Соглашение восставших крестьян с господами от 6 июля 1437 г

Конвент монастыря блаженной девы Марии в Клуж-Мэ-нэштуре¹ во имя спасителя приветствует всех верных хри­стианству настоящих и будущих читателей.

Мы хотим довести до сведения всех по порядку о том, что, с одной стороны, избранные общиной дворян благород­ные мужи.., с другой же стороны, предусмотрительные мужи Ладислав Биро, староста Винцентий и Ладислав Бана, крестьяне господина Ладислава, сына Иоанна, бана из Марота, проживающие в Альпарете, а также Антоний, крестьянин господина Деже из Лошонца, проживающий в Венгерском Богаше, уполномоченные для составления нижеследующего [соглашения] от венгров капитанами и военачальниками Антонием Большим, пребывающим в Диоше, Михаилом Большим и Галлом, находящимся в Кенде, Фомой Большим, расположившимся в Секе, Иоанном, сыном магистра Якоба, находящимся в Клуже, а также Ладиславом, сыном Галла, пребывающим в Аншуше, и Павлом Большим из Вайдахазы, командующим войском общины венгров и румын этой части Трансильвании, как и всей этой общиной, – в нашем при­сутствии, явившись лично, единогласно объявили и признали от имени упомянутой общины венгров и румын, в чьих бы имениях этой части Трансильвании они ни проживали.

Так как почитаемый во Христе отец, господин трансиль­ванский епископ Дьердь Лепеш не захотел взыскать с об­щины венгров уплачиваемую ему десятину находящимися в обращении монетами – дешевыми денариями, то почти за три года накопился долг; в последнее время он захотел взы­скать его большими и полновесными монетами, несправед­ливо обременив их (венгров). Вследствие неуплаты этой деся­тины он наложил на них церковный интердикт. Находясь под этим интердиктом, они хоронили родителей, т. е. отцов и ма­терей, а также братьев и сестер, сыновей и дочерей, как и других родственников, умерших без причастия и других та­инств церкви, в поле, вне церкви и кладбища с печальным сердцем и горькими рыданиями. Кроме того, они выдают се­стер и дочерей замуж вопреки установлениям и обычаям святой римской и универсальной церкви без его благосло­вения.

Далее, господа [землевладельцы] низвели их до положе­ния рабов, которых можно продавать. Когда из какого-либо имения хотят перейти на другое место, то им не разрешают это сделать даже в том случае, если они будут лишены всего их имущества.

И вот, будучи лишены всех прав на свободу, полностью угнетены и отягощены невыносимыми повинностями, они со­брались вместе на горе Бобылна (Бабольна), принадлежа­щей к указанному имению Альпарет, и спокойно держали совет ради возвращения прежних свобод, дарованных свя­тыми королями всем жителям королевства Венгрии, ради того, чтобы сбросить невыносимую тяжесть повинностей. Спо­койно обсудив дела и направив послов к своим господам, они смиренно и с верностью просили, чтобы те сохраняли упомянутые свободы, данные святыми королями, и сняли бы с их шеи невыносимое ярмо рабства.

Когда же они стали излагать эти просьбы, господа не выслушали их. Послы не были отпущены назад, а по при­казу трансильванского воеводы пресветлого Ласло Чаки были задержаны, лишены членов и убиты. Затем отряды господина воеводы и пресветлого графа секеев²выступили про­тив них. В начавшейся войне с обеих сторон пали многие. Наконец по милости всемогущего бога, по внушению св. духа сердце некоторых богобоязненных дворян и жителей смягчи­лось, они вмешались, установили мир, успокоили борющихся, и те достигли соглашения об установлении мира и соглаше­ния, согласно которому обе стороны прекращают убийства, разного рода кровопролития, резню и увечья. Они едино­душно и по своей воле установили порядок, который должен быть соблюдаем под страхом отлучения от церкви.

При этом они прежде всего подчеркивают, что подписа­нием этих соглашений они не намерены нанести ущерб богу и его справедливости, матери св. церкви, св. короне, а также его величеству – их законному г-ну Сигизмунду, милостью божией римскому императору, королю Венгрии, Чехии, Дал­мации, Хорватии и т. д., но, сохраняя всю верность ему, они стремятся лишь восстановить свободы, дарованные им в прошлом святыми королями и совершенно уничтоженные и отнятые в настоящее время посредством разного рода зло­употреблений. Сами жители не хотят восставать против гос­под данного королевства, т. е. против дворян и духовных лиц любого сана, и не будут пытаться выступить против них и вредить им и в будущем.

Так как возникли различные противоречия, ссоры, столк­новения и опасности из-за изменения ценности находящегося в настоящее время в обращении денария, которым уплачи­вается епископская десятина, то с целью избежать таких опасностей в будущем постановили и предписали, чтобы в будущем епископская десятина уплачивалась с каждых 20 скирд в размере одного флорина золотом или денариями, находящимися в данное время в обращении и равноценными золотому флорину. Во время сбора епископской десятины сборщик десятины не может требовать ее с фамилиариев³ и слуг дворян.

Девятину же с плодов или с каких-либо злаков, или с вина пусть не осмеливается собирать никто из магнатов, дво­рян, духовных лиц и каких-либо людей ни с собственных крестьян, ни с чужих земледельцев или виноградарей. Те же, кто держат землю или виноградник чужих господ или при­знаются пахарями, должны вносить и с виноградников, и с пахотных земель обычную плату.

Так как ясно, что все жестокие мучения и угнетения жи­телей королевства происходят оттого, что тем, которые хо­тят переселиться для жительства в другое место, не разре­шают этого делать, даже если перед этим и ограбят их, то постановили, что люди свободного состояния все вместе и каждый в отдельности могут свободно и безопасно пересе­ляться туда, куда они пожелают, внеся перед этим справед­ливую поземельную плату и заплатив долги. А если кто-либо из дворян захочет ложно обвинить желающих уйти в другое место крепостных и нанести ущерб их имуществу, тогда пусть ишпан комитата принудит его [дворянина] под угрозой штрафа в три марки отказаться от этого. Те же, которые за­держиваются из-за незначительного нарушения закона или из-за уплаты земельной пошлины, могут уйти лишь после своего оправдания. Тех крестьян, которые ушли тайно, без уплаты земельной пошлины или остались в долгу перед за­коном и справедливостью, их господин согласно обычаю ко­ролевства может требовать назад, обратившись к дворян­скому судье и доказав своей клятвой и клятвой двух других соприсяжников тайный уход крестьянина и его долг перед законом.

Далее постановили, что если умрет бездетный, оставив жену, то господин не может взять себе ничего, кроме одной головы крупного рогатого скота в возрасте трех лет, а все имущество умершего переходит жене и родственникам, если они имеются. Те же, у кого нет ни детей, ни жены, ни род­ственников, передают свое имущество по завещанию, кому захотят, и это завещание господин не может изменить. Од­нако имуществом тех, у кого нет ни жены, ни детей, ни род­ственников и кто умер без завещания, владеет помещик.

Постановили и с твердостью подтвердили навечно, что в будущие времена ежегодно перед праздником вознесения изо всех деревень, имений, местечек по два мудрых и обле­ченных доверием старца будут собираться на упомянутой горе Бобылне вместе с указанными военачальниками или с некоторыми из них или другими, выбранными на это время. Там военачальники или один из них будут спрашивать у этих старцев, кто из их господ соблюдает их свободы, а кто – нет. И если окажется, что кто-либо из дворян нару­шает вышеприведенные постановления, а также следующие за ними статьи полностью или в какой-то их части и дейст­вует против этих постановлений, то пусть он рассматривается как клятвопреступник, а остальные дворяне не должны за­щищать его.

Далее постановили относительно внесения денежной платы, оброка натурой и исполнения отработок... Если у его императорского величества они не могли бы добиться грамот короля Иштвана (Стефана) Святого или документов, в кото-рых содержатся его свободы и постановления, то тогда годо­вая денежная плата, оброк натурой и отработки должны быть следующими:

Каждый крестьянин должен вносить в день св. Мартина по 10 денариев, находящихся в обращении, в качестве годо­вой денежной платы, и не более. Тем господам-земледель­цам, которые имеют мельницу или мельницы, следует прино­сить в качестве обычного дара (приношения, типеча) на рож­дество один кебель⁴ (cubulum) овса и два рулета (tortae), на пасху – также два рулета, в престольный праздник – также два рулета и одного цыпленка. Тем же господам, у которых нет мельницы, крестьяне должны давать на рождество один кебель овса и также два рулета, а во все остальные упомя­нутые праздники – то, что указано выше. В качестве отра­боток должны один день убирать урожай или косить, а так­же согласно обычаю поддерживать в должном состоянии плотины мельниц и изгороди.

Далее, никто не должен давать десятину или какую-либо другую плату со свиней и пчел, как это делается до сих пор в некоторых имениях, а именно при замках, где ее собирают с венгров и румын. Никто не должен также платить госпо­дам-землевладельцам взнос, называемый по-простонарод­ному «ако»⁵.

Далее, в округах, подчиненных королевским соляным па­латам, крестьяне, проживающие там, всегда обязаны верно исполнять справедливые и обычные отработки. Но глава па­латы пусть не осмеливается насильно принуждать их к пере­возке ни соли, ни других грузов.

Далее, глава такой палаты может продавать вино в по­мещении палаты, но не в других домах и местах, а во время продажи собственного вина он не может запретить другим, которые продают вино, делать это.

Решили и постановили далее, что если в грамотах короля Иштвана (Стефана) Святого или в документах не содер­жатся постановления и записи обычая, по которым жители должны оставаться под властью господ, то сами жители должны выбрать из своей среды людей, облеченных дове­рием, набожных и проницательных, и пусть они соберутся вместе с выбранными из среды дворян для этой цели до­стойными дворянами, спокойно обсудят и вынесут решение, согласно каким обычаям они сами и их преемники смогут остаться в мире и спокойствии на вечные вре­мена.

Далее решили, постановили и приняли к непременному исполнению, что если возникнет необходимость какого-либо военного похода, то упомянутые господа – епископ, воеводы и ишпаны секеев, а также жители или люди любого состоя­ния, обязанные нести военную службу, приобретают продо­вольствие таким образом: пусть они останавливаются летом в поле, зимой – в деревнях или городах, и военачальник, или капитан, пусть призывает к себе из расположенных вокруг имений сельских старост или главу городского совета и за­ставляет их клясться в том, что они не допустят, чтобы кто-либо осмелился продавать продовольствие по цене, выше ры­ночной, а военные пусть закупают продовольствие по уста­новленной справедливой цене, не отбирают насильно и не берут по цене, ниже установленной, как это делают до сих пор, жители же пусть не отказывают войскам в продовольст­вии и в изобилии снабжают им в таком количестве, какое ими может быть найдено.

Пожелали и постановили также, чтобы те бароны, кото­рые согласно королевскому приказу и распоряжению его ко­ролевского величества обязаны держать бандерии⁶ в постоян­ной готовности для защиты страны, а также содержать вои­нов для набегов на врага и лазутчиков, пусть в будущем держат их, чтобы не призывать жителей напрасно к оружию и не беспокоить королевство и жителей пустыми, необосно­ванными известиями о приближении врага.

Постановили далее и приняли к исполнению, что если где-либо какой-либо дворянин в отместку за упомянутые прош­лые действия или от возмущения осмелится совершить убий­ство или пролить кровь и нанести побои своим крестьянам, о которых шла речь выше, или крестьянам других владель­цев и это будет доказано по крайней мере двумя или тремя верными свидетелями законным образом, то пусть такой дво­рянин рассматривается как клятвопреступник и вероломный человек, а дворяне королевства пусть остерегутся защищать этого дворянина. С другой стороны, если какие-либо крестья­не этих дворян, поднявшись против своих господ или против других дворян, осмелятся совершить действия этого Ірода или восстанут против этих дворян и это будет доказано подобным образом двумя или тремя свидетелями, то пусть они будут наказаны за эти поступки смертным приговором и лишением всего имущества.

Твердо решили также, что из общины дворян никто и ни­когда пусть не смеет ни по каким бы то ни было причинам, ни под каким бы то ни было предлогом препятствовать, ме­шать, беспокоить, наносить ущерб вышеупомянутым военачальникам (капитанам), выбранным мужам или кому-либо из их общины или делать им что-либо во вред. А господа во­еводы и секейские ишпаны или господин епископ, а также ви­це-воевода Лоранд, или начальники замков, или люди любых чинов, сословий и достоинств после этого пусть не пытаются с раздраженной душой восставать против упомянутых воена­чальников, их общины или кого-либо из них и вредить им. В противном случае первые будут рассматриваться как клятвопреступники. Община же дворян или кто-либо из них пусть не осмеливается выступать на стороне этих господ вое­вод, секейских ишпанов, господина епископа, вице-воеводы Лоранда или кого-либо другого, а также оказывать им по­мощь. В противном случае они будут рассматриваться как клятвопреступники.

Решили также, чтобы епископская десятина, не уплачен­ная за несколько лет, была бы выплачена пятью денариями, находящимися ныне в обращении, т. е. по 100 денариев с каждых 20 скирд.

Однако королевская пятидесятина пусть будет выплачена, как она платилась ранее, и не следует ожидать королевского указания об уменьшении этого взноса.

Кроме того, твердо постановили и приняли к исполнению, что если послы дворян и жителей смогут получить и принести от его королевского величества грамоты св. короля Иштвана (Стефана) или документы, содержащие их, скрепленные пе­чатью королевского величества или господина наместника, или графа королевского двора, или какого-либо капитула, то тогда вышеизложенные постановления и распоряжения будут недействительны. Они должны будут вечно оставаться при тех свободах, которые даровал святой король.

Если же не смогут найти грамоты с записью свобод, да­рованных св. королем Иштваном (Стефаном), или документы, содержащие их, то в этом случае вышеприведенные поста­новления и распоряжения, а также те, которые согласно им будут приняты, на вечные времена полностью и неизменно действительны. Это постановление скрепляется таким обяза­тельством: если какая-либо из сторон, будь то община дво­рян или община жителей, или же какое-нибудь одно лицо из этих общин осмелится выступить или против всего вышеиз­ложенного, или против какой-нибудь статьи или статей или каким-либо образом осмелится отказаться от своих обяза­тельств, то в этом случае другая сторона, отстаивающая вы­шеизложенное, пусть рассматривает это выступление как ве­роломство, а жители пусть остерегутся и воздержатся от за­щиты отступников.

Все вышеизложенное в целом и в подробностях подтвер­дили лично и в нашем присутствии по уполномочию общиныдворян... а по уполномочию капитанов, т. е. военачальников, и знаменосцев и их общины – упомянутые Ладислав Биро, староста Винцентий, Ладислав Бана и Антоний.

В память об этом деле и для увековечения его мы издали настоящую нашу грамоту и прикрепили к ней наши печати.

Совершено в первую субботу дня явления блаженной де­вы Марии [6 июня] в год 1437.

¹ В настоящее время – в черте города Клужа (Коложвара).

² Секеи – венгры, проживавшие в Восточной Трансильвании. Пользо­вались некоторыми привилегиями, за которые несли военную службу вен­герским королям.

³ Фамилиарии, или фамилиаристы, – мелкие феодалы, вассалы маг­натов.

⁴ Кебель – мера сыпучих тел, величина которой колебалась.

⁵ Этим словом обозначался один из видов ренты натурой.

⁶ Бандерии – военные отряды крупных феодалов.

 

Demeny L. Textele celor doua intelegeri, imcheiate m 1437 intre rasculati si nobili, dupa documentele originale. «Studii. Revista de istorie», an.13, № 1. Bucuresti, 1960, p.98-104.