Вопрос 1. Истина и проблемы ее достижения

Уголовно-процессуальное доказывание является частным проявлением познания, которое представляет собой отражение в сознании человека окружающей действительности. Исходя из общей посылки познаваемости мира, считается возможным достижение истины в любой области человеческого знания. Следует заметить, что если результат познавательной деятельности человека соответствует действительности, то он будет истинным. Если же познающий субъект по тем или иным причинам приобрел ошибочное знание, то оно неистинно.

Уголовно-процессуальное познание как разновидность познания стремится к постижению объективной истины. В теории познания объективная истина понимается как знание о свойствах и особенностях объекта, воспроизводящее их в сознании познающего субъекта такими, какие они есть в действительности. Таким образом, объективной истиной является знание, содержание которого существует объективно, независимо от сознания и воли человека. Будучи объективной по своему содержанию, объективная истина субъективна по форме. В силу этих обстоятельств успех в достижении объективной истины в ходе познавательной деятельности зависит и от того, насколько познающий субъект будет соблюдать законы логического мышления. Неверное мышление может привести к неверным фактам, на основе которых может быть получено искаженное, ложное знание. Отклонение от судебной истины может произойти и по одной из следующих причин: несоответствие формулировки заявления пострадавшего не отвечает цели его обращения; сговор сторон; заблуждение стороны или иного лица, представляющего суду значимую информацию; ложь стороны или иного лица; ошибка перевода; отсутствие у стороны доказательств для опровержения ложной версии, принятой за истину; опора суда на сомнительные доказательства; пренебрежение процессуальными правилами; игнорирование фактов; ложные и ошибочные заключения экспертов и специалистов и т.д.

Установить по расследуемому или разрешаемому уголовному делу объективную истину – это значит признать, что выводы соответствующих следственных или судебных органов по подлежащим выяснению по существу дела вопросам сделаны в полном соответствии с действительностью.

Вопрос о возможности установления объективной истины в процессе расследования и судебного рассмотрения уголовного дела в юридической литературе поднимался неоднократно. При этом следует заметить, что подавляющее большинство западных авторов считают не только невозможным, но даже и необязательным получение истинных знаний в судебном исследовании (А.М. Уилшер).

Для русской правовой науки XIX и начала XX века было также характерно отрицание объективной истины, отрицание возможности ее достижения в области судебной деятельности. При этом правоведы ссылались на особенности судебного исследования, которое, по их мнению, позволяет установить только юридическую или формальную истину, или же распространяли на деятельность суда общие положения агностицизма о невозможности познания объективной действительности (И.В. Михайловский, Н.Н. Розин, И.Я. Фойницкий).

Формальная истина предполагает осуществление правосудия по заранее установленным правилам оценки доказательств. Одни доказательства имеют приоритет над другими. Так, например, в истории России (XV–XIX вв.) "царицей доказательств" считались показания обвиняемого о признании им своей вины. Кроме того, полным (совершенным) доказательством были показания не менее двух свидетелей о каком-либо факте. Ценность доказательства определялось не только его содержанием, но и социальным статусом свидетеля. Преимущество отдавалось показаниям знатного лица перед показаниями незнатного, показаниям духовного лица перед показаниями светского, показаниям мужчины перед показаниями женщины.

В настоящее время классическим примером установления формальной истины является назначение наказания при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением в порядке, установленном Гл. 40 УПК РФ.

Многие годы значительной теоретической проблемой был вопрос о соотношении истины и вероятности в уголовно-процессуальном познании. Представления об этом нередко менялись в зависимости от политической ситуации в стране. И не случайно, что с обоснованием тезиса о невозможности достижения в уголовных делах объективной истины и о необходимости решать вопрос о виновности подсудимых "с точки зрения максимальной вероятности", идеологически обосновывался политический террор, имевший место в стране в 30–50 гг. прошлого столетия. Отрицание объективной истины и возможности ее достижения по уголовному делу как минимум служило оправданию ошибок, допускаемых следствием и судом при производстве по уголовному делу.

Однако и в настоящее время некоторые аспекты учения об истине в уголовном судопроизводстве решаются в теории неоднозначно. В частности, нет единства взглядов на характер и содержание истины, устанавливаемой в процессе производства по делу и по ряду других вопросов. Кроме того, ряд ученых продолжают отстаивать позицию, согласно которой достижение истины в уголовном процессе является невозможным или ненужным.

Тезис о том, что при поисках истины по уголовному делу следователь и суд используют правдоподобные умозаключения, которые с формально-логической стороны способны обеспечить получение лишь более или менее вероятного знания, активно обсуждается в теории уголовного процесса (А.А. Эйсман, Г.М. Резник, А.С. Александров и др.).

Категории объективной истины традиционно противопоставлялась истина процессуальная (формальная), которая изначально соответствует либо формально (заранее) определенным в законе условиям, либо формальному (и допускаемому процессуальным законом) добровольному соглашению сторон относительно того или иного варианта (окончательного) решения.

В современной уголовно-процессуальной науке все чаще высказывается мысль о подмене истины разрешением конфликта (Э.М. Мурадьян). Наиболее характерна такая позиция по отношению к делам частного обвинения (ч. 2 ст. 20 УПК РФ), а также по делам, которые могут быть прекращены мировым судьей за примирением сторон (ч. 1 ст. 31 УПК РФ). Чем больше диспозитивности (возможности субъектов распоряжаться своими материальными и процессуальными правами), тем меньше, по нашему мнению, пространства остается для поиска судебной истины.

Предусмотренный УПК РФ особый порядок судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением предполагает разрешение вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности без проведения исследования доказательств, что также не характерно для процедуры установления истины по делу.

Принцип состязательности закрепляет правило невмешательства суда в процесс доказывания. Суд создает лишь условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (ст. 15 УПК РФ). Таким образом, суд, на наш взгляд, ограничен в возможностях вмешательства в процесс установления истины по делу.

Категория формальной истины перелагает бремя доказывания (всех притязаний) на стороны. При разрешении дела по существу суд исходит лишь из тех доказательств, которые предоставили стороны и которые нашли свое объективное подтверждение в рамках состязательного судебного следствия. Если та или иная сторона не доказала свои притязания, не воспользовалась в полной мере своими равными процессуальными правами в доказывании, суд исходит из имеющейся на данном этапе системы доказательств, разрешая спор в пользу той стороны, которая более убедительно представила суду обстоятельства, входящие в предмет доказывания по уголовному делу (ст.ст. 73, 299 УПК РФ).

При характеристике истины, которая должна найти свое отражение в приговоре (или ином процессуальном решении, разрешающем дело по существу), теория уголовно-процессуальной науки использует также категории абсолютной или относительной истины. При этом под абсолютной истиной традиционно понимается такая истина, для которой ничего непознанного в исследуемом явлении или предмете не осталось. Относительная истина характеризует степень познания исследуемого явления (предмета) лишь в необходимых и достаточных (для решения конкретной задачи) пределах.

В теории процессуальной науки высказаны различные суждения по поводу характеристики истины. Одни авторы полагали, что истина, устанавливаемая приговором, должна носить абсолютный характер (М.С. Строгович, И.Д. Перлов и др.), вторые считали ее относительной (М.Л. Якуб, Л.Т. Ульянова и др.), а третьи – одновременно и абсолютной, и относительной (П.С. Элькинд, Л.Д. Кокорев). Существуют также мнения, что философские категории абсолютной и относительной истины неприменимы к практической уголовно-процессуальной деятельности, поэтому истина, устанавливаемая в уголовном процессе, не может быть названа ни абсолютной, ни относительной.

Полагаем, что следует согласиться с третьим подходом, так как обстоятельства, входящие в предмет доказывания по данному делу, являясь существенными для правильного его разрешения, должны быть действительно установлены с исчерпывающей полнотой, т.е. абсолютно. Другие же обстоятельства, имеющие отношение к делу, могут быть установлены лишь в необходимых пределах, т.е. относительно. Таким образом, только по отношению ко всей сумме связей и закономерностей развивающейся материи и общества истина и будет носить относительный характер.

Истина должна найти свое отражение в приговоре суда, истинными должны быть выводы суда: а) об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания по уголовному делу (п. 1-7 ч. 1 ст. 73, ст. 299 УПК РФ); б) о юридической квалификации содеянного по нормам Общей и Особенной частей УК.