К утру, похоже, уже «готовый"
Шумит камыш. За рекою, где-то
Мычат коровы.
Шумит камыш. Завывает ветер.
Спит обыватель в своей кровати
Волынщик бодрствует, пьян и светел
От просветленья немного спятив.
Давай, наяривай, брат волынщик
Шумит камыши деревья гнутся
Заря алеет и ветер свищет
Луна бледнеет разбитым блюдцем.
И солнце круглое, как таблетка
Встаёт над миром, за дальним лесом
Огнём играя, светясь сквозь ветки
Английских сосен, поющих песни
Про то, что было уже когда-то:
Камыш, деревья и ночь и утро
Когда проснулись – трава помята
И новый день наступает бодро.
2. Целовался с кем-то кто-то вечером во ржи
Вечерний звон навевает думы
подходит Дженни к калитке дома
Её встречает отец угрюмый
(слышны далёко раскаты грома)
Папаша строгий у милой Дженни
Грозится девку из дому выгнать
Не дав ни пенни – к едрени фени
С ним не поспоришь – он злее тигра
«Ах, крошка - Дженни, зачем по ржи ты
Гуляла ночью, в такую темень?
Теперь давай, собирай пожитки
С кем целовалась – и живи с теми
|
|
- «Ах, тятя, тятя! Побойся Бога!
Ужели слёзы тебя не тронут?
Прогонишь если – одна дорога
Мне остаётся– петля, иль омут!»
Но папа Дженни – суровый Джонни
Был зол, и глух был, к мольбам и воплям
Он Дженни - крошку из дома гонит
Ступай, кричит, ты отсель, хоть во поле!
«Не дочь мне боле ты! Не отрада
Затем ли холил тебя, растил я?
А слёз и криков мне тут не надо!
Признайся, кто же тебя растлил то?
Когда я кровью позор свой смою
Смогу соседям в глаза взглянуть я
Кто, Дженни, ночью гулял с тобою?
Что за распутник тобою крутит»?
Молчала Дженни. И вот, папаша
Известный, местный силач, верзила
Вскипел, как чайник, и с силой страшной
Свой в сердце Дженни клинок вонзил он.
Давно когда-то случилось это.
Не то на ферме, не то кибуце
Звучит волынка у врат рассвета
Шумит камыш. И деревья гнуться.
****
Как свинцовым кастетом, с оттяжкою в лоб -
Мысль, - что раз мы живём, а потом - хоть потоп.
Это врешь, говорю, - но, однако же, сам
Сомневаюсь порой: что отыщется там,
После смерти? Мой ангел, найдет ли меня
За порогом, за гранью последнего дня?
***
Позабыл - о чем забывать - не смел
Много лет - сплетение наших тел,
Наш совместный жар и совместный пот;
Измождение, шепот; Всего исход -
Твоих пальцев дрожь и глаза - как нож.
Ты - не та. Да и сам я - едва ль похож,
На того вчерашнего алкаша,
Кем я был когда-то. Моя душа
Истрепалась, как парус, в чужих краях.
Хоть не слишком, вроде - бы и одрях
Разве, что седой - да и то - не весь,
Но с годами я – по - растратил спесь,
И желанье выглядеть молодцом;
На подъем тяжел и набит свинцом,
Всех случайных и неслучайных пуль.
|
|
Кто стрелял - не важно. Опять июль
Заставляет вспомнить тень старых лип
И скамейку в парке, где я погиб,
Что б потом воскреснуть и стать иным -
Тем, кем стал. Теперь познакомься с ним.
Перед дорогой
Уезжаю в ночь. Отчего же - грусть?
Через две недели, е.б.ж., вернусь.
Вечно что-то ждёшь, но, на самом деле –
Вряд ли, жизнь изменится, в две недели.
Две недели, в сущности, это много.
Хоть пройдут - мгновенно… считай – дорога,
Смена климата, общества, настроенья
В общем, всё сливается, во мгновенье.
Буду ехать, мимо России, мимо
Украины…. До самого, аж до Крыма.
Вот и край земли. Приехали. Стоп, машина.
Дальше – только море. Считай – вершина.
Так, в таких в отрезках, по две недели
Ты и катишься к смерти, от колыбели.
А прикатишь когда – не заметишь, даже.