У кого бы мне справится: как там дела?

Жизнь уходит из рук, надвигается мгла,

Смерть терзает сердца и кромсает тела,

Возвратившихся нет из загробного мира,

У кого бы мне справится: как там дела?

 

– Наверное у Элоры интерес к этому автору от прадедушки, – тихо сказала миссис Дебюсси.

Она подключила шкатулку к компьютеру. Продемонстрировала, что фамилия дедушки действительно не подходит.

– Каким был ваш дедушка? – спросил Сергей хозяйку.

– Странный он какой-то, – задумчиво ответила она. – Говорил все время иносказательно. Часто поражал.

– Чем?

– Вот например. Когда родилась Элора. Только вернулись из роддома. А имя дочке придумали буквально накануне, вместе со своей соседкой по палате. А дедушка бережно берет этот маленький сверточек и говорит так ласково – Так вот ты какая, Элора! – Мы и остолбенели. Откуда, спрашиваем, вы узнали, как ее зовут? Да так, отвечает многозначительно, догадался.

Сергей покачал головой.

– А еще, когда Элора начинала шалить, – ударилась в сладкие воспоминания миссис Дебюсси. – Дедушка грозил ей как-то странно: Вот будешь себя плохо вести, в шутку строжился он, все Сергею расскажу. С тех пор это странное имя «Сергей» меня почему-то пугает. – Она посмотрела на Сергея. – Но ведь «Серж», это же совсем другое имя? – спросила она.

И Сергей утвердительно кивнул.

Заглянул мистер Дебюсси.

– Поздно уже, – тактично напомнил он. – Давайте ложиться спать.

– Да, действительно, – спохватилась мама Элоры. – Что это я!

Элора встала с диванчика.

– Мама, – сказала она. – Ты обещала второе одеяло.

– Да-да, конечно, – торопливо подтвердила миссис Дебюсси, убирая шкатулку на место. – Сейчас принесу.

 

Молодые поднялись к себе.

– Я ваши вещи перенесла из вашего шкафа, – несколько неуверенно произнесла она. – Разложила вот в эти ящики. Вот здесь – ваши носки, – показала она рукой. – Вот здесь – нижнее белье, – слегка покраснела она. – Здесь – ваша одежда...

– Спасибо, – ответил он. Сердце почему-то защемило.

В полном молчании, стараясь случайно не коснуться друг друга, приготовились ко сну.

Сергей выключил свет и в темноте направился к кровати, в которой уже лежала Элора, укутавшись в свое собственное одеяло и повернувшись к Сергею спиной.

Он посмотрел в окно на автостраду, заполненную машинами. Вот, сверкая огнями, пронеслись вагоны поезда. А выше – точки – огни миллионов окон. А еще выше – звезды. Такие знакомые. Был он у них. Вот Альдебаран. Помнится, на развороте они тогда прошли очень близко к бушующим протуберанцам. А потом – база. Весельчак Петр с компанией, сауна, странное озеро под колпаком, песни, девичий смех... Сердце в очередной раз защемило.

 

Глубокой ночью, когда все уже спали, Сергей тихонько пробрался в зал. Осторожно, чтобы не скрипеть, достал из шкафа шкатулку. Закрылся в ванной. Подсоединил шкатулку к переносному компьютеру – записать услышанное. Включил. Ввел пароль – «Леднев».

 

– Ну, привет, Серега, – раздался хриплый старческий голос. – Наконец-то ты меня нашел. Жаль только что я это уже не увидел. Но все же... Поверь, плохо быть затерянным в мирах.

 

Евгений кашлянул.

 

– Тебя скорее всего это письмо не удивляет, – продолжил он. – Ведь ты наверняка уже знаешь, как я жил и как я закончил. Странно это как-то... Вот я сижу, диктую эти фразы, словно разговариваю с тобой, и в то же время, когда ты их слышишь, меня уже давно-предавно нет в живых. Я умер. Хотя я еще и не знаю, о чем буду говорить дальше. Вообще, все странно в этой жизни. Странно, что я беседую с тобой, и даже могу тебя спросить о чем-либо. Ответить только ты мне уже не можешь. Тебя нет, нет командира. Странно и то, что я всю жизнь боролся против компьютеризации этой части Земли, твердо видя, что она то как-раз и нужна людям. Странно и то, что мне довелось встретиться со своей правнучкой. Я говорю, естественно, об Элоре. Я сидел с человеком, который видел мою заброшенную временем могилу. Хотя, если так рассуждать, то я пятнадцать лет общался с человеком, который видел мою могилу, знает как и когда я умер, и даже был не последним человеком в жизни моей далекой правнучки. Я имею в виду тебя.

Помнишь, мы тогда с ней, уединившись, проговорили три часа? Ты тогда еще страшно ревновал? Смешно. Тогда-то она мне и рассказала, что я ее далекий предок. Не сказала, только какой. А я не стал спрашивать – страшно – словно заглянул в собственную могилу. И вообще, не расспрашивал про собственную жизнь. Хотя того, что она рассказала, мне вполне хватило, чтобы осознать, что моя жизнь уже предопределена, и ни что ее изменить не сможет. Колея. Ты не представляешь, как это страшно – жить уже прожитой жизнью. Я ее спросил, кивнув на тебя: А про него ты тоже многое знаешь? – Еще больше, – ответила она с такой неподдельной горечью, что я просто побоялся расспрашивать ее, и посоветовал ей ничего тебе не говорить – пусть, мол, хоть один из нас проживет свою жизнь, не имея над собой дамоклова меча.

Ты наверное задумался уже – зачем я диктую это письмо? Знаешь, сам не знаю. Ни посоветовать, ни предупредить я тебя ни о чем не смогу. Просто, скорее всего, это мой последний контакт с той, старой, беззаботной жизнью. Да и не мог я так вот просто умереть, не попрощавшись с тобой.

 

Пауза в динамике. Бульканье воды. Торопливые глотки.

 

– Меня подобрали совершенно голого. Допросы. На моей руке оказалась засохшая моя же кровь. А в ней – твой отпечаток пальцев. Помнишь, ты тогда схватил меня? – Снова пауза. – Следователи решили, что именно этот человек меня ограбил. Спросили, кто это? Серж Харви, вспомнив возглас Элоры, ответил я. Вот так ты и родился в этом мире.

 

Снова пауза. Снова булькание воды и торопливые глотки. Сморкание.

 

– Впрочем ладно, Серж, будем прощаться. Память заканчивается. Вон, мигает уже. Напоследок – мои тебе напутствия. Первое – по всей логике механизм снятия матриц появится как раз во времена Элоры. Мой тебе совет – постарайся найти и уничтожить этих изобретателей и все их изобретение.

 

Женька закашлялся.

«Легко тебе рассуждать... из могилы, – невесело подумал Сергей. – Убить Эриха Майера? Разве это возможно? Да и не будет тогда никого. Ни Элоры на корабле, ни Эдика с Игорьком и Олафом на базе».

 

– Может тогда ты сам сойдешь со своей колеи? Мне вот, как видно уже, не удалось. Зря только всю жизнь, как Дон Кихот, боролся с компьютерами.

 

Евгений снова закашлялся, теперь уже более продолжительно.

 

– Ну вот и все, – продолжил совсем уж хрипло Женька. – Мое время вышло. Не знаю, о чем умолчала про тебя Элора, но постарайся все-таки изменить свою жизнь. Прощай. Жалко, что мы уже больше никогда не съездим на наш остров на Оби, не половим рыбки. А какая была уха!..

 

И в этот момент в шкатулке что-то щелкнуло и динамики замолчали.

Запись закончилась.

 

 

Глава 12

ОПЕРАЦИЯ МОТЫЛЕК

Вторник, 24.02.2252

 

Сергея разбудили стуки. В 6:30 утра. Кто-то неподалеку то ли стенку выравнивал, то ли в бетоне камни разбивал перед сверлением.

Полежал немного, не выспавшийся, с головной болью. Но уже и не уснуть под такой аккомпанемент.

– Доброе утро, – сказал Сергей, чувствуя, что Элора тоже проснулась.

– Доброе утро, – ответила она.

– Что ж в такую-то рань-то? – недовольно пробурчал Сергей.

– Может, это кто-то новый въехал? – неуверенно предположила Элора. Ругаться с соседями она не умела. Впрочем, как и он сам.

– Или кто-то работает на дому, – добавил Сергей.

Пришлось вставать. Хотя еще спать да спать.

Он решительно выбрался из под своего одеяла, откинув его в сторону. В это время попыталась встать и Элора, но замерла, смутившись, обхватила плечи руками, прикрывая открывшуюся под ночнушкой обнаженную грудь. Сергей отвернулся, быстро одеваясь, и слыша, как за спиной торопливо одевается Элора.

– Вы первый в ванную пойдете? – услышал он голос Элоры и обернулся.

Совсем короткий халатик. Она бы оделась скромнее, но у нее ничего не было.

– Я – потом, – ответил он, чувствуя себя неловко. – Пока зарядку сделаю.

Она кивнула, молча обошла его и вышла из комнаты. А он снова сел на кровать. Устало. Словно и не отдыхал совсем.

 

Когда он спустился на кухню, здесь была только Элора. Одиноко сидя за столом, она заваривала себе овсяную кашу. Нарезанные хлеб, сыр, колбаса, лежали на тарелках.

– Приятного аппетита, – сказал он, присаживаясь напротив.

Она только посмотрела на него, но ничего не сказала.

Повисло неловкое молчание.

Высокая, с прямой спиной, Элора сидела царственная, как и прежде, но какая-то смягчившаяся. Гордая, но в то же время уязвимая, и ему даже показалось, что он был нужен ей. И Сергей украдкой смотрел на Элору, впитывая в себя черты ее лица, ее движения, мимику, то как она ест. Вот, закрыв плошку с кашей плотной крышкой, она вилкой подцепила тонкий кусочек слабосоленой красной рыбы, положила на такой же тонкий кусочек хлеба. Поднеся бутерброд ко рту она аккуратно приоткрыла свои губы... блеснула полоска зубов... десны...

– Что? – наконец подняла она суровые глаза, замерев с бутербродом у рта.

– Любите рыбу? – спросил он, невольно растерявшись и стараясь тактично улыбаться.

– Да, а что? – с вызовом спросила она, опуская бутерброд на тарелку и слегка покривившись.

– Да нет, просто, – стушевался он под ее взглядом. – Наверное, в таком случае у вас первая группа крови, – зачем-то добавил он.

Девушка внимательно посмотрела на него.

– Наверное, вы считаете себя очень умным? – тихо спросила она.

Сергей растерянно промолчал.

Недовольная, Элора слегка надкусила бутерброд и включила «Новостной канал». Тот час возникло объемное изображение Кайсы Айрис. Ослепительно красивая девушка что-то бойко рассказывала, соблазнительно улыбаясь. Сергею тут же вспомнилась Лаборатория «Z» и ему стало мучительно стыдно. Да уж, я дурак, подумал он. И девушку жалко – судя по всему она скоро умрет, ведь именно такой он видел ее у Властелина душ. И не предупредить... да и неизвестно – от чего.

Изображение ведущей исчезло, появились какие-то люди, панорама какого-то завода.

– Доброе утро. – радостно поздоровалась вошедшая миссис Дебюсси.

– Доброе утро, – вежливо ответил Сергей, привставая и отложив в сторону ножик, которым он намазывал на хлеб масло.

– Доброе утро, – кивнула Элора со своего места, щепотью посыпая в заваренную кашу горсточку мороженной брусники.

– Приятного аппетита. Кушайте, кушайте! – торопливо добавила теща.

– Спасибо. – Сергей сел и снова взялся за ножик.

На экране между тем снова появилась ведущая, от голоса и взгляда которой по телу вдруг пробежали мурашки. Зачитала последние новости. Ничего интересного, все как обычно – отменили рейсы на Луну – запасы топлива заканчиваются, а заменить еще нечем. Сергей не слушал новости. Он смотрел на ведущую и невольно вспоминал напряженную девушку на Базе, туго сжатые коленки.

– А она-то уже с этим, – сказала теща. – С банкиром. У которого интервью брала.

– Так у нее же был долгий роман с каким-то актером? – вяло переспросила Элора.

– Бросила уже! – радостно сообщила миссис Дебюсси. – Вчера показывали в «Прожекторе светской жизни».

Элора кивнула. Видно было, что эта тема ей глубоко безразлична.

Беседа иссякла и какое-то время завтракали в тишине.

– Серж, вы нас со стариком извините, – наконец, предварительно кашлянув, виновато заговорила миссис Дебюсси, и Сергей сразу же почувствовал себя неловко, снова откладывая ножик. – Но мы со стариком всю ночь не спали. И вот какое у нас получилось предложение.

Элора, медленно перемешивая кашу с брусникой и сгущенным молоком, внимательно-настороженно посмотрела на свою мать.

– Мы так подумали, – почему-то радостно заявила теща. – Вы хоть и расписаны, но свадьбы-то у вас не было. Не по-людски это. Надо бы сыграть. Вы как, не возражаете? – она виновато оглядела свою дочь и Сергея.

– Мама! – возмущенно воскликнула Элора, покраснев.

– А вы разве не хотите? – расстроенно произнесла миссис Дебюсси, сражу же осунувшись.

– Да нет, почему же, – решительно вмешался Сергей. – Хорошее предложение. Мы – за. Предлагаю – в эту субботу, – тут же сказал он, держа в голове то, что воскресенье – дата смерти Элоры, и уже к этому времени примерно прикинув варианты защиты своей жены.

Элора несколько удивленно посмотрела на своего мужа.

– А что так быстро? – растерялась мама, несколько сбитая с толку таким быстрым соглашением. – Я даже не успею родне на окраинах разослать приглашения. Пусть они и не приедут, но все же неудобно как-то получается.

– Обстоятельства, – многозначительно заметил Сергей, прекрасно помня, что эта универсальная фраза годится для многих щекотливых ситуаций.

Миссис Дебюсси понимающе покивала головой.

И в течении всего оставшегося завтрака они бурно обсуждали место проведения и примерный список гостей. Только дома – категорично настаивала Элора, не идя ни на какие компромиссы, и только среди своих. И она победила.

 

На выходе у подъезда топталась небольшая кучка пацанов, дружков Терция. Ждали кого-то. Уже то ли пьяные, то ли обкуренные.

– Старик, закурить не найдется? – обратился один из них к Сергею, направляясь к нему вразвалочку.

– Не курю, – ответил он, не собираясь останавливаться и проходя мимо.

– Молодец, – донеслось в след. – Здоровеньким помрешь.

Сергей отвечать ничего не стал.

 

Утро на работе начиналось как обычно – с раскачки. Народ медленно просыпался, неспешно подготавливая рабочее место и настраиваясь на предстоящий рабочий процесс.

– Сейчас еду, – радостно говорила Ники Алле, слушающей ее с глубоким вниманием, – сижу на боковушке у выхода. Сиденья низкие, у меня здесь все сползло. Колготки тоненькие. Мужчина. Такой, как тебе описать... Проходит и так небрежно замечает, даже не глядя в мою сторону: Красивые ноги. Я так и обалдела!

Сергей, сидя в углу, и встречая каждого вошедшего сотрудника (давняя традиция), только улыбнулся. «Девушки-девушки, – покачал он головой. Впрочем, а какие у меня на сегодня планы? Отчет я отправил, осталось только ждать. Хотя почему же, озадачу Аллу, пусть она соберет сведения об активностях над базой. И основная задача – Элора. Необходимо понять, что же все от нее хотят. И кто конкретно? И для чего? И почему к ее смерти причастен Давор?».

– А у меня, представляешь, – увлеченно подхватила Алла, сидя на столе. – В вагоне тесно. Молодой человек рядом стоит. Его прижало ко мне – он застеснялся так забавно. Стою, веселюсь. На остановке «Юбилейный» новая толпа, его ко мне стало прижимать. И он взял меня за талию – чтобы не прижиматься. Извините, еще говорит. – Ники смеялась глазами. – А я как раз в топике была. Куртка расстегнута, живот открытый. Поехали дальше. Толпа успокоилась. А он, смотрю, руки с моей талии не убирает. Красный весь. Мне смешно, стою, жду, что будет дальше. Интересно же ведь!..

– И что потом? – с любопытством спросила Ники.

– А потом – моя остановка. Я направилась к выходу. А он остался стоять на месте. И даже ничего не сказал.

– И не спросил телефона?

Алла отрицательно покачала головой.

– И даже не предложил задержаться в вагоне?

Снова кивок.

– Рохля, – заметила Ники.

Алла кивнула.

– А могло быть довольно забавное приключение, – с легким сожалением произнесла она. – Так хорошо начиналось. Я бы, наверное, будь он поактивнее – отменила бы свою поездку на яхте в эти выходные.

– А как же твой бойфренд? – шумно зашептала Ники.

– С ним стало уже скучновато, – отмахнулась Алла. Во взгляде Ники читалась откровенная зависть. – И вообще, у женщины обязательно должны быть любовники, – неожиданно серьезным тоном сказала Алла. – И лучше всего – не один.

– А как же принц?

– Принц – это само собой. Принца надо ждать. Но... – сделала она паузу. – Женщина без мужчины стареет гораздо быстрее, – продолжила Алла. – Теряется шарм, и когда наконец-то появится долгожданный принц, он может просто не обратить на тебя никакого внимания. У нас должен быть блеск в глазах, своя изюминка. А это будет только при наличии у нас мужчин, многочисленного интереса к нам. Я и мужу своему разрешу, лишь бы я не знала об этом, мне не рассказывал, не хвастался. – И она лукаво стрельнула глазами в сторону Сергея.

«О каком замужестве тут может идти речь, – в свою очередь грустно подумал Сергей, – вон какая интересная и насыщенная жизнь. Ничего уже не изменить».

– Ну а эти? Групповые, – вдруг зашептала Ники. – С ними как?

– Какие? – не поняла Алла.

– Ну, «бутерброд»! Тебе еще не понравилось – не было у парней синхронности!

– Тише ты! – шикнула Алла и быстро взглянула на Сергея, который сделал вид, что он полностью погружен в свои мысли. – С ними встретилась еще раз. Ерунда. Она – аморфная как кисель, они думают только о своем удовольствии.

– Всем привет! Девчонки, что у меня для вас есть, – прямо с порога загадочно произнес с шумом ввалившийся Закир, раздеваясь на ходу.

– Ага, – усмехнулась Ники, недовольная тем, что их перебили на самом интересном месте. – Знаю – два презерватива и конфетка.

Алла прыснула со своего места. Густав в своем углу, как всегда спортивный, подтянутый, сухопарый, меланхоличный, вяло засмеялся.

– Фу, какие вы… – фыркнул Закир, улыбаясь.

– Да, есть у кого учиться, – нарочито небрежно произнесла Ники, демонстративно отворачиваясь к Алле.

Закир прошел к Сергею, поздоровался за руку, потом отошел в мужской угол, к Густаву с Коурисом.

– Представляете, мужики, – произнес он, пожимая руки обоим. – Такая девушка стояла, пальчики оближешь. Она – на выход. Только я к ней, как какой-то пи... – он вдруг осекся, покосился на девушек. – Э-э-э... Представитель сексуальных меньшинств, – продолжил он тише, – влез между нами. Она и ушла, зараза! Только две телки остались.

Густав усмехнулся

– Чего бояться, слова-то в общем-то одинаковые.

– У нас в семье не принято было выражаться в присутствии женщин. Так что мне как-то это неприятно.

«Полностью согласен», – подумал со своего места Сергей.

– Как ты их различаешь – телки, девушки.., – вяло полюбопытствовал Густав.

– Да очень просто, – пожал плечами Закир. – Телка – это старающаяся обратить на себя внимание особь женского пола, с крупными формами и тупым, бессмысленным взглядом.

– Интересная у тебя классификация, – усмехнулся Густав. – Ну а кто по твоему тогда фифа?

– А фифа – это стройная аккуратно одетая девушка, с прямой осанкой, как правило – на высоких каблуках, с коротеньким торопливым шажком. Она и бегает так же – быстро-быстро семеня тонкими ножками, с виноватой улыбочкой на аккуратно подкрашенных губах, неловко при этом придерживающая сумочку.

– А еще есть классификации? – с интересом полюбопытствовал Густав.

Закир пожал плечами.

– Есть, конечно, – ответил он.

– Поделись.

– Да без проблем, – поморщился он. – Вот например, коза – это худая длинноногая девушка на высоченных каблуках, и шаг у нее длинный, и сама она при этом постоянно покачивается.

– Принижаешь женщин, – недовольно произнес Коурис. – А они ведь такие же люди, как и мужчины. Ничем не хуже нас.

– Я бы даже больше сказал, – вдруг поддержал Закир. – Они, несомненно, существа более умные, чем мужчины.

– Объясни, – несколько растерялся Коурис от того что так быстро с ним согласились.

– Пожалуйста, – улыбнулся Закир. – Только у мужчин есть такое понятие как женская логика. И что они ее не могут понять. И вообще – всех женщин. А у женщин такого нет. Для них мужчины – просты как… ни знаю кто. Выходит, что женщины прекрасно понимают и других женщин и нас – мужчин.

Густав рассмеялся.

– А чем тогда у тебя девушка отличается от женщины, – искренне веселясь, поинтересовался он.

– Девушка, – также улыбаясь, ответил Закир, – это существо женского пола, полное страстей и желаний. Иссякли страсти и желания – это уже женщина.

Между тем Алла, завершив свои рассказы с Ники, подошла к зеркалу, принялась прихорашиваться. Узкая юбочка в обтяжку, открытый животик, копна распущенных волос.

– Явно, к соседям собираешься? – поинтересовался Закир, невольно поворачивая голову – зеркало было совсем рядом.

Она повела пальчиками, небрежно помахала помадой.

– У них там новенький появился, – сказала она, не отрываясь от зеркала. – Надо бы посмотреть. Как я выгляжу?

Закир критично ее осмотрел.

– Я бы тебя из постели не выкинул, – стандартно ответил он.

Алла удовлетворенно кивнула.

– Я бы себя тоже, – согласилась она, довольная увиденным.

– Раз ты туда собралась, захвати на обратном пути у Васи отчет по шестому блоку, – попросил Закир, садясь за свой рабочий стол – время утренней раскачки подходило к концу. – Заодно будет уважительная причина твоего появления.

– Да в том отчете конь не валялся! – слегка покривилась она, по прежнему не отрываясь от зеркала.

– Как тебе сказать, – ответил задумчиво Закир, углубляясь в экран монитора и пододвигая к себе клавиатуру. – Валялся. Но мало.

– Главное – найти такого коня, – сказал со своего места Густав, – который бы согласился поваляться в этом отчете.

Алла улыбнулась.

– Василек сам передаст, – весело сказала она. – Зачем мне его слащавые комплименты?

– Кто это – «передаст»? – подал со своего места голос Густав, не отрывая взгляда от монитора. – Это Василий-то «передаст»? – с легким удивлением добавил он. – Вот никогда бы не подумал, что такой интеллигентный человек, и вдруг – «передаст»?

– До чего мир докатился, – тут же поддержал его Закир.

– Фу! – фыркнула, смеясь, Алла. – Мальчишки, какие вы все-таки пошлые! – Она обернулась к Ники.– Представляешь, в прошлую пятницу ходили мы с Закиром за рыбой к пиву. Так даже женщина в магазине не захотела подержать его ерша, когда он попросил потрогать – не сильно ли сухой. А она подала коробку – мол, колючий сильно, сами трогайте.

– Да я своего ерша никому и не давал, – ответил Закир наигранно удивленно.

– Я так понимаю, что это сейчас будет называться – подержать твоего ерша, – заметил Густав, усмехаясь этой болтовне и мимоходом погладив проходившей мимо Алле излишне открытые ноги.

– Мне они тоже нравятся, – усмехнулась девушка.

– А как нам нравятся! – воскликнул Закир. – Ты даже и не представляешь!

«Ну все, – подумал Сергей, вставая со своего места, – пора заняться текущими делами. Сначала вернемся к женщине с чересчур длинными ногами».

– Все уже окончательно проснулись? – спросил он.

– Мы готовы, – нестройно ответила группа. Алла от дверей вернулась на свое место.

– Давайте тогда вернемся к нашей подопечной, – предложил Сергей.

Закир пощелкал клавишами.

– Что получилось, – принялся докладывать он, включая широкий экран. – Коурис проводил Мишель до дома. Пожал на прощанье руку на улице. Попытался было в юношеском порыве неловко поцеловать ее руку – она рассмеялась, отстраняясь. Интересно, кого ты представлял вместо нее? – поинтересовался Закир, поворачиваясь к Коурису.

Юноша покраснел, но ничего не ответил. Закир деликатно настаивать не стал.

– Итого, что мы имеем на текущий момент, – подытожил он. – Они сейчас хорошо знакомы. Здороваются. Но и только. Мы то думали, что она сама сделает первый шаг, раз такой тип юношей ей интересен, поддержит беседу там, еще какие-нибудь мелочи, за которые мы сможем зацепиться. Но она молчит. Только улыбается. В гости к себе не приглашает. А те возможности, которые позволили бы нам зацепиться за знакомство, Коурис проморгал.

– Твой вывод?

– Скорее всего, она существенно изменилась после своей поездки. Другие интересы уже на уме.

– Но с Коурисом будем продолжать, – сказал Сергей. – Может, ей просто надо дать время созреть? Может...

Вдруг у него прострелило в голове. Он замер на середине разговора, зажмурился.

– Шеф, что случилось? – встревоженно спросила Алла, приподнимаясь.

– Да так, ничего. Пустяки, – отмахнулся он, чувствуя как боль уходит. – Продолжайте.

– Ну что ж, ее муж уже в командировке, – кивнул Закир. – Пробудет еще неделю. А если надо, то и вторую, но не больше. Так что есть еще время для экспериментов.

– Какие будут предложения? – обвел Сергей свою группу вопросительным взглядом.

– Пора ей уже что-то подарить, – подала со своего места реплику Алла.

– Про цветы уже говорили, – ответил со своей стороны Густав.

– Ну зачем обязательно цветы, – пожала плечами девушка. – Должны же быть у нее какие-то интересы, пристрастия. – Она посмотрела на Закира.

– Объект коллекционирует куклы кошечек, – с сомнением произнес тот. – Но не рано ли? И не вызовет ли это подозрение – откуда юноша узнал?

– Давайте попробуем, – предложил Сергей. – Хотя бы купим для начала, чтобы всегда была под рукой.

Никто не возражал.

– Вот и хорошо. Выбор игрушки поручается Ники. После совещания – в магазин.

Девушка была не против.

– Я вам вчера скинул материалы по новому проекту «Мотылек». Все посмотрели? – продолжил пятиминутку Сергей.

– Все, – как-то совершенно нерадостно ответила группа. А Коурис промолчал, демонстративно отвернувшись.

Сергей посмотрел на Ники.

– Пароли? – спросил он.

– Сделаю, – кивнула Ники.– Думаю, самое простое, это открыть сайт по ее интересам. С регистрацией. Она зайдет, отметится. Вряд-ли ее пароль будет существенно отличаться от всех ее остальных.

– Скорее всего – он один и тот же, – подал голос Густав.

– Ну конечно! – возразил Закир. – Вспомни, где она училась и работала. Но я согласен, отличие не должно быть большим. Она ведь уже не на службе.

«Как знать», – подумал Сергей.

– Ну и наблюдение за ее наблюдателями, – продолжил он.

Густав кивнул.

– Ну тогда пока все, – закончил Сергей. – Алла, зайдите ко мне.

 

Поручив девушке собрать сведения обо всех неожиданных активностях среди компаний, расположенных над обширной территорией последней военной базы (шеф, многовато информации будет), Сергей вызвал к себе Закира.

– И что ты на самом думаешь по поводу Коуриса?

– Слов нет, она, конечно, любит молоденьких. Но как сейчас оказалось – предпочитает держать их на расстоянии. Любит мучить, но близко не подпускает. Либо любит растягивать удовольствие, либо просто динамит.

– Выводы?

– Мне кажется, я все понял, – ответил Закир. – Мужчинами она просто уже пресытилась. То ни одного, а то вдруг такая прорва. Что если ей подставить девушку? Аллу например. Мне почему-то кажется, что они обе заинтересуются подобной ситуацией.

Сергей усмехнулся, внутренне соглашаясь с его правотой.

– Будет странно – за такой короткий период времени столько знакомых, способных без досмотра вынести материал, – сказал он. – После Коуриса мы можем подставить только одного. Так что надо решить – или я или Алла.

Закир кивнул.

– Тогда – вы, – сказал он. – Через девушку-любовницу, мне кажется, ей будет сложнее передавать материалы. Просто труднее ее подставить. Мужчину не так жалко.

– Ну вот и определились, – подытожил Сергей. – Коуриса в это не посвящать.

– Само собой, – согласился Закир. – А как у вас с женой? Будут проблемы? Посторонний волос на одежде, запах духов...

Сергей пожал плечами.

– Я думаю, все будет нормально, – уверенно сказал он. – Давай подобьем все точки по этому направлению.

– Хорошо, – произнес Закир. – А с ним что будем делать?

– Пока снова его отправим. Пусть попадается ей на глаза, но никакой инициативы. Посмотрим, как она себя поведет. Вдруг проявит активность? И тогда все наши запасные варианты будут уже не нужны.

Закир ушел, а Сергей, откинувшись в глубоком кресле и расслабившись, просканировал голову в поисках причины недавнего прострела. Вроде как эта старая опухоль. Больше не из-зачего. Он мысленно попытался проникнуть внутрь, и это место сильно зазудело. Сосредоточившись, он представил как защитные силы организма, все эти лейкоциты и так далее, принялись активно вырабатываться спинным мозгом и широким потоком устремляться к этой странной опухоли, обволакивая ее широким кольцом...

Осторожный стук прервал его медитацию. Алла. Вошла.

– Шеф, вас это может заинтересовать, – сказала она, подавая кристалл. – Соседи по-дружбе передали.

 

На экране Давор недвусмысленно пытался завербовать в свои внутренние агенты Коуриса. Юноша пыхтел и отбивался. Начальник первого отдела, как всегда, вежливо улыбался, блестя своей лысиной.

Сергей не стал спрашивать, кто снимал и зачем, но задумался.

– Спасибо, – сказал он, возвращая кристалл.

– Запись только потом уничтожьте, – серьезно сказала Алла и ушла.

А Сергей вызвал к себе Коуриса и Закира. И когда те вошли, снова включил запись на воспроизведение.

– Как это понимать? – строго спросил он, когда сцена вербовки закончилась. – День-то уже какой? А нам в отделе ничего про это неизвестно.

– Что же ты? – искренне озадачился Закир. – Мы же все – свои.

– Но ведь это – стукачество, – покраснел Коурис. – А стукачом я никогда не был. И не буду, – добавил он упрямо.

Закир снисходительно усмехнулся.

– Стукач, – назидательно сказал он, неприятно улыбаясь. – Это тот, кто предает своих. Ты считаешь Давора своим?

Коурис отрицательно покачал головой, еще более насупившись.

– Вот-вот, – кивнул Закир. – Всякие уроды, совершая при тебе плохие поступки, фактически просто опускают тебя. – Закир слегка задумался. – До своего уровня, – добавил он.

Коурис молчал, тяжело дыша.

– И тут тебе решать – нравится тебе быть опущенным или нет. Лично я считаю, что уродов надо давить, – дружески заметил Закир.

Коурис поднял на него глаза, полные сомнения.

– Ну а если этих уродов много и комплекция у них повнушительнее, – понял его взгляд Закир, – то надо обратиться к тем, кто специально назначен, чтобы давить уродов. И это на самом деле – очень хороший поступок. Очищая землю от уродов ты не только себе облегчаешь жизнь, но и жизнь окружающим. Видел кино про вампиров?

Юноша поднял глаза, недоумевая.

– Пример разделения труда. Одна группа, специально обученная, профессионально находит вампиров. И обращается к другой группе, которая профессионально умеет их уничтожать. Так и ты – нашел урода, убедился, что это действительно урод, и вызвал профессионалов. Каждый должен заниматься своим делом.

– И как все это относится ко мне? – потупил глаза паренек.

– Вывели бы этого мерзавца по горячим следам на чистую воду, – произнес Закир. – Он бы и запятнался. Даже если он действовал по поручению вышестоящего руководства. А запятнанным он недолго бы просидел на своем посту. Одним подонком было бы меньше. А твое молчание – больше похоже на то, что ты решил обдумать его предложение, взвесить так сказать все «за» и «против».

И Коурис возмущенно вскинул глаза, непроизвольно сжимая кулаки.

 

Обед прошел в обществе Закира. Поели. Поговорили о роли мужчин в обществе и о спецназе в частности, о готовности мужчин к самопожертвованию. У Сергея от этого разговора возникли новые мысли по предстоящим операциям и он, покончив с десертом, поспешно направился на свое рабочее место, по дороге столкнувшись у раздачи с девушками своего отдела.

– Надоели эти морковные котлеты, – капризно жаловалась Ники.

– А зачем ты их берешь? – поинтересовалась Алла.

– А я откуда знаю? – ответила Ники, издав легкий смешок и покосившись на проходившего Сергея.

– Заморите вы себя своей диетой, – стараясь быть строгим, произнес тот. – А кто работать будет? Так что заканчивайте. Вы нам всякие нравитесь.

А на лестнице он столкнулся с Давором. Вежливо поздоровались. Начальник первого отдела спокойно, улыбнувшись своей вежливо-мягкой улыбкой, прошел мимо. А Сергей задержался, Какое-то время глядя ему в след. Он смотрел на гладковыбритый череп Давора, и вдруг представил, как пуля входит в этот череп, трескаются кости, вырываются части мозга... чтобы не было потом восстановлений. Давор вдруг обернулся, помотрел на Сергея, улыбнулся понимающе. И Сергей кожей осознал – Давор чувствует этот его взгляд, и даже больше – он чувствует и его мысли. И это его, Давора, почему-то только смешит.

Закир, прикупив на полдник пончиков, догнал Сергея перед самой лестницей, проскочив мимо Давора.

– Зря вы отказываетесь от второго обеда, – сказал он, поравнявшись с Сергеем.

– Не привык я к этому, – сказал Сергей.

– А у нас в спецназе, лишние калории всегда были к месту, – зачем-то сказал Закир.

И тут навстречу им, суровой энергичной походкой, вышла молодая стройная женщина. И ее большая грудь тяжело колыхалась вверх-вниз под каждый ее шаг. Под многочисленными мужскими взглядами она напряглась, посуровела, но поступь ее не ослабла. Решительно взглянула в глаза самому наглому из мужчин – Закиру.

Тот вежливо улыбнулся.

– Тяжеловато вам, – добродушно заметил он, показывая глазами на грудь.

И женщина вдруг улыбнулась, рассмеялась.

– Вы про это? – она тоже скосила глаза на свою грудь. – Да я уже привыкла.

 

Быстро внеся в план намеченные за обедом коррективы, Сергей традиционно играл с Густавом в шахматы.

За соседним столом Ники, стараясь не шуметь, осторожно подошла сзади к играющему на компьютере Закиру.

– Ага! – резко произнесла она, пытаясь напугать. – Опять ты девочку собираешь!

– Так ваших нет снимков, – невозмутимо ответил Закир. – Давай мы тебя снимем. Буду собирать только тебя.

– Разденем и разложим, – вставил Густав, задумчиво глядя на доску.

– Заманчивое предложение, – игриво произнесла Ники. – Я подумаю.

Видя, что ничего более интересного не происходит, девушка отошла к окну, включив по дороге музыку.

«Секс, секс – как это мило, – тот час разнеслось по комнате. – Секс, секс – без перерыва...».

Густав поморщился, подняв руку над шахматной доской.

– Да–-а... смело, – философски вздохнул он с ноткой грусти. – Нам за нынешней молодежью уже и не угнаться. Мы, поди, для них – скромные и закомплексованные личности, – намекнул он на девушек группы.

– Согласен, – подтвердил Закир, не отрываясь от экрана монитора. – Песни про любовь стали носить все более агрессивный характер. А агрессия – это в первую очередь – насилие.

– Такая нынче любовь, – философски протянул Густав, в задумчивости подняв слона. – Шеф, наверное вам шах.

Сергей пожал плечами и тут же сделал ответный ход.

– Впрочем, человек всегда остается человеком, – продолжал Густав, разглядывая возникшую на доске ситуацию. – Что в Древнем Риме, что в наше время, что сейчас. Подлость – она всегда подлость, а любовь – всегда любовь. Просто границы между этими понятиями слегка сдвигаются в разные стороны в разное время.

– Ну а взять нашего стажера, – заметил Закир. – Восемнадцать лет. Как раз этот возраст. А поведение абсолютно другое.

– Возможно – это только в массе проявляется, – промолвил Густав, делая свой ход. – Или это просто стиль такой, а на самом деле все не так.

– Закир, твой цветок совсем что-то завял, – вдруг возмущенно произнесла Ники.

Сергей, передвинув ферзя, непроизвольно посмотрел на подоконник. Действительно, цветок. Как-то сразу и не обратил внимание. На горшке надпись большими буквами: