УДК 719 ББК 85.101
> Потапова Н.А. |
5-7777-0104-3
ПРЕДИСЛОВИЕ
Проблемы учета, сохранения и реставрации памятников культурного наследия стали особенно остро осознаваться обществом в последнее десятилетие нашего века. Сейчас Россия вновь переживает кризисный период своей истории, кардинально меняющий общественную, правовую и экономическую сферы жизни. Как и в любой переходный период, поддержание и сохранение культурного наследия становится сложной задачей. С одной стороны, актуализируются идеи возрождения традиционных национальных ценностей. С другой — на фоне экономического и идеологического кризиса, естественно, возникают финансовые и правовые ограничения для конкретной государственной деятельности по охране памятников. В то же время новое законодательство еще только разрабатывается, а повседневная реальность полна драматическими и конфликтными ситуациями, угрожающими порой физическому существованию памятников культуры.
В сложившихся условиях неизмеримо возрастает роль законодательства, регулирующего само существование культурного наследия. Становится особенно важным разработка и принятие оптимальных правовых актов и норм, позволяющих осуществлять весь комплекс мер, направленных на сохранение и преумножение культурного наследия страны.
|
|
В последние годы достаточно активно идет формирование нового законодательства в области охраны и реставрации памятников культуры. Тем более важно и поучительно обратиться к законотворческой деятельности прошлого.
В истории российской культуры уже накоплен обширный опыт регламентации отношений к национальному достоянию. Он отразился в многочисленных законодательных актах, на протяжении нескольких столетий последовательно формировавших основные понятия, связанные с национальным наследием, закрепляя меры и способы его сохранения, а также расширяя круг охраняемых объектов.
Обобщение опыта предыдущего законодательства было впервые предпринято членами императорского Московского археологического общества. В 1911 году Общество выпустило специальное издание «Материалы к вопросу об установлении в законодательном порядке охраны древних памятников в России». В этой публикации перечислены основные правовые документы XVIII—XIX веков, дана их характеристика, приведены сведения о западноевропейском законодательстве и современном зарубежном опыте в названной области. Появление этого материала стало закономерным результатом мно-
голетней деятельности И МАО, активно участвовавшего в разработке «Проекта правил о сохранении исторических памятников» и «Проекта закона об охране памятников старины в России», собственные варианты которых были опубликованы Обществом в 1911 году. Ряд предложений Общества был внесен в окончательный вариант проекта Закона, представленный на рассмотрение в Государственную думу, однако законодательного утверждения проект так и не получил.
|
|
В ряде публикаций советского времени, посвященных проблемам сохранения культурного наследия, особое место занимает сборник документов «Охрана памятников истории и культуры в России. XVIII — начало XX вв.», вышедший в Москве в 1978 году. Усилиями специалистов Института истории Академии наук СССР и архивов Петербурга и Москвы было выявлено, систематизировано, подготовлено к печати и опубликовано значительное число архивных документов, которые стали определяющими источниками по данной проблематике. Впервые в научный оборот были введены материалы, отражающие последовательность формирования Российского законодательства по охране культурного наследия. Сборник, выполненный с академической полнотой и тщательностью, был издан минимальным тиражом 300 экземпляров и практически является библиографической редкостью, недоступной широкому кругу специалистов. Само же обращение к архивным источникам и их публикация стали возможны, вероятно, в связи с подготовкой и принятием в 1978 году «Закона об охране памятников истории и культуры в СССР».
Опыт советского законотворчества в области охраны культурного наследия нашел свое отражение в сборнике «Охрана памятников истории и культуры», опубликованном в 1973 году. В это издание вошли декреты, постановления и распоряжения, принятые правительством СССР и РСФСР за период 1917—1970 годы. Документы советской эпохи, представленные в хронологической последовательности, красноречиво отражают сложную картину существования культурного наследия страны в рамках приоритетов и установок тоталитарной идеологии.
Наиболее интересным и полным изданием последнего времени стал вышедший в 1997 году Сборник документов «Сохранение памятников церковной старины в России XVIII — начала XX вв.», подготовленный авторским коллективом специалистов Государственного научно-исследовательского института реставрации. Значительное число документов об охране памятников церковной старины, представленное в сборнике, не только расширяет круг источников по данной проблеме, но и существенно дополняет картину формирования и развития «охранного» законодательства России. Документы сборника, отражая практику охраны церковных древностей на протяжении двух столетий, приобретают в пост-советской действительности особую актуальность. Они позволяют соотнести опыт прошлого с современными проблемами: изменением взаимоотношений церкви и государства и передачей значительного числа памятников истории и культуры в ведение церкви.
Целью настоящего сборника является публикация документов по охране культурного наследия, охватывающих период с конца XVII до середины XX века. Кроме документов общего характера, уже опубликованных в выше-»
названных и некоторых других изданиях, в сборник включен ^ид оа^^,^«„ тельных установлений, регламентирующих вопросы планировки и застройки городов (в первую очередь Москвы), непосредственно связанных с сохранением или уничтожением их исторического облика. Первая глава сборника включает законодательные акты по охране Российских древностей дореволюционного периода. Нормативные документы 1917—1949 годов, представленные во второй главе сборника, наглядно иллюстрируют новый этап отечественной истории, характеризующийся, в частности, кардинальной сменой идеологических установок в отношении к культурному наследию прошлого и проблемам его сохранения. Предлагаемые хронологические границы документов советского времени представляются правомочными, поскольку именно до конца 1950-х годов законодательство по охране памятников истории и культуры развивалось в особо жестких рамках тоталитарной идеологии. Поэтому в определенном смысле юридические нормы, отраженные в публикуемых актах, представляют цельный и самодостаточный этап развития отечественного законотворчества в этой области, весьма существенно отличающийся от последующего периода.
|
|
Широкие хронологические рамки публикуемых в сборнике документов позволяют проиллюстрировать пути развития отечественного законодательства по охране памятников истории и культуры — от времени правления царя Федора Алексеевича до периода руководства страной Генерального секретаря ВКП(б) И.В. Сталина. Материалы сборника последовательно отражают сложные процессы, происходившие в общественном сознании и законодательной практике как каждого периода, так и всего временного потока в целом. Они демонстрируют неизменность ценности культурного наследия вопреки всем превратностям отечественной истории.
Отечественное законодательство по охране памятников истории и культуры прошло сложный, во многом противоречивый путь развития. В нем наглядно отразились все наиболее важные этапы отечественной истории, пути становления и развития гражданского общества. Интерес к отечественным древностям, осознание непреходящей ценности памятников прошлого, их роли и значения в развитии духовной и нравственной жизни нации складывались в России на протяжении нескольких столетий, постоянно трансформируясь и углубляясь. Это нашло свое отражение в законодательных актах, регламентирующих отношения в области охраны и реставрации культурного наследия.
Наиболее ранним документом, направленным на сохранение наследия, может считаться именной указ царя Федора Алексеевича 1680 года, гласивший: «В Земском приказе дела описать... и описные книги и счетные списки в Земском приказе сделать и объявить себе великому государю генваря в 1 числе нынешнего 189 году; а буде к тому вышеописанному сроку описных книг и счетных списков они не сделают и ему великому государю не объявят, и им за то от него великого государя быть в опале» (№ 1)*. Этот именной цар-
|
|
* Здесь и далее в скобках указаны номера документов настоящего издания.
5
ский указ, возможно, впервые устанавливал конкретную юридическую норму ответственности за сохранность государственных бумаг, сосредоточенных в многочисленных государевых Приказах, что объективно способствовало учету и сохранению письменных документов. Текст указа целиком укладывается в культурную средневековую традицию, в нем нет исторической, общекультурной или иной качественной оценки сохраняемых документов. Имевшиеся в приказах разнообразные бумаги, независимо от времени их создания, затрагивали все наиболее важные стороны жизни — как общества, так и власти. Поэтому сохранение документов в надлежащем порядке являлось постоянной заботой власти со времен Средневековья. Закономерно, что определение правил хранения и учета письменных документов и юридически закрепленная мера ответственности за неисполнение предписанных правил может считаться первым шагом в процессе формирования отечественного «охранного» законодательства.
Начало формирования развитого законодательства по охране древностей связано с реформаторской деятельностью Петра I. Петровские реформы, затронувшие все стороны общественной и социальной жизни российского общества, предопределили появление новых государственных и общественных институтов, рождение и блестящий расцвет светской культуры. Закономерным следствием этих перемен явился и возросший интерес к наследию прошлого.
В петровскую эпоху было принято несколько десятков царских и сенатских указов, регламентировавших отношение к памятникам старины, сбору и учету различных древностей и «куриозных» вещей, положивших начало формированию богатейших коллекций и собраний, а также распространению моды на частное коллекционирование. Значительным было и число правовых актов, регламентировавших застройку и планировку ряда городов Российской империи. Указы, относившиеся к ремонтам и новому строительству архитектурных сооружений Москвы, учитывали своеобразие ее исторического облика и по большей части были направлены на его сохранение.
Наиболее известными и важными для формирования мер по охране памятников старины могут считаться следующие законодательные акты:
— «О приносе родившихся уродов, также найденных необыкновенных
вещей во всех городах губернаторам и комендантам, о даче за принос оных
награждения и о штрафах за утайку», изданный в 1718 году (№ 14);
— «О присылке из монастырей Российского государства жалованных
грамот», датированный 1720 годом (№ 16);
— «О покупке в Сибири куриозных вещей и о присылке оных в Берг — и
Мануфактур-коллегию», опубликованный в 1721 году (№ 17);
— «О бережении остатков кораблей, галер и яхт», вышедший в 1722 году
(№ 19);
— «Об отдаче Соборных церковных уставов и ризницы из Патриаршего
дома в Синод и об отдаче серебряных вещей на Денежные дворы весом»,
вступивший в силу в 1722 году (№ 20);
— «О присылке из всех епархий и монастырей древних рукописных лето
писей и подобных книг в Москву в Синод», датированный 1722 годом (№ 21);
— «О делании кровель в Москве по примеру, как сделана кровля на тере
ме в Кремле», относящийся к 1722 году (№ 23);
— «О сделании каменной пирамиды на Полтавском поле, в память побе
ды, держанной над шведами», подписанный Петром 1 в 1723 году (№ 26), и
некоторые другие.
Каждый из приведенных правовых актов, по сути, впервые определял круг предметов и объектов, подлежащих учету и сохранению, закрепляя за ними юридический статус памятника. На смену средневековым представлениям о сакральных ценностях, приходит светское понимание значения «древностей», круг которых значительно расширяется, включая все новые виды раритетов и «куриозетов», различных грамот, летописных книг и иных предметов, осознаваемых как памятники старины.
Светский характер культуры петровской эпохи изменил и тип мемориальных памятников. Наряду с традиционным для средневековой Руси возведением культовых сооружений часовен, храмов и монастырей в честь знаменательных событий и дат появляется практика сооружения мемориальных монументов-памятников, исполненных в формах светского искусства, подлежащих обязательной охране.
Петровское законодательство отразило становление новых ценностных и эстетических критериев и приоритетов общественного сознания связанных, в том числе, и с сохранением и поддержанием национального культурного наследия.
Существенный интерес представляет законодательство, формировавшееся преемниками Петра Великого. И период кратковременного правления Екатерины I и Петра II, и значительно более продолжительные царствования Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны были отмечены рядом важных указов, направленных на сохранение отечественных древностей.
Многие указы елизаветинского времени посвящены регламентации строительной деятельности, проведению ремонта и обновления древних сооружений, в том числе и московского Кремля. Особенно примечателен именной указ, объявленный Сенату генерал-прокурором князем Трубецким: «Об исправлении городовых стен в Москве, ворот, башен и Ивановской колокольни без всякой отмены противу старой фасады», датированный 1759 годом (№ 49). Это один из первых документов, определивший правила ведения ремонтных работ на древних архитектурных памятниках, предусматривавший сохранение их первоначального облика.
Важные законодательные инициативы по сохранению национальных древностей, благоустройству городов империи, а также пополнению художе-| ственных коллекций приходятся на период царствования Екатерины II — вре-1 мя расцвета русской культуры. Законы екатерининского времени отличает известный прагматизм: предпочтен ие^ отдается хозяйственным и экономическим факторам в подходе к проблемам сохранения памятников древности. Многочисленные именные указы и реляции того времени, как правило, направлены на учет памятников старины, при этом круг объектов, подлежащих такому учету, значительно расширен в сравнении с предшествующей практикой. Так, в 1763 году издается указ «Об описи архиерейских и монастырских вотчин и об
отправлении для того армейских обер-офицеров» (№ 54); в 1771 году публикуется примечательный указ Сената «О снятии уездных планов с надлежащею верностью и о включении в экономические журналы замечаний о древних курганах, развалинах, пещерах, островах и других признаках» (№ 65).
Особое место в законодательстве Екатерининского времени занимают документы, регламентирующие строительную деятельность, широко развернувшуюся в период ее правления. Одним из первых законодательных актов, подписанных императрицей, был указ «Об учреждении Комиссии для устройства городов Санкт-Петербурга и Москвы», датированный 1762 годом (№ 53). В нем, в частности, предусматривалось для «Москвы, которая по древности строения своего, поныне в надлежащий порядок не пришла, и от того беспорядочного и тесного деревянного строения, от частых пожаров в большее разорение живущих вводит, рассуждение свое о приведении и оную по возможности, правительствующему Сенату представить, дабы, хотя на будущее время жители, елико возможно, от тех убытков спасены были...»
Особый интерес представляет указ 1771 года «О перестройке Кремлевского дворца и некоторых других в окружности его зданий» (№ 64), определивший программу перестройки ансамбля Кремлевского холма, воплощенную в нереализованном проекте архитектора В.И. Баженова.
Противоречие между необходимостью сохранения древних сооружений и нуждами нового строительства станет предметом многовекового поиска оптимального решения этой острейшей проблемы. В столь конкретной форме она сформулирована впервые в «охранных» документах екатерининского времени. Представление о ценности древних памятников уже достаточно прочно вошло в сознание и общества, и власти, однако создание новых архитектурных сооружений и развитие городов также было естественной жизненной потребностью.
Значительное число указов регламентировало строительство и перестройку провинциальных городов, а также вопросы содержания присутственных мест и прочих казенных зданий. Так, например, Указом 1763 года предписывалось «сделать всем городам, их строению и улицам специальных планов по каждой губернии особо», что позволяло учесть все имевшиеся каменные и деревянные строения, составить достаточно полное представление о характере застройки российских городов и предусмотреть меры, необходимые для «наведения надлежащего порядка» (№ 57).
Период царствования Екатерины II был отмечен пристальным вниманием к сохранению и упорядочению архивов, чему был посвящен ряд основополагающих указов, заложивших основу государственной системы хранения письменных источников и создания архивохранилищ.
Продолжая начатую Петром I традицию возведения монументов в честь важных исторических событий и прославившихся личностей, Екатерина II осуществила строительство монумента «в славу блаженные памяти государя императора Петра Великого на площади между Невы реки, Адмиралтейства и Сената» (№ 61).
Блестящая эпоха Екатерины II, отраженная в сухих, порой многословных формулировках указов, бесстрастно свидетельствует о постепенном раз-
витии и усложнении представлений о значимости национальных древностей в жизни образованной части общества, расширении круга объектов, определяемых как памятники старины, взаимосвязи градостроительных начинаний и сохранения архитектурных древностей.
Короткое правление Павла почти не отражено в законодательстве, регулирующем вопросы охраны культурного наследия. Лишь несколько законодательных актов, касающихся ведения строительных работ в Москве, могут представлять в этой связи определенный интерес.
Значительное развитие получило законодательство по охране памятников на протяжении XIX века. Сохраняя верность основам, заложенным в правовых нормах XVIII столетия, оно значительно продвинулось вперед, отражая глубинные изменения менталитета, а также форм организации общественной жизни России.
Обращение к основным правовым документам XIX века, касающимся охраны памятников старины, позволяет выявить наиболее характерные и острые проблемы, существовавшие в этой области, и пути их разрешения, отразившиеся в законодательной практике минувшего века.
Отношение общества и власти к национальным древностям и проблемам их сохранения и преумножения менялось в XIX веке более динамично, нежели ранее, но решающее слово всегда оставалось за властью, и потому личность каждого Ьоссийского императора играла определяющую роль в этом процессе.
Первая четверть XIX века, совпадающая со временем правления Александра I, была ознаменована целым рядом новых законодательных норм, направленных на улучшение деятельности по сохранению отечественной старины, расширению круга охраняемых памятников, поддержанию ряда древних сооружений.
Особое значение имел Синодский указ 1804 года «Об отсылке древних русск'|Г\ летописей и хронографов, в учрежденное при императорском Московском университете Истории и древности российских общество» (№ 78). Образование этого Общества ознаменовало начало нового этапа как в общественной жизни страны, так и в изучении и сохранении отечественных древностей.
Деятельность Общества, направленная в первую очередь на изучение и публикацию древних памятников отечественной письменности, приобретала не только научную актуальность, но и играла существенную роль в формировании общественного интереса к отечественной истории и ее памятникам. Периодические издания Общества, публиковавшие древнерусские летописи и хронографы, «древние анекдоты, трактаты, грамоты, описания древних посольств, обрядов и других происшествий, не печатанных и в архивах хранящихся...», не только знакомили широкую публику с памятниками отечественной письменности, но и объективно способствовали развитию исторической науки. Кроме того, интерес к проблемам сохранения памятников древности начал распространяться в широких дилетантских кругах.
В 1806 году Александр I издает именной указ «О правилах управления и сохранения в порядке и целости находящихся в Мастерской и Оружейной
палате древностей» (№ 79). предписывавший, в частности, «...ничего не продавать и никаким вещам из палатского хранилища отпусков не чинить без особого указа...». Этот правовой документ определял правила учета и хранения художественных ценностей, находящихся в старейшем древлехранилище страны.
Значительная часть законодательных актов александровского времени посвящена мерам по поддержанию древних памятников архитектуры и восстановлению облика Москвы после пожара 1812 года. Наряду с указами, учреждающими Комиссию по строению города Москвы, которой было поручено разработать «вновь прожектируемый план» города, (№ 84) и актами, регулировавшими строительство на «погорелых местах», был принят ряд конкретных постановлений, предусматривавших сохранение древних архитектурных памятников «первопрестольной». Так, в императорских замечаниях на «вновь прожектированный план столичному городу Москве» от 29 сентября 1813 года, в частности, говорится: «1. Лавки на Красной площади (со входу в Воскресенские ворота направо), закрывающие вид Кремля, уничтожить.
2. Лавки, закрывающие вид здания церкви Василия Блаженного, равномерно
уничтожить же; но самую церковь оставить и поддержать ее в прежнем виде.
3. Стены Кремля и Китая города поддержать в первобытном их положении...»
(№ 85).
В переписке, связанной с утверждением вышеупомянутого плана Москвы, содержится ряд любопытных сведений, касающихся проблем сохранения архитектурных памятников города. В предписании, данном генералом А.П. Тормасовым Комиссии для строения в городе Москве, имеется, в частности, следующее предложение: «...Чтобы во избежание вновь исчисленных многозначных издержек на исправление стены вокруг Китая города и всех неудобств, кои от нее происходят, стену сию разобрать, материал употребить на поправление поврежденной подкопами Кремлевской стены и на построение через Москву-реку моста или на другие общественные здания...» (№ 86). Данное предложение обсуждалось в Комитете министров и «со своей стороны во уважение того, что при некоторых башнях и воротах, в Китайской стене устроенных, есть святые иконы, к коим по обыкновению, издревле существующему, стекается множество людей для поклонения, и для того чтобы те башни и ворота по внешнему их виду могли бы на вечные времена оставаться памятниками древнего великолепия Московской столицы и означением мест существования Китай городской стены, положил таковые башни и ворота сохранить в древнем их виде, исправляя и поддерживая их ежегодно, подобно Кремлевской стене». Однако столь радикальное предложение не было высочайше утверждено, и на протяжении еще почти целого столетия Китайгородская стена сохраняла свой первоначальный облик, поддерживаемый несколькими масштабными реставрациями.
Особое место в ряде законодательных инициатив первой четверти XIX века занимает высочайше утвержденное в 1822 году положение Комитета министров о сохранении памятников древности в Крыму (№ 93). Этим документом было положено начало систематическому изучению и учету археологических памятников древней Тавриды и сооружений инославных конфес-
10
сии. Проблемам, связанным с сохранением памятников археологии, было посвящено датированное 1825 годом письмо новороссийского генерал-губернатора и наместника Бессарабии графа М.С. Воронцова к министру народного просвещения А.С. Шишкову (№ 95). В этом документе генерал-губернатор высказал свою обеспокоенность тем, что «на берегах Черного и Азовского морей находят множество памятников греческого и римского владычества;...но что доныне местные начальства не обращали на них внимания; а потому они разошлись в тысячи рук, большею частию невежественных, и остались в забвении..., употреблены на фундаменты для строений или вывезены за границу...». В этом же письме подробно изложены меры, необходимые для сохранения памятников античности, в частности по организации двух музеев: в Одессе и в Керчи, а также отмечается настоятельная необходимость в выработке правил ведения раскопок.
Значительное совершенствование законодательства по охране памятников древности приходится на период царствования Николая I (1825—1855). Это тридцатилетнее правление принято называть периодом «николаевской реакции» и характеризовать как время государственного подавления прогрессивной мысли. Однако «охранительские» тенденции, ставшие в период царствования Николая официальной идеологией, сыграли положительную роль в деле охраны памятников и в дальнейшем оформлении «охранного» законодательства. Было принято существенное число основополагающих правовых документов, во многом определивших дальнейшее развитие законотворческого процесса в этой области.
Одним из первых документов царствования Николая I стал циркуляр Министерства внутренних дел «О доставлении сведений о памятниках архитектуры и о воспрещении разрушать их» (№ 96), опубликованный в 1826 году. Он предписывал российским губернаторам собрать «немедленно следующие сведения по всем губерниям: 1. В каких губерниях есть остатки древних замков и крепостей или других древностей и 2. В каком они положении находятся». Следствием этого распоряжения стала целенаправленная деятельность по выявлению и учету всех существовавших в империи памятников архитектуры, продолжавшаяся многие десятилетия.
Режим николаевского правления с известным предубеждением относился к созданию и деятельности разного рода обществ, памятуя печальный опыт 1825 года. Однако именно это время отмечено возникновением ряда организаций, существовавших хотя и под патронажем государственных чиновников, но получивших некоторую самостоятельность в целях изучения памятников отечественной истории, археологии, архитектуры. К 1834 году относится учреждение особой Комиссии «для издания в свет собранных Археографическою экспедициею, актов и материалов, относящихся к истории и древностям Российского государства» (№ 100).
К числу важнейших законодательных актов второй четверти XIX века относятся такие документы, как «О принятии на счет казны издержек для поддержания древних зданий» (№ 102), «О неприступании к обновлению древних церквей без высочайшего разрешения» (№ 106), «О учреждении в Санкт-Петербурге Археологическо-Нумизматического общества» (№ 107), «О сви-
детельствовании архивов» (№ 112), «Высочайше утвержденное положение о Музеуме древностей и о временной Археологической комиссии в Вильно» (№ 114).
Время царствования Александра II отмечено расцветом законодательной деятельности, коснувшейся практически всех областей жизни России. Либеральный дух этого времени ярко отразился, в том числе, и в юридических нормах, регулирующих сохранение национальных древностей. В 1857 году был принят «Строительный Устав» — один из основополагающих документов, регламентировавший как новое строительство, так и правила, касающиеся ремонтов и реставрации памятников архитектуры. Этому вопросу был посвящен самостоятельный раздел, состоящий из нескольких параграфов, отражающих правила «охраны и содержания памятников старины». (№ 115).
В то же время одно за другим возникали научные общественные организации, наделенные полнотой инициативы в области изучения и охраны памятников. В их числе Императорская Археологическая комиссия, Московское археологическое общество, Русское историческое общество, Историческое общество Нестора летописца в Киеве и др. Эти общества создавали свои уставы, очерчивали область своей деятельности, привлекали значительные общественные, научные, художественные силы и громкие имена. Постепенно они начали влиять на правительство, обращая высочайшее внимание на те или иные конкретные или общие проблемы, связанные с существованием и сохранением культурного наследия. Обращение к нормам Западной Европы в отношении памятников культуры приводят к появлению и разработке собственных проектов по охране памятников старины.
Первым с такой инициативой выступило Московское археологическое общество, предложившее в 1869 году «Проект положения об охране древних памятников» (№ 124). Собравшийся в 1871 году II археологический съезд принял и одобрил «Проект положения об охране памятников старины» (№ 126). Тогда же было написано «Письмо председателя совета II археологического съезда А.С. Уварова министру народного просвещения Д.А. Толстому с предложением поддержать законопроект об охране памятников древности» (№ 131), в котором, в частности, говорилось: «Постепенное уничтожение многих драгоценных и любопытных памятников нашей древности... настоятельно требуют принятия коренных мер к ограждению уцелевших по сие время остатков старины. Необходимость таких мер, давно уже сознаваемая и правительством... высказана была с разных сторон на I археологическом съезде в Москве и тогда же вызвала составление особой комиссии из членов Московского и Петербургского археологических обществ, которой поручено было представить настоящему съезду проект наиболее действительных мер для охранения отечественных памятников от всяких дальнейших повреждений... Выработанные в этом смысле положения были представлены на обсуждение II археологического съезда и единогласно одобрены им в общем собрании...».
В 1876 году при Министерстве народного просвещения была учреждена особая комиссия для обсуждения этого проекта. В докладе министра народного просвещения Д.А. Толстого Александру II, в частности, говорится:
12
«Ввиду несомненной важности своевременного принятия мер к охранению памятников нашей старины от дальнейшего разрушения, признавая необходимым означенный проект, со всеми поступившими по содержанию оного отзывами, подвергнуть всестороннему рассмотрению лиц, специально знакомых с этим делом, я остановился на предположении об учреждении для сего при Министерстве народного просвещения особой комиссии из представителей, по одному, от императорских Академий наук и художеств, от императорской Археологической комиссии и от святейшего Синода, а также от всех археологических обществ, с поручением председательствования в этой комиссии товарищу министра внутренних дел, статс-секретарю тайному советнику князю Лобанову-Ростовскому, изъявившему на это свое согласие» (№ 131).
В следующем году Комиссия А.Б. Лобанова-Ростовского подготовила свой «Проект правил о сохранении исторических памятников» (№ 132), в котором предусматривалось создание специальной государственной структуры, ведающей охраной памятников, «при Министерстве народного просвещения комиссия под названием: императорская Комиссия о сохранении исторических памятников». Однако многолетний труд и усилия многих энтузиастов дела охраны национальных древностей свелись к нулю по весьма характерной причине — отказ в государственном финансировании. В письме министра финансов М.Х. Рейтерна министру народного просвещения Д.А. Толстому лаконично сказано: «имею честь уведомить, что при настоящих обстоятельствах я не могу изъявить согласие на производство из сумм Государственного казначейства означенного расхода и потому полагал бы учреждение названной Комиссии отложить до более благоприятного времени» (№ 133).
Таким образом, судьба основного законодательного акта, к созданию которого так долго шло просвещенное российское общество, к началу 1880-х годов так и не была решена. Впрочем, она не получила благополучного разрешения ни в конце XIX, ни в начале XX столетия.
Неудача с принятием Закона об охране памятников не означала, что сама конкретная деятельность, направленная на поддержание наследия, была приостановлена. Напротив, к годам правления Александра III относится ряд интересных и важных документов: «Об учреждении губернских исторических архивов и ученых архивных комиссий» 1884 года (№ 135), «О запрещении производить раскопки на государственных, церковных и общественных землях без разрешения Археологической комиссии» 1886 года (№ 137) и др. Продолжали свою работу многочисленные общества. К концу XIX и началу XX века их насчитывалось в России около 400.
Наконец, в последние годы уходящего века, в период правления последнего русского императора Николая II, возобновилась активная деятельность по выработке и утверждению «Положения об охране памятников старины». Эта деятельность отражена в многочисленных и пространных документах. Они представляют собой варианты проекта «Положения...», материалы обсуждений различными обществами его текста, переписку по этому вопросу между государственными и общественными учреждениями и т.д. С 1898 по
13
1916 год продолжалась работа по созданию всеобъемлющего Закона по охране национальных древностей. В 1911 году проект «Положения об охране древностей» в окончательной форме, с внесенными в него поправками и дополнениями, был передан для обсуждения и принятия в Государственную Думу.
После многочисленных обсуждений и согласований, продлившихся несколько лет, закон был возвращен на доработку. В 1916 году Министерство внутренних дел приняло решение «просить Государственную Думу вернуть внесенный Министерством внутренних дел в 1911 г. вышеупомянутый законопроект о мерах к охранению памятников древности и по получении такового передать его на новое обсуждение особой комиссии при Министерстве внутренних дел, для переработки в соответствии с задачами, выдвигаемыми настоящей войной, и теми замечаниями, кои были сделаны в свое время по упомянутому законопроекту в Комиссиях Государственной Думы и различными учеными и художественными обществами» (№ 190).
Вновь заработала бюрократическая машина, начался обмен письмами, отношениями и предписаниями по поводу необходимости создания Комиссии для переработки Положения об охране древностей.
13 сентября 1916 года Николаю II был представлен доклад «О необходимости образования при Министерстве внутренних дел особого совещания для пересмотра законопроекта об охране памятников древности» (№ 192). Однако исторического времени для принятия закона уже не осталось.
Законодательные акты советского времени, представленные в сборнике в хронологическом порядке, можно условно разделить на несколько типологических групп, отразивших поэтапное изменение отношения новой власти к культурному наследию. Каждый из предлагаемых документов ярко передает дух своего времени.
К периоду 1917—1923 годов относятся первые Декреты Советского правительства, которые решительно и бестрепетно провозглашали новый порядок. Документы этого времени настолько выразительны, что не нуждаются в специальном комментарии. Декреты и Постановления Совета Народных Комиссаров не имеют ничего общего с многословными и пространно аргументированными законодательными актами дореволюционной эпохи. Они категорично и лапидарно выражают право победителей на переустройство мира и передел собственности. Вот наиболее характерные декреты-приказы Совета Народных Комиссаров:
— «О прекращении выдачи средств на содержание церквей, часовен, свя
щеннослужителей и законоучителей и на совершение церковных обрядов»,
1918 г.(№ 195);
— «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выра
ботке проектов памятников Российской Социалистической Революции»,
1918 г.(№ 196);
— «Об отмене права частной собственности на архивы умерших русских
писателей, композиторов, художников и ученых, хранящихся в библиотеках
и музеях», 1919г. (№212);
— «О ликвидации мощей», 1920 г. (№ 217);
14
— «О порядке изъятия церковных ценностей, находящихся в пользова
нии групп верующих», 1922 г. (№ 223);
— «О сосредоточении в Центральном Архиве РСФСР находящихся в ве
дении учреждений и должностных лиц РСФСР архивов активных деятелей
контрреволюции, а также лиц, эмигрировавших за пределы Республики за
время с 1917 года», 1923 г. (№ 228).
Столь же категорично провозглашались новые эстетические установки и символы, художественная образность и революционная героика. Уже летом 1918 года было принято Постановление Совета Народных Комиссаров «О постановке в Москве памятника великим людям», предусматривавшее возведение «...в Москве 50 памятников людям, великим в области революции и общественной деятельности, в области философии, литературы, науки и искусств» (№ 201). Этот документ, называемый обычно в литературе «Ленинским планом монументальной пропаганды», обеспечивал идеологические принципы развития отечественного искусства.
Изменение общей ситуации, связанное в первую очередь с окончанием гражданской войны и осуществлением новой экономической политики, наглядно отразилось в документах по охране памятников середины 1920-х годов.
Так, 7 января 1924 года был издан Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров «Об учете и охране памятников искусства, старины и природы» (№ 231), с которого начинается отсчет документов по охране памятников культуры иного содержательного плана. В это же время начинают формироваться основные направления советского «охранного» законодательства, организационно оформляется и сама система государственных органов, ведающих вопросами учета и сохранения культурного достояния страны.
Разумеется, подобное разделение документальных источников в значительной степени условно, поскольку оперирует лишь теми законодательными актами, которые представлены в данном сборнике. Однако очевидно, что приведенный Декрет является первым нормативным документом, свидетельствующим об окончании национализации культурных ценностей и начале широкомасштабных мер по государственной охране памятников истории и культуры.
Названный выше Декрет выгодно отличался от правовых актов предшествующих лет в первую очередь широтой и продуманностью предлагаемых охранных мер. Впервые, кроме Декрета, была разработана подробная «Инструкция об учете и охране памятников искусства, старины, быта и природы» (№ 231), ставшая не только основополагающим регламентирующим документом своего времени, но и новым шагом в развитии отечественного «охранного» законодательства.
Можно с большой долей уверенности сказать, что основные положения «Инструкции» вобрали весь положительный опыт предшествовавшего пери-| ода.
Законодательство 1930-х — начала 1940-х годов последовательно развивалось и совершенствовалось, укреплялась структура государственных орга-
15
нов охраны памятников, расширялись их функции и круг решаемых проблем, о чем свидетельствуют документы, представленные в сборнике.
Однако очевидно и то, что декларируемые в законодательных актах принципы и существовавшая реальность находились в известном противоречии: юридические нормы и повседневная практика редко совпадали.
Значительное число документов предвоенной поры посвящены не столько мерам по сохранению культурного наследия прошлого или судьбе отдельных уникальных памятников, сколько регламентации охраны произведений новой пролетарской культуры и недавнего революционного прошлого. Размах предлагаемых мероприятий отчетливо свидетельствует об идеологическом, партийном, подходе к означенной проблеме.
Разрушения и потери культурного наследия страны, вызванные Великой Отечественной войной, выдвинули ряд новых, весьма сложных задач, решение которых открыло новую страницу в развитии законодательства по охране памятников истории и культуры.
Два законодательных документа, содержащие основные методические принципы, формы и юридические нормы охраны и реставрации недвижимых памятников культуры, появились в конце 1940-х годов. Это Постановление Совета Министров СССР «О мерах улучшения охраны памятников культуры», вышедшее в 1948 году (№ 273), и «Инструкция о порядке учета, регистрации и содержания археологических и исторических памятников на территории РСФСР», датированная 1949 годом, ставшие основой для проведения всей многоплановой работы по сохранению отечественных памятников истории и культуры.
Именно эти правовые документы позволили развернуть масштабные работы по реставрации значительного числа архитектурных памятников, разрушенных войной, наладить работы по выявлению, учету и регистрации памятников, составлению списков памятников, находящихся под охраной государства.
Накопленный в 1940-е — 1950-е годы законодательный опыт в области охраны культурного наследия, представляет не только исторический интерес, но, безусловно, обладает и практической ценностью, поскольку проблемы, возникающие в процессе сохранения культурного наследия, и методы их разрешения осознаются и решаются и обществом, и властью крайне медленно.
Т.П. Сухман
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ЦАРСТВОВАНИЕ ФЕДОРА АЛЕКСЕЕВИЧА
(1676-1682)
№ 1. 1680 г. ноября 9.
Именной, объявленный разным приказам памятьми. — Об описи дел в приказах и о подаче государю опасных книг и счетных списков
Память стольнику князю Никите Ивановичу Приимкову-Ростовскому с товарищи. Великий государь указал по прежнему своему указу: в Земском приказе дела описать и подьячих счесть товарищу твоему и дьякам, и описные книги и счетные списки в Земском приказе сделать и объявить себе великому государю генваря в 1 числе нынешнего 189 году; а буде к тому вышеписанному сроку описных книг и счетных списков они не сделают и ему великому государю не объявят, и им за то от него великого государя быть в опале.
Таковы памяти посланы в приказы: в Посольской, в приказ Княжества Смоленского, в приказ Большие Казны и в Большой Приход, в Стрелецкой, в Костромскую Четверть, в Ямской, в Казанской Дворец, в Сибирской, в Судной, в приказ Большого Дворца, в Оружейную, в Золотую и в Серебряную, в Поместной, в Разбойной, в Казенной, в Печатной, в Холопей, в Земской, в Конюшенной, в Каменной, в Судной дворцовой, в Иноземской, в Рейтарской.
ПСЗ-1,т.2, №842.
№ 2. 1681 г. октября 23.
Именной, сказанный на постельном крыльце стольникам и всяких чинов людям. — О покрытии палатного строения тесом или дранью и о делании каменного строения
Стольники и стряпчие и дворяне и жильцы и всяких чинов московские жители! Великий государь велел вам сказать: у кого из вас на дворех ваших есть палатное строение, и вы б то палатное всякое строение ныне
17 (
и впредь крыли тесом, а сверх тесу усыпали землею и укладывали дерном. А кому того своего палатного строения тесом крыть зачем невмочь, и вы б то свое палатное строение крыли дранью на подставках, чтоб было легче тесу, для того, чтоб в пожарное время мочно было для отымки кровли сломать скорее, чтоб от того пожары не множились. А на палатном строенье ныне и впредь деревянного хоромного строения отнюдь никому не делать ни которыми делы. Да вам же указал великий государь сказать: у которых у вас дворы по большим улицам, к городовой стене — к Китаю и к Белому городу, и которые ныне погорели, и тем людем указал великий государь делать каменное строение; а на то строенье пожаловал великий государь, велел вам дать кирпичу из приказа Большого Дворца по указанной цене, по полтора рубли за тысячу, в долг, а деньги в свою государеву казну взять на вас погодно в десять лет. И то строенье строить вам по весне; а кому зачем каменного строенья строить невмочь, и тем по большим улицам вместо забора строить стенки каменные неотложно по весне, для того что большие улицы во многих местах тесны, и в пожарное б время свободно было стрельцам от пожара дворы отымать.
ПСЗ-1,т-2, №892.