Общая характеристика меркантилизма

Лекция 4. Эпоха европейского меркантилизма

 

Общая характеристика меркантилизма

Ранний меркантилизм

Поздний меркантилизм

Влияние европейского меркантилизма на Россию

 

Общая характеристика меркантилизма

Меркантилизм возникает в эпоху так называемого «первоначального накопления капитала». С XIV в. в передовых странах Западной Европы феодализм вступает в стадию разложения, происходит вытеснение натурального хозяйства товарно-денежным. Торговля становится важнейшей отраслью экономики; это приводит к возрастанию роли денег как средства обращения. Богатство все более отождествляется не с совокупностью натуральных благ, не с феодальными привилегиями, как прежде, а с деньгами. Великие географические открытия способствовали накоплению в странах Европы золота и серебра (через ограбление колоний и торговлю чернокожими), формированию национальных торгово-денежных капиталов. Происходит становление и развитие мирового рынка и рост международной торговли. Все это также привлекало внимание к исследованию закономерностей в сфере торгово-денежного обращения. Происходил процесс превращения купцов в промышленных капиталистов. Купцы вывозили рабочую силу и сырье, организовывали производство товаров, подчиняя себе мелкое производство путем раздачи сырья. Промышленное производство стало выходить за пределы городов. Ремесленное производство, начиная с 18 в., постепенно уступало место мануфактурному. В этот же период в Европе происходило формирование абсолютистских национальных государств. Королевская власть, создавая торговые компании, поощряя мануфактурную промышленность, раздавая субсидии, обогащая банкиров через систему государственных долгов и т. д., способствовала углублению процесса первоначального накопления капитала.

XVI—XVIII вв. — особая эпоха в истории экономической мысли. В самой экономике - объекте познания — происходят радикальные изменения: активно идет процесс формирования рыночных отношений, резко возрастает роль экономики в общественной жизни. На историческую авансцену выдвигаются новые социальные слои со своими политическими интересами и общественными идеалами. Меняется и характер научной деятельности: она постепенно освобождается от опеки церкви; увеличиваются ее экспериментальная составляющая и прикладное значение. Словом, обновляется весь исторический контекст, направляющий развитие экономической мысли. Завершается период, который можно назвать аристотелевским, когда осмысление хозяйственных явлений оставалось в ведении моральной философии. Накапливается критическая масса предпосылок для возникновения экономики как самостоятельной науки.

По своему содержанию экономическая мысль XVI-XVIII вв. была переходной независимо от жанра сочинений. И в трактатах, и в памфлетах ростки нового вызревали на фоне таких представлений об экономике и экономических знаниях, которые были унаследованы от прошлого. Под «экономией» по-прежнему понималось искусство домохозяйства, продолжали выходить в свет нравоучительные сочинения в духе Ксенофонтова «Домостроя», но внимание все больше фокусировалось на проблемах только одного, особого типа «домохозяйства» — хозяйства королевского (или шире — государева) двора. Такое хозяйство было особым, потому что власть хозяина не замыкалась здесь границами самого придворного хозяйства. В это хозяйство стекались налоги со всех подданных, здесь же, как правило, чеканились деньги. Это были функции, которые напрямую затрагивали интересы всех частных хозяев и влияли на состояние дел на всей подвластной правителю территории. Искусство управления таким хозяйством не могло не отличаться от «экономии» частного домохозяйства, что и обусловило появление в начале XVII в. нового термина - «политическая экономия». Первая книга с таким названием — «Трактат политической экономии» француза А. Монкретьена — вышла в свет в 1615 г.

В спорах об экономической политике одних суждений о должном или желательном было уже недостаточно, и это стимулировало интерес к аргументам, опирающимся на знание того, что реально и возможно. Так было положено начало накоплению нового вида экономических знаний — позитивных, обобщающих факты экономической жизни и выявляющих устойчивые, закономерные связи между ними. Поворот к позитивному знанию стал решающей предпосылкой перехода от восприятия экономических явлений только на уровне здравого смысла к их научному осмыслению и анализу.

Богословскую аргументацию о противоречиях между «благочестием» и «корыстным» стремлением к материальному преуспеянию сменили светские рассуждения об источниках и средствах обеспечения благоприятного баланса государственных интересов — торговых и политических. Разнородная литература, добавившая к понятию экономия определение политическая (француз А. Монкретьен, 1615), а зачастую обходившаяся в рассуждениях о путях обогащения государства без термина «экономия» как такового, так же, как и реальная экономическая политика большинства европейских государств того времени, получила обобщенное наименование меркантилизма (от франц. «mercantile» — «торгашеский, корыстный»).

Меркантилизм никогда не был единой систематической теорией. То, что впоследствии назвали меркантилизмом (впервые термин употреблен А.Смитом), было совокупностью представлений и мнений множества лиц того времени относительно источников богатства, роли денег и торговли, места государства в системе хозяйственных отношений наряду с мероприятиями хозяйственной политики европейских стран в ХIV–XVIII вв. Политика меркантилизма возникла даже раньше меркантилистской литературы. Теоретический оттенок появился сначала в результате стремления точнее сформулировать правила экономической деятельности купцов и государства, найти для них научное обоснование, но уже с XVI в. теория стала опережать практику и оказывать на нее влияние.

Количество авторов-меркантилистов огромно: только в Англии до 1764 г. насчитывалось 2377 работ. Наиболее видные представители меркантилизма – У. Стаффорд, Т. Ман (Англия); А. Серра (Италия); А. Монкретьен, Ж. Б. Кольбер (Франция); И. Посошков, Ю. Крижанич (Россия) и др.

Меркантилизм как экономическая школа характеризуется следующими чертами:

· макроэкономический подход к анализу экономики: меркантилисты искали источники обогащения страны;

· предмет исследования – преимущественно сфера обращения;

· основной формой богатства признаются деньги (золото и серебро);

· накопление богатства происходит преимущественно в форме прибыли торговли (прежде всего внешней) или в ходе добычи благородных металлов, соответственно производительным признается только труд по добыче золота и серебра;

· металлы могут притекать в страну, не обладающую рудниками, только в результате активного торгового баланса, т.е. превышения экспорта над импортом;

· требование активного вмешательства государства в экономику.

Концепция меркантилизма не оставалась неизменной. Она развивалась и обогащалась. Поэтому принято выделять два этапа в развитии меркантилизма:

· ранний меркантилизм или монетарная система / система активного денежного баланса – XV – XVI вв.;

· поздний меркантилизм или коммерческая / мануфактурная система или теория активного торгового баланса – XVI – XVII вв.

Особенности этапов развития меркантилизма отражены в табл. 1.

Таблица 1. Особенности этапов развития меркантилизма

Ранний	Поздний
1. Наиболее характерные экономические явления:
· торговые связи между странами развиты слабо, носят эпизодический характер; · развитие торговли наталкивается на растущий дефицит денег; · правительство занимается порчей монеты, снижая ее ценность и вес.	· торговля между странами достаточно развита и носит регулярный характер; · нехватка денег ушла в прошлое; · политика активного денежного баланса стала затруднять торговлю; · «Революция цен» в XVI в.
2. Трактовка богатства:
· Богатство – это деньги (золото и серебро). Следовательно, все внимание – сфере денежного обращения.	· Богатство составляют не только деньги, но и товары, которые можно обменять на внешнем рынке на деньги. Следовательно, акцент переносится на сферу товарного обращения.
3. Позиции в области теории денег:
· преобладает металлическое и номиналистическое восприятие денег; · в качестве функций денег признаются такие, как мера стоимости, средство образования сокровищ и мировые деньги; · устанавливается система биметаллизма (в обращении находились золотые и серебряные деньги).	· отход от номиналистической теории денег; · начало количественной теории денег: ценность денег обратно пропорциональна их количеству, уровень цен прямо пропорционален количеству денег, рост денежного предложения стимулирует торговлю; · определяющей признается функция денег как средства обращения. Накопление сокровищ осуждается; · устанавливается система монометаллизма (золото), постепенно металлические деньги начинают вытесняться из оборота бумажными денежными знаками.
4. Экономическая политика:
· «Система активного денежного баланса»: во главе угла – деятельность государства. · В экономической политике – ставка на административные меры по удержанию благородных металлов в стране: · высокие цены экспорта; · запрет вывоза из страны золота и серебра; · ограничение покупок товаров из-за границы => высокие ввозные пошлины; · снижение ссудного процента до уровня более низкого, чем в других странах – для привлечения капитала (давать взаймы выгоднее, чем брать самим).	· «Система активного торгового баланса»: перенесение акцента на частную инициативу купцов и торговых компаний (государство – покровитель и регулятор торговли, но использует иные средства – экономические, а не административные): · допускает относительное снижение цен на экспорт, в т. ч. когда осуществляется перепродажа товаров других стран; · закупать товары по низкой цене в одной стране и перепродавать другим странам по более высокой; · вывозить следует не сырье, а промышленные товары. Следовательно, государство поощряло развитие национальной промышленности; · допускался импорт товаров при условии активного сальдо торгового баланса; · вывоз денег допускался в целях выгодных денежных операций и торговых сделок.

 

Ранний меркантилизм

Испанская католическая монархия, превращенная династическими комбинациями и походами конкистадоров в многонациональную почти кругосветную империю, стала еще и «владычицей рудников». Она заполучила не только золото, награбленное у покоренных туземных племен Нового Света (по ошибке названных индейцами), но и богатейшие месторождения серебра в Мексике и Перу. Привозимые в Испанию океанскими рейсами благородные металлы рассыпались в разнообразии отчеканенных монет: серебряных реалов и песо; золотых эскудо и дублонов (пистолей).

Поскольку благородных металлов у других бурно развивающихся на торговле европейских государств в наличии было поменьше, чем у Испании, в ход пошла порча монеты — монополия королей на чекан (монетная регалия) использовалась для выпуска низкопробных денег с примесью неблагородных металлов.

Особенно «отличился» король-«реформатор» Англии Генри VIII Тюдор, при котором «серебряные» шиллинги стали фактически медными и лишь сверху покрытыми тонким слоем благородного металла. При износе этих монет в обращении быстрее всего стиралась и проступала медью наиболее выпуклая часть изображенной королевской физиономии — нос. Поэтому у подданных и позднейших нумизматов Генри VIII снискал прозвище «старый медный нос».

Покупательная способность «носатых» шиллингов упала много ниже номинала — население придерживало более полновесные серебряные монеты, а цены росли. Все это неблагоприятно сказывалось на английской торговле.

Вскоре после вступления на английский трон Елизаветы Девственницы, дочери одиозного Генри VIII, ее финансовый советник купец Т. Грешем убедил королеву прекратить порчу монеты, заметив, что «худшие деньги вытесняют из обращения лучшие» (1560). Томас Грешем (1519—1579) отнюдь не заслужил, чтобы подмеченное им правило вытеснения хороших денег называлось «законом Грешема». Поскольку гораздо раньше подобный эффект описал и проанализировал французский схоласт-номиналист Николай Орезм, или Орем (ок. 1321—1382), и при сходных обстоятельствах. В XIV в. короли Франции считали себя вправе выпускать в обращение ухудшенные монеты со сниженным содержанием благородного металла при сохранении номинала. Сиюминутная выгода для казны (особенно в условиях неудачной войны) на длительный период обернулась выпадением более полновесных монет из оборота, ростом цен, нуждой солдат и ремесленников, упадком торговли. Анализируя это, Николай Орезм приравнял порчу монеты к греху хуже ростовщичества и утверждал, что государь наделен правом и обязанностью монетной чеканки, но не властен над деньгами в обращении, принадлежащими народу. Король Карл V, чьим советником был Николай Орезм, внял рассуждениям схоласта, но трактат Орезма «О происхождении, природе, законе и разновидностях денег», содержащий важную мысль об автономности экономической сферы от воли государя и формулировку «худшие деньги вытесняют из обращения лучшие», был напечатан лишь в 1501. Но все же раньше, чем родился Грешем.

Однако, в любом случае, можно говорить о первой формулировке собственно экономического закона, свидетельствующей о начале выделения экономического знания в особую отрасль науки — единой для католической Франции, протестантской Англии и других стран.

Порчей монет государями и различными махинаторами современники пытались объяснить замеченное после 1550 г. удорожание товаров — втрое по сравнению с предыдущим поколением. Назывались и другие причины: монополии — объединения купцов для завышения цен и работников ремесленных цехов для подъема зарплаты; дефицит отдельных товаров внутри страны; мотовство как результат придворной моды с ее навязчивой склонностью к роскошной одежде, меблировке, застолью и т.д.

Королевский юрист Франции Жан Боден (1530—1596) к перечисленным объяснениям добавил еще одно, которое сам счел главным: наплыв благородных металлов из Нового Света. Боден заметил, что самые высокие цены были в Испании и Италии (большая часть которой входила тогда в состав испанских владений), где оказалось больше всего золота и серебра. Но и в соседней Франции, хотя и не в такой степени, цены возросли, поскольку в нее перетекала звонкая наличность вследствие потребностей Испании во многих французских продуктах: хлебе, винах, соли, ремесленных изделиях.

Таким образом, рост цен обусловлен притоком золота и серебра. Этим выводом Боден сделал первый шаг к формулировке концепции о пропорциональности уровня цен объему денежной наличности. При этом Боден считал, что дороговизна неприятна, но ее может частично извинить «обилие золота и серебра, составляющее богатство страны». В цитируемых словах выражен подход, служивший для многих деятелей той эпохи ориентиром для принятия мер в экономической политике: надо привлекать в страну благородные металлы и препятствовать их оттоку из нее.

Этот подход можно оценивать как ранний, или примитивный меркантилизм.

Идея принудительного денежного курса. Современник Бодена Гаспаро Скаруффи, банкир из итальянского города Реджо-нель-Эмилия, в «Рассуждении о монете и истинной пропорциональности между золотом и серебром» (1582) обратил внимание на иную причину, по которой во Францию притекает много золота. Оно в ней ценится относительно серебра больше (1:12), чем в среднем по Европе (1:11).

Разницей пользуются предприимчивые дельцы для наживы. Скаруффи предлагал государствам установить принудительное единое соотношение золота к серебру, чтобы устранить спекуляцию на денежных курсах, и даже призывал к международному съезду, чтобы принять решение о выпуске общеевропейской монеты.

Нидерландец Симон Стевин (1548—1620), в молодости набравшийся коммерческого опыта в Антверпене, во время Нидерландской революции стал генерал-квартирмейстером (начальником тыла) первой регулярной армии в Европе — голландской. На европейском уровне он стал известен как «арифметик». Он подкрепил кальвинистскую санкцию на ссудные сделки «Таблицей процентов» (1582), оформил бухгалтерию в научную дисциплину («Практическая арифметика», 1585) и придал ей национально-государственное значение (подсчет всего богатства страны). Среди заслуг Стевина — введение в общее употребление десятичных дробей и категории «равновесие» («баланс»). Свою книгу «Десятая» (1585) он посвятил как «звездочетам» и геодезистам, так и коммерсантам во всех сферах деятельности.

Английский барон Френсис Бэкон (1561 — 1626) достиг поста лорда-канцлера королевства (в 1618—1621). Он прославился как философский глашатай науки и колониальной экспансии. Его решительное выступление в пользу процентных сделок было частью обоснования опыта как критерия истины. Бэкон одним из первых стал употреблять категорию «торговый баланс», подхваченную его соотечественниками — и не только ими — как ключ к экономической мудрости.

Раннюю стадию меркантилизма в Англии также представлял Уильям Стаффорд, автор книги «Критическое изложение некоторых жалоб наших соотечественников» (1581). Развивая концепцию монетаризма, У. Стаффорд высказал тревогу по поводу обесценивания денег и их оттока за границу. Процесс накопления денежных богатств он предлагал контролировать в основном административными мерами, требуя от государства запрета на вывоз монет, ввоз предметов роскоши, ограничения импорта ряда других товаров. У. Стаффорд высказывался за расширение переработки английской шерсти, производства сукна.

 

Поздний меркантилизм

Французский меркантилизм. А. Монкретьен, рано осиротевший и получивший образование у иезуитов в городе Кане, начинал как драматург, поэт и... дуэлянт. За убийство соперника был вынужден эмигрировать, благодаря чему увидел успехи торговли и промышленности в Англии и Голландии, а по возвращении основал металлообрабатывающее предприятие по заграничным образцам.

Свое сочинение Монкретьен написал специально к созыву Генеральных Штатов и адресовал юному королю Людовику XIII. Структура трактата задана приоритетами экономической политики, целью которой должно стать противодействие наплыву во Францию импортных товаров за счет их внутреннего производства, а сам трактат разбит на 4 части: 1) «О механических искусствах»; 2) «О торговле»; 3) «О навигации»; 4) «О примере и главных заботах Принца». Верноподданнический посыл был оценен назначением Монкретьена губернатором в провинцию Шатильон. Туда Монкретьен перенес свое предприятие, расширил его, обзавелся торговым кораблем, но тщетно ждал от короля содействия своим обширным рекомендациям. Монкретьен ввязался в мятеж гугенотов и бесславно погиб.

У кардинала Ришелье было гораздо больше возможностей для претворения своих идей. Он возлагал особые надежды на перепродажу мехов из открытой французами Канады, поддержал «Компанию ста» для ее освоения и заселения, а также «Компанию островов Америки», захватившую при его жизни Гваделупу и Мартинику в Карибском море. В своем «Политическом завещании» (1639) Ришелье очерчивал горизонты внешней торговли Франции, чтобы добиться активного торгового баланса — превышения экспорта над импортом.

Как синоним практического меркантилизма с конца XVIII в. используется термин кольбертизм, по фамилии знаменитого государственного деятеля Франции Жана-Батиста Кольбера (1619—1683). На посту генерального контролера финансов (1665—1683) он внедрил систему развернутого протекционизма (защиты национальной промышленности) для замещения импорта внутренним производством (особенно предметов роскоши) и повышения конкурентоспособности французских товаров на внешних рынках. Система Кольбера включала: высокие таможенные пошлины на вывоз продовольствия и сырья и ввоз готовой продукции; насаждение крупных «королевских мастерских» (мануфактур); приглашение лучших иностранных мастеров для налаживания внутреннего промышленного производства; жесткость технологических инструкций и контроля качества изделий. Зарплата наемных работников была установлена на уровне прожиточного минимума, а ради сохранения их покупательной способности правительство установило максимум цен на зерно и запретило его вывоз. Кольбер гордился тем, что благодаря его политике французы в течение одного поколения превзошли прежних лидеров — венецианцев, фламандцев и голландцев — в производстве зеркал и стекла, разнообразных шелковых и тонкосуконных материй. Однако оборотной стороной этих достижений стало угнетенное состояние сельского хозяйства Франции.

Английский меркантилизм. Доктрину активного торгового баланса проводили деятели знаменитой, учрежденной в 1600 г. Английской Ост-Индской компании. Многолетний член ее совета директоров лондонский купец Томас Mан (1571—1641) был автором сочинения с характерным заглавием: «Богатство Англии во внешней торговле, или Баланс нашей внешней торговли как регулятор нашего богатства».

Ссылаясь на пример морских торговых республик — Венеции, Генуи, Голландии — Ман доказывал, что наиболее выгодна транзитная, посредническая торговля. И Англии, расположенной очень удобно, надлежит стать складом дальнепривозных «колониальных товаров» (пряностей, индиго, шелка-сырца, хлопка), чтобы с выгодой перепродавать их в места, где в них нуждаются. Т. Ман обосновал ошибочность запрета на вывоз благородных металлов из страны, поскольку денежные операции за границей могут расширить сферу влияния британской торговли и обеспечить приток золота и серебра в большем количестве. Можно и нужно вывозить благородные металлы, покупать на них товары в Азии и перепродавать в Европе с удорожанием в несколько раз.

Итальянский меркантилизм. Антонио Серра написал «Краткий трактат о средствах снабдить в изобилии золотом и серебром королевства, лишенные рудников драгоценных металлов» (1613), сидя в неаполитанской тюрьме. Неаполь, где жил Серра, веками был крупнейшим городом Западной Европы и притом портовым, был окружен плодородными землями, но его жители оставались бедными, тогда как генуэзцы с их бесплодной почвой разбогатели. Отсюда Серра заключил, что изобилие денег зависит не от плодородия, а от характера населения и умелой политики правителя.

Серра предложил классифицировать источники богатства на «естественные» и «искусственные», причем его классификация совсем не похожа ни на разграничение Аристотелем естественной и искусственной хрематистики, ни на будущие рассуждения физиократов и А. Смита о естественном порядке. Естественное богатство — это золотые и серебряные рудники. Искусственные источники богатства подразделяются на «специфические» и «обычные»; к первым относятся те, что обусловлены природой: избыток продуктов сельского хозяйства и местоположение государства относительно других государств и частей света.

Эти источники могут проявляться не по всякой стране — в отличие от обычных, к которым Серра отнес прежде всего количество и уровень развития ремесел. Именно в ремеслах главный источник увеличения богатства страны, поскольку по сравнению с сельским хозяйством они не зависят от погодно-климатических условий и могут давать продукцию:

1) быстро умножаемую по количеству; 2) более надежную в сохранности; 3) более дорогую. Развитие ремесел является предпосылкой экспортной торговли, приносящей стране изобилие денег.

Серра четко выразил подход, доминировавший в предложениях и практике последующих меркантилистов: корректировка государством структуры хозяйства — наращивание объема ремесленной и промышленной продукции, более выгодной для экспорта и активизации торгового баланса.

Среднеевропейский меркантилизм. В государствах Средней Европы — Австрии и германских княжествах — на меркантилизм наложила отпечаток практика подготовки образованных правительственных чиновников, способных наилучшим для казны образом управлять отдельными отраслями: извлекать доходы из природных ресурсов, совершенствовать ремесла, упорядочивать состояние финансов.

Иоганн Иоахим Бехер (1635—1682), часовых и многих других дел мастер, автор «Политического рассуждения о том, как сделать страну богатой и густонаселенной» (1668), стремился использовать для улучшения торгового баланса могущество знания. Бехер первым рекомендовал насаждать картофель для более «приличного питания» народа. Он ввел в обиход термин мануфактура (от лат. «manus» — «рука» и «factura» — «изготовление») и основал «Мануфактурный дом» (1673) при императорском дворце, в Вене. Это было крупное предприятие с разнообразными мастерскими и алхимической лабораторией, предназначенное для производства шерстяных и шелковых тканей, венецианского стекла, фаянсовой посуды и т.д. Бехер изобретал различные станки и даже якобы получил путем «алхимической трансмутации» унцию серебра из свинца, о чем выбил памятную медаль (хранится в Музее истории искусств в Вене).

Бехер также предлагал учредить Коммерц-коллегию для того, чтобы пресекать три зла в торговле: монополию, спекулятивную скупку товаров в ожидании роста цен («прополию») и разорительную конкуренцию («полиполию»).

Венский юрист Филипп фон Хорник (1638—1712), сановник императора Священной Римской империи германской нации, уповал на регламентацию всех основных отраслей хозяйства. В памфлете «Австрия превыше всего, если она того пожелает» (1684) фон Хорник сформулировал 9 правил, семь из которых касались поощрения внутреннего производства и экспорта ремесленно-промышленной продукции — и, напротив, ограничения покупки и потребления импортных продуктов, особенно заграничных предметов роскоши. Он особо подчеркнул, что выручка от продажи мануфактурных изделий может превзойти ценность сырья в 2, 3, 10, 20 и даже 100 раз.

Меркантилист-экспериментатор Джон Ло.

Одной из ярких и самобытных фигур позднего меркантилизма был шотландец Джон Ло (1671 -1729). Вполне разделяя меркантилистскую веру в деньги как решающий фактор экономического процветания, он предпринял попытку проложить новый путь решения извечной проблемы их нехватки в государстве. Свои надежды он связывал с развитием банковского дела и «бумажного кредита» — денежной системой, основанной на банкнотном обращении.

Убив соперника на дуэли, был вынужден уехать в Голландию (в 1694 г.) и, подобно многим визитерам, впечатлился яркой картиной процветания этой страны.

Главную причину торгово-промышленных успехов Голландии Ло усмотрел в широкой доступности кредита благодаря низкому уровню ссудного процента. С этим выводом, ознакомившись с деятельностью прославленного Вексельного Банка Амстердама, Ло отправился далее в Италию, на родину банковского дела, изучив его в деталях в Риме, Венеции, Флоренции и Неаполе.

Вызывавший уважение всей Европы Вексельный Банк Амстердама, опыт которого изучал Ло, был основан на принципе равновесия металлических резервов и вкладов. Ло считал, что кредитные обязательства банка вовсе не обязательно должны полностью обеспечиваться содержимым его сейфов. Процент резервирования может быть незначительным, поскольку ценность денег определяется масштабом обслуживаемого ими хозяйственного оборота. Раздача банком ссуд равнозначна увеличению количества монеты, приносящей доход стране: «дается занятие большему числу рук, торговля расширяется, займы становятся легче и дешевле».

Джон Ло считал, что насытить страну деньгами можно не только за счет активного торгового баланса: проще и быстрее та же задача решается выпуском банкнот. Количество последних, в противовес преобладавшему тогда мнению, он предлагал не увязывать с запасом драгоценных металлов в стране и определять исходя из потребности хозяйства в денежной массе. Принципиальная схема Ло предусматривала учреждение государственного земельного банка, наделенного правом выпуска бумажных денег под обеспечение землей и другими неметаллическими активами. Такая схема решала, по мысли Ло, сразу несколько задач: а) высвободившиеся из обращения металлические деньги пополняли казну; б) с увеличением денежной массы снижался уровень процента; в) повышались прибыли.

Обоснованию этих идей Джон Ло посвятил книгу «Деньги и торговля, с предложением, как обеспечить нацию деньгами»(1705), предвосхитившую ряд макроэкономических идей более поздних авторов. Одновременно он пытался заинтересовать своими проектами масти многих европейских стран. Такие попытки долго не приносили результата. Парламент родной Шотландии принял даже специальную резолюцию, гласившую, что «навязывание бумажного кредита посредством парламентского акта — дело, не подходящее для нации».

Ситуация изменилась в 1716 г. после смерти Людовика XIV, знаменитого «короля-солнце», чье расточительное правление привело государственные финансы Франции в крайнее расстройство. Его преемник, регент Филипп Орлеанский, столкнулся с двойным кризисом: финансовым, связанным с обслуживанием непомерного государственного долга, и общеэкономическим, выражавшимся в низком уровне хозяйственной активности.

И в этот момент появился Джон Ло с идеей замены звонкой наличности бумажной «монетой» — банковским билетом. Ло утверждал, что бумажные деньги в сравнении с металлическими удобнее и в расчетах (быстрее), и в делимости (обмен крупных единиц на мелкие без каких-либо потерь), и в хранении (компактность), и в пересылке (причем без отклонений ценности в различных местностях). Но главное — выпуском банковских билетов можно довести количество денег в обращении до уровня, который необходим для внутренней торговли, перенаправления средств в отрасли, наиболее выгодные для страны, и обеспечения занятий большему числу людей с выплатой зарплаты. Кроме того, отпала бы необходимость контроля за вывозом наличности и прекратилась бы зависимость от стран — обладателей запасов благородных металлов.

Сначала Ло добился права организовать свой частный банк, выпускавший банкноты с гарантированным разменом на полновесные серебряные монеты. Дело пошло успешно, и год спустя правительствo разрешило принимать банкноты Ло при уплате налогов. Это был знак доверия, который позволил приступить к активному кредитованию самых разных сфер деятельности под низкие проценты. Так Джон Ло прослыл благодетелем нации и укрепил авторитет в глазах Филиппа. Это открыло дорогу для реализации главных идей.

Финансовая система Ло строилась на взаимодействии двух учреждений: наряду с ранее созданным банком, который фактически стал государственным, была учреждена подконтрольная Ло акционерная компания. Банку, по мысли Ло, надлежало обеспечивать предложение денег и поддерживать низкий уровень процента по ссудам, что в конечном счете должно было стимулировать хозяйственную активность. Что касается акционерной компании, то формально она создавалась для освоения французских колоний в Северной Америке (отсюда ее неофициальное название — Миссисипская, затем компания стала называться компанией Всех Индий). Однако свои права привилегии на торговлю в Америке и других частях света (Африке, Индии, Китае) компания получила под обязательства по управлению государственным долгом. Фактически компания стала посредником между казной и ее кредиторами. Должнику (государству) Ло реструктурировал его обязательства на выгодных для казны условиях, а кредиторам казны он предложил конвертировать имевшиеся у них ценные бумаги в акции своей компании, которые в то время неуклонно росли в цене. Спрос на акции имел критическое значение для успеха всей схемы, и в этом поддержку компании оказывал банк: надежность акций подкреплялась гарантией выкупа их банком по фиксированной цене, а рост их курса стимулировался банкнотной эмиссией.

В 1718 г. было выпущено 200 тыс. акций по 500 ливров каждая, целиком оплаченных облигациями государственного долга, — всего на 100 млн ливров.

Акции предназначались для широкого круга покупателей и активного обращения на бирже. Их первоначальная котировка была вдвое ниже номинала, но сам Ло купил 200 акций «на срок», обязуясь через полгода уплатить по номиналу за каждую акцию независимо от котировки. А Банк Ло, преобразованный в Королевский, стал выдавать банкноты в ссуду на покупку акций компании.

Чтобы повысить курс акций компании, Ло прибегнул к массированной рекламе. Было объявлено об основании в устье Миссисипи города Нового Орлеана, растиражированы «известия» об изобилии золота и драгоценных камней в тех краях и т.д. Весной и летом 1719 г. компания Всех Индий дважды выпустила по 50 тыс. акций. На этот раз платить нужно было серебряной монетой или банкнотами, при этом желающие приобрести новую акцию («дочку» номиналом 550 ливров) должны были предъявить четыре старых («матери»), а следующую «новую» (1000 ливров — «внучку») — то же самое плюс одну акцию-«дочку». Осенью 1719 г. последовало еще три 100-тысячных выпуска акций номиналом уже по 5000 ливров.

Разогретый Ло ажиотажный спрос на акции привел к отчаянной спекуляции ими с ростом курса, доходившим до 15—18 тыс. ливров. Ло реализовал свой план превратить Париж в крупнейший в мире рынок ценных бумаг. Биржевой бум привлек в столицу Франции многих иностранцев, а также изобилие предметов роскоши для продажи новоявленным миллионерам, смекнувшим, что они не вкладывают капитал для получения процентов, а приобретают товар для перепродажи с барышом. Разбогатевшие спекулянты стали обзаводиться поместьями, шикарными особняками, роскошной мебелью, сервировкой и т.д. Выгоду в сложившейся ситуации получили местные торговцы, ремесленники и наемные рабочие, заработки которых значительно выросли.

Система Ло заработала: кредит стал дешевым (его ставка снизилась до 2%); промышленность и торговля пришли в движение, казна освободилась от основной части государственного долга. Однако эффект был недолгим. Достижения Миссисипской компании в освоении заморских территорий были весьма скромными и не могли служить локомотивом экономического роста в метрополии. Фантастический рост цены ее акций (со 160 ливров при первых выпусках до 18 тыс. ливров в 1720 г.) оказался искусственным. Весной 1720 г. наступил момент, когда покупающих акции стало меньше, чем тех, кто хотел обменять их на деньги. Тогда же усилился отток из страны серебра. Миссисипская компания перестала быть центром притяжения для значительной части эмитированных банкнот, и «крутившаяся» в ней денежная масса выплеснулась наружу. Фактически начался процесс монетизации (погашения) государственного долга, ранее переоформленного в акции. Стало ясно, что система Джона Ло - это не что иное, как финансовая пирамида.

Операции с ценными бумагами в итоге стали вытеснять торговую деятельность; вопреки взглядам самого Ло, нарушилась соразмерность между суммой средств обращения и существующей в них потребностью.

Крах пирамиды Ло стал шоком для всей Европы. В ничто обращались тысячи состояний, разорялись предприятия, ломались судьбы многих людей. Сам Джон Ло был вынужден бежать из Франции.

Для экономической науки это был также урок, значение которого трудно переоценить. Прежде всего стало ясным то, о чем многие догадывались и раньше, а именно зависимость денежного хозяйства от реальной экономики. Тем самым был дан толчок к переосмыслению роли денег и торговли, общему повороту экономической мысли в сторону проблем производства и распределения богатства. Таким был негативный урок Ло. Был, однако, у этого опыта и другой, позитивный урок, долгое время остававшийся затененным событиями 1720 г. Успешным был первый этап эксперимента, обеспечивший реальное оживление хозяйственной жизни и показавший регулирующие возможности бумажно-денежных и финансовых технологий; пионерный характер имел опыт организации компании с массовым участием мелких акционеров. Но главный аргумент в пользу Ло обнаружился много позже, в XX в., когда само денежное хозяйство трансформировалось в систему бумажно-денежного обращения, во многом воспроизводящую логику его предложений. Именно этот факт заставил многих историков экономической мысли XX в. Признать Джона Ло крупным экономистом-теоретиком, идеи которого намного опередили свою эпоху.