Ключевский В.О. Курс русской истории.– М., 1989. Т.5. С. 415–416

2. В.О. КЛЮЧЕВСКИЙ О НИКОЛАЕ I

 

Поражение декабристского движения в 1825 г. не только не привело к прогрессивным преобразованиям российского общества, а наоборот, вызвало ужесточение порядков.

 

В последующие три десятилетия проводились некоторые правительственные мероприятия (например, реформа управления государственными крестьянами Киселева), но в целом государственная политика Николая I была направлена на полное сохранение политических основ Империи. Абсолютная монархия Николая I несла на себе заметный отпечаток личности самого царя, особенностей его характера.

Пристрастие императора к военно-командным методам управления усугубляло общий политический недуг русского общества – бесправие всех его слоев. Едва сумевший спастись в начале своего царствования, Николай был особенно недоверчив.<...>

Два обстоятельства оказали особенно сильное действие на характер царствования. Император Николай I не готовился и не желал царствовать. Принужденный царствовать, он шел к неожиданному и нежеланному престолу сквозь ряды мятежных войск. Первое обстоятельство не осталось без участия во взгляде императора на свою власть; вторым в значительной мере определился способ его правления. Он получил власть не обычным порядком прямого преемника от отца к старшему сыну, а от одного старшего брата мимо другого. Он и смотрел на как тяжкое нарушение воинской дисциплины, происшедшее oт ложного направления умов. Посему упрочение дисциплины и надежное воспитание умов должны были стать ближайшими и важнейшими внутренними задачами царствования. Расширяясь на все необъятное пространство действие русской верховной власти, эти задачи сообщили особое направление и законодательству эпохи.<...>

Правление императора Николая I крепко держалось правила не вводить ничего нового, не упорядочив существующего и не подготовив умом к нововведению.

Николай вступил на престол далеко не с тем взглядом на управляемый им мир, с каким вступил его старший брат. Это и понятно: слишком несходны были точки зрения, или наблюдательные пункты, с которых смотрели оба. Для Александра I таким пунктом было окно лагарповской аудитории, для Николая – дворцовая приемная.

Философская аудитория Лагарпа приучала смотреть на мир с высоты птичьего полета, откуда незаметны ни мелкие колеса правительственной машины, ни их смазки и отбросы – все неопрятные средства и последствия их работы. Николаю, напротив, пришлось взглянуть на русскую жизнь снизу, и его взгляд был поглощен этими колесами, их шумной, неопрятной и суетливой работой.<...>

 

Ключевский В.О. Курс русской истории. –

М., 1989. Т.5. С. 429–432.

 

3. А. ДЕ КЮСТИН О НИКОЛАЕВСКОЙ РОССИИ.

 

Маркиз Адольф де Кюстин (1790–1857) – французский писатель и путешественник. В 1839 г. посетил Россию. Впечатления от поездки изложил в книге “Россия в 1839 г.”, которая вышла в Париже в 1843 г.

 

<…> Русский государственный строй – это строгая военная дисциплина вместо гражданского управления, это перманентное военное положение, ставшее нормальным состоянием государства.<...>

 

См. Русское общество 30-х годов ХХ в. Люди и идеи (Мемуары современников). – М.: МГУ, 1989. С. 30.

 

4. А. И. ГЕРЦЕН

 

Александр Иванович Герцен (1812–1870) – философ, писатель, публицист-западник. Об основных началах николаевского режима пишет следующее:

 

<...>Казарма и канцелярия стали главной опорой николаевской политической науки. Слепая и лишенная здравого смысла дисциплина в сочетании с бездушным формализмом.<…> Таковы пружины знаменитого механизма сильной власти в России. Какая скудость правительственной мысли, какая проза самодержавия, какая жалкая пошлость!<...>

 

Там же. С.12.

4. Н.И. ПИРОГОВ

 

Николай Иванович Пирогов (1810–1881) – знаменитый русский хирург. В 20-х гг. будучи студентом медицинского отделения, так описывал посещение университета Николаем I в 1826 г.:

 

<…>Государь, приехал на дрожках в университет и узнанный только сторожем, отставным гвардейским солдатом, пошел прямо в студенческие комнаты, велел при себе переворачивать тюфяки на студенческих кроватях, и под одним тюфяком нашел тетрадь стихов Полежаева. Полежаев угодил в солдаты.<...>

 

Там же. С.14.

5. В.О. КЛЮЧЕВСКИЙ ОБ АЛЕКСАНДРЕ II

 

<...>Он был известен за представителя дворянских привилегий, и первые акты его царствования поддерживали в дворянском обществе эти убеждения. Они (дворяне) не были расположены поддерживать крепостное право во что бы то ни стало, даже не жалея жертв, но без нужды, особенно без приличного вознаграждения не думали и расставаться с ним. Когда завязывалось сложное и трудное дело, дававшее досуг для размышления, Александром овладевало тягучее раздумье, пробуждалось мнительное воображение, рисовавшее возможные отдаленные опасности, и тут появлялись колебания, даже делались крутые повороты и отступления. Воображение и воля у него не шли дружно рядом, а вели постоянно взаимную борьбу, поочередно торжествуя друг над другом; когда обстоятельства побеждали мнительность, требуя быстрого решения, долго сдержанная воля проявлялась внезапным порывом. Эти характерные свойства Александра проявлялись в крестьянской реформе.<...> Но в минуты беспомощности Александра II выручал тот же недостаток характера, который так вредил всему ходу его преобразовательной деятельности: это его опасливая мнительность. Бесплодные попытки предшественников и особенно усилия отца отменить или только смягчить крепостное право убедили Александра II в необходимости, наконец, с ним покончить во что бы то ни стало. Мнительность становилась источником решимости. Восстание снизу – его главное опасение. Но та же мнительность, твердо ставя цели, внушала Александру робость в выборе средств.

 

Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч.5. –

М., 1989. С. 263, 339, 352, 356, 357.

 

6. С.Ю. ВИТТЕ ОБ АЛЕКСАНДРЕ II

 

Сергей Юлиевич Витте (1849–1915) – министр финансов в 1892–1903 гг., председатель совета министров в 1905–1906 гг., автор Манифеста 17 октября 1905 г. Опубликовал «Воспоминания о времени царствования Александра II, Александра III, Николая II».

 

Убийство величайшего монарха императора Александра II было несчастнейшим в истории событием. <…>

Император Александр II выкупил душу и тело крестьян, он сделал их свободными от помещичьей власти, но не сделал их свободными сынами отечества, не устроил их быта на началах прочной закономерности.

Император Александр II даровал России правосудие, гражданское и уголовное. Как бы ни критиковали эту реформу, не затемнят ее величия. Эта реформа охраняет права и обязанности верноподданных своих монархов путем закона, а не усмирения.