войны вывоз товаров существенно превзошел экспорт капитала. Иными словами, явление, отмеченное В. И. Лениным, перестало существовать.

Сокращение иностранных инвестиций происходило главным образом за счет государственных и муниципальных бумаг, долговых обязательств и других портфельных инвестиций, тогда как прямые инвестиции сохранялись или даже возрастали путем капитализации прибылей и вывоза капитала из невоюющих стран. Возрастание доли прямых инвестиций, с одной стороны, увеличивало взаимодействие в системе «вывоз капитала — вывоз товаров», а с другой — обусловливало меньшее сокращение доходов на инвестиции по сравнению со снижением размера вложений.

Произошли существенные изменения в географическом размещении ино­странных капиталовложений. В ходе второй мировой войны и в первые после­военные годы вследствие военных разрушений, национализации, нулификации валют и выкупа активов сильно сократились иностранные активы в Европе и США. Заметно сократились они и в колониально-зависимых странах, что было связано как с военными действиями, национально-освободительным движением, так и выкупом (иногда принудительным). В то же время отдаленность от театров военных действий и благоприятная экономическая конъюнктура привели к воз­растанию инвестиций в английских доминионах и в более развитых латиноаме­риканских странах. В результате произошло перемещение инвестиций из наиболее и наименее развитых стран в государства относительного среднего уровня, в которых уже доминировали капиталистические отношения.

Окончание второй мировой войны — один из важнейших переломных моментов в истории человечества: можно составить огромный перечень изменений, проис­шедших практически во всех сферах жизни общества в этот период. Большие изменения произошли и в сфере вывоза капитала — его мотивах, формах, методах, сферах приложения, географических направлениях. Но прежде, чем рассматривать сдвиги в вывозе капитала, нужно сделать несколько предварительных замечаний.

Судя по учетной ставке процента, норма прибыли в развитых капиталисти­ческих странах во второй половине XX в. выросла по сравнению с предшествующим периодом. Это объяснялось воздействием как долгосрочных, так и краткосрочных факторов. К числу первых можно отнести передачу частным капиталом капи­талоемких и низкоприбыльных отраслей инфраструктуры государству, а также неуклонный, хотя и колеблющийся рост производительности труда. К числу вторых — благоприятную экономическую конъюнктуру, отсутствие глубоких и длительных спадов производства. Повышение прибыльности создавало потенци­альную основу для перенакопления капитала. Но, как было показано, последнее создавало принципиальную основу и необходимость вывоза капитала.

Однако в послевоенный период капиталоабсорбционный потенциал экономики развитых стран увеличился. Это вызывалось опережающим повышением фондо­емкости в сельском хозяйстве, строительстве и т. п., т. е. во всех отраслях, кроме промышленности, снижением фондоотдачи в обрабатывающей промыш­ленности, возникновением множества новых производств. Важную роль играло и возрастающее перераспределение чистого продукта общества государством в пользу производственно-социальной инфраструктуры и военных нужд, что со­кращало ресурсы, доступные частным предпринимателям.

Тем не менее и во второй половине XX в. в отдельных отраслях или странах в то или иное время возникало перенакопление капитала. Но механизм его формирования изменился. В конце XIX — начале XX в. избыточный капитал мог возникать практически во всех отраслях экономики. Накапливаясь в кре­дитно-финансовой сфере, он начинал оказывать негативное воздействие на всю экономику и регулярно выталкивался за границу. Ныне же, в условиях сильного вмешательства государства в экономику, существования олигополии, разновременного и разнонаправленного изменения сравнительных преимуществ $в отдель­ных странах и отраслях, перенакопление охватывает не всю экономику, а от­дельные ее сегменты — отрасли, регионы и пр.(С. 114-115). Это явление и лежит в основе резкого снижения удельного веса экспорта капитала в ВВП развитых стран.

Эмпирические данные показывают, что вывоз капитала как доля ВВП ныне сократился в 2—2,5 раза по сравнению с концом XIX — началом XX в. Отно­сительное сокращение вывоза капитала вызвало замедление и роста суммы накопленных инвестиций: в начале 90-х годов она равнялась примерно 10% ВВП развитых стран. Более того, даже этот относительно сократившийся вывоз определялся в немалой степени факторами, непосредственно не связанными с его перенакоплением.

Первый из них вызван был образованием в послевоенный период двух кон-фронтационных военно-политических блоков. Каждый из блоков рассматривал предоставление долгосрочных займов, с одной стороны, как инструмент поддержки политических союзников и привлечения новых, а с другой — как дополнительный механизм развития внешнеэкономических связей. Поскольку такой политически и идеологически мотивированный вывоз ресурсов превратился в орудие проведения внешней политики, то применять его могло только государство.

В экономической литературе нередко высказываются сомнения, следует ли рассматривать предоставление таких средств, получивших название официальной помощи, как вывоз капитала. Действительно, средства для ее предоставления мобилизуются главным образом налоговыми методами, т. е. в момент формиро­вания они еще не представляют собой капитала. Сама льготность помощи, состоящей из субсидий и низкопроцентных займов, в условиях инфляции и роста мировых цен обусловливает отсутствие самовозрастания капитала страны-донора. Поэтому международные организации эти средства рассматривают как особую категорию.

Второй фактор. — вывоз капитала в виде прямых инвестиций по государственной линии. Этот фактор не является чем-то абсолютно новым в истории вывоза капитала: еще в конце XIX — начале XX в. английское правительство приобрело контрольные пакеты акций таких крупнейших фирм, как компания Суэцкого канала и «Бритиш петролеум». Однако эти сделки были в тот период скорее исключением, чем правилом. Лишь во второй половине XX в. прямые инвестиции государства приобрели массовый характер.

Во внутреннем плане это было связано с расширением экономических функций государства, в частности непосредственно в сфере материального производства, что было особенно характерно для западноевропейских стран. Во внешнем плане прямые зарубежные инвестиции были вызваны стремлением правительств запад­ных держав закрепиться в отраслях (добыча нефти, газа, урана и пр.), отли­чавшихся необычайно острой конкуренцией, но имевших стратегически важное значение для стабильного экономического роста этих стран. Дополнительным моментом, определявшим необходимость государственных прямых инвестиций, была огромная величина первоначального капитала, превышавшая финансовые возможности даже крупнейших национальных компаний. Все эти инвестиции также осуществлялись за счет бюджетных средств.

Третий фактор — «бегство» капитала из-за политического риска. Хотя в Европе пик «бегства» капитала в связи с событиями в Центральной и Восточной Европе приходился на конец 40-х годов, однако его вспышки наблюдались и в 50—70-х годах. Последняя и наиболее известная из них — вывоз капитала из Франции накануне прихода к власти социалистов с программой, предусматривавшей на­ционализацию крупнейших компаний. Но особенно большой размах приобрело «бегство» капитала из развивающихся стран. Пока не имеется данных, даже приблизительных, об абсолютных размерах капиталов, вывезенных из этих стран, но определенное представление о них дает тот факт, что бывший шах Ирана и бывший президент Филиппин Маркое разместили за рубежом по нескольку миллиардов долларов. Хотя не только политические факторы ныне определяют вывоз капитала из развивающихся стран, однако, под влиянием всей совокупности причин, в мировом хозяйстве ныне действует капитал, принадлежащий собст­венникам из развивающихся стран, который оценивается в несколько десятков миллиардов долларов (С. 115-116).

Что же касается экспорта капитала на нормальных коммерческих условиях, то он следует за господствующими тенденциями в международном разделении труда, способствуя в то же время их более быстрой реализации. В XIX — первой половине XX в. международное разделение труда носило преимущественно меж­отраслевой характер, при котором готовые изделия обменивались на растительное или минеральное сырье. Этим и обусловливалось движение капитала: он направ­лялся либо в инфраструктуру, необходимую для такого обмена, либо в производство и первичную переработку сырья.

Под влиянием множества причин, начиная от технической и социально-эко­номической интеграции экономики после технологической революции конца XIX в. и кончая современным этапом научно-технической революции, к середине XX в. положение стало меняться. Межотраслевое разделение труда начало во все большей степени дополняться внутриотраслевым, причем последнее росло опережающими темпами. Это нашло отражение в направлении и структуре мировой торговли. Если в 1900—1950 гг. физический объем торговли между развитыми странами оставался практически стабильным, а доля обмена готовыми изделиями даже несколько снизилась, то с 1951 г. как объем взаимной торговли развитых стран, так и доля в нем готовых изделий стали увеличиваться. Изменение характера международного разделения труда привело к перестройке основных параметров вывоза капитала. Следует прежде всего отметить резкое расширение числа стран — экспортеров капитала. Если накануне второй мировой войны регулярно вывозили капитал 9—10 стран, преимущественно западноевропейских, а также США и Япония, то ныне их число достигло почти 30. Хотя основная масса вывоза приходится на ведущие развитые страны, однако ныне в нем участвуют и многие развивающиеся страны, в том числе с невысоким подушевым доходом (Индия, Бразилия и др.). Очевидно, что причины вывоза капитала для отдельных групп стран различны.

Экспорт капитала из большинства развивающихся стран частично объясняется уже упоминавшимся политическим риском, а частично — инвестициями ино­странных (смешанных) компаний, нередко прикрывающихся вывеской развива­ющихся стран. Но главное, видимо, заключается в другом. В обстановке обострения конкуренции на мировом рынке, неконвертируемости валют многих развиваю­щихся стран и слабости их кредитной системы реализация возникающих срав­нительных преимуществ возможна на путях не расширения экспорта товаров, а переноса предприятий в другие развивающиеся страны. Именно с этим связан вывоз капитала из таких стран, как Бразилия, Индия, Южная Корея и пр.

Неоднозначны мотивы вывоза капитала и из развитых стран. Часть капитала по-прежнему направляется в страны, где возможно получение повышенных при­былей в силу низкой цены труда, богатства природных ресурсов, политики импортзамещения и т. п. Немалую роль в экспорте таких капиталов продолжают играть компании, закрепившиеся в сферах с повышенными прибылями еще в конце XIX — начале XX в. Однако высокая степень политического риска, угроза национализации, трудности с вызовом прибылей, с одной стороны, низкий уровень подушевого дохода, определяющий как сравнительно небольшие размеры опти­мальных предприятий, так и низкие капиталоабсорбционные возможности в целом — с другой, ограничивают приток таких капиталов. Хотя в послевоенный период абсолютные масштабы вывоза капитала, ищущего применения в сферах с повышенными прибылями, возрастали, но доля его в мировом потоке инвестиций сокращалась.

В данной обстановке более важное значение приобрели иные мотивы вывоза капитала, вытекающие из новых явлений в мировом производстве. Можно сле­дующим образом кратко охарактеризовать эти изменения.

Во-первых, происходит непрерывное углубление общественного разделения труда, в ходе которого постоянно увеличивается номенклатура выпускаемых изделий (С. 116-117). Из-за различий в цене труда, наделенности природными ресурсами, в средних размерах оптимального производства и пр. ни одна, даже самая развитая, страна не может освоить выпуск всей этой номенклатуры изделий. Более того, в определенных условиях становится выгодным дробление выпуска изделий на отдельные технологические процессы, рассредоточиваемые по разным странам. Это создает возможности для расширения обмена такими изделиями либо для взаимодополняющего производства.

Во-вторых, как острота конкуренции на мировом рынке, в которую втягиваются все новые страны, так и увеличение доли сложных изделий в мировом производстве повышают значение научно-технического компонента в выпускаемой продукции. Вследствие этого технологическая рента становится неотъемлемой частью повы­шенных прибылей, получаемых ведущими производителями. Поэтому одним из важнейших методов приобщения к научно-техническому прогрессу становятся инвестиции в наиболее передовые отрасли за рубежом.

В-третьих, при сокращении материалоемкости, энергоемкости, замене нату­ральных материалов синтетическими, композитными и пр. в мировом производстве неуклонно возрастает удельный вес изделий с высокой добавленной стоимостью. Совершенствование и удешевление транспортных систем, с одной стороны, высокая добавленная стоимость — с другой, создавали возможность для экономичного перемещения однотипных изделий на значительные расстояния.

В-четвертых, существование олигополии, сохраняя конкуренцию, одновременно сдерживало как реинвестиции в данной отрасли, так и перелив капитала в смежные производства. Во всяком случае это требовало значительных затрат. Видимо, более легким был путь вывоза капитала и захвата определенной ниши в соответствующей отрасли другой страны.

К этому необходимо добавить, что подавляющая часть продукции новейших наукоемких отраслей, а также сложных товаров длительного пользования пока находит сбыт главным образом на рынках самих развитых капиталистических стран. Дополнительным стимулом к перемещению мощностей являются и «новый» протекционизм, и различные ограничительные международные соглашения, сдер­живающие обмен товарами.

Следствием всех этих новых явлений стал рост перекрестных инвестиций развитых стран: в начале 90-х годов на них приходилось 78—79% всей суммы накопленных прямых капиталовложений. Поскольку транснационализация про­изводительного и интернационализация ссудного капитала относительно выров­няли норму прибыли в развитых странах, то в большинстве случаев получение повышенных прибылей перестало быть мотивом перекрестных инвестиций. Обмен капиталами ныне определяется другим: в современной обстановке только зару­бежные инвестиции обеспечивают нормальное расширенное воспроизводство са­мого капитала.

Изменение мотивов и направления инвестиций обусловило и серьезную смену их форм. Коль скоро основная часть капиталов направляется в развитые страны, обладающие однопорядковой инфраструктурой, однотипным законодательством, сходными уровнями квалификации и оплаты рабочей силы и т. п., то отпали существовавшие ранее ограничения на прямые инвестиции. Более того, возмож­ность использования собственных сравнительных преимуществ за рубежом зависит от непосредственного управления производством, непрерывной подпитки его но­выми техническими разработками и пр. Иначе говоря, захват новых ниш и их освоение основывались на переходе от портфельных к прямым инвестициям. В результате доля прямых инвестиций достигла ныне примерно 75% всех накоп­ленных зарубежных капиталовложений ⁵.

Основной организационной формой, в которой функционируют прямые ин­вестиции, стали транснациональные компании. Поскольку вопрос о ТНК выходит за рамки данной статьи, здесь только отмечу, что по мере перехода к внутри­отраслевому международному разделению труда и возрастания доли прямых вложений убыстрялся и переход к транснациональным компаниям. Именно в 70-х годах ТНК заняли ведущее положение, как в мировом движении капитала, так и в мировой торговле(С.117-118).

По-иному формируются зарубежные инвестиции в развивающиеся страны. Здесь на портфельные инвестиции в начале 90-х годов приходилось около 90% капиталовложений, а на прямые—10%. Такое соотношение прямых и порт­фельных инвестиций напоминает ситуацию, существовавшую в начале XX в., хотя вызвана она другим набором причин.

Ныне вывоз ссудного капитала, по-видимому, более соответствует интересам обоих сегментов мирового хозяйства. Для развитых стран это, во-первых, снижает политический риск, так как большая часть предоставляемых средств носит характер межгосударственных займов, а во-вторых, позволяет проводить долгосрочную стратегию, поскольку, в- отличие от прошлого, кредиты носят жестко целевое назначение. Что касается развивающихся стран, то ссудный капитал для них более приемлем, так как обеспечивает большую свободу при осуществлении проектов и право их собственности. К тому же условия межгосударственных кредитов проще поддаются продлению или изменению, так как обеим сторонам приходится учитывать и политические реалии.

Достижение политической независимости и социально-экономическая транс­формация развивающихся стран существенно расширили возможности применения в них капитала по-капиталистически. Тем не менее, несколько волн национали­зации, относительное снижение заинтересованности в продукции, поставляемой данной группой стран, ограниченность внутренних рынков большинства из них сдерживают приток прямых инвестиций в «третий мир». Однако это положение не универсально: иностранный капитал концентрируется в странах, обладающих теми или иными сравнительными преимуществами. К началу 90-х годов основная часть прямых инвестиций была сосредоточена всего в 26 странах. В большинстве же развивающихся стран прямые инвестиции незначительны как по доле в ВВП, так и по влиянию на воспроизводство.

Серьезные изменения претерпела и сфера приложения иностранного капи­тала. До второй мировой войны, как было показано, основная масса капиталов направлялась в инфраструктурные объекты. С превращением промышленности (обрабатывающей) в ведущую сферу общественной деятельности, а главное — с появлением технических возможностей управления заграничным производ­ством основная часть прямых инвестиций как в развитых, так и в развива­ющихся странах стала направляться в промышленность. В развитых странах этот процесс был ускорен углублением внутриотраслевого разделения труда, что отражалось в возрастании перекрестных инвестиций. В развивающихся странах изменение сферы приложения иностранного капитала носило скачко­образный характер: в связи с национализацией, захватившей добывающую промышленность, плантационное хозяйство, инфраструктуру, традиционная сфера иностранных капиталовложений абсолютно сократилась, а новые инве­стиции направлялись преимущественно в обрабатывающую промышленность. Перевод инвестиций в эту отрасль в обеих группах стран сопровождается относительным повышением вложений в сферу услуг, как непосредственно дополняющую производственную деятельность.

Наконец, окончательно изменилось соотношение между вывозом капитала и экспортом товаров. В конце XIX — начале XX в. преобладание ссудного капитала в зарубежных инвестициях и сосредоточение основной части вложений в инф­раструктурных объектах приводили к тому, что стоимость вывоза товаров по­стоянно отставала от роста суммы накопленных инвестиций. Превращение прямых инвестиций в основную форму вывоза капитала во второй половине XX в. показывает, что ситуация ныне изменилась. Вывезенный капитал, как правило, направляется для продолжения или расширения деятельности, которой занимается его владелец в стране, экспортирующей капитал. Поскольку последний вывозится преимущественно в рамках внутриотраслевого разделения труда, то его вывоз сопровождается ростом обмена не только готовыми изделиями, но и полуфабри­катами, «ноу-хау», техническими услугами и т. п. Сам характер и формы вывоза капитала порождают непрерывно возрастающий экспорт товаров и услуг (С. 118-119). Поэтому ныне годовой вывоз товаров и услуг по стоимости почти в 2 раза превышает всю сумму накопленных зарубежных инвестиций.

* * *

В экономической литературе сохраняется тенденция рассматривать экспорт ка­питала как некий единый процесс, начавшийся в XIX в. и продолжающийся поныне. Такому представлению содействуют как сохранение некоторых тради­ционных форм вывоза, так и наличие ряда компаний, вывозивших свои капиталы за рубеж в XIX в. и продолжающих свои операции сегодня. В действительности же сущность вывоза капитала в конце XX в. значительно отличается от того, что имело место в конце XIX — начале XX в.

В тот период развитие капитализма, наталкиваясь на границы экономики, где было возможно применение капитала по-капиталистически и на индустри­альной основе, приводило к массовому перенакоплению капитала. Избыточный капитал уходил, как правило, в менее развитые страны, отличавшиеся преоб­ладанием докапиталистических структур. В такой социально чужеродной среде сохранение и расширенное воспроизводство капитала происходило лишь потому, что он перераспределял в свою пользу доходы непосредственного производителя. Поскольку расширенное самовоспроизводство капитала в данных условиях не затрагивало многих макропараметров, вывоз капитала приобретал самодовлеющий характер.

Ныне в развитых странах не существует социально-экономических и техни­ческих границ для внутреннего развития капитализма, а следовательно, и почвы для массового перенакопления капитала. Его перенакопление здесь возникает лишь в связи с изменением сравнительных преимуществ в отдельных отраслях и регионах. Изменение характера и масштабов перенакопления повлекло за собой относительное сокращение вывоза капитала (как доли ВВП). Сам же вывоз капитала происходит в соответствии с углубляющимся международным разделе­нием труда, транснационализацией производства и интернационализацией капи­тала. Иными словами, показателем современного капитализма является не вывоз капитала, как такового, а формирующаяся интернационализация производства. Экспорт же капитала значим лишь постольку, поскольку он выступает неотъ­емлемым компонентом последнего (С.119).