Феномен дискурсивного поля

По словам М. Фуко (1996: 30-31), «можно быть автором чего-то большего, нежели книга, — автором теории, традиции, дисциплины, внутри которых, в свою очередь, могут разместиться другие книги и другие авторы. Я бы сказал, одним словом, что такой автор находится в «транс-дискурсивной» позиции». В качестве примеров «основателей дискурсивности» М. Фуко приводит К. Маркса и 3. Фрейда. Таких авто­ров обычно называют классиками, подразумевая под ними основополож­ников определенной традиции, парадигмы.

«Особенность этих авторов состоит в том, что они являются ав­торами не только своих произведений, своих книг. Они создали нечто большее: возможность и правило образования других текстов». Клас­сики создали методологические образцы, следуя которым многие другие авторы выходят на самые разные предметы, проблемы.

Классики не просто закладывают традицию, они создают определен­ное интеллектуальное поле, принципы действия которого схожи с прин­ципами социального поля: там есть свои ресурсы, своя культурная про­грамма, своя социокоммуникативная система. В рамках такого поля возникает активное не только интеллектуальное, но часто и социальное взаимодействие как в пространстве (между современниками), так и во времени (с предшественниками и последователями). В то же время дис­курсивные поля разделяются границами, на которых взаимодействие су­щественно ослабевает либо прекращается. Дискурсивное поле — это смесь интеллектуального и социального полей, здесь словесное взаимо­действие трансформируется в определенный тип социальной практики.

Категория дискурсивного поля может быть полезным методологичес­ким инструментом проведения исследования. Проводя наблюдение, ин­тервьюирование, мы входим в те или иные дискурсивные поля.

Например, социологии формируют свое поле, говоря на темы, стран­ные для рабочих-строителей или физиков, используя еще более странный язык для обозначения даже совершенно обычных явлений. Каждая про­фессиональная общность — это дискурсивное поле. Внутри нее нередко возникают свои поля последователей той или иной традиции. Каждая цер­ковь — это тоже дискурсивное поле, как и субкультурные группы потре­бителей (любители горных лыж, боевых единоборств, дачники, почитатели астрологии, любители женских романов или джипов). Таким же полем яв­ляются члены и сторонники каждой политической партии: у них есть свои отцы-основатели, свои ресурсы, свои любимые проблемы и чудодействен­ные способы их решения.

Понять, что здесь делает индивид, нельзя вне контекста логики такого поля. Анализируя его, можно использовать набор ключевых характерис­тик. Каждая из них фокусирует внимание исследователя на тех или иных вопросах, явлениях.

37

38

1. Общность категориального аппарата, т. е. языка. Иначе гово­ря, в рамках данного поля участники интеллектуального общения говорят на одном научном или философском языке, основу кото­рого составляет набор общих ключевых понятий, трактуемых бо­лее или менее единообразно. Читатели и писатели, находящиеся в одном поле, понимают друг друга, способны спорить по существу. Любители футбола, политики или кулинарного искусства имеют свои «словарики». И уже по отдельным используемым словам по­рою можно определить, к какому дискурсивному полю принадле­жит данный человек.

2. На границах дискурсивного поля происходит смена ключевых
категорий или, по крайней мере, — вкладываемого в них смысла.
Это ведет к тому, что граница поля — это зона ограниченного пони­
мания или полного непонимания. Читатель, взявший книгу из друго­
го дискурсивного поля, часто не в состоянии уловить ее смысл. Пред­
ставители разных партий нередко не в состоянии слушать друг друга,
т. к. пользуются разным категориальным аппаратом. Блатное дис­
курсивное поле сознательно закрывается от прочей публики, обща­
ясь «на фене», непонятной посторонним «фраерам».

3. В пределах одного поля работы разных авторов питают друг
друга, вырастая одна из другой, как ветви дерева, стволом которо­
го выступают труды классика или классиков. Идеи одного автора
развиваются, уточняются, переносятся другими на новое предмет­
ное поле. В результате совокупность нередко очень большого чис­
ла авторов превращается в единый интеллектуальный поток. С фор­
мальной точки зрения, единство дискурсивного поля проявляется
в системе перекрестных ссылок: авторы, принадлежащие к одной
традиции или школе, ссылаются друг на друга, заимствуя цитаты,
пересказывая мысли, используя аргументы и факты. В рамках каж­
дого поля существует набор регулярно цитируемых авторов, авто­
ритетов. Его ядро — классик или классики (без кавычек и с ка­
вычками), затем — наиболее крупные продолжатели, часто
обозначившие новые направления исследований, новые предмет­
ные области, затем — прочие авторы, упоминаемые изредка в пре­
делах узких и очень узких предметных областей, отдельных тем. У
футбольных фанатов — свои классики и авторитеты, как и у сто­
ронников каждой политической партии.

4. Границу дискурсивных полей можно сравнить с водоразделом
рек. Поля могут быть рядом во времени и социальном пространстве,
но их содержание никак или почти никак не переливается друг в
друга. На формальном уровне это проявляется в отсутствии взаим­
ных ссылок между авторами, принадлежащими к разным полям.
Часто создается впечатление, что они друг для друга не существуют.
Такая слепота лишь иногда представляет собой инструмент борьбы

амбиций: если я конкурента не цитирую, то он и не существует. Чаще всего дискурсивная слепота — это результат столь глубоких рас­хождений, что из другого поля даже при желании просто нечего взять. Идеи оттуда отвергаются по причине несовместимости (так владелец мотоцикла отказывается от колеса от «Мерседеса» не потому, что оно плохое, а потому, что его нельзя использовать). При наличии враждебных или конкурентных отношений между полями авторы из чужого поля упоминаются, цитируются как отправная точка для раз­громной критики. Поскольку содержание полей часто плохо совме­стимо, то и критика в большинстве случаев напоминает бой с тенью: вместо реального оппонента в тексте предстает его тень в виде выр­ванной из контекста цитаты, утрированного тезиса и т. д.

Яркий пример такой практики - «критика буржуазных фальсификато­ров» в советском обществоведении. При наличии тенденции к идейному плюрализму, теоретической терпимости встречаются перекрестные ссыл­ки, которые только подчеркивают прочность границы полей. Обычная форма таких ссылок — указание перечня наиболее именитых авторов из чужого поля, которые работали по данной тематике.

5. Дискурсивное поле носит силовой характер, т.е. обладает при­
нудительной силой по отношению к попавшим в него авторам и уче­
никам. Чтобы быть понятым, надо говорить на принятом здесь язы­
ке, придерживаться принятой проблематики, ценностных ориентации.
В противном случае велик риск непонимания, отторжения, изоляции
и выталкивания в другое поле.

Например, в марксистском поле попытки говорить на языке фрейдизма вызовут недоумение, чреватое исключением из этого поля. Нелепо будет выглядеть художник-реалист, использующий приемы абстрактного искусства.

6. Дискурсивные поля имеют тенденцию институционализировать­
ся. Слабая форма институционализации — неформальные тусовки,
на которых члены одного поля встречаются для обсуждения стоящих
перед ними проблем, чествования достижений и т.д. Сильная форма
институционализации - создание научных, печатных, учебных орга­
нов, ассоциаций, союзов, которые действуют в пределах одного дис­
курсивного поля. В зрелой форме дискурсивное поле представляет
собой разновидность социального поля. Примером такого социаль­
ного поля может быть политическая партия, церковь, негосударствен­
ные научные и учебные заведения, а в тоталитарном обществе — вся
научная и образовательная системы.