Feel Myself Fall, Make A Joke Of It All - 5

*

К спис­ку раз­дра­жа­ющих фак­то­ров и не­удобств до­бав­ля­ет­ся еще и то, что ког­да Луи ло­жит­ся под­ре­мать в день Рож­дес­тва, то ока­зыва­ет­ся на ал­лее за ма­гази­нами, как обыч­но го­лый и под яр­ким днев­ным све­том.

Он про­ника­ет в од­но из зда­ний че­рез ок­но с тем же тя­желым ощу­щени­ем не­жела­ния, с ко­торым боль­шинс­тво лю­дей вы­пол­ня­ют ру­тин­ную ра­боту по до­му или те­лефон­ные звон­ки. Ему ве­зет… хо­тя ве­зение – до­воль­но от­но­ситель­ное по­нятие, ког­да де­ло ка­са­ет­ся Луи, но, все же, ему ве­зет, что зда­ние, в ко­торое он вло­мил­ся, ока­зыва­ет­ся ма­гази­ном одеж­ды, и его хо­зя­ин, ка­жет­ся, зак­рылся на обе­ден­ный пе­рерыв. Так что по­доб­рать под­хо­дящий кос­тюм и быс­трень­ко смыть­ся по­луча­ет­ся про­ще прос­то­го.

Взлом, про­ник­но­вение и мел­кое во­ровс­тво. Обыч­ный день его гре­баной жиз­ни.

Ког­да Луи воз­вра­ща­ет­ся на глав­ную ули­цу, ему тре­бу­ет­ся нес­коль­ко се­кунд, что­бы ос­мотреть­ся, и… это же Холмс Чап­пел, с его бе­зоши­боч­но уз­на­ва­емы­ми из­ви­лис­ты­ми до­рож­ка­ми, боль­шим ко­личес­твом де­ревь­ев и ред­ки­ми пе­шехо­дами. Еще один пры­жок к Гар­ри, сюр­приз-сюр­приз… Ка­жет­ся, все­лен­ная обо­жа­ет из­мы­вать­ся над ним.

К это­му мо­мен­ту Луи уже ус­пел дос­та­точ­но мно­го раз по­бывать в этой де­ревень­ке, - и по собс­твен­но­му же­ланию, и по во­ле ме­тафи­зичес­кой неп­ред­ска­зу­емос­ти, - так что он с лег­костью мо­жет в ней ори­ен­ти­ровать­ся. Вот толь­ко он не по­вора­чива­ет на се­вер, в сто­рону ле­са за до­мом Гар­ри. Вмес­то это­го он про­дол­жа­ет без ка­кой-ли­бо осо­бен­ной це­ли ша­гать на вос­ток. Се­год­ня он прос­то не го­тов встре­тить­ся с Гар­ри, не­зави­симо от то­го, в ка­ком воз­расте тот по­явит­ся. Не сей­час, ког­да у Луи в го­лове пол­ная ка­ша.

С этой частью го­рода Луи уже не так хо­рошо зна­ком. Во вре­мя сво­их ви­зитов он ог­ра­ничи­вал­ся ли­бо той ма­лень­кой по­лян­кой у ручья, ли­бо до­мом Гар­ри… или в бо­лее кон­тро­лиру­емых слу­ча­ях пе­кар­ней, па­бом и ма­гази­ном. А те­перь он ока­зыва­ет­ся ря­дом с од­но­этаж­ным зда­ни­ем, ко­торое на­поми­на­ет мес­тную на­чаль­ную шко­лу, о чем сви­детель­ству­ют боль­шие ок­на и квад­ратная при­лега­ющая иг­ро­вая пло­щад­ка, за­сажен­ная тра­вой и усе­ян­ная раз­ноцвет­ны­ми ла­зал­ка­ми и ка­челя­ми. Пе­риметр ок­ру­жа­ет ак­ку­рат­ная жи­вая из­го­родь, ко­торая удер­жи­ва­ет три дю­жины ма­лышей в ог­ра­ничен­ном прос­транс­тве, поз­во­ляя им но­сить­ся друг за дру­гом, но ос­та­вать­ся под наб­лю­дени­ем вос­пи­тате­лей.

Луи вни­матель­но изу­ча­ет взгля­дом де­тей, по­лагая, что раз он пе­ремес­тился в это вре­мя, то, мо­жет быть, он смо­жет най­ти Гар­ри в чис­ле уче­ников. И вско­ре он дей­стви­тель­но за­меча­ет куд­ря­вую ма­куш­ку. Гар­ри в оди­ночес­тве ка­ча­ет­ся на ка­челях. И он очень, очень ма­лень­кий. Его во­лосы от­ли­ва­ют зо­лотом под сол­нцем, а вы­раже­ние ли­ца серь­ез­ное и сос­ре­дото­чен­ное. Он дол­жен выг­ля­деть оди­ноким, ког­да си­дит на иг­ро­вой пло­щад­ке без кру­тящих­ся вок­руг не­го дру­зей, но ка­ким-то об­ра­зом ка­жет­ся со­вер­шенно до­воль­ным.

И тут, слов­но гру­зовик на пол­ной ско­рос­ти, в соз­на­ние Луи вле­та­ет дав­но по­забы­тое вос­по­мина­ние; мо­мент, в ко­тором был этот са­мый двор и эти са­мые ка­чели, и маль­чик, ко­торый сме­ял­ся вмес­те с Луи и лю­бил рас­кра­шивать. Этот са­мый маль­чик.

Луи по­вора­чива­ет го­лову впра­во и ви­дит еще од­но­го ма­лень­ко­го маль­чи­ка, сто­яще­го за ог­ра­дой иг­ро­вой пло­щад­ки и за­кан­чи­ва­юще­го зас­те­гивать пу­гови­цы на слиш­ком тес­ном для не­го пла­ще. За­та­ив ды­хание, Луи наб­лю­да­ет, как де­жур­ный вос­пи­татель от­чи­тыва­ет это­го вто­рого маль­чи­ка и зас­тавля­ет прой­ти на пло­щад­ку. И как этот маль­чик под­хо­дит к пер­во­му ре­бен­ку.

Ма­лень­кий Гар­ри без ко­леба­ний при­нима­ет млад­шую вер­сию Луи, ши­рокой улыб­кой де­монс­три­руя, что рад но­вой ком­па­нии. Ма­лыш Луи пред­став­ля­ет со­бой весь­ма стран­ное зре­лище: он как ми­нимум на два го­да стар­ше всех ос­таль­ных де­тей, и одет толь­ко в плащ, да­же обу­ви нет, но взрос­лый Луи пом­нит, что Гар­ри прак­ти­чес­ки не за­давал воп­ро­сов по это­му по­воду. Он прос­то ка­ча­ет­ся на ка­челях ря­дом с Луи. Они на па­ру взле­та­ют до го­ловок­ру­житель­ных вы­сот, а по­том Луи цеп­ля­ет но­вого зна­комо­го но­гой, а Гар­ри толь­ко сме­ет­ся и сме­ет­ся.

А по­том зве­нит школь­ный зво­нок, и все ме­ня­ет­ся: ма­лень­кий Гар­ри бе­жит в класс, а ма­лень­кий Луи воз­вра­ща­ет­ся в свое вре­мя.

Взрос­лый Луи еще дол­го та­ращит­ся на пус­тую иг­ро­вую пло­щад­ку, раз­мышляя. Осоз­на­вая. Вспо­миная.

Маль­чик на ка­челях вы­рас­тет и ста­нет маль­чи­ком в оче­реди, ко­торый прев­ра­тит­ся в маль­чи­ка на сце­не. Он бу­дет взрос­леть и ме­нять­ся, но эта чер­та… это теп­ло, оча­рова­ние и спо­соб­ность лег­ко при­нимать лю­дей – это нав­сегда ос­та­нет­ся пос­то­ян­ным. Гар­ри всег­да бу­дет са­мым луч­шим че­лове­ком из всех, ко­го Луи ког­да-ли­бо знал.

*

Рань­ше Луи ду­мал, что все­лен­ная ре­шила, буд­то Гар­ри дол­жен стать для не­го сво­его ро­да по­дар­ком, ис­точни­ком пос­то­янс­тва и до­верия. И Гар­ри прек­расно спра­вил­ся с этой ролью. Он, черт по­бери, прев­зо­шел все ожи­дания, ко­торые ког­да-ли­бо бы­ли у Луи от­но­ситель­но друж­бы.

Но те­перь Луи ка­жет­ся, что, мо­жет быть, он упус­тил об­щую кар­ти­ну.

На зап­рос «Гар­ри Стай­лс + Луи Том­линсон» Google вы­да­ет мил­ли­оны кар­ти­нок. Кад­ры с выс­тупле­ний, фо­тог­ра­фии па­парац­ци, офи­ци­аль­ные фо­тосе­ты и фа­нат­ские кол­ла­жи, на ко­торых Гар­ри и Луи сто­ят ря­дом во всех воз­можных си­ту­аци­ях. Ру­ки друг у дру­га на пле­чах; соп­ри­каса­ющи­еся на сто­ле для под­пи­сания ав­тогра­фов лок­ти; за­дева­ющие ухо гу­бы во вре­мя пе­решеп­ты­ваний на сце­не – все эти мо­мен­ты за­печат­ле­ны на ка­меру в раз­личном ка­чес­тве за три го­да их вза­имо­от­но­шений.

Но они рас­ска­зыва­ют толь­ко по­лови­ну ис­то­рии.

По­тому что не­кото­рые из этих Луи на фо­тог­ра­фи­ях не дол­жны бы­ли там на­ходить­ся. Не­кото­рые Луи на два или три го­да стар­ше, они пе­рено­сились из бу­дуще­го, что­бы прик­рыть ис­чезно­вения Луи из нас­то­яще­го. И, лис­тая кар­тинки, Луи не­воль­но за­меча­ет, что имен­но к этим вер­си­ям его са­мого Гар­ри нак­ло­ня­ет­ся чуть бли­же, не мо­жет удер­жать­ся и не про­шеп­тать что-ни­будь им на ухо или прос­то та­ращит­ся на них. Ког­да ря­дом на­ходят­ся бо­лее взрос­лые воп­ло­щения Луи, Гар­ри сто­ит чуть-чуть пря­мее и си­яет чуть-чуть яр­че.

Так что, мо­жет быть, все­лен­ная хо­тела, что­бы Луи то­же стал по­дар­ком для Гар­ри. Мо­жет быть, вре­мя про­дол­жа­ет пос­то­ян­но воз­вра­щать Луи в жизнь Гар­ри, по­тому что ему то­же от­ве­дена ка­кая-то роль? Воз­можно, Луи дол­жен по­мочь Гар­ри сфор­ми­ровать­ся и стать тем че­лове­ком, ко­торым ему суж­де­но быть?

И… и, на­вер­ное, для Луи это­го бу­дет дос­та­точ­но. Пу­тешес­твия во вре­мени – та еще за­ноза в зад­ни­це, но они при­вели Гар­ри к не­му… и его к Гар­ри. И ес­ли Луи пред­на­чер­та­но уме­реть в воз­расте со­рока се­ми лет, он хо­чет, что­бы его жизнь име­ла хоть ка­кое-ни­будь зна­чение. Что­бы у этой иди­от­ской бо­лез­ни бы­ла вес­кая при­чина.

Воз­можность уз­нать и по­любить Гар­ри Стай­лса – этой при­чины бы­ло бы впол­не дос­та­точ­но.

*

- Ты – лю­бовь всей мо­ей жиз­ни.

Сер­дце Луи – бу­тыл­ка экс­клю­зив­но­го ма­роч­но­го шам­пан­ско­го, встрях­ну­тая, от­кры­тая и фон­та­ниру­ющая во все сто­роны воз­душны­ми ши­пучи­ми пу­зырь­ка­ми.

Эти сло­ва не­веро­ят­но да­леки от то­го, что он ожи­дал ус­лы­шать, на­чиная этот раз­го­вор. Луи прос­то хо­тел из­ви­нить­ся, объ­яс­нить все и на­конец на­ладить от­но­шения меж­ду ни­ми. Он при­шел к вы­воду, что нет смыс­ла и даль­ше скры­вать свои чувс­тва… по­пыт­ки сде­лать вид, что он не влюб­лен в Гар­ри, ни­куда его не при­вели, толь­ко сде­лали еще нес­час­тнее. Он рас­су­дил, что аб­со­лют­ная чес­тность по­нача­лу вы­зовет не­лов­кость, но об­легчит му­читель­ное чувс­тво ви­ны, ко­торое гры­зет его из­нутри. И в кон­це кон­цов пол­ная от­кры­тость при­ведет к той са­мой не­руши­мой свя­зи, ко­торая уже су­щес­тву­ет меж­ду Гар­ри и стар­ши­ми вер­си­ями Луи и ко­торой сам Луи бе­зум­но за­виду­ет.

Жизнь при­учи­ла его на­цели­вать­ся очень низ­ко.

По­тому что те­перь… он це­лу­ет Гар­ри. Со­вер­шенно­лет­не­го, аб­со­лют­но трез­во­го и пол­но­го эн­ту­зи­аз­ма Гар­ри, ко­торый от­ве­ча­ет на по­целуй, и… гос­по­ди-бо­же, это чер­тов­ски при­ят­но. Это пре­вос­ходно. И Луи пол­ный иди­от, по­тому что он мог так сде­лать ку­да рань­ше се­год­няшне­го ве­чера.

Гар­ри лю­бит его. Гар­ри всег­да его лю­бил. Гар­ри це­ловал взрос­ло­го Луи и лю­бил взрос­ло­го Луи, по­тому что он це­ловал это­го Луи, це­лу­ет его сей­час, и… все нем­но­го за­пута­но. Но Гар­ри лю­бит его. И Луи то­же лю­бит это­го маль­чиш­ку, очень-очень силь­но.

Его сер­дце – шам­пан­ское. Ра­зум – шам­пан­ское. Паль­цы, гу­бы, язык – вез­де шам­пан­ское, вез­де ши­пят и осе­да­ют при­ят­ные пу­зырь­ки.

Им нуж­но мно­го че­го об­су­дить… не­кото­рые из тем Луи да­же хо­чет об­су­дить. Но чрез­вы­чай­но слож­но мыс­лить здра­во, ког­да Гар­рŕи при­жима­ет­ся гу­бами к неж­но­му учас­тку на шее Луи, пря­мо под пра­вым ухом, и ос­тавля­ет за­сос, от ко­торо­го в моз­гу Луи про­ис­хо­дит яр­кая вспыш­ка, и он те­ря­ет аб­со­лют­но весь сло­вар­ный за­пас.

Гар­ри бор­мо­чет что-то про «по­казать» и «на­учить», но его сло­ва труд­но рас­шифро­вать, по­тому что он и в ку­да ме­нее вол­ни­тель­ные мо­мен­ты мям­лит неч­ле­нораз­дель­но, а сей­час, ко все­му про­чему, его гу­бы не от­ры­ва­ют­ся от ко­жи Луи. Но это не­важ­но. Нич­то не име­ет зна­чения для Луи, кро­ме при­кос­но­вений, по­целу­ев и на­личия этой чу­дес­ной ком­на­ты в япон­ской гос­ти­нице.

Секс с Гар­ри это… в нем есть и все шо­киру­ющее вол­не­ние от пер­во­го сек­са с но­вым че­лове­ком, вся та дрожь и пе­рех­ва­чен­ное ды­хание от осоз­на­ния, что на­конец-то в тво­их ру­ках тот, ко­го ты хо­тел так дол­го. Но в то же вре­мя в нем есть и те ком­форт и лег­кость, ко­торые по­яв­ля­ют­ся толь­ко в пос­то­ян­ных от­но­шени­ях. Гар­ри уп­равля­ет­ся с те­лом Луи без осо­бых труд­ностей, точ­но зная, что имен­но ему пон­ра­вит­ся, у не­го нет не­об­хо­димос­ти спра­шивать. И это оше­лом­ля­ет.

Гар­ри в мгно­вение ока од­ним дви­жени­ем сдер­ги­ва­ет с не­го брю­ки и тру­сы, и член Луи ед­ва ус­пе­ва­ет ощу­тить прох­ладный воз­дух в но­мере, как тут же ока­зыва­ет­ся у Гар­ри во рту. Гар­ри вов­се не нуж­ны улов­ки ти­па «взять под язык», он сра­зу сколь­зит гу­бами до са­мого ос­но­вания, из­да­вая до­воль­ные мы­чащие зву­ки и су­дорож­но вы­дыхая че­рез нос теп­лый воз­дух Луи на ло­бок. Гос­по­ди. Луи ви­дел по­доб­ные трю­ки в пор­но, но всег­да по­лагал, что это мо­жет слу­чить­ся толь­ко в пор­но. Что это ка­кие-ни­будь спе­ци­аль­ные об­манные эф­фекты. Но вот он сам нас­лажда­ет­ся глу­боким ми­нетом в ис­полне­нии нас­то­яще­го чем­пи­она.

Ни од­но­му че­лове­ку не дол­жно быть поз­во­лено выг­ля­деть, как Гар­ри Стай­лс, и в то же вре­мя уметь петь и со­сать член, как Гар­ри Стай­лс. Это нес­пра­вед­ли­вая мо­нопо­лия. И Луи аб­со­лют­но уве­рен, что на этот счет су­щес­тву­ют ка­кие-то за­коны.

Но, серь­ез­но, к чер­ту ан­ти­моно­поль­ные за­коны и спра­вед­ли­вость, к чер­ту все, кро­ме губ, сколь­зя­щих по его чле­ну и соз­да­ющих иде­аль­ное влаж­ное дав­ле­ние. Толь­ко эти гу­бы. И Луи не мо­жет удер­жать собс­твен­ные бед­ра от по­пыток тол­кнуть­ся даль­ше, не мо­жет по­давить пре­рыва­ющу­юся от не­дос­татка воз­ду­ха моль­бу:

- По­жалуй­ста, по­жалуй­ста, по­жалуй­ста…

Гар­ри вне­зап­но отс­тра­ня­ет­ся и вы­тира­ет ос­тавшу­юся в угол­ках рта слю­ну, ух­мы­ля­ясь.

- Это уже боль­ше по­хоже на те­бя. Обыч­но ты не нас­толь­ко ти­хий.

Обыч­но. Черт. Яс­ное осоз­на­ние, что Гар­ри про­делы­вал это с дру­гими вер­си­ями Луи… на­вер­ное, не один раз, бо­же… Же­лудок Луи со­вер­ша­ет куль­бит, а сер­дце при­нима­ет­ся ко­лотить­ся еще быс­трее. Воз­можно, член Луи был пер­вым чле­ном, по­бывав­шем у Гар­ри во рту. Воз­можно, единс­твен­ным. Сквозь дым­ку, ме­ша­ющую кон­цен­три­ровать­ся, он ду­ма­ет, что хо­чет быть пос­ледним.

- Так хо­рошо, - сто­нет Луи. – Так пот­ря­са­юще хо­рошо, черт, ты…

Те­перь Гар­ри ли­жет толь­ко го­лов­ку, драз­нит и про­бу­ет на вкус. Он со­вер­шенно спо­ко­ен, тог­да как Луи ед­ва ли не бь­ет­ся в су­доро­гах. Секс прос­то не мо­жет быть всег­да нас­толь­ко иде­аль­ным… тог­да бы лю­ди во­об­ще ни­чего не де­лали. Луи уже пла­ниру­ет не вы­лезать из этой кро­вати до кон­ца сво­их дней и при­киды­ва­ет, во сколь­ко ему обой­дет­ся эта ком­на­та. Он за­пус­ка­ет ру­ку Гар­ри в во­лосы и уби­ра­ет чел­ку с его лба, что­бы во всех де­талях ви­деть, как гу­бы Гар­ри об­хва­тыва­ют его член. Эта кар­тинка так же хо­роша, как и ощу­щения.

Гла­за Гар­ри, ог­ромные и ши­роко рас­пахну­тые, встре­ча­ют­ся со взгля­дом Луи, и в них пле­щет­ся по­нима­ющая сла­дость. Гар­ри про­дол­жа­ет ли­зать и по­сасы­вать в оп­ре­делен­ном, яв­но ус­та­нов­ленном на прак­ти­ке, рит­ме, соз­да­вая лас­ко­вое дав­ле­ние, при­ят­ное, но не­дос­та­точ­ное.

- Ты чер­тов драз­ни­ла.

- И ты это обо­жа­ешь, - уве­рен­но от­зы­ва­ет­ся Гар­ри.

А по­том он сно­ва бе­рет Луи глуб­же. Не на всю дли­ну, но дос­та­точ­но для то­го, что­бы Луи по­терял кон­троль и дер­нулся вверх. И Луи уже хо­чет из­ви­нить­ся, но Гар­ри гром­ко сто­нет с чле­ном во рту, и Луи ви­дит, как его ру­ка то­роп­ли­во прос­каль­зы­ва­ет в шта­ны, и Гар­ри на­чина­ет лас­кать се­бя.

Осоз­на­вать, что Гар­ри дро­чит, от­са­сывая Луи… это слиш­ком силь­но. Луи всег­да ду­мал, что ораль­ный секс – ве­ликий жест са­мопо­жер­тво­вания, неч­то, чем нас­лажда­ет­ся толь­ко од­на сто­рона. Но Гар­ри со­сет член с рве­ни­ем, дос­той­ным олим­пий­ской ме­дали, и жад­ностью гур­ма­на, дор­вавше­гося до обе­да из пя­ти блюд.

- Бо­же, Хаз­за, ты ве­лико­лепен… ты пот­ря­са­ющий чле­носос.

Луи ед­ва уз­на­ет это зап­ре­дель­ное бла­гого­вение в собс­твен­ном го­лосе.

Гар­ри же уд­ва­ива­ет уси­лия, заг­ла­тывая не­веро­ят­но глу­боко и од­ной ру­кой слег­ка под­талки­вая бед­ра Луи вверх, ка­жет­ся, приг­ла­шая дви­гать­ся са­мос­то­ятель­но. И кто та­кой Луи, что­бы ему от­ка­зать? Он от­ры­ва­ет бед­ра от кро­вати и по­да­ет­ся вверх кро­шеч­ны­ми, проб­ны­ми тол­чка­ми, от­ча­ян­но же­лая уси­лить бес­по­доб­ные ощу­щения, но прек­расно от­да­вая се­бе от­чет в том, что это Гар­ри, и нуж­но быть ос­то­рож­ным, что­бы ни в ко­ем слу­чае не при­чинить ему боль. Луи опус­ка­ет ру­ку вниз и гла­дит Гар­ри по ли­цу в жес­те, ко­торый дол­жен да­рить ус­по­ко­ение, но ко­му имен­но, Луи ска­зать не мо­жет. Он да­вит­ся сто­ном, ког­да на­щупы­ва­ет паль­ца­ми очер­та­ния собс­твен­но­го чле­на у Гар­ри за ще­кой. Черт, это изу­митель­но, как буд­то все его фан­та­зии воп­ло­тились од­новре­мен­но в яр­ких цве­тах. Меч­та прос­нуть­ся од­нажды в те­ле Дэ­вида Бэк­хе­ма да­же близ­ко не сто­яла с этим ве­лико­лепи­ем. И Луи га­да­ет, поз­во­лит ли Гар­ри кон­чить ему на ли­цо… или на спи­ну, или… или в эти пот­ря­са­ющие во­лосы.

Те­перь в его тол­чках уже нет рит­ма, а в дви­жени­ях плав­ности. Все его те­ло го­рит от воз­бужде­ния и же­лания, и ког­да Гар­ри отс­тра­ня­ет­ся, Луи чуть не всхли­пыва­ет. Од­но пос­леднее дви­жение язы­ка Гар­ри, и паль­цы Луи сжи­ма­ют­ся, вцеп­ля­ясь в куд­ря­вые во­лосы. Он кон­ча­ет.

- Черт, - вы­дыха­ет Луи, ког­да к не­му воз­вра­ща­ет­ся спо­соб­ность го­ворить. Или хо­тя бы из­да­вать зву­ки. Сос­тавле­ние длин­ных слов все еще ка­жет­ся слиш­ком слож­ной за­дачей.

Гар­ри смот­рит на не­го сни­зу-вверх, ус­тро­ив­шись ще­кой на его бед­ре, и улы­ба­ет­ся той са­мой неж­ной улыб­кой, ко­торую он всег­да при­бере­гал толь­ко для Луи.

- «Черт» в хо­рошем смыс­ле?

Луи ки­ва­ет. Не­ис­то­во.

- Оп­ре­делен­но в хо­рошем. В луч­шем. Ты… бо­же, Хаз­за. Ты не­веро­ят­ный.

Гар­ри уты­ка­ет­ся ли­цом в Луи, но это не по­мога­ет ему скрыть по­явив­ший­ся от удо­воль­ствия ру­мянец, и, гос­по­ди, Луи меч­та­ет ча­ще ви­деть его та­ким. Он хо­чет зас­тавлять Гар­ри крас­неть не толь­ко от ком­пли­мен­тов. Луи по­нима­ет, что он сам, ско­рее все­го, не спо­собен де­лать та­кие ми­неты, но очень хо­чет поп­ро­бовать.

Луи пы­та­ет­ся скон­цен­три­ровать­ся на этом на­мере­нии, пы­та­ет­ся пе­ревес­ти свой ра­зум в ак­тивное сос­то­яние, хо­тя ему ка­жет­ся, что те­ло вплав­ля­ет­ся в мат­рас.

Но это не при­носит аб­со­лют­но ни­какой поль­зы. Рас­слаб­ленный, толь­ко что кон­чивший и сму­щен­ный, Луи со­вер­ша­ет ска­чок ту­да, ку­да Гар­ри не мо­жет за ним пос­ле­довать.

И он меч­та­ет пос­ко­рее вер­нуть­ся на­зад силь­нее, чем ког­да-ли­бо рань­ше.

*

Они офи­ци­аль­но вмес­те уже две не­дели, – хо­тя Гар­ри лю­бит до­бав­лять, что для не­го это уже поч­ти семь лет, – ког­да в са­мом раз­га­ре ужи­на Гар­ри отод­ви­га­ет та­рел­ку и вы­пали­ва­ет:

- Я из­ме­нил те­бе.

Луи ис­пы­тыва­ет слож­ности с прог­ла­тыва­ни­ем пи­ва, ко­торое толь­ко что от­хлеб­нул. И ког­да уг­ро­за зах­лебнуть­ся ми­ну­ет, кор­чит не­доволь­ную гри­масу.

- Это не смеш­но.

У Гар­ри ог­ромные, на­пол­ненные сле­зами гла­за, ког­да он шеп­чет:

- Это не шут­ка. Это прав­да. Я… я все ис­портил.

Луи хму­рит­ся.

- Но я был с то­бой все… я ед­ва вы­пус­кал те­бя из спаль­ни все это вре­мя, что мы про­вели до­ма. Не го­воря уже о том, что мы бы­ли не­раз­лучны в Япо­нии. Ког­да ты на­шел вре­мя? От­ку­да взял си­лы, что­бы…

- Не пос­ле Япо­нии, – быс­тро пе­реби­ва­ет его Гар­ри. – Рань­ше, в ав­густе. Мне так жаль. Ты… ты зна­ешь, в бу­дущем. И ты ска­зал, что про­ща­ешь ме­ня. Но я прос­то… я по­думал, что дол­жен ска­зать те­бе сей­час. По­жалуй­ста, не на­до ме­ня не­нави­деть.

- Я ни­ког­да бы не смог, – реф­лектор­но от­ве­ча­ет Луи. – Бо­же, я по­думал, что ты имел вви­ду… Это не счи­та­ет­ся, Хаз­за. Я был ту­пым иди­отом поч­ти три го­да, я ни в чем те­бя не об­ви­няю.

Гар­ри уг­рю­мо ус­тавля­ет­ся на ле­жащую пе­ред ним на сто­ле сал­фетку, ви­димо, все еще му­ча­ясь уг­ры­зени­ями со­вес­ти.

- Но я… я дол­жен был ждать. Ты же не знал, что де­ла­ешь со мной, встре­ча­ясь с Эле­анор или с кем там еще. Но я знал. Я уже лю­бил те­бя, и я…

Луи отод­ви­га­ет­ся от сто­ла, гром­ко скрип­нув нож­ка­ми сту­ла по по­лу, за два ша­га ока­зыва­ет­ся ря­дом с Гар­ри и под­ни­ма­ет то­го с мес­та. Об­хва­тыва­ет ру­ками за пле­чи и креп­ко-креп­ко при­жима­ет к се­бе.

- Эй, эй. Мы еще не бы­ли вмес­те. Да, ты лю­бил ме­ня, и зна­ешь, что? Я то­же те­бя лю­бил. Все это вре­мя. Но я был глу­пым зас­ранцем, ко­торый со­вер­шал глу­пые пос­тупки. Так что те­бе то­же раз­ре­ша­ет­ся со­вер­шать свои глу­пые пос­тупки. Хо­рошо?

- Это был Ник. Я… я поз­во­лил ему трах­нуть се­бя, один раз, пос­ле ве­черин­ки. Вот по­чему… вот по­чему твои стар­шие вер­сии так его не­нави­дят. – Гар­ри заж­му­рива­ет­ся. То ли, что­бы удер­жать­ся от слез, то ли, что­бы не смот­реть Луи в гла­за. – И ты… ты это уви­дишь. Ты пе­рене­сешь­ся в ут­ро пос­ле и уви­дишь ме­ня с ним, и, черт, как ты мо­жешь прос­тить ме­ня пос­ле та­кого? Мне так жаль, так жаль.

Те­перь он пла­чет, его грудь су­дорож­но взды­ма­ет­ся с каж­дым всхли­пом, и Луи да­же не за­думы­ва­ет­ся над сво­ими даль­ней­ши­ми дей­стви­ями. Он прос­то ло­вит Гар­ри за под­бо­родок и слег­ка при­под­ни­ма­ет его го­лову, что­бы заг­ля­нуть в гла­за.

- Сей­час я люб­лю те­бя. Ты ме­ня сей­час лю­бишь? – Гар­ри ки­ва­ет, ши­роко рас­па­хивая мок­рые гла­за. – И сей­час мы вмес­те. Толь­ко это име­ет зна­чение. Прав­да.

Гар­ри тя­нет­ся к не­му за по­целу­ем, сколь­зя гу­бами по ко­же. Он бук­валь­но вы­лизы­ва­ет рот Луи, и да­же в неж­ных дви­жени­ях язы­ка чувс­тву­ют­ся из­ви­нения. В лег­ком на­жатии на ниж­нюю гу­бу мож­но про­читать рас­ка­яние.

Но Луи иг­но­риру­ет это, сос­ре­дота­чива­ясь на хо­рошем. На том, ка­кие прек­расные ощу­щения да­рит ему Гар­ри. По­тому что Луи дей­стви­тель­но имел вви­ду то, что ска­зал. Ему не­чего про­щать.

*

В че­тыр­надцать лет Гар­ри – ма­лень­кий оза­бочен­ный зас­ра­нец, ко­торый не при­нима­ет «нет» за от­вет.

Ес­ли чес­тно, Гар­ри в лю­бом воз­расте ос­та­ет­ся од­ним и тем же, но все ус­ложня­ет­ся, ес­ли Луи со­рок семь, и он не на­мерен пот­ворс­тво­вать кап­ри­зам.

- Я стар­ше, чем твоя ма­ма, Гар­ри, это… это пе­рехо­дит гра­ницы до­пус­ти­мого, да­же в на­шем слу­чае. Се­год­ня не бу­дет аб­со­лют­но ни­каких «ша­лос­тей».

- По­жалуй­ста, - но­ет Гар­ри, - прош­ло уже две не­дели с тех пор, как ты при­касал­ся ко мне в пос­ледний раз, и я толь­ко об этом и ду­маю, по­жалуй­ста.

- Я стар­ше те­бя боль­ше, чем в три ра­за, мо­лодой че­ловек. Мои ру­ки не приб­ли­зят­ся к тво­им не­совер­шенно­лет­ним шта­нам.

- Иди­отизм. Твои пра­вила – пол­ный иди­отизм, - вып­ле­выва­ет Гар­ри. – Что тог­да хо­роше­го в тво­ем при­ходе, ес­ли ник­то не ока­жет­ся го­лым? По-мо­ему, прос­то пус­тая тра­та вре­мени.

Луи за­каты­ва­ет гла­за.

- Ну, тог­да я прос­то про­гуля­юсь. Прой­дусь по это­му за­меча­тель­но­му ле­су, по­ка ты бу­дешь ус­по­ка­ивать свои гор­мо­ны. Пом­нится, бы­ло вре­мя, ког­да ты хо­тел, что­бы я был ря­дом, не толь­ко ра­ди то­го, что­бы я те­бе под­ро­чил, зна­ешь ли. Ох, как быс­тро пе­рего­ра­ет ро­ман­ти­ка.

Гар­ри от­ве­ча­ет ему уг­рю­мым взгля­дом.

Луи ухо­дит со всем воз­можным дос­то­инс­твом, учи­тывая, что на нем на­деты брю­ки, боль­ше под­хо­дящие цир­ко­вому шат­ру, су­дя по раз­ме­ру и слиш­ком яр­ко­му ри­сун­ку. По пе­шеход­но­му мос­ти­ку он пе­рехо­дит на дру­гую сто­рону ручья и ог­ля­дыва­ет­ся на Гар­ри, ко­торый упор­но про­дол­жа­ет дуть­ся, усев­шись на боль­шой ва­лун.

Зна­чит, по­надо­бит­ся еще де­сять ми­нут.

Ни­чего страш­но­го, Луи – взрос­лый че­ловек, ко­торый прек­расно най­дет се­бе за­нятие. Он ус­трем­ля­ет­ся на по­ис­ки ди­ких нар­циссов, ко­торые, как он зна­ет, рас­тут на се­веро-вос­то­ке от это­го мес­та. Он об­на­ружил это нес­коль­ко лет на­зад, в сво­ем собс­твен­ном вре­мени, ког­да гу­лял в ле­су с доч­ка­ми. Тог­да каж­дый из них наб­рал по це­лой охап­ке, что­бы с гор­достью пре­зен­то­вать их Па­поч­ке, и Гар­ри был в пол­ном вос­торге.

Так что Луи ре­ша­ет, что не по­меша­ет соб­рать ма­лень­кий бу­кетик и для это­го Гар­ри. В че­тыр­надцать он, на­вер­ное, не нас­толь­ко сен­ти­мен­та­лен, как его вер­сия сред­них лет, но Луи зна­ет сво­его му­жа: при­та­ив­ший­ся ро­ман­тик си­дит внут­ри каж­до­го его ва­ри­ан­та. Ди­кие цве­ты, ко­неч­но, вряд ли ста­нут рав­но­цен­ной за­меной ор­газму, но, эй, это же то­же жест люб­ви, и все та­кое.

Луи хмы­ка­ет, за­метив под­хо­дящие бу­тоны, и опус­ка­ет­ся на ко­лени, что­бы их сор­вать… что, ес­ли чес­тно, до­воль­но неп­ростой про­цесс, по­тому что мыш­цы и сус­та­вы уже не та­кие сго­вор­чи­вые, как бы­ли ког­да-то. Но Луи про­яв­ля­ет нас­той­чи­вость – в кон­це кон­цов у не­го есть маль­чик, за ко­торым нуж­но по­уха­живать, и шоу дол­жно про­дол­жать­ся.

Сей­час ран­ний ап­рель, и нар­циссы уже в цве­ту: их ле­пес­тки при­об­ре­ли тот са­мый за­меча­тель­ный зо­лотис­тый от­те­нок, а стеб­ли сде­лались креп­ки­ми, и что­бы ак­ку­рат­но сор­вать их, при­ходит­ся сос­ре­дото­чит­ся.

Мо­жет быть, имен­но по­это­му Луи за­меча­ет, что он в ле­су боль­ше не один, толь­ко ког­да слы­шит гром­кий звук выс­тре­ла. Пос­ле­довав­ший за му­читель­ной, об­жи­га­ющей болью, про­шив­шей ле­вый бок.

Он от­клю­ча­ет­ся. И со­вер­ша­ет ска­чок во вре­мени. И так ни­ког­да и не уз­на­ет, в ка­кой пос­ле­дова­тель­нос­ти это про­изош­ло.

 

Гла­ва 10. Часть 1

Ян­варь 2013
Гар­ри 18, Луи 21

Ес­ли Гар­ри что и зна­ет о се­бе, это что он очень хо­рошо уме­ет ждать.

Он зна­ет, и все же имен­но в этот кон­крет­ный мо­мент ис­пы­тыва­ет зна­читель­ные труд­ности с ре­али­заци­ей. Он по­нима­ет, как ус­тро­ено тер­пе­ние че­лове­ка, пред­став­ля­ет, что зна­чит смот­реть впе­ред и страс­тно же­лать, что­бы хо­рошие дни нас­ту­пили пос­ко­рее. Он уз­на­ет эту жаж­ду, не­насыт­ную пот­ребность про­мотать вре­мя.

И не мо­жет вспом­нить, как по­дав­лял его рань­ше.

Как он спал в оди­ночес­тве це­лых три го­да, ес­ли се­год­ня эта гос­ти­нич­ная кро­вать то­пит его в сво­ей пус­то­те? Как он фун­кци­они­ровал, ог­ра­ничи­ва­ясь толь­ко ред­ки­ми слу­чай­ны­ми ви­зита­ми то­го Луи, до ко­торо­го он мог дот­ро­нуть­ся, ес­ли пос­ледние че­тыре ча­са без не­го ка­жут­ся бес­ко­неч­ны­ми?

Гар­ри не мо­жет спать, Гар­ри не мо­жет есть, Гар­ри не мо­жет сос­ре­дото­чит­ся ни на те­лефо­не, ни на но­ут­бу­ке – они не в си­лах его от­влечь.

Все, на что он спо­собен, - хо­дить из уг­ла в угол, под­став­ляя ко­жу под прох­ладный воз­дух из ус­та­нов­ленно­го на ми­нималь­ную тем­пе­рату­ру кон­ди­ци­оне­ра, и ждать.

*

Дол­жно быть, в кон­це кон­цов он все же ка­ким-то чу­дом про­вали­ва­ет­ся в дре­му. Эмо­ци­ональ­ный центр его моз­га так пе­репол­нен и вы­мотан, что вы­руба­ет­ся, не спро­сив раз­ре­шения. Гар­ри вы­ныри­ва­ет об­ратно в ре­аль­ность, ког­да в ком­на­ту впол­за­ет тус­клый сол­нечный свет, и в его па­мяти всплы­ва­ют фраг­менты вос­по­мина­ний о вче­раш­ней но­чи, от­че­го сер­дце под­ска­кива­ет к гор­лу. Он то­роп­ли­во ша­рит ру­кой по кро­вати, на­де­ясь на­щупать Луи на вто­рой по­лови­не, но об­на­ружи­ва­ет толь­ко пус­той и хо­лод­ный мат­рас, как буд­то на нем ник­то и ни­ког­да не спал. Све­тящи­еся циф­ры на стан­дар­тных гос­ти­нич­ных ча­сах, ус­та­нов­ленных на прик­ро­ват­ном сто­лике, с не­умо­лимой су­ровостью со­об­ща­ют, что сей­час пят­надцать ми­нут седь­мо­го – Луи от­сутс­тву­ет уже боль­ше се­ми ча­сов.

Ра­зумом Гар­ри по­нима­ет, что нет ни­каких при­чин для вол­не­ния. Луи иног­да ис­че­зал и на бо­лее дол­гие пе­ри­оды: на пол­дня, на весь день, а од­нажды да­же поч­ти на не­делю. Во вре­мя сво­их пу­тешес­твий он мо­жет да­же не отоб­ра­жать, как дол­го от­сутс­тву­ет. Час здесь мо­жет рав­нять­ся все­го нес­коль­ким ми­нутам там, ку­да пе­рено­сит­ся Луи, точ­но так же, как один щел­чок ча­сов Гар­ри мо­жет рас­тя­гивать­ся для Луи на це­лый день в дру­гой час­ти все­лен­ной. Это стран­но. Вре­мя – за­бав­ная шту­ка, и ник­то из них по­ка не по­нял пра­вил этой иг­ры.

И да­же зная, что где бы и ког­да бы ни на­ходил­ся Луи, он в бе­зопас­ности, в по­ряд­ке и, ско­рее все­го, вер­нется це­лым и нев­ре­димым, Гар­ри все еще име­ет пол­ное пра­во бес­по­ко­ить­ся. Прыж­ки во вре­мени ка­жут­ся мер­зким и опас­ным за­няти­ем, и он толь­ко-толь­ко на­конец-то об­рел Луи в том ка­чес­тве, в ко­тором меч­тал. Так что он бы хо­тел по­лучить это­го пар­ня об­ратно, пря­мо сю­да и сей­час, по­жалуй­ста, и спа­сибо.

Что­бы убить вре­мя и от­влечь­ся, Гар­ри ре­ша­ет при­нять душ, и у не­го ухо­дит боль­ше пят­надца­ти ми­нут толь­ко на то, что­бы ра­зоб­рать­ся с вы­соко­тех­но­логич­ной сис­те­мой нас­трой­ки во­ды. Он прик­ры­ва­ет гла­за, на­мыли­ва­ет­ся и пы­та­ет­ся рас­сла­бить­ся под из­ме­ня­ющи­ми на­пор вод­ны­ми стру­ями, бь­ющи­ми из ду­шевых на­садок. Бо­же, япон­цы уме­ют соз­да­вать рос­кошные ве­щи. Ес­тес­твен­но, как толь­ко он от­го­ражи­ва­ет­ся от внеш­не­го ми­ра, его мыс­ли тут же воз­вра­ща­ют­ся к со­быти­ям вче­раш­не­го ве­чера, и под ве­ками, слов­но на кро­хот­ных эк­ранчи­ках, за­гора­ют­ся кра­соч­ные вос­по­мина­ния о ко­же Луи, гу­бах Луи, чле­не Луи, с ко­торым так ин­те­рес­но иг­рать. Ко­неч­но, Гар­ри и рань­ше де­лал Луи ми­нет, дю­жины раз, но прош­лым ве­чером… все бы­ло по-дру­гому. По-осо­бен­но­му. Это был пер­вый раз с Луи из нас­то­яще­го.

Это бы­ло на­чало всех мно­гочис­ленных ми­нетов бу­дуще­го. Как ро­ман­тично.

Во­об­ще-то, Гар­ри шел в душ без на­мере­ния под­ро­чить, но те­перь он ока­зыва­ет­ся под серь­ез­ной ата­кой со сто­роны собс­твен­ной па­мяти: то, как дро­жали бед­ра Луи воз­ле его го­ловы; ка­кие сто­ны из­да­вал Луи, за­дыха­ясь, ког­да был го­тов вот-вот кон­чить; и ка­кое бла­женс­тво бы­ло на­писа­но на его ли­це за се­кун­ду до то­го, как он пе­ремес­тился, - как буд­то ему еще ни­ког­да в жиз­ни не бы­ло так хо­рошо.

Ис­пы­тывая смесь из воз­бужде­ния и за­та­ен­ной гор­дости, Гар­ри опус­ка­ет ру­ку к собс­твен­но­му твер­де­юще­му чле­ну. Ему прос­то нуж­но по­лучить не­боль­шую пе­редыш­ку от кар­ти­нок в го­лове. Он об­хва­тыва­ет ос­но­вание чле­на рас­слаб­ленной ла­донью и рас­се­ян­но и мед­ленно пог­ла­жива­ет се­бя. По­да­ет­ся навс­тре­чу ру­ке, по­тому что вче­ра он так и не по­лучил свою часть удо­воль­ствия, и Гар­ри зна­комо это же­лание, так что хо­тя бы один раз ему мож­но…

Нет. Нет. Он рез­ко прек­ра­ща­ет дви­жения. Иметь пос­то­ян­но­го бой­френ­да в ре­аль­ном вре­мени так­же оз­на­ча­ет, что к мас­турба­ции мож­но при­бегать толь­ко в са­мом край­нем слу­чае, а не ког­да взду­ма­ет­ся. Так что, Гар­ри по­лага­ет, что смо­жет по­дож­дать. Он дож­дется воз­вра­щения Луи, и уже тог­да поз­во­лит се­бе нор­маль­ный секс.

От­личный план, да­же ес­ли его член это­го не одоб­ря­ет.

По­ка Гар­ри чис­тит зу­бы и за­дум­чи­во раз­гля­дыва­ет свое от­ра­жение в зер­ка­ле, ак­ку­рат­но обер­нув бед­ра по­лотен­цем, он умуд­ря­ет­ся нем­но­го ус­по­ко­ить­ся. А по­том слы­шит сле­ва ка­кую-то воз­ню и по­вора­чива­ет­ся к две­ри, и…

Это Луи. Он сто­ит и улы­ба­ет­ся, и меж­ду ни­ми боль­ше нет ни­каких сек­ре­тов. Те­перь Луи це­ликом и пол­ностью при­над­ле­жит Гар­ри.

- Ох, при­вет, - про­из­но­сит он, ух­мы­ля­ясь. Точ­но так же, как обыч­но.

Гар­ри же ма­шет в от­вет. Жест по­луча­ет­ся ка­ким-то не­ес­тес­твен­ным и нап­ря­жен­ным, по­тому что он – иди­от. А по­том он нак­ло­ня­ет­ся над ра­кови­ной, опо­лас­ки­вая рот, и как мож­но ско­рее сно­ва по­вора­чива­ет­ся ли­цом к Луи.

Тот за это вре­мя ус­пе­ва­ет на­тянуть пи­жам­ные шта­ны, - что со­вер­шенно не­обя­затель­но, - и за­мира­ет на по­роге ван­ной, буд­то бы ожи­дая ка­кого-то зна­ка от Гар­ри. Ви­димо, он еще не осоз­на­ет, что по­лучил по­жиз­ненный не­ог­ра­ничен­ный дос­туп в лич­ное прос­транс­тво Гар­ри.

Нес­коль­ко дол­гих се­кунд они прос­то улы­ба­ют­ся, как не­нор­маль­ные, ус­та­вив­шись друг на дру­га. Пос­ле столь дли­тель­но­го зап­ре­та, Гар­ри прос­то нас­лажда­ет­ся воз­можностью смот­реть на Луи имен­но так, как ему хо­чет­ся. Смот­реть и не вол­но­вать­ся о том, что нуж­но скры­вать свою лю­бовь и сдер­жи­вать чувс­тва, не бес­по­ко­ить­ся, что этот взгляд мо­жет его вы­дать. Боль­ше не­чего вы­давать. Луи все зна­ет. Луи при­над­ле­жит ему.

На­вер­ное, этот факт всег­да бу­дет за­вора­живать Гар­ри.

Луи при­над­ле­жит ему. Но все рав­но ко­леб­лется. Как буд­то он не­дос­та­точ­но зас­та­вил Гар­ри ждать и без это­го – серь­ез­но, боль­ше се­ми ча­сов. Поч­ти три го­да, ес­ли уж счи­тать по-чес­тно­му. Да­же доль­ше, ес­ли учи­тывать все те го­ды со встре­чами в ле­су, – на­бира­ет­ся поч­ти че­тыр­надцать лет. И Гар­ри ждал.

Ка­жет­ся, Гар­ри ждал Луи всег­да.

Так что ему прос­ти­тель­но же­лание не меш­кать боль­ше ни се­кун­ды.

- Луи, - бор­мо­чет он, и ес­ли бор­мо­тание во­об­ще мо­жет быть бла­гого­вей­ным, то имен­но та­ким оно по­луча­ет­ся у Гар­ри.

- Зна­ешь, мне бы сей­час не по­меша­ла твоя по­мощь по по­воду од­ной де­тали, Стай­лс.

Луи ши­ре рас­став­ля­ет но­ги, при­нимая бо­лее ус­той­чи­вое по­ложе­ние, и упи­ра­ет обе ру­ки в ко­сяки двер­но­го про­ема. Это очень вну­шитель­ная по­за, и до­воль­но сек­су­аль­ная. Мо­гущес­твен­но-сек­су­аль­ная… Он нак­ло­ня­ет­ся впе­ред ров­но нас­толь­ко, что­бы его оча­рова­тель­ное ли­цо ока­залось меж­ду ши­кар­ны­ми би­цеп­са­ми, и хоть Луи, стро­го го­воря, не от­ли­ча­ет­ся вы­да­ющим­ся рос­том, пря­мо сей­час он ка­жет­ся вы­соким. Впе­чат­ля­ющим, оше­ломи­тель­ным и бо­лее важ­ным, чем са­ма жизнь.

Гар­ри сгла­тыва­ет.

- Ка­кой де­тали?

- Ви­дишь ли, на се­год­няшний день я уже до­воль­но дав­но пу­тешес­твую во вре­мени и по боль­шей час­ти при­вык к это­му. Вся­кие прыж­ки, швы­ряния из од­но­го мес­та в дру­гое, год за го­дом, всег­да без одеж­ды, но… Ну, я нем­но­го вол­ну­юсь, что в до­вер­ше­ние все­го это­го у ме­ня на­чались гал­лю­цина­ции.

Все мыс­ли о по­зе Луи и о нем, та­ком пот­ря­са­ющем, пред­почти­тель­но го­лом и на прос­ты­нях, мо­мен­таль­но вы­лета­ют у Гар­ри из го­ловы, его бро­ви нах­му­рива­ют­ся, а вы­раже­ние ли­ца ста­новит­ся серь­ез­ным.

- По­дож­ди, что слу­чилось? Ты что-то ви­дел, ког­да пе­рено­сил­ся, или?..

Луи не­тер­пе­ливо за­каты­ва­ет гла­за.

- Я про прош­лую ночь, иди­от. Я прос­то пы­тал­ся быть ос­тро­ум­ным, но… прош­лая ночь… у ме­ня бы­ли гал­лю­цина­ции прош­лой ночью? Или мы на са­мом де­ле, дей­стви­тель­но, ну, зна­ешь…

- У те­бя не бы­ло ни­каких гал­лю­цина­ций, - тор­жес­твен­но, слов­но мо­лит­ву, про­из­но­сит Гар­ри. Часть его моз­га пы­та­ет­ся вы­думать в от­вет собс­твен­ный ехид­ный ком­мента­рий по по­воду зло­упот­ребле­ния нар­ко­тиков, но ку­да боль­шая часть про­ника­ет­ся зна­чимостью мо­мен­та нас­толь­ко, что Гар­ри не спо­собен от­вести от Луи уве­рен­но­го взгля­да. – Прош­лая ночь бы­ла… бо­же, Лу, она столь­ко зна­чила для ме­ня. И я го­ворю серь­ез­но. Ты…

- Лю­бовь всей тво­ей жиз­ни, я слы­шал. – Луи от­лепля­ет ла­дони от двер­ных ко­сяков, и за­совы­ва­ет их в кар­ма­ны шта­нов, по­сылая Гар­ри кри­вова­тую улыб­ку. – Сме­лые сло­ва. Но, я по­лагаю, что ты для ме­ня то­же, так что…

- Иди сю­да, - шеп­чет Гар­ри, и его го­лос пол­ностью от­ра­жа­ет под­сту­па­ющую к гла­зам вла­гу.

На этот раз Луи под­чи­ня­ет­ся и уже че­рез пол­то­ра ша­га ока­зыва­ет­ся ря­дом с Гар­ри, мяг­ко сог­ре­вая ды­хани­ем его ко­жу и ощу­пывая паль­ца­ми его пле­чи. Луи про­водит но­сом по под­бо­род­ку Гар­ри, а по­том на­ходит гу­бами его гу­бы, и они це­лу­ют­ся. Этот по­целуй не по­хож на тот, ко­торый был прош­лым ве­чером: мок­рый, жар­кий и об­жи­га­юще страс­тный. Этот по­целуй пред­назна­чен для све­та дня: он неж­ный и чес­тный. Все­го лишь ос­то­рож­ное соп­ри­кос­но­вение сом­кну­тых губ. Их пер­вый ут­ренний по­целуй. И Гар­ри сов­сем не про­тив на­чинать та­ким об­ра­зом каж­дый но­вый день до кон­ца сво­ей жиз­ни.

Они про­дол­жа­ют эту мед­ленную лас­ку нес­коль­ко длин­ных ми­нут, да­вая друг дру­гу мол­ча­ливые клят­вы, ко­торые ни один из них ни­ког­да не ос­ме­лит­ся про­из­нести вслух. А по­том, Гар­ри поч­ти уве­рен, что имен­но Луи пер­вым те­ря­ет тер­пе­ние и про­ника­ет язы­ком ему в рот.

Гар­ри вне­зап­но отс­тра­ня­ет­ся.

- По­чему у те­бя на язы­ке вкус кар­ри?

- Я пе­ремес­тился на Brick Lane*. Умуд­рился уго­ворить один из рес­то­ранов по­кор­мить ме­ня, - от­ве­ча­ет Луи ку­да-то Гар­ри в рай­он клю­чиц.

- Оу, - от­зы­ва­ет­ся Гар­ри, на са­мом де­ле, не вни­кая в де­тали, а от­вле­ка­ясь на ру­ку Луи, ог­ла­жива­ющую его бед­ра и раз­вя­зыва­ющую по­лотен­це, ко­торое слу­жило единс­твен­ной за­щитой его скром­ности. С глу­хим зву­ком по­лотен­це при­зем­ля­ет­ся им под но­ги, и те­перь толь­ко тон­кая хлоп­ко­вая ткань шта­нов Луи раз­де­ля­ет два эре­гиро­ван­ных, при­жатых друг к дру­гу чле­на. И Луи тут же про­веря­ет этот барь­ер на проч­ность, про­совы­вая свою но­гу меж­ду ног Гар­ри и ос­то­рож­но дви­га­ясь.

Гла­за Гар­ри рас­ши­ря­ют­ся, и он из­да­ет ис­ка­жен­ный, не­лес­тно вы­сокий всхлип, но тут же за­тыка­ет се­бя, впи­ва­ясь зу­бами в пле­чо Луи. Воз­можно, укус по­луча­ет­ся чуть силь­нее, чем тре­бова­лось, но этот зас­ра­нец зас­лу­жил уже хо­тя бы по­тому, что его бед­ра вы­водят ма­лень­кие, но уве­рен­ные кру­ги, а но­га пос­то­ян­но трет­ся о я­ич­ки Гар­ри. И это, черт по­бери, сво­дит с ума.

- Ску­чал по те­бе, бо­же, я так ску­чал по те­бе.

- Да? – Луи мяг­ко улы­ба­ет­ся, но его взгляд при­кован к то­му мес­ту, где соп­ри­каса­ют­ся их те­ла: твер­дый и на­бух­ший член Гар­ри и по­дер­ги­ва­ющий­ся под тканью шта­нов член Луи.

- Всег­да ску­чаю по те­бе, всег­да…

- Я здесь, я с то­бой, - вы­дыха­ет Луи в ко­жу Гар­ри пря­мо под ухом. – По­ка ты хо­чешь, что­бы я был ря­дом, кля­нусь, я бу­ду…

- Я знаю, - бор­мо­чет Гар­ри, и сло­ва тут же те­ря­ют­ся в сто­не, ког­да он чувс­тву­ет, как под­жи­ма­ют­ся я­ич­ки, от­прав­ляя его на са­мую грань ор­газма.

И со сле­ду­ющим не­рит­мичным дви­жени­ем бе­дер Луи, Гар­ри кон­ча­ет, ощу­щая, как ос­трый край ван­но­го сто­лика впи­ва­ет­ся ему в зад­ни­цу, и наб­лю­дая, как ще­ки и грудь Луи пе­ред ним рав­но­мер­но за­лива­ет яр­ким ру­мян­цем. Гар­ри кон­ча­ет, ощу­щая уве­рен­ную ру­ку Луи на сво­ем бед­ре и слу­шая, как Луи шеп­чет обе­щания ему в во­лосы.

- Я всег­да бу­ду воз­вра­щать­ся к те­бе, Хаз. Всег­да. Всег­да.

*

Хо­тя пер­спек­ти­ва на­конец-то быть ря­дом с Луи за­нима­ла мозг Гар­ри прак­ти­чес­ки на про­тяже­нии всей его жиз­ни, он нес­равни­мо мень­ше раз­мышлял о том, как они бу­дут объ­яс­нять ок­ру­жа­ющим свои от­но­шения и во­об­ще всю эту за­путан­ную си­ту­ацию. Толь­ко ког­да они вдво­ем идут по ко­ридо­ру в сто­рону ком­на­ты Ли­ама, что­бы встре­тить­ся с ос­таль­ны­ми ре­бята­ми, Гар­ри осоз­на­ет: те­перь у них с Луи все серь­ез­но, у них нас­то­ящие от­но­шения, су­щес­тву­ющие за пре­дела­ми на­дежд Гар­ри и ред­ких ви­зитов бу­дущих вер­сий Луи. Те­перь их вза­имо­дей­ствие при­об­ре­ло ре­аль­ную зна­чимость, и у их дру­зей по­явят­ся мне­ния на этот счет. У ок­ру­жа­ющих лю­дей бу­дет соз­да­вать­ся оп­ре­делен­ное впе­чат­ле­ние о них.

Эта мысль зас­тавля­ет Гар­ри нер­вни­чать, но чувс­тво го­ловок­ру­житель­но­го счастья все рав­но заг­лу­ша­ет все ос­таль­ное.

Луи же, ка­жет­ся, ли­бо не по­нима­ет всей слож­ности об­сто­ятель­ств, ли­бо не ис­пы­тыва­ет аб­со­лют­но ни­каких тер­за­ний по это­му по­воду, по­тому что он так и объ­яв­ля­ет о но­вом ста­тусе их от­но­шений пар­ням, Лу, По­лу и всем, ко­му пос­час­тли­вилось ока­зать­ся в ком­на­те:

- Эй-эй-эй, под­ни­мите ру­ки вверх все, кто на­шел сво­его со­ул­мей­та. – Хва­та­ет Гар­ри за ру­ку и под­ни­ма­ет их сцеп­ленные ла­дони, как объ­яв­ля­ющий чем­пи­она ре­фери в бок­се.

- Прос­ти­те? – по­да­ет го­лос Ли­ам, опус­кая ко­мик­сы, в ко­торые, ви­димо, был пог­ру­жен.

- Вы двое… - Зейн ука­зыва­ет паль­цем сна­чала на Луи, а по­том на Гар­ри, - вмес­те?

На его ли­це по­яв­ля­ет­ся лег­кое удив­ле­ние, но не шок. Как буд­то ему толь­ко что со­об­щи­ли о чем-то пус­тя­ковом, ин­те­рес­ном, но со­вер­шенно не про­тиво­реча­щем его кар­ти­не ми­ра.

Го­лос Луи ос­та­ет­ся силь­ным и уве­рен­ным, хо­тя сам он тем вре­менем пе­реби­ра­ет ко­роб­ки с хлопь­ями, пред­ло­жен­ны­ми на зав­трак.

- Вы­яс­ни­лось, что все слу­хи прав­ди­вы. Две пя­тых One Direction тра­ха­ют­ся друг с дру­гом. Ка­кой скан­дал.

Ли­ам ед­ва за­мет­но хму­рит­ся.

- Дав­но? Я ду­мал… что мы по­кон­чи­ли с сек­ре­тами пос­ле всех этих… - он по­нижа­ет го­лос и опас­ли­во ко­сит­ся на дру­гую часть ком­на­ты, де­лая мно­гоз­на­читель­ные боль­шие гла­за. – Пу­тешес­твий. Но вы… дав­но?

Луи те­ат­раль­ным жес­том вски­дыва­ет к гла­зам на­руч­ные ча­сы, а по­том обо­рачи­ва­ет­ся к Гар­ри.

- Око­ло де­сяти ча­сов, как счи­та­ешь, Хаз? Мо­жет, нем­но­го мень­ше?

- Оп­ре­делен­но мень­ше. – Гар­ри про­ходит и уса­жива­ет­ся на стул, на ко­торый ука­зыва­ет ему во­ору­жив­ша­яся фе­ном и рас­ческой Лу. – Учи­тывая, что боль­шую часть это­го вре­мени ты от­сутс­тво­вал.

- Зна­чит, не­дав­но, - под­во­дит итог Зейн.

- И да, и нет, - от­зы­ва­ет­ся Луи, пе­реб­ра­сывая из ла­дони в ла­донь яб­ло­ко. – Для од­ной по­лови­ны эти от­но­шения на­чались… эм, до­воль­но дав­но. Дру­гой же по­лови­не по­надо­билось нем­но­го боль­ше дра­гоцен­но­го вре­мени, что­бы дог­нать пер­вую.

Луи по­сыла­ет Гар­ри лег­кую улыб­ку, ом­ра­чен­ную не­выс­ка­зан­ны­ми из­ви­нени­ями, по­ка ос­таль­ные пар­ни про­дира­ют­ся сквозь деб­ри его крас­но­речия в по­ис­ках смыс­ла и по­пыт­ках ра­зоб­рать­ся, что все это зна­чит.

Ка­жет­ся, всем пар­ням, и да­же Ли­аму, уда­ет­ся со­об­ра­зить, о чем идет речь, и это до­казы­ва­ет, нас­коль­ко хо­рошо они те­перь по­нима­ют друг дру­га, как точ­но уме­ют до­думы­вать не­дос­ка­зан­ное и ин­тер­пре­тиро­вать мно­гоз­на­читель­ные па­узы, смех и на­меки. Ис­то­рия от­но­шений Гар­ри и Луи слож­на и мно­гос­лой­на, но им не при­ходит­ся это объ­яс­нять, по­тому что эти маль­чиш­ки, так мно­го зна­чащие для них, все по­нима­ют без слов.

Ли­ам на­чина­ет улы­бать­ся пер­вым.

- Тог­да, на­вер­ное, вас мож­но поз­дра­вить.

- Пол, не хо­чешь за­казать шам­пан­ское? – вык­ри­кива­ет Зейн. – За это на­до под­нять тост.

- Тост за то, что моя ра­бота зна­читель­но ус­ложня­ет­ся, ко­неч­но, - вор­чит Пол, но, нес­мотря на это, тя­нет­ся к те­лефо­ну.

Те­ма раз­го­вора вско­ре пе­реп­ры­гива­ет на дру­гие воп­ро­сы: по­ладил бы Спай­дер­мен с Людь­ми Икс или нет; сколь­ко ва­саби спо­собен сесть Найл за лен­чем до то­го, как его стош­нит; и как луч­ше ор­га­низо­вать приб­ли­жа­ющий­ся день рож­де­ния Зей­на. Это ут­ро ед­ва ли от­ли­ча­ет­ся от лю­бого дру­гого сов­мес­тно­го зав­тра­ка в оте­ле, за ис­клю­чени­ем не­веро­ят­ной лег­кости в гру­ди Гар­ри.

За ис­клю­чени­ем ла­дони Луи на его ко­лене.

И за ис­клю­чени­ем быс­трых, об­жи­га­ющих взгля­дов, ко­торые Луи бро­са­ет на не­го и ко­торые слов­но бы го­ворят: я наб­лю­дал, как ты кон­чил, и в ско­ром вре­мени пла­нирую уви­деть это еще раз.

И ес­ли кто-то еще из при­сутс­тву­ющих в ком­на­те за­меча­ет эти го­лод­ные ис­корки в их гла­зах, то ре­ша­ет ока­зать им ми­лость и про­мол­чать.

Хо­тя Гар­ри мо­жет пок­лясть­ся, что ви­дит, как Найл сам се­бе да­ет пять.

 

Примечания:

*Brick Lane – улица в Восточном Лондоне.

Гла­ва 10. Часть 2

Ян­варь 2013
Гар­ри 18, Луи 21
(про­дол­же­ние)

Этим же ве­чером Луи нас­та­ива­ет на не­об­хо­димос­ти ку­да-ни­будь схо­дить, нес­мотря на то, что кро­вать ма­нит их, обе­щая бла­женс­тво пос­ле це­лого дня ин­тервью и пресс-кон­фе­рен­ций.

- Мы не мо­жем быть нас­то­ящи­ми бой­френ­да­ми, по­ка я не сво­жу те­бя на нор­маль­ное сви­дание, ага? Так что иди и одень­ся со вку­сом ра­ди ме­ня, сол­нце. Я зай­ду за то­бой в но­мер око­ло вось­ми… ко­неч­но, ес­ли я ни­чего не пе­репу­таю из-за раз­ни­цы во вре­мени.

Он от­бы­ва­ет, чмок­нув Гар­ри в ле­вую ще­ку и пос­лав ему та­инс­твен­ную улыб­ку. И это глу­по. Глу­по, что у Гар­ри в жи­воте бу­шу­ет нер­вный ура­ган, что там все как буд­то пе­рево­рачи­ва­ет­ся, но что есть, то есть. Имен­но с та­кими ощу­щени­ями он со­бира­ет­ся на пер­вое сви­дание с че­лове­ком, с ко­торым уже нес­коль­ко лет сос­то­ит в от­но­шени­ях. У не­го нет со­вер­шенно ни­каких объ­ек­тивных при­чин для вол­не­ния. В кон­це кон­цов, ему да­же не нуж­но бес­по­ко­ить­ся о том, что­бы про­из­вести хо­рошее впе­чат­ле­ние. И все рав­но Гар­ри пе­ре­оде­ва­ет­ся шесть раз, про­сит Лу уло­жить ему во­лосы, как буд­то со­бира­ет­ся на ка­кую-ни­будь чер­то­ву премь­еру, и чис­тит зу­бы два ра­за.

Все это при­водит к то­му, что в пят­надцать ми­нут де­вято­го он си­дит, дер­гая но­гой, на сво­ей гос­ти­нич­ной кро­вати с бе­шено ко­лотя­щим­ся в гру­ди сер­дцем и пы­та­ет­ся ус­по­ко­ить­ся, мыс­ленно от­чи­тывая се­бя при­мер­но сле­ду­ющим об­ра­зом: возь­ми уже се­бя в ру­ки, иди­от.

Стук в дверь пре­рыва­ет его вдох­новля­ющий се­анс са­мов­ну­шения, и Гар­ри при­ходит­ся на са­мом де­ле вы­тереть ла­дони о джин­сы пе­ред тем, как при­вес­ти се­бя в бо­лее-ме­нее кон­тро­лиру­емое сос­то­яние и от­крыть дверь. Опять же, глу­по. Гар­ри зна­ет, что од­нажды бу­дет рас­тить ре­бен­ка вмес­те с че­лове­ком, сто­ящим за этой дверью. Так что пер­вое сви­дание уж точ­но прой­дет хо­рошо.

Но, на­вер­ное, ни­какое ко­личес­тво при­готов­ле­ний – мыс­ленных, эмо­ци­ональ­ных, пос­ле­дова­тель­ных или лю­бых дру­гих – ни­ког­да не бу­дет дос­та­точ­но для то­го, что­бы Гар­ри смог ос­та­вать­ся спо­кой­ным, ока­зав­шись ли­цом к ли­цу с Луи, ко­торый смот­рит на не­го вот так – с неж­ностью и на­деж­дой – и сжи­ма­ет в ру­ках бу­кет роз.

Гос­по­ди, он прос­то сног­сши­бате­лен: иде­аль­но от­гла­жен­ные брю­ки, спе­ци­аль­но сши­тые так, что­бы под­черки­вать кра­соту его бе­дер, и ру­баш­ка с рас­стег­ну­той вер­хней пу­гови­цей, с ко­торой Луи, ско­рее все­го, толь­ко-толь­ко снял яр­лычки, по­тому что Гар­ри зна­ет, что в че­мода­не Луи ни­как не мог­ло слу­чай­но за­валять­ся что-то, нас­толь­ко бе­зуп­речное. Луи весь прос­то блес­тит, да­же под рез­ким сов­ре­мен­ным ос­ве­щени­ем гос­ти­нич­но­го ко­ридо­ра. У Гар­ри воз­ни­ка­ет ощу­щение, буд­то он смот­рит на вер­сию Кук­лы Ке­на для пер­во­го сви­дания. У не­го в го­лове не ук­ла­дыва­ет­ся, что пе­ред ним сто­ит его суп­руг на всю жизнь.

- Бо­же, ты выг­ля­дишь пот­ря­са­юще, - про­из­но­сит Луи, вто­ря мыс­лям Гар­ри. Он об­ли­зыва­ет гу­бы и быс­тро оки­дыва­ет Гар­ри взгля­дом с ног до го­ловы. И в ис­полне­нии лю­бого дру­гого че­лове­ка, не яв­ля­юще­гося его бу­дущим му­жем, это бы смот­ре­лось весь­ма по­хот­ли­во. А по­том Луи про­тяги­ва­ет Гар­ри ро­зы. – Ура.

Гар­ри ни­чего не мо­жет с со­бой по­делать и на­чина­ет улы­бать­ся, как ума­лишен­ный.

- Сде­лал ра­ди ме­ня все воз­можное и не­воз­можное, вер­но? – за­меча­ет Гар­ри, ог­ля­дывая ком­на­ту в по­ис­ках под­хо­дяще­го для цве­тов мес­та.

- Эм, ну, да, зна­ешь, как го­ворят, - Луи пе­рес­ту­па­ет по­рог, наб­лю­дая, как Гар­ри не­сет ва­зу из дру­гого кон­ца но­мера. – Иг­ра сто­ит свеч, и так да­лее…

Гар­ри бес­це­ремон­но вы­киды­ва­ет ре­зуль­та­ты ста­раний гос­ти­нич­но­го фло­рис­та в ра­кови­ну и за­меня­ет его ро­зами, ак­ку­рат­но и с лю­бовью рас­прав­ляя им лис­точки. Удов­летво­рив­шись по­лучен­ной кар­ти­ной, он обо­рачи­ва­ет­ся к Луи с лег­кой ух­мылкой на гу­бах.

- А я стою свеч, да?

И Луи крас­не­ет. Он по-нас­то­яще­му крас­не­ет. За­пиши­те в кни­гу ре­кор­дов, что в гос­ти­нич­ном но­мере Гар­ри Луи Том­линсон ста­новит­ся пол­ностью ма­лино­вым при на­меке на секс*. Рань­ше Гар­ри ни­ког­да не уда­валось одер­жать по­беду в этой иг­ре. Но он ду­ма­ет, что ему нра­вит­ся по­доб­ное зре­лище, хо­тя он и не пред­став­ля­ет до кон­ца, что с этим де­лать.

*

Как и по­ложе­но всем доб­ро­поря­доч­ным ев­ро­пей­ским ту­рис­там, они идут в рес­то­ран су­ши, а имен­но – в са­мый луч­ший рес­то­ран су­ши в То­кио, ка­чес­тво ко­торо­го Луи га­ран­ти­ровал гос­ти­нич­ный консь­ерж. Нес­мотря на об­ширный опыт пу­тешес­твий, ник­то из пар­ней так и не стал нас­то­ящим це­ните­лем инос­тран­ной кух­ни. Так что они раз­вле­ка­ют­ся тем, что вы­бира­ют пун­кты из ме­ню на ос­но­ве мно­го­обе­ща­ющих наз­ва­ний – ре­шение, ко­торое поз­же при­ходит­ся ком­пенси­ровать оби­ли­ем ко­косо­вого мо­роже­ного.

Раз­го­вор за едой те­чет сво­бод­но, они пе­рес­ка­кива­ют с од­ной те­мы на дру­гую с той же лег­костью, с ка­кое крупье из Ве­гаса та­су­ет ко­лоду карт. На са­мом де­ле, Гар­ри и не ожи­да­ет че­го-то ино­го – они с Луи ста­ли луч­ши­ми друзь­ями с пер­во­го дня и нав­сегда. Мо­жет быть, тех­ни­чес­ки, се­год­ня дей­стви­тель­но их пер­вое сви­дание, но это­го вов­се не ощу­ща­ет­ся. Нет ни­каких не­лов­ких па­уз в бе­седе или не­ук­лю­жих по­пыток впе­чат­лить друг дру­га… по край­ней ме­ре их не боль­ше, чем обыч­но. Гар­ри ду­ма­ет, что часть его на­туры всег­да бу­дет стре­мить­ся прив­лечь вни­мание Луи, зас­лу­жить его пох­ва­лу, и не важ­но, бу­дет ли это пер­вое сви­дание или со­тое.

В ка­ком-то смыс­ле этот ве­чер сов­сем не по­ходит на сви­дание, по­тому что их вза­имо­дей­ствие друг с дру­гом ни кап­ли не от­ли­ча­ет­ся от мно­гих дру­гих сов­мес­тных ужи­нов в Лон­до­не, а по­веде­ние ос­та­ет­ся точ­но та­ким же, как ког­да они сбе­гали ку­да-ни­будь вмес­те во вре­мя ту­ра. И толь­ко ког­да Луи мяг­ко и теп­ло улы­ба­ет­ся ему, си­яя бе­зудер­жны­ми озор­ны­ми ис­корка­ми в гла­зах, а Гар­ри не мо­жет удер­жать­ся от от­ветной улыб­ки, он вспо­мина­ет, что имен­но они тут де­ла­ют. И что ему поз­во­литель­но прос­то смот­реть на Луи так, как он всег­да меч­тал. Поз­во­литель­но про­тянуть к не­му ру­ку и дот­ро­нуть­ся.

- Итак, Га­рольд, - про­из­но­сит Луи, ле­ниво по­тяги­ва­ясь, пос­ле то­го, как они до­еда­ют де­серт. – До ме­ня дош­ли слу­хи, что ты во­об­ра­жа­ешь се­бя пев­цом…

*

Их сле­ду­ющей ос­та­нов­кой ока­зыва­ет­ся ка­ра­оке-бар, по­тому что, ну, ку­да же без это­го?

- То есть мы, фак­ти­чес­ки, пой­дем ту­да и от­кро­ем­ся все­му ми­ру… спо­ем ду­этом «You're The One That I Want»** пе­ред це­лой а­уди­тори­ей ай­фо­нов?

Луи изоб­ра­жа­ет та­инс­твен­ную по­лу­улыб­ку, рас­тя­нув­шись на зад­нем си­дении ав­то­моби­ля.

- Во­об­ще-то, я ду­мал про «Summer Nights»**.

Гар­ри опус­ка­ет взгляд на собс­твен­ные ру­ки, с неж­ностью вспо­миная тот день, ког­да Луи пот­ра­тил нес­коль­ко ча­сов, ра­зучи­вая эту пес­ню с де­вяти­лет­ним Гар­ри. Он бы с удо­воль­стви­ем рас­ска­зал об этом мо­мен­те вслух, ес­ли бы был на сто про­цен­тов уве­рен, что Луи уже то­же ус­пел пе­режить это со­бытие.

- Зна­чит, твоя цель – по­явить­ся зав­тра ут­ром по все­му YouTube?

- Со­вер­шенно вер­но, сол­нце. Ти­тула звез­ды бой­бен­да мне уже не­дос­та­точ­но. Я хо­чу зах­ва­тить ин­тернет… Во­об­ще-то, ма­лыш… - Ма­шина ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, и Луи выс­ка­кива­ет из нее и быс­тро об­хо­дит, от­кры­вая пе­ред Гар­ри двер­цу и вы­тас­ки­вая его на обо­чину до­роги. – Это не сов­сем обыч­ный ка­ра­оке-бар.

В кон­це кон­цов вы­яс­ня­ет­ся, что это – при­ват­ный ка­ра­оке-бар. Та­кой, в ко­тором мож­но за­резер­ви­ровать се­бе лич­ную ка­бин­ку, хо­тя Луи за­веря­ет его, что по­шел даль­ше и снял на этот ве­чер все по­меще­ние це­ликом. Так что, ког­да они вхо­дят в бар, в нем нет ни ду­ши, за ис­клю­чени­ем пер­со­нала, и Гар­ри об­легчен­но вы­дыха­ет. Ес­тес­твен­но, он лю­бит фа­натов, но се­год­ня пред­по­чел бы обой­тись без сви­дете­лей, по­тому что на­мере­ва­ет­ся пос­вя­тить весь ка­талог пе­сен Лай­оне­ла Ри­чи од­ним толь­ко ску­лам Луи.

Их ка­бин­ка ока­зыва­ет­ся ма­лень­кой, не боль­ше, чем три мет­ра на пять. Вдоль трех стен нап­ро­тив эк­ра­на и зву­ковой сис­те­мы рас­по­ложен ко­жаный ди­ван­чик в фор­ме бук­вы С. Внут­ри тем­но, и единс­твен­ны­ми ис­точни­ками ос­ве­щения яв­ля­ют­ся эк­ран и свя­тяща­яся по­лос­ка под по­тол­ком, ко­торая из­лу­ча­ет не­оно­вые от­блес­ки и при­да­ет ком­на­те не­кий сюр­ре­алис­тичный у­ют. Гар­ри, за­сунув ру­ки в кар­ма­ны, с по­рога оки­дыва­ет это все взгля­дом, ощу­щая, что внут­ри все еще бур­лит не­обуз­данное вол­не­ние. Но вско­ре в по­ле его зре­ния по­яв­ля­ет­ся Луи, вслед за ко­торым в по­меще­ние вхо­дят трое офи­ци­ан­тов, по всей ви­димос­ти наг­ру­жен­ных всей снедью, ко­торую толь­ко мож­но бы­ло ра­зыс­кать в этом ба­ре.

Офи­ци­ан­ты рас­став­ля­ют все при­несен­ные яс­тва на ни­зень­ком сто­лике в цен­тре ком­на­ты и вы­ходят за дверь, по­вину­ясь на­меку со сто­роны Луи (та­кому же тон­ко­му, как на­битая до от­ка­за пап­ка со сче­тами). Ког­да за ни­ми зак­ры­ва­ет­ся дверь, Луи и Гар­ри впер­вые ос­та­ют­ся на­еди­не с то­го мо­мен­та, как по­кину­ли отель. Луи тут же по­да­ет­ся навс­тре­чу Гар­ри и при­тяги­ва­ет его бли­же к се­бе, лас­ко­во об­ви­вая его та­лию ру­ками.

Они ти­хо и це­ломуд­ренно це­лу­ют­ся, но в зву­конеп­ро­ница­емой ка­бин­ке да­же эти ед­ва раз­ли­чимые шо­рохи соп­ри­каса­ющих­ся губ уси­лива­ют­ся в нес­коль­ко раз. Го­рячее ды­хание Луи об­жи­га­ет ко­жу Гар­ри, ког­да Луи це­лу­ет сна­чала его лоб, по­том ску­лы, а по­том под­бо­родок.

- Бо­же, Хаз, - шеп­чет он, неж­но за­рыва­ясь паль­ца­ми в куд­ри Гар­ри. – Это всег­да так?

- Ммм? – это все, на что хва­та­ет Гар­ри, уми­рот­во­рен­но рас­сла­бив­ше­гося от при­кос­но­вений и по­целу­ев Луи и мяг­ко­го све­та в ком­на­те.

Те­перь паль­цы Луи сколь­зят свер­ху вниз по спи­не Гар­ри, слег­ка пог­ла­живая че­рез фут­болку, и за­дер­жи­ва­ют­ся на по­яс­ни­це, очер­чи­вая нап­рягши­еся мыш­цы.

- Я чувс­твую се­бя та­ким воз­бужден­ным ря­дом с то­бой. Пос­то­ян­но. Эти эмо­ции та­кие силь­ные. Это толь­ко по­тому, что мне это все в но­вин­ку, или так бы­ва­ет всег­да?..

Гар­ри нак­ло­ня­ет го­лову, что­бы сно­ва пой­мать гу­бы Луи и кос­нуть­ся его влаж­но­го и го­ряче­го язы­ка сво­им. И сжи­ма­ет в ку­лаке ткань ру­баш­ки Луи где-то в рай­оне по­яса, что­бы сос­ре­дото­чить­ся. Что­бы дол­жным об­ра­зом про­чувс­тво­вать этот мо­мент и не пол­ностью по­терять связь с ре­аль­ностью.

- Всег­да, - от­ве­ча­ет он не­раз­борчи­во Луи в гу­бы. – Всег­да, пос­то­ян­но. Ни­ког­да не ос­ла­бева­ет.

Луи отс­тра­ня­ет­ся ров­но нас­толь­ко, что­бы ос­тать­ся в пре­делах лич­но­го прос­транс­тва Гар­ри, но не по­сягать на не­го нас­толь­ко аг­рессив­но.

- Я не по­нимаю, как ты с этим справ­лялся. Не знаю, как ты умуд­рялся быть мне толь­ко дру­гом, ког­да… я хо­чу дот­ра­гивать­ся до те­бя. Пос­то­ян­но. И я не пред­став­ляю, что бы я де­лал, ес­ли бы не мог сей­час при­касать­ся к те­бе.

Гар­ри сгла­тыва­ет.

- Это бы­ло труд­но, - приз­на­ет­ся он ше­потом, вни­матель­но наб­лю­дая за вы­раже­ни­ем ли­ца Луи, что­бы по­нять, сколь­ко прав­ды сей­час смо­жет вы­нес­ти его лю­бимый. В кон­це кон­цов это их пер­вое сви­дание, и Гар­ри не хо­чет, что­бы Луи был аб­со­лют­но унич­то­жен чувс­твом ви­ны за то, что он не в си­лах из­ме­нить. Гар­ри хо­чет, что­бы Луи был счас­тлив, и ни­как ина­че.

На­вер­ное, Луи улав­ли­ва­ет не­жела­ние Гар­ри зат­ра­гивать тя­желые те­мы, по­тому что он под­хо­дит к им­про­визи­рован­но­му ба­ру и под­ни­ма­ет бу­тыл­ку, слов­но сим­вол ми­ра.

- Поз­во­лишь на­лить те­бе вы­пить?

*

Гар­ри поз­во­ля­ет Луи сме­шать нес­коль­ко кок­тей­лей. Во­об­ще-то, они про­ходят­ся по все­му спек­тру цве­тов, и каж­дый на­питок ши­пит, ис­крит­ся и лег­ко прос­каль­зы­ва­ет в же­лудок. К то­му мо­мен­ту, ког­да они от­кры­ва­ют ме­ню вы­бора пе­сен на эк­ра­не, обыч­ное го­ловок­ру­жение, ко­торое Гар­ри всег­да ис­пы­тыва­ет в при­сутс­твии Луи, ока­зыва­ет­ся уси­лено ал­ко­голем в нес­коль­ко раз и пол­ностью вы­руба­ет его нер­вную сис­те­му. Он хи­хика­ет по лю­бому по­воду и ла­па­ет Луи при каж­дом удоб­ном слу­чае. Его обувь дав­но ва­ля­ет­ся в сто­роне, а те­лефон выб­ро­шен из кар­ма­на и за­быт. Луи вы­бира­ет «My Heart Will Go On», и все идет прос­то пре­вос­ходно. Все, что Гар­ри лю­бит, соб­ра­но в этой кро­шеч­ной ком­натке: Луи, му­зыка и слад­кий ли­кер со вку­сом ба­нанов. Не­воз­можно быть еще счас­тли­вее.

- Я счас­тлив, как ни­ког­да! – орет Гар­ри Луи в ухо, пе­рек­ри­кивая ме­лодию од­ной из пе­сен Spice Girls, под ко­торую он тан­це­вал с Джем­мой це­лую веч­ность на­зад.

- От­лично! – Улыб­ка Луи си­яет да­же в тус­клом све­те ка­бин­ки. – Я то­же!

Они по­ют вмес­те уже на про­тяже­нии нес­коль­ких лет, выс­ту­па­ют по все­му ми­ру и по­луча­ют за это щед­рую зар­пла­ту, но еще ни ра­зу им не до­води­лось ис­пы­тывать по­доб­ные эмо­ций. Ни­ког­да еще му­зыка не ка­залась им та­кой ося­за­емой - она слов­но за­ряжен­ный про­вод, со­еди­ня­ющий их ду­ши. Они по­ют друг дру­гу са­мые соп­ли­вые и при­тор­ные пес­ни про лю­бовь, та­кие, как, нап­ри­мер, «Make You Feel My Love» или «Always Be My Baby», и кор­чат смеш­ные ро­жи, но Гар­ри все рав­но чувс­тву­ет, что каж­дое сло­во от­пе­чаты­ва­ет­ся у не­го внут­ри. Он пог­ру­жа­ет­ся в му­зыку, как ни­ког­да рань­ше.

Со всем ува­жени­ем к Зей­ну, Най­лу и Ли­аму, Гар­ри вы­нуж­ден приз­нать, что это его са­мое лю­бимое выс­тупле­ние в жиз­ни.

Они ду­рачат­ся на всю ка­туш­ку, рас­ха­живая по ди­ван­чи­ку, как по сце­не или по­ди­уму, и им­про­визи­ру­ют с тан­ца­ми меж­ду глот­ка­ми шам­пан­ско­го. Луи пос­вя­ща­ет ему прак­ти­чес­ки на сто про­цен­тов ис­крен­нее ис­полне­ние «Wonderwall», но Гар­ри не уда­ря­ет в грязь ли­цом и тут же от­ве­ча­ет пес­ней «I'm Yours». Пос­ле они ду­этом орут «Hands Down», а по­том бо­лее мяг­кую «Number» от Moldy Peaches. А даль­ше слег­ка от­вле­ка­ют­ся пос­ле «Buttons» в вер­сии Гар­ри, пе­рехо­дя к че­му-то, на­поми­на­юще­му ва­ри­ант «тан­ца на ко­ленях»***. По­ка где-то на фо­не иг­ра­ют пес­ни Брит­ни, они об­ни­ма­ют­ся и це­лу­ют­ся, от­лепля­ясь друг от дру­га, толь­ко ког­да «I'll Make Love To You» от Boyz II Men по­буж­да­ет их сно­ва под­ско­чить на но­ги и пой­ти на вто­рой за­ход под­чер­кну­то ди­кого и гром­ко­го пе­ния.

В кон­це кон­цов они ус­по­ка­ива­ют­ся и вы­тяги­ва­ют­ся на про­тиво­полож­ных уг­лах C-об­разно­го ди­вана, пе­реп­ле­тая но­ги где-то в се­реди­не. От зву­ковой сис­те­мы с зас­тывшим на эк­ра­не ме­ню до­носит­ся тех­но-бит, а на сто­лике выс­тро­ена ба­тарея пус­тых и поч­ти пус­тых бу­тылок. Но они все еще не то­ропят­ся ухо­дить. Ни один из них не го­тов за­кон­чить этот ве­чер.

По боль­шей час­ти они прос­то пя­лят­ся друг на дру­га с вос­хи­щени­ем и обо­жани­ем, и у них нет боль­ше при­чин прит­во­рять­ся, что меж­ду ни­ми что-то мень­шее. Гар­ри чувс­тву­ет, как его сер­дце­би­ение пос­те­пен­но за­мед­ля­ет­ся, а ды­хание вы­рав­ни­ва­ет­ся, и ви­дит, что с Луи про­ис­хо­дит то же са­мое.

- Как по­лучи­лось, что ты мне не ска­зал? – ин­те­ресу­ет­ся Луи, не осуж­дая, а толь­ко лю­бопытс­твуя. И под­де­ва­ет боль­шим паль­цем но­ги кром­ку шта­нины Гар­ри.

Гар­ри об­ду­мыва­ет воз­можность при­кинуть­ся иди­отом: «Не ска­зал те­бе что?» Раз­мышля­ет над тем, как еще мож­но по­тянуть вре­мя и от­ло­жить неп­ри­ят­ную те­му на по­том. Но ведь пе­ред ним си­дит его лю­бимый че­ловек, с ко­торым ему суж­де­но про­вес­ти всю свою жизнь. Все, кро­ме чис­той прав­ды, ста­ло бы не­ува­жени­ем к их свя­зи: к той, ко­торая уже су­щес­тву­ет, и к той, ко­торая по­явит­ся в бу­дущем.

- Ты поп­ро­сил ме­ня не го­ворить, - прос­то от­ве­ча­ет Гар­ри и нер­вно по­жима­ет пле­чами, преж­де чем про­дол­жить. - Ты ска­зал, что все про­изой­дет…

- …Имен­но так, как дол­жно про­изой­ти. Черт, не­нави­жу, ког­да я го­ворю эту чушь. Но я все рав­но не по­нимаю. Ес­ли ты все это вре­мя ме­ня лю­бил… - Луи бро­са­ет быс­трый взгляд на Гар­ри, как буд­то бы про­веряя, не пе­ре­оце­нил ли он то, что для не­го по­ка яв­ля­ет­ся толь­ко на­чалом от­но­шений. Гар­ри ед­ва за­мет­но ки­ва­ет в знак под­твержде­ния, по­тому что серь­ез­но? – Ну, раз­ве те­бе не хо­телось по­быс­трее ввес­ти ме­ня в курс де­ла? К чер­ту то, как это дол­жно бы­ло про­изой­ти. У те­бя всег­да есть вы­бор.

Гар­ри тя­нет­ся за бу­тыл­кой, в ко­торой еще что-то ос­та­лось, и мед­ленно от­пи­ва­ет из нее. Боль­ше для то­го, что­бы по­тянуть вре­мя, а не под­кре­пить свою ре­шимость.

- Ду­маю, имен­но это ты и имел вви­ду… воз­можность сде­лать са­мос­то­ятель­ный вы­бор. Ты го­ворил, что… Что ты влю­бил­ся в ме­ня не по­тому, что я ска­зал те­бе, что так слу­чит­ся, а по­тому, что сам до это­го до­шел.

- Я до­шел, - приз­на­ет Луи ти­хим ше­потом. – Прос­то я хо­тел бы, что­бы это про­изош­ло рань­ше.

- Как ты это сде­лал? – спра­шива­ет Гар­ри, про­водя сто­пой по но­ге Луи. – Я имею вви­ду, как ты при­шел к это­му осоз­на­нию?

Луи про­водит ла­доня­ми по ли­цу, ви­димо, об­ду­мывая от­вет.

- Ес­ли чес­тно, я не знаю. На­вер­ное, эти чувс­тва всег­да бы­ли во мне. Я не пом­ню та­кого мо­мен­та, ког­да не лю­бил бы те­бя. Но их ин­тенсив­ность… она пос­те­пен­но на­рас­та­ла.

Он до­воль­но дол­го прис­таль­но раз­гля­дыва­ет Гар­ри, но меж­ду ни­ми нет ни­какой не­лов­кости.

Вы­раже­ние ли­ца Луи неж­ное и за­дум­чи­вое, и его взгляд сов­сем не вы­зыва­ет у Гар­ри сму­щения. Нап­ро­тив, ему хо­чет­ся от­крыть­ся еще силь­нее, по­казать все, что он мо­жет пред­ло­жить, и поз­во­лить Луи уви­деть его внут­ренний мир.

На­конец Луи ки­ва­ет ка­ким-то сво­им мыс­лям, буд­то при­нима­ет ре­шение.

- Зна­ешь, ког­да мы бы­ли в Нью-Й­ор­ке и ты гу­лял с Тей­лор Свифт, я прыг­нул во вре­мени к ма­лень­ко­му те­бе. Те­бе бы­ло лет де­вять, на­вер­ное, и ты го­товил­ся к тес­ту по ма­тема­тике. А по­том я вер­нулся об­ратно, и все, че­го мне хо­телось, это уз­нать, как все прош­ло. Тот ду­рац­кий тест, ко­торый ты пи­сал це­лую веч­ность на­зад и, ско­рее все­го, уже не пом­нишь. Но для ме­ня это бы­ло не­веро­ят­но важ­но. По­тому что это ка­салось тво­ей жиз­ни, и я… я хо­тел уз­нать о те­бе все. Все­го те­бя.

Гар­ри мол­чит, по­тому что, ну… он во­об­ще не в сос­то­янии го­ворить. Его го­лос, сер­дце и мыс­ли – все это то­нет в эмо­ци­ях. Каж­дая струн­ка его ду­ши дро­жит, как буд­то по ней уда­рили изо всех сил.

Луи пе­рево­дит взгляд на собс­твен­ные ко­лени, его улыб­ка выц­ве­та­ет.

- То есть, это же и есть лю­бовь, да? Хо­теть знать каж­дую ду­рац­кую де­таль о лю­бимом че­лове­ке. Я не…

- Ты мо­жешь все это уз­нать, - вы­пали­ва­ет Гар­ри нем­но­го рез­ким то­ном, по­тому что в про­тив­ном слу­чае он точ­но раз­ры­да­ет­ся. – Каж­дую ду­рац­кую де­таль… я хо­чу, что­бы ты уз­нал. И я то­же хо­чу уз­нать те­бя. Ну, все­го те­бя. Я хо­чу, что­бы ты рас­ска­зал мне все о се­бе.

Нес­коль­ко су­мас­шедших се­кунд они по-иди­от­ски улы­ба­ют­ся друг дру­гу, а по­том Гар­ри пе­репол­за­ет на дру­гую сто­рону и ло­жит­ся ря­дом с Луи, втис­ки­ва­ясь меж­ду его те­лом и спин­кой ди­вана… на са­мом де­ле, по­лови­на туш­ки Гар­ри ока­зыва­ет­ся пря­мо на Луи, а нос уты­ка­ет­ся ему в шею.

- И как дав­но ты зна­ешь? – про­дол­жа­ет расс­про­сы Луи.

- Что?

- Про на­ши от­но­шения… это оче­вид­но, что они те­бе не в но­вин­ку. Ду­маю, это на­чалось еще до то­го, как мы встре­тились по-нас­то­яще­му. Но мне нуж­но уз­нать… как дав­но?

Гар­ри заж­му­рива­ет­ся, по­тому что, хоть он и вспо­мина­ет о тех днях с неж­ностью, его от­вет при­несет Луи не­мало стра­даний.

- С две­над­ца­ти лет.

Луи с гром­ким сту­ком опус­ка­ет бу­тыл­ку на сто­лик.

- С две­над­ца­ти лет? Вот черт. – Он с ужа­сом вы­тара­щива­ет­ся на Гар­ри. – Те­бе приш­лось семь лет хра­нить это в сек­ре­те, приш­лось ждать ме­ня, и я знал, черт по­бери, как мно­го вре­мени это зай­мет… Я та­кой му­дак. Зна­чит, зас­тавлять те­бя ждать… вот че­му суж­де­но бы­ло про­изой­ти?

- Ты не дол­жен ви­нить се­бя в этом…

- Ко­неч­но, дол­жен, Гар­ри. Как это во­об­ще мо­жет быть спра­вед­ли­во? С ка­кой ста­ти взрос­лый «Я» ре­шил, что это нор­маль­но – ска­зать те­бе, что у те­бя бу­дут от­но­шения с ним, ког­да ты ед­ва толь­ко дос­тиг то­го воз­раста, ког­да смог по­нять, что это бу­дет оз­на­чать? Как так выш­ло, что те­бе не да­ли воз­можнос­ти дой­ти до это­го са­мос­то­ятель­но?

- Но у ме­ня бы­ла та­кая воз­можность. – Гар­ри опус­ка­ет ла­донь Луи на грудь, пы­та­ясь его ус­по­ко­ить. – Ты ни­ког­да не го­ворил мне, что я дол­жен лю­бить те­бя или хо­теть быть с то­бой. Я сам это по­чувс­тво­вал. И ког­да ты ска­зал мне, что эти чувс­тва вза­им­ны, что од­нажды они ста­нут чем-то боль­шим, ну… Во­об­ще-то, это был луч­ший день мо­ей жиз­ни.

Но Луи про­дол­жа­ет упорс­тво­вать.

- Все рав­но, это так не чес­тно. Я зас­та­вил те­бя ждать го­дами, зас­та­вил те­бя смот­реть, как я встре­ча­юсь с кем-то дру­гим…

- Все бы­ло не сов­сем так, - за­меча­ет Гар­ри, и уве­рен­ность и гром­кость собс­твен­но­го го­лоса удив­ля­ет да­же его са­мого, хо­тя, воз­можно, имен­но так и бы­ва­ет, ког­да го­воришь чис­тую прав­ду. – Ко­неч­но, это за­няло не­мало вре­мени, но… я ни­чего не стал бы ме­нять. Каж­дый день в те­чении этих се­ми лет я про­сыпал­ся, зная, что у ме­ня есть вто­рая по­ловин­ка. И пусть он по­ка не го­тов быть ря­дом со мной. Но сколь­ко лю­дей мо­гут пох­вастать­ся та­кой уве­рен­ностью… по по­воду че­го-угод­но в сво­ей жиз­ни? Ждать те­бя бы­ло не­лег­ко, но… я всег­да, всег­да знал, что ожи­дание то­го сто­ит.

Луи мед­ленно ки­ва­ет го­ловой, как буд­то не мо­жет зас­та­вить се­бя до кон­ца при­нять объ­яс­не­ние Гар­ри. Не мо­жет да­же осоз­нать всю си­лу люб­ви Гар­ри к не­му.

Но, сжи­мая ла­донь Луи, Гар­ри ду­ма­ет, что по­ка сой­дет и так. Лу