Торговля. Ярмарки. Промыслы. Промышленность

 

Постепенное вовлечение Казахского края в сферу капиталистических отношений внесло немало изменений в экономическую жизнь населения, в частности, в формы и содержание торговли.

Внутренняя торговля осуществлялась в двух формах: меновой и денеж­ной. Если последняя производилась преимущественно русско-украинским

крестьянским населением и казачьими станицами, разбросанными по все­му краю, то меновая — преимущественно кочевниками.

В силу географической расположенности центрами меновой торговли по-прежнему являлись бывшие окружные приказы в Среднем жузе, при-линейные экономические очаги в Младшем жузе, вновь создаваемые го­рода, многолюдные селения Жетысу и Южного Казахстана, которым от­водилась посредническая роль между кочевниками и оседлыми жителями в условиях явной тенденции к ослаблению хозяйственной изолированности казахского аула. «Обмен сырых продуктов киргизских степей, а частью изделий среднеазиатской промышленности на продукты русской произво­дительности»¹⁵² составляли главный объект меновой торговли. При этом обороты таких традиционных центров обменного торга, как Оренбург, Троицк, Петропавловск, Верный, Семипалатинск еще в конце 50-х годов достигали солидных размеров и доходили до несколько миллионов рублей.¹⁵³

С проведением административных реформ 60-х годов, активизацией правительственной политики расширения хозяйственного освоения бо­гатых природными ресурсами Центрального и Северного Казахстана возникают новые центры оживления экономической жизни, в частно­сти, Акмола, Павлодар, Каркаралинск, Баянаул, Казалинск, Жаркент. Обменная торговля осуществлялась не в самом городе, как это было в ис­тории Петропавловска, Оренбурга, Семипалатинска до середины XIX в., а на значительном расстоянии, за пределами упомянутых поселений. К примеру, в Акмолинске торговля скотом располагалась в 1-2 верстах за городом, в южной стороне; большие массы скота в интересах полу­чения свежего корма «обыкновенно» паслись на довольно почтитель­ном расстоянии от городской черты.¹⁵⁴

Становление промышленности по переработке животноводческого сы­рья, известное разделение сферы деятельности на таких предприятиях ус­коряло появление в городе, или в непосредственной близости крупных по­селений, аналогий современных базаров, с условиями функционирования которых скотопромышленник был досконально знаком. Так, в том же Ак­молинске животноводческое сырье сосредоточивалось на кожевенном ба­заре, где размешались склады для хранения товаров; а в обширном дворе располагались амбары; в других же городах, например, в Павлодаре, тор­говцы, в погоне за прибылью, поддерживая постоянные по сезонам хозяй­ственные контакты с близко расположенными казахскими аулами, достав­ляли те товары, потребности в которых номадов росли из года в год - сук­но, бархат, ситец, шерстяные изделия, железная, медная посуда, сахар, чай и т.п.¹⁵⁵ Когда р. Иртыш в середине ноября покрывалась льдом, из степи на верблюдах приходило «множество киргизов для продолжения так называе­мой сатовки»; у горожан они приобретали, вернее обменивали большей ча­стью муку. Остальная часть торговых сделок продолжала производиться на городской Николаевской ярмарке, и сумма оборота ее еще в конце 60-х го­дов XIX в. достигала внушительных размеров - до 250 000 рублей.¹⁵⁶ Срав­нительно небольшие масштабы торговли во вновь зарождающихся эконо­мических центрах Степного Казахстана были понятны и вполне законо­мерны ввиду реальной конкуренции со стороны таких гигантов торговли, как Петропавловск и Семипалатинск.

В южных регионах ввиду недостаточной хозяйственной оживленности и в целом сохранения более устойчивой замкнутости аульной общины, но­вые хозяйственные поселения вo внутренней торговле достигли поразитель­ных успехов.

Центром торгово-экономической жизни «Русского Туркестана» стал г. Казалинск, по своим показателям опередив Перовск, Туркестан, Чимкент. Через него в Россию вывезено товаров на сумму 3 561300 руб. Ввоз на терри­торию области - 1 100 000, вывоз из нее - до 400 000 руб.¹⁵⁷ Свидетельством бурного подъема торговли явилось развитие г. Жаркента, об оборотах кото­рого можно судить по собранным местной таможней сведениям за 1898 год: мануфактурная, оптовая торговля на сумму 26 000 руб., то же самое - роз­ничная на 480 000 руб., в ассортименте товаров: бакалейные - на 121000 руб., галантерейные - 55 000, смешанные - 220 000, мелочные - 6000; железные - 80000, мясные в розничной торговле - 119 100, продукты живот­новодства - 23 000; более того, на городском базаре, торговых точках казаха­ми продано лошадей — 4(65 голов, на 83 360 руб., другого скота — 3448 -51 720, ишаков - 515 - 2060, баранов и коз - 34 264 - 102 792 руб.¹⁵⁸

 

Зримый рост внутренней торговли отмечен также по уездным центрам Тургайской области. Торговые обороты в 1896 году по г. Актюбинску дохо­дили до 300 000 руб., по г. Иргизу и поселку Карабутак - 500 000, по г. Тур-гаю - 200 000, во всех оседлых пунктах - 1 612 154 руб.¹⁵⁹

В районах, где большое распространение получило земледелие, хотя выращенный хлеб употреблялся в основном для «своих надобностей», од­нако некоторый избыток, к примеру, по Усть-Каменогорскому уезду, по­ступал на рынок, или обменивался казахами; при этом они реализовывали хлеб по 30-40 коп. за пуд; местное население Аягузского и Кокпектинско-го округов, кочевавшее около Тарбагатайских гор, от избытка урожая снаб­жало русских за деньги и в обмен на вещи.¹⁶⁰

Заметных успехов в торговле достиг Иссык-Кульский уезд в составе Семиреченской области: за 1883 год - через Нарын-Каракол прошло 209 караванов, везших товары на сумму - 471 586 руб.¹⁶¹ Постоянно росла про­дажа казахами скота на городских рынках, базарах: динамику ее можно проследить по Сырдарьинской области: в 1886 г. наличного скота (в тыс.) - 2 456,2, продано - 206,8; в 1893 году - 9 988;6 - 615,6; в1895 году-5 185,2- 1645,0.¹⁶²

Внутренняя торговля все более охватывала глубинные степные рай­оны, все чаще переходя в денежную форму, значительно обогащала каз­ну в виде специальных средств, изымавшихся с торговых свидетельств. Так, по той же Сырдарьинской области в 1891 году денежный сбор за торговлю составил 59 927 руб., в 1892 году - 59 280, в 1894 году – 60 482,86, в 1895 году - 70 607,13, в 1896 году - 81 903,25.¹⁶³ Заметно выросло число торговцев, обосновавшихся в относительно крупных поселениях. Об этом говорят данные за 1898 г.: в Павлодаре купцов 1 гильдии - 1 че­ловек, П- 63; в Усть-Каменогорске - 1 - I, 1! - 35; в Семипалатинс­ке — ] — 4, 11 — 92; в Каркаралах вообще купцов — 21, в Зайсаие - 32, вОмске - I - 5, И - 73, Верном -! - 6,11 - 56. ¹⁶⁴

Несмотря на значительные масштабы внутренней торговли, «убийствен­ное состояние» дорог заставляло торговцев перевозить клади в основном двумя традиционными способами: арбовым (тележным) и вьючным; нор­мальный груз, накладываемый на верблюда - 16 пудов, на сильное же жи­вотное при отправлении в недалекий путь — 17-18, обычный же верблюжий вьюк, к примеру, в Туркестанском районе, равнялся 8 пудам.¹⁶⁵

С давних пор территориальная близость Казахстана с Монголией, Синь-цзяном открывала широкие возможности для расширения внешней торговли с зарубежными странами. Транзитная роль казахской степи в развитии тор­говли России с Монголией способствовала усилению посреднических фун­кций пограничных районов.

В 1860 г. в Урге (Улан-Батор) была учреждена первая русская коммер­ческая фирма, с которой вскоре установили контакты купцы Усть-Каме­ногорска через такие селения, как Ульбинская, Алтайская, Бухтарминская. В Монголию пролегал Бухтарминский тракт, через который и доставлялись товары.¹⁶⁶

Развитию русско-монгольской торговли через Казахстан во многом содействовала московская компания «Савва Морозов и его сыновья». В 1872 г. по ее инициативе был снаряжен караван с товарами на сумму в 45 000 руб. «на 92 верблюдах и 30 лошадях».¹⁶⁷

Однако поощрительные меры России относительно развития торговли с Монголией не приносили желаемых результатов. В 1873 г., по сведениям Ургинского консульства, вывоз товаров из Бийска в Монголию не превы­шал суммы в 16 700 руб., и бийский маршрут вне подавал надежды на улуч­шение».¹⁶⁸В данной связи основной объем русско-монгольской торговли стал провозиться через Зайсан, Семипалатинск и Усть-Каменогрск, хотя в самом Бийске проживало немало купцов из Казахстана, торговавших «на окраинах Западной Монголии».¹⁶⁹ В результате принятых мер торговля с Монголией через города и таможни Казахстана заметно превышала вывоз товаров из Бийска.¹⁷⁰

По Петербургскому договору 1881 г. с Китаем Россия добилась права на беспошлинную торговлю на всей территории Монголии и учреждение кон­сульств в Кобдо и Улясутае. Товары из России в Монголию доставлялись по четырем маршрутам: 1 - из Усть-Каменогорска и Семипалатинска на Кобдо; 2 - из Бийска по Чуйскому тракту на Кобдо и Улясутай; 3 - из Минусинска в Урянхай; 4 — через Забайкалье и Амурский край на Кяхту.¹⁷¹ Таким образом, один из маршрутов вел купеческие караваны в торговые центры Монголии, пролегал через Усть-Каменогорск и Семипалатинск, что имело стимулирующее значение как для российских купцов, проживаю­щих в этих городах или приезжавших из центральных губерний, так и для казахских торговцев, производивших торг через доверенных лиц.

Ввиду зависимости Монголии от маньчжуро-цинских правителей и от­сутствия официальных договорных основ, регулирующих экономические взаимосвязи Казахстана с Монголией, торговля не могла достигнуть сколь­ко-нибудь желаемых результатов.¹⁷²

Одним из условий развития торговли Казахстана с соседним Китаем яви­лась смежность территории, а также подписание Петербургского договора 1881 г. между Цинской империей и Россией. Такие города и поселения, как Верный, Семипалатинск, Зайсан, а также Катон-Карагайский, Хоргосский и другие таможенные пункты по-прежнему сохраняли значение торговых центров.

В первой половине 1882 г. только лишь в Семипалатинске разным лицам было выдано 335 листов (против 32 в 1881 г.) для вывоза в Китай товаров на сумму 305 464 руб. 36 коп. (против 255 198 руб в 1881 г.).¹⁷³ Заметно возросло и число российских торговцев в городах Синьцзяна, большая часть кото­рых вела торговлю в Чугучаке и годовые обороты которых достигали 200 000 руб. Оживлением была охвачена торговля в Кульдже. «Российский элемент» (в Кульдже. —Ред.) заметен и значителен и по количеству природ­ных ресурсов русских торговцев, и по их капиталам»,¹⁷⁴ - записано в отчете степного генерал-губернатора за 1882 год. Российские подданные вывози­ли из Цинского Китая кожу, шерсть, серебро в слитках и особенно чай. По сведениям российского консула в Кульдже, представленным в Азиатский департамент Министерства иностранныхдел, в 1882 г. ими вывезено из Синьц­зяна: 12 000 овчин, конских и вербльюжих кож, 45 000 мерлушек, 600 пудов конских волос, 400 пудов козьего пуха, 8500 пудов обыкновенной шерсти, 800 шкур лисиц, 200 соболей.¹⁷⁵ Несмотря на соперничество и происки анг­личан, торговые связи России с Синьизяном через Жетысу и Восточный Казахстан набирали темпы, и в этом немаловажная роль принадлежала ка-захским торговцам, обстоятельно изучавшим условия торговли в китайских пределах: с I января по 1 мая 1891 г. в Синьизян было отправлено 29 караванов, часть которых принадлежала казахским купцам. Так, Богыш Шаянбаев с четырьмя работниками вез товар на 6400 руб., кокпектинский купец Т. Жандыбаев - мануфактурные товары и кожи на 2660 руб., семипа­латинский купец Мухамед Шакиров - разные мелкие товары и железные изделия на 7899 руб., Жетыков - разнообразные товары на 1150 руб., а в 1891 г. казахскими и другими торговцами импортировано изСиньцзяна (че­рез Сергиопольский участок Семиреченской области) товаров на 283 824 руб. 32 коп., экспорт же через этот район составил 327 109 руб 15 коп.¹⁷⁶

В торговле с городами Цинской империи принимали участие крестьяне и казаки Урджара, Маканчи и других населенных пунктов.Они вывозили преимущественно пшеницу. С 1 января по апрель 1891 г. через укрепление Вахты и селение Захарьевск в Синьцзян проследовали 106 торговцев, из них 65 крестьян и казаков.¹⁷⁷ В 1895 г. было ввезено значительное количество китайских товаров. Так, через Зайсанскую таможню - на 315 475 руб. 64 коп., через Алкабек - 119 203 руб-, Катон-Карагай - 42 666 руб; всего на 560 206 руб. 25 коп.; вывезено же (через названные пункты) товаров на 607 554 руб. 45 коп.¹⁷⁸

В 80-х годах XIX века наметилась тенденция роста торговых контактов с Синьцзяном через Семиреченский край. По сведениям начальника Жар-кентского таможенного участка с 15 мая по 15 июня 1893 г. через Карка-ринскую ярмарку в Западный Китай проследовал 171 торговец, стоимость вывоза составляла 435 433 руб. К числу проданного скота начальник участ­ка прибавляет 629 лошадей на сумму 12 300 руб., крупного рогатого скота -400 голов - 4000 руб., 500 овец на 12000 руб.¹⁷⁹

Главной статьей китайского экспорта в Казахстан становится чай.Каза-хи, как основные потребители китайского чая, проявляли постоянную за­интересованность в привозе этого товара по всей приграничной полосе.¹⁸⁰

Однако изоляционистская политика цинского двора в сочетании с про­изволом маньчжурских чиновников негативно сказывались на расширении торговых контактов. Но и тот незначительный объем казахско-китайской торговли России с Цинской империей через приграничные пункты оказал­ся весьма важным в оживлении традиционных караванных путей и благо­творно сказывался на установлении дружеских, деловых контактов между городами Казахстана, России, Китая и Монголии.

 

Ярмарки. Составной частью определяющих факторов экономического развития Казахстана явились ярмарки, которые, как и в середине XIX в., осуществляли посреднические функции между кочевым и сельским насе­лением. Чем же можно объяснить стабильность ярмарочной торговли? Прежде всего недостаточным развитием путей сообщения, препятствовав­шим установлению более устойчивых торговых контактов между главными поставщиками скота - казахами и скотопромышленниками; во-вторых, это объясняется сложившимися традициями ярмарочной торговли, с условия­ми которой кочевник был достаточно знаком; в-третьих, как отмечалось в статистике той эпохи, кочевым образом жизни коренных обитателей степи; в-четвертых, на ярмарке можно было приобрести товары широкого потреб­ления, в которых кочевое население испытывало острую нужду.¹⁸¹

Крупными ярмарками, притягивавшими к себе торговцев из России, сред­неазиатских владений Сибири, Алтая, Южного Урала, а также Цинской

империи, Монголии, разных регионов Казахстана были; Куяпдинская-Бо-товская - и Каркаралинском уезде, Константиновская-Еленовская в Ак­молинском, Петровская — в Атбасаре, Уильская - в Актюбинском, одно­именная - в Аулие-Ате, Таиныши-Кульская - в Петропавловском, Карка-ринская - в Верненском, Джаркентская - в г. Жаркенте, Чарская — в Се­мипалатинском уезде и др.

По количеству ярмарок, разделявшихся на летние и осенние, Акмолин­ская область занимала ведущее положение — 40, затем следует Семипала­тинская (к концу 90-х годов) - 14 ярмарок.¹⁸² Самая крупная ярмарка поре­форменного периода - Куяндинская (или Ботовская по имени ее основате­ля) была учреждена в 1848 г., размещалась в 52 верстах от Каркаралинскн. действовала с I июня по 1 июля, занимала площадь до двух верст. На яр­марке функционировали отделение Государственного банка, почта, теле­граф.¹⁸³

Одной из крупных, правда, открытых в самом конце XJX в., явилась Кар-каринская, которая начала действовать по указу «государя императора» с 29 января 1893 г. на р. Каркара Семиреченской области, время функциони­рования - с 15 мая по 15 июля, первоначально с «освобождением торгую­щих на оной от платежных пошлин».¹⁸⁴

Изучив ассортимент товаров, доставляющихся купцами на ярмарки не­зависимо от региональной принадлежности, можно было бы разделить пред­меты торговли на следующие категории: скот, сырье, обработанные на мес­те «произведения» животноводства - кожи, овчины, шерсти, волос, войлок и т.п.; товары европейского происхождения - халаты, деревянная посуда, мука, чай, сахар, свечи, мыло, фарфоровые и железные изделия; азиатские товары - халаты, ковры, шелковые и бумажные материи, седельные набо­ры, сушеные плоды.

Говоря о времени функционирования ярмарок, следует иметь в виду по­чти редкое совпадение фактического начала и конца их деятельности, зави­севшее от целого ряда факторов и, главным образом, от того, в каких усло­виях провел зиму скот и успел ли после зимовки оправиться.¹⁸⁵

Все же источники единодушно обращают внимание на скот, как на до­минирующий товар продажи и покупки почти на всех степных ярмарках. Приведем сравнительные данные по двум относительно крупным ярмар­кам Акмолинской области: Таиныши-Кульской и Константиновской. В 1871 г. для продажи было пригнано скота: в первую - лошадей 5000, круп­ного рогатого скота 30 000, баранов 78 000; во вторую - лошадей 880, круп­ного рогатого скота 1232, баранов 76 746.¹⁸⁶

При сопоставлении доходов по ярмаркам бросается в глаза быстрый рост продажи мелкого скота, в основном для местного потребления: Чарская ярмарка только от продажи скота в 1891 г. выручила 151 940 руб., Екатери­нинская в станице Сельярской Семипалатинского уезда — 91 090 руб., Нарынско-Сергиопольская в 1900 г. - 28 000 руб.¹⁸⁷

Ввиду предназначенности ярмарок прежде всего для номадов, распола­гавшие достоверной информацией об условиях их деятельности, местона­хождении, генерал-губернаторы, следившие за исполнением инструкций правительства, не поощряли перевода сезонных ярмарок или изменения их месторасположения «без особенных чрезвычайных причин... и недопускалось заменить по произволу...?.¹⁸⁸

Ярмарки привлекали кочевников - жителей дальних аулов не только возможностью приобретать отсутствующие в волостях продукты, изделия фабрично-заводской промышленности, заводить тамырство (знакомства), но и как известные временные поселения для демонстрации лучших музы­кальных и спортивных традиций народа: курес (борьба), байге (конские бега), гимнастические упражнения, поэтические состязания - айтысы акынов, оживляли жизнь приезжих. Здесь собирались замечательные ремесленни­ки, златорукие народные ювелиры (зергеры), талантливые композиторы: Ахан-сере, Балуан Шолак, Жаяу Муса Байжанулы; чуть позже покорила степь знаменитая певица Майра Уаликызы Шамсутдинова и т.п. В молодые годы известную Куяндинскую ярмарку часто посещал выдающийся певец Амре Кашаубаев.

Итак, в 80-90-х годах XIX века ярмарки все более втягивали Казахстан в систему рыночных отношений, использовали в товарных отношениях зна­чительную часть скота, неуклонно существенно меняя всю структуру тор­говли, еще более оживляя экономическую жизнь степи.

Промыслы и промышленность. Непривычные условия жизни, вызванные проникновением капитализма во все сферы жизни аула, побудили номадов с учетом природно-географических условий заниматься сенокошением, ры­боловством, охотой, огородничеством.

Накашивая довольно много сена, казахи с прибылью продавали его оренбургским, петропавловским гуртовщикам, возделывали капусту и картофель. К примеру, в Перовске местное население, выращивая ка­пусту, выгодно продавало ее русским жителям; пуд картофеля стоил 20-40 коп. С 1888 г. в южных уездах Семипалатинской области, где пло­дородная почва вообще благоприятствовала огородничеству, казахи под влиянием переселенцев начали выращивать арбузы и дыни: в Усть-Ка­меногорском уезде 5469 штук, в Семипалатинском - 3054, в Павлодар­ском - 2030, в Зайсанском — 180; всего по области 10733 штук.¹⁸⁹ В юж­ных регионах огородничество процветало повсеместно как продолже­ние старинной традиции.

Среди местных видов промысла следует отметить «зверопромышлен-ность», о чем, в частности, можно судить по количеству проданных на яр­марках шкур зверей. Так, в 1897 г. на Константиновской ярмарке звериных шкур было продано: волчьих - 3700, лисьих - 2500, корсачьих - 7000, бар­сучьих - 11 000, куниц - 1100, всего на сумму 59 325 руб.¹⁹⁰

Чрезвычайное обилие продуктов животноводства, таких как шерсть, во­лос, сало и прочее, а также это сырье в обработанном виде, например, вой­лок, армячина, волосяные веревки, стимулировало развитие аульных, свое­образных, покибиточных промыслов, изделия которых также сбывались на ярмарках.¹⁹¹

В южных районах из отборной шерсти изготавливали белые голов­ные уборы (ак калпак), с характерной остроконечной формой с подня­тыми вверх разрезами, с полями спереди, составлявших непременный атрибут летней одежды номада, предохранявший от знойной жары юга. Доверенные лица оренбургских купеческих фирм организовывали в Аулие-Ате скупку и мойку скупленной шерсти, которая затем отправ­лялась на сибирские суконные фабрики; только в 1887 году шерсти было закуплено более 7000 пудов. ¹⁹²

Одним из широко распространенных промыслов являлось рыболовство. Аральское море с двумя полноводными тогда артериями привлекало пере­селенцев рыбными богатствами, этот промысел сосредоточивался на полу­острове Кок-Арал; рыболовством в основном занимались жители Каза-линского, Перовского уездов, а также в долине Иргиз, на озере Камыш-Балык.¹⁹³ Рыбный промысел в низовьях р. Сырдарьи начался еще в 60-х го­дах XIX в., когда первые колонисты-казаки организовали небольшую ры­боловную компанию; в 1861 г. было добыто 3000 пудов, в 1862 г. - 2600; сырдарьинские балыки успешно конкурировали с уральскими и волжски­ми; икра продавалась в Москве.¹⁹⁴ Рыболовством также занимались ураль­ские казаки; вяленый лещ в количестве нескольких миллионов штук, вы­лавливаемый в низовьях Сырдарьи, транспортировался в европейскую Рос­сию, находя устойчивый и довольно прибыльный сбыт.¹⁹⁵

Промышленность. Составной частью разноотраслевой экономики коло­ниального Казахстана являлась местная промышленность, неравномерный, переходный, прежде всего мелкотоварный уровень и сущность которой по­родили ряд диаметрально противоположных суждений.

В смысле современного понимания этой отрасли, заводы и фабрики той эпохи по величине производительности, объему выпускаемой продукции скорее всего можно было бы отнести к разряду ремесленных заведений. Карликовые по своим размерам, несложному устройству, а также по коли­честву занятых на них рабочих эти «заводы» явились, по существу, прими­тивными зачатками промышленности, начавшей вбирать в себя общепри­нятые свойства лишь в самом конце XIX — начале XX вв.

Основными очагами первых предприятий по обработке животноводчес­кого сырья явились Акмолинская и Семипалатинская области.

По данным, собранным местными учреждениями, первые очаги таких заведений возникли еще в середине XIX в. в Акмолинской области. В 1888 г. в Семипалатинской области находилось 63 «завода» — 13 кожевенных, 9 мыловаренных, 1 винокуренный, I салотопенный, 23 кирпичных, 2 пиво­варенных и 4 прочих с 262 рабочими, с общей выработанной продукцией на 230 147 руб.¹⁹⁶ К тому же предприятия по обработке животноводческого сырья в основном располагались в уездных центрах, постоянно притягивая к новым экономическим процессам степных обитателей. При этом по мере увеличения пуска в оборот сырья производительность отдельных пред­приятий, в основном связанных с обустройством крупных поселений, дос­тигла значительного масштаба. В 1890 г. объем производства только двух кирпичных заводов в Усть-Каменогорске составлял 20 тыс. штук обожженного, сырцового кирпича,¹⁹⁷ в то же время в Зайсане действовало 3 коже­венных, I шубный заводы, в Павлодаре — 2 салотопенных, 2 мыловаренных, 2 кирпичных, пивоваренного заводов; в Кокпектах, в Семипалатинске, Пав­лодаре находилось 13 салотопенных, свечных, 23 кожевенных, 5 овчинных «заводов».¹⁹⁸

С 80-х годов XIX в. обрабатывающая промышленность начала набирать темпы роста и в Сырдарьинской области за 1887 г. итоговая сумма «фабрич­но-заводских и кустарных заведений» достигла 1 482 500 руб.; к этому сле­дует причислить стоимость выпущенной продукции по хлопковому произ­водству — до 860 000 руб., шелковому - 450 000, табаководству - 20 000, рыболовству и т.п., всего в I 720 000 руб.¹⁹⁹

Материалы по Сырдарьинской области позволяют дифференцировать удельный вес принадлежности предприятий местным этническим группам: русским жителям принадлежало 30 разнопрофильных предприятий, с годо­вым оборотом в 839 000 руб. (данные включают по городам; Ташкент, Ход-жент, Чимкент, Аулие-Ата, Казалинск); добыча каменного угля до 60 000 руб., хлопководство, табаководство; всего на I 079 000 руб., что составляет 34% всей промышленности области, в то же время русское население со­ставляло 1,5% общего числа жителей.²⁰⁰

На севере, где основная территория входила в состав Тургайской облас­ти, в 1898 г. насчитывалось 272 «промышленных заведения», сумма произ­веденных товаров — 99 090 руб. Обращает на себя внимание обрабатываю­щий характер производства: кожевенные, овчинные, салотопенные, мыло­варенные - 42, мельницы, маслобойные — 202; медеплавильный —^нефтя­ной — 1 завод, по числу доходности ведущее положение принадлежало мель­ницам.²⁰¹

К концу XIX в. в связи с бурным подъемом индустриальной мощи цент­ральных губерний России, Урала, Западной Сибири и испытывая воздей­ствие промышленного роста в смежных регионах, обширный край не мог оставаться вне происходящих перемен.

Постепенно формирующийся промышленный облик чрезвычайно бо­гатого природными ресурсами Казахстана в первую очередь определялся горнозаводской отраслью. Громадные запасы медных руд, угля, благород­ных металлов в Центральном Казахстане уже в 80-х гг. XIX в. обусловили создание довольно перспективных очагов добывающей промышленности: золотые прииски в Кокчетавском уезде, каменноугольная копь в Караган­динском бассейне и другие подобные отрасли в немалой степени предопре­деляли перспективу региона как особо важной экономической области.

В начале 1898 г. в Павлодарском уезде Семипалатинской области обра­зовалось Воскресенское Горнопромышленное общество, имевшее своей целью разработку богатейших залежей каменного угля и медной руды, об­наруженных в степной зоне Павлодарского уезда. Владельцы копей и руд­ников охотно пользовались услугами казахов, хотя их труд на первых порах и не был таким производительным и оплачивался гораздо дешевле, чем труд русских рабочих,²⁰² это обстоятельство оказалось весьма значимым и в деле формирования рабочих кадров. Все же техническая оснащенность многих горнодобывющих предприятий оставалось на низком уровне. Центром гор­ного промысла оставался Каркаралинский уезд, и на заводе, построенном известным предпринимателем С. А. Поповым в 1888 г., было протравлено всего 904 пуда серебро-свинцовых руд, получено 24 фунта (1 фунт - 0,4536 кг) чистого серебра.²⁰³

Рудные месторождения вводились в оборот разными способами — с по­мощью штолен, шахт, разрезов. В 1890 г. на 27 разрабатывающихся медных рудниках было 7 шахт, 6 разрезов, 2 разноса, 1 штольня, 59 шурфов.²⁰⁴

В горнодобывающей отрасли были предприятия, оснащенные техничес­кими новинками того времени, успешно применявшимися в этой сфере: Николаевский (Богословский) медеплавительный завод в Каркаралинском уезде; Александровский свинцово-серебро-медный завод Поповых в уро­чище Канды Семипалатинской области; Козьмо-Демьяновский свинцово-серебро-медный рудник в урочише Жалгыз-Карагай в Акмолинской области; Спасские рудники, Успенские заводы, Карагандинские, Саранские угольные копи, Зыряновские рудники и т.п.²⁰⁵

Рост объема, совершенствование технического оборудования заводов, фабрик, доставка на ярмарки массы изделий, товаров, в более растущем объеме сырья - этот взаимообусловленный процесс испытывал зависимость от темпов, направления строительства железнодорожных линий, главное значение в котором сыграла Транссибирская магистраль, создавшая пред­посылки для ускоренного освоения и колонизации края; в 1896 г., было воз­буждено ходатайство о расширении Оренбургской железной дороги к Таш­кенту, которая соединила бы юг Казахстана с европейской Россией.²⁰⁶

Железнодорожные ветки Сибирской магистрали быстро увеличивали объем перевозимых товаров. В начале XX в. со станции Петропавловск, Омск, Исиль-Куль было отправлено 37 215 голов скота, в том числе 37 071 вывезено в Петербург и 144 в Москву.²⁰⁷

Железнодорожное строительство ускорило формирование кадров рабочих, в основном из числа казахов, которые, находя в этой сфере постоян­ный заработок (средняя помесячная плата от4 руб. 50 коп. до7 руб. 50 коп.), расселялись ближе к железнодорожным линиям, а зимой - вблизи стан­ций.²⁰⁵ Число рабочих за разные годы менялось во взаимной обусловленно­сти от экономической конъюнктуры, объема производства, степени техни­ческой оснащенности, процесса имущественной дифференциации в ауль­ной общине и т.п.

В целом, исследователь С. Игибаев определяет число рабочих с прибли­зительной динамикой роста следующим образом: в 1892 г. — 3396 человек, 1895 - 3902,1898 - 4576,²⁰⁹ что кажется несколько заниженным, если учесть сезонность производственного цикла многих городских и других предпри­ятий, неточность статистики той поры.

 

 

7. ПРОЦЕССЫ УРБАНИЗАЦИИ. СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЙ ОБЛИК ГОРОДОВ. БАНКОВСКО-ДЕНЕЖНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

В целом, для казахстанской промышленности были характерны слабое состояние предприятий, низкое качество выпускаемой продукции, недоста­точная техническая квалификация рабочих, почти полное отсутствие обра­зованных инженерно-технических специалистов. Это помешало ей принять участие в Сибирско-Уральской научно-технической выставке, состоявшейся в 1887 г. в Екатеринбурге.²¹⁰

Но даже тот, казалось бы, незначительный уровень промышленности, сравнительно низкая ее техническая оснащенность, все же оказались весь­ма важным обстоятельством в экономическом благосостоянии полиэтни­ческого населения края, вовлекали его в капиталистическую систему хо­зяйствования. Ярмарки, их посреднические функции между кочевым и осед­лым населением, постепенно нивелировали веками устоявшиеся родопат-риархальныетрадиции, ускоряли темпы и облегчали методы, и еще глубже чем прежде, дифференцировали формы колониальной политики в крае в интересах бурно растущей российской экономики, не брезгуя при этом военно-феодальными средствами хищнического освоения природных богатств обширного края.

Города Казахстана периода капитализма привлекают пристальное вни­мание исследователей многих научных направлений, ибо являясь центрами промышленности, торговли, материального производства, общественно-политической жизни, расселения людей пестрой этнической принадлеж­ности, а также как очаги частного предпринимательства и своеобразных рыночных отношений в условиях устойчивого сохранения социально-по­литических норм, они играли катализирующую роль в сложном процессе взаимодействия.

История городов пореформенного периода поучительна и с точки зре­ния современного осмысления весьма противоречивых и весьма значи­мых явлений, которые могут быть воссозданы на основе сопоставитель­ного анализа социально-демографических процессов. При этом надо иметь в виду необходимость выявления специфики казахстанских горо­дов, в региональной характеристике которых много общего и особен­ного. Например, в Южном Казахстане идо завершения присоединения региона к России существовали города, возникшие задолго до этого процесса, в этнической структуре которых преобладал тюркоязычный компонент.

Города же Северо-Западного, Восточного и Центрального Казахста­на возникли в несколько иных обстоятельствах в ходе колонизации края, что, естественно, порою приводит некоторую часть жителей современ­ного Казахстана к ошибочным и односторонним размышлениям об ус­ловиях и причинах их основания, забывая, что они создавались на древ­ней казахской земле, и названия свои получали от местной топоними­ки. К примеру, город Алматы, известный еще под другим названием — Верное. Это селение возникло на месте «туземного городища» Алма­лык. П. П. Семенов-Тян-Щанский как-то писал: «11 августа (1886 г. - Ред.) продолжая путь свой за Коксу, я переехал через Или и попал в конце августа в Заилийский край, в укрепление Верное, или город Ал­маты, как его называют туземцы. Город Алматы лежит приблизительно в одной широте с Пизой и Флоренцией на речке Алматинке...».²¹¹

По данным известного статиста-исследователя Н. В. Турчанинова, к 1914 г. в Казахстане находилось 26 городов, из них 7 основан­ные в XVIII -XIX вв., в т.ч. 24 из них получили статус города в XIX в.²¹²

По реформе 1867-1868 гг. пять городских поселений, в то время нахо­дившихся в пределах Казахстана - Оренбург, Омск, Семипалатинск, Вер­ный, Уральск, стали областными центрами, Ташкент же - центром Турке­станского генерал-губернаторства с Сырдарьинской областью, в Омске на­ходилась резиденция степного генерал-губернатора.

В соответствии с современным территориальным делением во многих современных исследованиях во второй половине XIX-начале XX вв. по Казахстану, по существу, исключен г. Омск, на протяжении двух веков (основан — в 1716 г.) являвшийся административно-политическим центром Степного края, видимо целесообразно при изучении истории городов ука­занного региона приводить сопоставительные данные и по г. Омску, имея в виду его громадную роль в истории Казахстана нового времени.

Знаменательным событием в хозяйственном развитии юго-восточного Казахстана стало открытие судоходного сообщения по р. Или, впервые расширявшего международные водные торговые контакты с соседним Китаем.

Первое судно, усилиями верненских торговцев спущенное 15 мая 1880г. по р. Или, 11 августа того же года прибыло благополучно к Илийскому пи­кету и 5 сентября возвратилось обратно.²¹³

Финансовые расходы по организации водного коммерческого пути взя­ли на себя частные предприниматели. В 1886 г. верненский купец Вали Ахун Юлдашев и инженер Поклевский, имевшие в Синьцзяне недвижимость, заказали на свои средства винтовой пароход для организации пассажирско­го и торгового движения по Балхашу и Или до Кульджи. 14 марта 1883 г. пароход был спущен на р. Или Илийского поселка и назван «Колпаковс-ким» за вклад губернатора в скорое решение этой проблемы. Поклевский намеревался доставить китайцам на пароходе 20 тыс. пудов хлеба.²¹⁴

Помимо решения экономических и политических проблем, организа­ция пароходного сообщения через р. Или способствовала усилению роли Верного как крупного хозяйственного центра региона. Река Урал, как глав­ная водная артерия Западного Казахстана, значительно оживляла хозяй­ственные контакты региона с Оренбургским, Южноуральским, Приволжс­ким экономическими районами, обеспечивая бесперебойную транспорти­ровку животноводческого сырья из Букеевской Орды и Мангышлака в про­мышленные очаги России.

В какой-то мере в своем экономическом развитии города степного Казахстана были обязаны датской экспедиции К. Гаге и Г. Тегнера в Западную Сибирь. Она носила коммерческий характер: изыскание вы­годных способов и путей эксплуатации природных богатств Сибири и возможностей их вывоза в Европу. По возвращении Гаге и Тегаер предс­тавили торговому обществу Копенгагена обстоятельный отчет, в кото­ром помимо всего прочего было подчеркнуто значение громадных ес­тественных богатств Западно-Сибирского региона, «ждущих только тру­да и предприимчивости».²¹⁵

Рекомендации экспедиции не остались без внимания торгово-эко­номических учреждений России, искавших новые источники дешевого сырья. Однако отсутствие удобных путей сообщения затрудняло дос-

тавку, к примеру, через полноводный Иртыш сырья в пределы России. В 1880 г. было открыто пароходное сообщение между Тюменью и Семи­палатинском.²¹⁶

Путешественники О. Финш и А. Брем, посетившие г. Семипалатинск в 1882 г., обратили внимание на выгодность пароходного сообщения по Иртышу для местной торговли.²¹⁷ Это обстоятельство объективно в ско­ром времени превратило города Павлодар и Семипалатинск в основные пункты вывоза хлеба. О масштабах хлебной торговли можно судить по данным за 1899 г.: в Семипалатинске скапливалось до 380 тыс. пудов пшеницы и до 500 тыс. пудов пшеничной муки, в Павлодаре — до 200 тыс., кроме того, на складах города скапливались от 300 000 до 400 000 пудов хлеба.²¹⁸

Использование экономически выгодного речного пути по р. Иртыш имело в последующем огромное значение не только для хозяйственно­го потенциала прииртышских поселений, но и в освоении Юго-Запад­ной Сибири.

Из Тюмени, Тары баржи доставляли товары, закупленные на Ирбит-ской ярмарке, умножая купеческий капитал усть-каменогорских, ко-пальских, верненских, семипалатинских купцов;²¹⁹ ставился вопрос о соединении телеграфной линией городов Верхнего Прииртышья с Ку-яндинской ярмаркой.

Река Ишим хотя и не использовалась в широком масштабе для пере­возки товаров, все же ее роль в развитии экономики местных городов, казачьих поселений, переселенцев Акмолинской области была немало­важна.²²⁰

Города Казахстана, являясь центрами постоянного взаимодействия осед­лого и кочевого населения и, естественно, оказывая воздействие на жизнь сельского окружения, объективно стали центрами непосредственной тор­говли скотом и вывоза, вернее, отправки этого живого товара в сопредель­ные районы. Такой факт применителен к г. Кустанаю — купленные в горо­де скот и сырье направлялись в Камышинский, Шадринский, Троицкий, Исецкий, Уральский, Орский уезды, в Екатеринбургскую губернию, в Мос­кву, Казань, Ревель, Берлин, Вену.²²¹

Такие факторы, как переселение крестьян, политическая ссылка, посто­янный контингент воинских частей, расквартированных в оседлых поселе­ниях, рост жатачества (отходников), а также другие обстоятельства с уче­том вышеизложенного формировали население городов, их этнический, семейный, профессиональный, религиозный состав, часто подвергаясь из­менениям в связи с социально-экономическими переменами.

В пореформенную эпоху большинство городов края относилось к раз­ряду малых поселений, которые, к примеру, в Сырдарьинской области со­ставляли 71 % от общего числа городов, в Семиреченской -50%, вТургай-ской - 25%, в Акмолинской - 20%.²²²

Интересные данные об изменении численности и состава населения го­родов дает первая и единственная до образования Казахской автономии все­общая перепись населения 1897 г. По ее данным, численность городского населения выглядела так: Акмолинская область - 37 376, Семипалатинс­кая - 54 800, Семиреченская - 48 251, Сырдарьи некая -46 512, Тургайская -19 530 и Уральская - 55 482, всего - 231 951 человек обоего пола.²²³ По отдельным крупным городам - Омск - 38 000 человек,²²⁴ Семипалатинск -26 353, Верный - 22 982, Уральск - 36 597, Петропавловск - 20 014,²²⁵ Акмо­линск - 8501 человек.²²⁶

Чрезвычайно разнообразный этнический состав населения был обуслов­лен переменами в быстро меняющейся социально-экономической жизни и имел устойчивую тенденцию к его расширению, заключая в своей структу­ре и множество представителей Австро-Венгрии, Великобритании, Герма­нии, Китая и т.п.

Культурный облик городов формировался под воздействием социально-экономических процессов, потребностями ускорившейся колонизации края, для освоения богатств которого нужны были грамотные кадры, знающие обы­чаи, традиции, историю, местные особенности. С 1896 г. по всей Тургайской области действовало 88 учебных заведений с контингентом учащихся в 2280 человек; в Сырдарьинской области в ведомстве Министерства народного про­свещения находилось 79 учебных заведений с 3956 учащимися. О степени грамотности городских жителей можно узнать поданным переписи 1897 г., к примеру, в Павлодаре было 31,3%, Кокпектах - 19,4%, Семипалатинске -27%, в Усть-Каменогорске - 30,9%, Зайсане - 31,6% грамотных.²²⁷

Открытые во второй половине XIX в. в крупных поселениях культур­но-просветительские центры в Оренбурге - подотдел ИРГО, Семипала­тинске - Областной статистический комитет, Общество попечения о на­родном образовании, Дамское попечительское общество о бедных; в Вер­ном - Общество вспомоществования бедным учащимся, Городское благо­творительное общество и другие определяли культурный облик городов, оживляли общественно-политическую жизнь края, расширяли издательс­кое дело, вовлекали в культурную жизнь городов лучших представителей коренного населения.

Банковско-денежные отношения. Развитие промышленности, превраще­ние городов в центры экономической жизни обширного края, создание ак­ционерных обществ и другие перемены в хозяйственной системе во многом ускорили расширение сети банковских учреждений, усилили роль денег в развитии экономики как основного средства купли-продажи.

Одним из первых банков, открытых в Казахстане в 1871 г., был го­родской общественный банк в Петропавловске с основным капиталом в 40 000 рублей.²²⁸ Учреждение же в 1875 г. в Ташкенте отделения Госу­дарственного банка явилось значительным событием для всего Туркес­танского генерал-губернаторства, в составе которого находилась Семи­реченская область. Такие отделения Государственного банка функцио­нировали в центрах торговли и нарождающейся промышленности Ка­захстана: в Уральске (1876 г.), Петропавловске (1881 г.), в Семипала­тинске (1881 г.), в Верном (1895 г.).²²⁹ Ввод новых железнодорожных линий, соединивших Казахстан с крупными экономическими центрами России, создавал благоприятную почву для открытия новых филиалов или отделений крупных банковских учреждений империи в Казахстане. Из наиболее известных 9 российских банков в городах Казахстана были Сибирский торговый банк, открывший свои отделения прежде всего вСтепном крае: из 57 филиалов этого банка в Казахстане действовали 6, г.е. 12, 3%; в 1894 г. - в Омске, в 1898 г. - в Семипалатинске, а в начале XX в. - в Акмолинске, Верном, Кустанае, Павлодаре.²³⁰

Возникновение, хотя бы и незначительной, сети банков ускорило посте­пенное распространение мелкого кредита, имевшего ряд особенностей и осуществлявшего через «киргизские ссудные кассы», и действовавшие в крае с 70-х годов XIX в. Они имели целью выдавать коренному населению степ­ных областей средства для удовлетворения насущных хозяйственных и се­мейных потребностей.²³¹ Состояние банковского дела, умножение их капи­талов находилось в прямой зависимости от распространения среди жителей Казахстана денежной системы, вытеснения ею менового обмена.

Если в северо-западных и восточных районах, прежде всего охвачен­ных капиталистическими методами торговли, постижение сущности, стоимости денежных знаков кочевниками происходило более ускорен­ными темпами, то в южных, позже вошедших в состав империи, данное явление начало утверждаться значительно позднее. По мнению профес­сора Е. Смирнова, проникновение наличных денег и расчеты по новой системе начали проникать после завоевания региона, и в Южном Ка­захстане местная монета «таньга» (тенге) свободно обращалась с ко-кандскими металлическими монетами.²³²

А в аульной среде в качестве реальной ценности денег служил годова­лый баран - «сек». Чтобы иметь представление о примерном эквиваленте -сек» в переложении его стоимости на другие товары, можно привести та­кой пример: конская кожа по цене равнялась одному секу, кунан кой (двух­годовалый баран) или пуд жабаги (шерсти с овец) приравнивались к 1,5 се-кам; донен кой (трехгодовалый баран) или пуд сала приравнивались к двум секам, кунан огуз (двухгодовалого бычка) можно было сбыть за 4 сека.²³³ Ввиду того, что основным товаром для продажи и накопления денежного капитала у казахов оставался скот, числом баранов они определяли и сто­имость других домашних животных: двухгодовалый жеребенок (тай) при­равнивался к трем баранам, трехлетний (кунан) к пяти, а пятилетний конь -к семи.²³⁴

Таким образом, овца служила основным эталоном выявления денеж­ной цены животных, во многом определяла благосостояние новых ско-тодержателей-баев, которые при «партийном сбыте» скота на ярмарках выручали огромные деньги: вот цены оптовой продажи овец на Куян-динской ярмарке: в 1889 г. - 2 руб. 80 коп., в 1900 г. - 3 руб. 25 коп.²³⁵ Сравнительные данные, правда, заразные годы, говорят о заметном коле­бании цен на животных: в Сырдарьинской области в 1860 г. баран - 2 руб. 25 коп., в 1887 г. - от 3 до 4 руб., в Акмолинской области в Ш9 г. -быки от 40 до 50 руб., коровы - 18-25, бараны - 5-6 руб. 50 коп., а также моложе 3 лет; 3-5, лошади 20-40 руб.; по Тургайской области: за 1892г. были по 15-20руб., коровы — 7—12, овцы -по 1 руб. 50коп. —до 2 руб. 50 коп., лошади - 5-13 руб.²³⁶

Наличие денежных средств у номадов открывало для них возможнос­ти установить деловые контакты с городскими банками, вступить в ожив­ленные кредитно-денежные связи с ростовщиками, открывать счета в местных банках, постепенно вовлекаться в рыночные отношения, при­обретать недвижимость в городах, нанимая алылсатаров (перекупщи­ков)-посреди и ков.

О росте увеличения банковских вкладов населения по областям говорят сиеления на I января 1899 года: в Семиреченской области функционировавших касс было 20, число вкладчиков - 2912, сумма вкладов -561,5 тыс. руб. В Сырдарьинской - J5; 5477; 895,1. В Семипалатинской - 16; 2655; 632,1 В Акмолинской - 13; 6576; 1361,5. В Тургайской - 7; 422- 56 2 Всего -84: 21765; 4261,8 тыс. руб.²³⁷

«В прежнее время у нас, туземцев, человек имеющий 4-5 тыс. руб. счи­тался самым богатым, в настоящее время таких богачей можно встретить не только в городах, но и в селениях. В городах же встречаются богачи, имею­щие до 300 тыс. руб. наличного капитала», - так охарактеризовала жизнь новой социальной прослойки из числа разбогатевших номадов газета «Тур­кестанские ведомости».²³⁸

Ввиду того, что масса номадов лишь приблизительно представляла себе реальную стоимость российских денежных знаков, всякие аферис­ты, разъезжая по казахским аулам, легко обманывали добродушных, гостеприимных казахов, отпуская им деньги «взаимообразно на чрез­вычайно тягостных условиях»; всякие искатели приключений, пользуясь наивной беспечностью и незнанием номадами истинной покупательской способности, особенно серебряных монет, которые кочевники нередко использовали для покупки женских украшений, в частности, головных уборов - саукеле, часто обкрадывали, обвешивали их. К примеру, за самовар отдавали целое стадо баранов.²³⁹«... Киргизы хорошо помнят и рассказывают, как один из них (торговец. - Ред.) торговал серенками (спички. - Ред.), которые он выдавал за священный огонь, киргизы ве­рили и покупали «священный огонь», давая за коробку спичек по бара­ну и более; другой же из будущих богачей продавал киргизам леденцы, вы­давая их за отвердевшую слюну Магомета (Мухаммед пайгамбар - Ред.')», -так писал корреспондент одной из местных газет.²⁴⁰

Таким образом, процесс урбанизации, вытеснение рыночными факто­рами родопатриархальных традиций в повседневной хозяйственной жизни, распространение влияния банковско-денежных отношений внесли суще­ственные коррективы в социально-экономическую структуру общества, еще более углубили имущественную дифференциацию, выделяя из общей мас­сы жителей категорию социальной прослойки, имевшей устойчивые кон­такты с городским рынком, ярмарками, банками.

При этом, распространение денег, вытеснение прежних примитивных натуральных обменов сопровождались вопиющим беззаконием, настоящим, бестыдным грабежом степных обитателей.

Неэквивалентная торговля дорого обошлась автохтонным жителям, ра­зоряя бедных, малоскотных кибитковладельцев, вынуждая их потянуться в города в поисках новых источников существования, ускоряя колониаль­ную экспроприацию их основного богатства - пастбишных угодий, лишая их традиционных средств прокормления.

¹ См. Завалишин И- Описание Западной Сибири. М, 1867, ч 3 с 3.

² Там же

³ Там же

⁴ Туркестанские ведомости. № 46. 24. XI. I889.

⁵ Туркестанские ведомости За 10. X. 1889.

⁶ ЦГА РК.ф 78.ОП. 2,д. 28.Л. 11 об.

⁷ Там же, ф. 374, оп. 1, д. 2582, л. 41 об.

⁸ Там же, ф. 345, оп. 1,д. 30, л. 3.

⁹ Там же.

¹⁰ Там же.

¹¹ Там же, я. 38, л. 2.

¹² См.: Бекмахаиова Н. Б. Формирование населения Новолинейного района Казахстана в пер. пол. XIX века / Проблемы исторической демографии СССР. Томск, 1980, с. 217.

¹³ Всеподданнейший отчет по Туркестанскому генерал-губернаторству. СПб., 1895, с. 5.

¹⁴ Там же.

¹⁵ Кронгардт Г. К. Переселенческое движение и демографические изменения в Южном Казахстане во второй пол. Х1Х-нач. XX вв. / Проблемы исторической демографии СССР. Томск, 1980, с. 226.

¹⁶ Тургайская газета № 13. За 24.111. 1961.

¹⁷ АлексеенкоН. В. Население дореволюционного Казахстана. А., 1981, с. 70.

¹⁸ ЦГА РК, ф. 15, оп. 2, д. 59, л. 13 об., 27.

¹⁹ Сапаргалиев Г. С,Дьяков В. А. Общественно-политическая деятельность ссыльных поля­ков в дореволюционном Казахстане. А., 1971, с. 170; Галиев В. 3. Медицинская деятельность ссыльных революционеров в Казахстане. А., 1982, с. 46.

²⁰ См.: ГалузоП. Г. Аграрные отношения на юге Казахстана в 1867-1914 гг. А., 1965, с. 273.

²¹ См.: ВелевскийС. Н. Приилийский Кульджинский край// ИРГО, т. 41, 1915, вып. 1, с. 152-153.

²² ИсиевД.А. Уйгурское государство Иэттишар. М., 1981, с. 48.

²³ Ростовский С, Т. Царская Россия и Синьцзян в Х1Х-нач. XX вв. // Историк-марксист. 1936, №3, с. 36.

²⁴ Пантусов Н. И. Сведения о Кулъджинском крае за 1871-1877 гг. Казань. 1881, с. 108-109.

²⁵ фотеевяХ Л. Политика России в Илийском крае в 1871-188! гг.//Автореф. дис... к.и.н. А., 1987, с. 1.

²⁶ КасымбаевЖ. К. Казахстан—Китай: караванная торговля в XIX—начале XX вв. А., 1996,с. 102.

²⁷ АбдировМ. Ж, История казачества Казахстана. А., 1994, с. 125.

²⁸ Имеется ввиду неточность сведений по отдельным населенным пунктам. См.:РГВИА, ф. 1450, оп. 7, д. 1,л. 1.

²⁹ ЦГА РК, ф. 487, оп. I, д. 1, л. 337.

³⁰ Алексееико К В. Указ. работа, с. 77.

³¹ См.: ТурчаниновН. В. Население Азиатской России/Азиатская Россия. СПб., 1915, т. 1,с. 87.

³² Обзор Семипалатинской области на 1897 г. Семипалатинск. 1889, с. 40.

³³ Аяексеенко Н. В. Указ. работа, с. 82.

³⁴ Кронгардт Т. К. Переселенческое движение, с. 230.

³⁵ См.: АргынбаевX. А. Казак халкындагы семья жене неке. А., 1973, 145-6.

³⁶ Русский вестник. 1880, №4.

³⁷ Алексеенко Н. В. Указ. работа, с. 85.

³⁸ См.: Крафт И. И. Сборник узаконений о киргизах степных областей. Оренбург, 1898, с. 74.

³⁹ См.: Хохлов И. Тургайская область. СПб., 1906. с. 25.

⁴⁰ ДиваевА. Аткаминеры // Сборник материалов для статистики Сырдарьииской области, Т.Ш.Ташкент. 1891, с. 5.

⁴¹ Подробно см.: Сибирский торгово-промышленный календарь на 1899 г. Томск, 1900, с. 236.

⁴² Там же, с. 249.

⁴³ Юзефо В. О быте киргизов Тургайской области // Русский вестник. 1880, № 4.

⁴⁴ Живописный альбом народов России. СПб., 1880, с. 327.

⁴⁵ Хохлов И. Тургайская область, с. 65.

⁴⁶ Обзор Семипалатинской области за 1888 год, с. 19-

⁴⁷ Там же, с. 17.

⁴⁸ Обзор Тургайской области за 1892 г. Оренбург, 1913.

⁴⁹ Сибирский торгово-промышленный календарь за 1907 г. СПб., 1911, с. 170.

⁵⁰ Там же, с. 158.

⁵¹ Обзор Сырдарьинской области за 1894 г. Ташкент. 1897, с. 17.

⁵² Сибирский торгово-промышленный календарь на 1908 г. СПб., 1911, с. 249.

⁵³ Гейне А. Собрание литературных трудов, т. 2, СПб., 1898, с. 566.

⁵⁴ Там же, с. 567.

⁵⁵ Ашмарин. Кочевые пути, зимовые стойбища и летовки (историческое описание) // Со­ветская Киргизия. 1925, № 5-6, с. 123. (Эти данные были объявлены на 5-м Всеказахском съезде Советов).

⁵⁶ Обзор Акмолинской области за 1886 г. Омск, 1887, с. 11.

⁵⁷ Там же.

⁵⁸ ЦГА РК, ф. 345, оп. 1, д. 233, л. 2 об. * Там же, ф. 369, оп. 1, д. 815, л. 40.

⁶⁰ Там же, ф. И-1, оп. 11, д. 555, л. 6.

⁶¹ Там же.

⁶² Хохлов И. Тургайская область. СПб., 1906, с. 8.

⁶³ См.: Сибирский торгово-промышленный календарь на 1899 г. Томск, 1900, с. 230.

⁶⁴ ЦГА РК, ф. 369, оп. 1, д. 4895, л. 41.

⁶⁵ Катанаев Г. Е. Киргизский вопрос в сибирском казачьем войске. Омск, 1904, с. 14.

⁶⁶ РГВИА, ф. 1449, оп. 1, д. 20, л. ] 1.

⁶⁷ Всеподданнейший отчет по Туркестанскому генерал-губернаторству. СПб., 1885, с. 22.

⁶⁸ Госархив Алтайского края РФ (ГААК РФ), ф. 3, оп. 2, д. 106, л. 70 об.

⁶⁹ Там же.

⁷⁰ ГААК РФ, ф. 3, оп. 2, д. 109, л. В.

⁷¹ Завалишин И. И. Описание Западной Сибири, ч. 3, с. 55.

⁷² Акмолинская область // Сибирский торгово-промышленный календарь на 1899 г. Томск, 1900, с. 233.

⁷³ Район Южно-Сибирской железной дороги в экономическом отношении. СПб., 1913, с. 47.

⁷⁴ Район железной дороги: Петропавловск—Спасский завод в экономическом отношении. СПб., 1912, с. 234.

⁷⁵ Район Южно-Сибирской железной дороги, с. 118.

⁷⁶ Сибирский торгово-промышленный календарь, с. 234.

⁷⁷ Там же.

⁷⁸ Тургайские областные ведомости. № 18, 28.1 V. 1901; СулейменовБ. С. Аграрный вопрос в Казахстане последней трети Х1Х-начале XX веков. А., 1963.

⁷⁹ См.: Галузо П. Г. Указ. работа, с. 56.

⁸⁰ Сибирский торгово-промышленный календарь, с. 219.

⁸¹ См.: Касымбаев Ж. К. О роли отходничества в расширении рынка наемного труда в Казахстане (вторая половина XIX в.) / Взаимосвязи города и деревни в их историческом развитии. М., 1989, с. 91; Его же. Развитие жатачества (отходничества) как следствие социальной дифференциации казахского аула в XlX-нач. XX вв. // Известия АН РК. Сер. общ. наук, 1992, № 6, с. 36; Его же. Переход жатаков (отходников) к оседлости как фактор расширения аграрного рынка в Казахстане (вторая половина XIX в.) /Аграрный рынок в его историческом развитии. М., 1991, с. 112.

⁸² См.: Бекмаханов Е. Б. Жатаки (первая полвина XIX в.) // Вестник АН КазССР. 1949, № 8, с, 60.

⁸³ Потанин Г. Н. Сибирские казаки /Живописная Россия. СПб., 1884, т. XI, с. 112.

⁸⁴ См.: Кдзакша-орысша сездж. А., 1987, с. 143.

⁸⁵ См.: Русско-казахский словарь. А., 1981, т. 2, с. 31.

⁸⁶ КасымбаевЖ. К. Развитие жатачества (отходничества), с. 37.

⁸⁷ ЦГА РК, ф. 345, оп. 1, д. 599, л. 11 об.

⁸⁸ ЦГА РК, ф. 345, оп. 1, д. 4895, л. 144.

⁸⁹ Крафт И. И. Сборник узаконений о киргизах степных областей. Оренбург. 1898, с. 146; ЦГА РК, ф. 369, оп. 1, д. 4895, л. 163.

⁹⁰ См.: Лобысевич Ф. И. Поступательное движение в Среднюю Азию в торговом и диплома-тическо-военном отношении. СПб., 1900, с. 81.

⁹¹ Бларамберг И. Ф. Военно-статистическое обозрение земли Оренбургского ведомства // Военно-статистическое обозрение России. СПб., 1848, т. XIV, ч. 3, с. 32.

⁹² ЗавалишинИ. Описание Западной Сибири. СПб., 1867, ч. 3, с. 55.

⁹³ Тургайская газета, 1901, 10 марта, № 11.

⁹⁴ Там же, 5 мая, № 20.

⁹⁵ Там же, 24 марта, № 13.

⁹⁶ Там жее.

⁹⁷ Там же, 5 мая, № 20.

⁹⁸ Вместе с тем, губернаторы областей часто отказывались выделять земельные наде­лы жатакам на том основании, что «заявления свои делали с целью воспрепятствовать колонизации переселенцами степей». (ЦГА РК, ф. 369, оп. 1, д. 4895, л. 2.)

⁹⁹ Катанаев Г. Е. Киргизский вопрос в Сибирском казачьем войске. Омск, 1901, с. 14.

¹⁰⁰ Госархив Томской области РФ (ГАТО РФ), ф. 234, оп.1, д. 360, л. 3 об.

¹⁰¹ ЦГА РК, ф. 345, оп. 1, д. 22, л. 45-54.

¹⁰² Там же, ф. 64, оп. 1, д. 338, л. 52.

¹⁰³ Сибирский торгово-промышленный календарь, с. 150.

¹⁰⁴ Тургайская газета, 1901, 13 марта, № 11.

¹⁰⁵ Касымбаев Ж. К. Переход жатаков (отходников) к оседлости, с. 113.

¹⁰⁶ Ленин В. И. Полное собр. сочинений, т. 3, с. 570.

¹⁰⁷ Материалы по переселенческому хозяйству в степных и Тургайской облас­тях, собранные и разработанные экспедицией по исследованию степных областей, т. VIII. Бюджеты переселенцев Акмолинской и Семипалатинской областей, СПб., 1907.

¹⁰⁸ Юферов В. И. Опыт определения нормы надела переселенцев по данным исследования селений Черняевского, Кауфманского и Константиновского, Ташкентского уездов. Ташкент, 1907, с. 29.

¹⁰⁹ Материалы по обследованию туземного и русского старожильческого хозяй­ства и землепользования в Семиреченской области, составленные и разработанные под руководством П. П. Румянцева, т. IV. Русские старожильческие селения Леп-синского, Копальского, Верненского, Пишпекского и Пржевальского уездов. Пг., 1915, с.IX.

¹¹⁰ Ковальченко И. Д., Моисеенко Т. Л., Селунская Н. Б. Социально-экономический строй крестьянского хозяйства европейской России в эпоху капитализма. М., 19S8, с. 101.

¹¹¹ Материалы по изучению агрономических условий Семипалатинской области, вып. 1. М., 1915, с. 4.

¹¹² Материалы по земельному вопросу в Азиатской России, вып. 1, Степной край. Пг., 1917, с. 9-П.

¹¹³ БукейханА. Избранное. А„ 1995, с. 246, 247.

¹¹⁴ЦГАРК.ф. 19, оп.1, д. 64, л. 56.

¹¹⁵ Например, проблема выпаханных до песка земель Актюбинского уезда поднималась

учеными уже в 1901 г. См.: XI съезд русских естествоиспытателей и врачей. Тр. подсекции статистики. СПб., 1902, с. 7.

¹¹⁶ БукейханА. Избранное, с. 237.

¹¹⁷ Материалы по переселенческому хозяйству, т. 1, с. 71.

¹¹⁸ Там же, т. VI, с. 4.

¹¹⁹ Там же, т. I, с. 55.

¹²⁰ Там же, т. I, с. 62.

¹²¹ Там же, т. II, с. 30.

¹²² Громыко М. М. Территориальная крестьянская община Сибири (30-е гг. XVIII — 60-е гг. XIX в.) / Крестьянская община в Сибири XVIII—начала XX в. Новосибирск, 1977, с. 61.

¹²³ Материалы по переселенческому хозяйству, т. VII, с. 18.

¹²⁴ Там же, т. I, с. 4.

¹²⁵ Там же, т. I, с. 8.

¹²⁶ Там же, т. II, с. 40.

¹²⁷ Там же, т. IV,с. 104.

¹²⁸ Там же, т. II, с. 131.

¹²⁹ Там же, т. I, с. 9, 68.

¹³⁰ Там же, т. IV, с. 137.

¹³¹ Тамже,т. II,с. 85.

¹³² Александров В. А. Возникновение сельской общины в Сибири (XVII век) // История СССР, 1987, № 1,с.68.

¹³³ Материалы по земельному вопросу, с. 101.

¹³⁴ Пантпусов Н. Записки о переселении кульджинских оседлых мусульман в Семиреченс-кую область, фонд ИИАЭ АН КазССР, ин. № 60, л. 119.

¹³⁵ Материалы по обследованию туземного и русского старожильческого хозяйства и землепользования в Семиреченской области, собранные и разработанные под руководст­вом П. П. Румянцева, т. V. Таранчи, ч. 1, СПб., 1914, с. 2.

¹³⁶ Россия. Полное географическое описание нашего отечества. СПб., 1913, с. 410.

¹³⁷ Материалы к характеристике народного хозяйства Туркестана, ч. 11, СПб., 1914, с. 24-25.

¹³⁸ Материалы по обследованию туземного и русского старожильческого хозяйства, 1914, с. 18,67,73.

¹³⁹ ЦГА Каз ССР, ф. 44, оп. 10, д. 286, л. 1.

¹⁴⁰ Материалы по обследованию туземного и русского старожильческого хозяйства, с. 25. 34, 44, 50.

¹⁴¹ Гинс Г. Таранчи и дунгане (Очерки поездки по Семиречью) // Исторический вестник, 1911, т. СХХ1 (август), с. 706-707.

¹⁴² Материалы по обследованию туземного и русского старожильческого хозяйетва, с. 102.

¹⁴³ Гам же, с. 78, 102, 169.

¹⁴⁴ Васильев В. А. Семиречснская область как колония и роль в ней Чуйской долины. Пг., 1915, с. 249.

¹⁴⁵ Материалы по обследованию туземного и русского старожильческого хозяйства, с. 6.

¹⁴⁶ Васильев В. А. Семиреченская область как колония, с. 137.

¹⁴⁷ Там же, с. 144.

¹⁴⁸ Там же, с. 113.

¹⁴⁹ Россия. Полное географическое описание нашего отечества, с. 446.

¹⁵⁰ Гинс Г. Таранчи и дунгане. Очерки поездки по Семиречью // Исторический вестник, 1911, т. CXXV,c. 698.

¹⁵¹ Васильев В. А. Семиреченская область как колония, с. 108.

¹⁵² РГВИА, ф. 483, оп.1, д. 120, л. 2.

¹⁵³ Там же.

¹⁵⁴ Обзор Акмолинской области за 1896г,Омск, 1897, с. 54.

¹⁵⁵ Российский государственный архив Русского rcoi рафического общества (РГА РГО), ф. 69, on. 1, д. 3, л. 9.

¹⁵⁶ Там же, л. 9 об.

¹⁵⁷ СмирновЕ. Сырдарьинская область. СПб.. 1887, с. 212.

¹⁵⁸ ЦГА РК, ф. 64, оп. 1, д. 3251, л. 4.

¹⁵⁹ Сибирский торгово-промышленный календарь, с. 334.

¹⁶⁰ ЦГА РК, ф, 64, оп. 1, д. 4030, л. 25; Алексеенко Н. В. Русская крестьянская колонизация рудного Алтая в XV111-X1X вв. // Экономика, управление и культура в Сибири. XV1-X1X вв. Новосибирск, 1965, с. 152.

¹⁶¹ ЦГА РК, ф. 64, оп. 1, д. 2823, л. 47-57.

¹⁶² Галузо П. Г. Аграрные отношения на юге Казахстана, с. 95.

¹⁶³ Сибирский торгово-промышленный календарь, с. 286.

¹⁶⁴ Подсчитано по книге: Сибирский торгово-промышленный календарь на 1900 г. Томск, 1901, (приложение), с. 139, 141, 143-144,146,149.

¹⁶⁵ Пантусов Н. Перевозочные средства в Туркестанском крае (по сведениям 18