Быль о Маг_и_Стерской Диссертации

 

Марина Яныкина

 

О себе: творческий психолог, танцующий фотограф, миротворительница. Смотрю и вижу. Люблю глазами. Слушаю и дарю нежность.

 

Цвет истории: насыщенный красно-бордовый

Маг_И_Стерская

Часть первая. Маг

Жил-был Маг. Он очень любил творить волшебство, поэтому занимался этим с утра до вечера в своей магической стране вместе с остальными магами, магессами и маленькими магинчиками. Но так вышло, что Маг сильно отличался от других добропорядочно-спокойных жителей. Он постоянно придумывал что-то новое, его любознательность не знала предела, а воображение воистину работало за десятерых. Однако его идеи и задумки с детства не встречали должного уважения и поддержки со стороны взрослых. Маг все надеялся, что после того, как он станет взрослым, другие маги станут к нему прислушиваться, что вместе со своими друзьями он будет воплощать в жизнь свои самые грандиозные мечты для того, чтобы сделать жизнь интереснее, веселее и увлекательнее. Но годы шли, а положение Мага в среде одномагичан становилось все неустойчивее и печальнее. Он чувствовал себя очень одиноко, поэтому решил улететь на другую планету и посмотреть, как живут Люди. Ему было страшно отправляться в такое далекое путешествие, но другого выхода не оставалось. Маг верил, что сможет привнести свою энергию и бурлящий дух генерирования идей в людскую жизнь. К тому же его сильно мучало любопытство: так происходило всегда, когда он сталкивался с чем-то новым - ему больше всего хотелось узнать, как работает та или иная вещь, отчего при такой погоде растут именно такие плоды, чем объясняется поведение Мага в конкретной ситуации.

Проделав долгий путь, Маг прилетел на Землю. Побывав на всех континентах, посмотрев на жизнь Людей, он был удивлен и обрадован тем, что узнал так много нового, но одновременно во всех его движениях сквозило глубокое расстройство. Жизнь Людей показалась ему очень скучной, однообразной и монотонной. Ни тебе чудес, ни снопов разноцветных искр, ни безудержного веселья при экспериментировании с ингредиентами смешащего варева, ни отчаянных сражений на цветах и фруктах, ни души, горящей жаждой открытий и изменений. Все крайне предсказуемо, привычно и распланировано. Тогда Маг решил, что именно здесь он и станет помогать. Тем, чем может. А мог он, на самом деле, очень много.

Маг понимал, что его сил не хватит на всех жителей Земли. Поэтому он рассчитал, что постепенно он будет вносить изменение за изменением в жизнь отдельных Людей, а когда устанет, то на какое-то время вернется к себе на планету для пополнения сил. И затем с новой энергией примется за выполнение своего прекрасного плана. План и правда был прост и прекрасен тем, что приносил много радости, а иногда и пользы Людям. Именно то сочетание, которое всегда нравилось Магу при разработке проектов. Ну и, конечно, без доли риска здесь тоже не обошлось, ведь дело касалось Жизней настоящих Людей.

План заключался в том, чтобы поделиться своей временами бесшабашной, временами крайне рассудительной и спокойной энергией познания нового. Маг по себе знал, что процесс исследования невероятно увлекателен, он похож на плавание в быстрой горной речке: если ты в нее нырнул, то неизвестно, где и когда вынырнешь, неизвестно, какие преграды в виде острых каменей, преградившего путь бурелома или других вещей ты встретишь, но плавание всегда будет интересным, захватывающим и жизнеизменяющим. Да, риск есть, и иногда он весьма высок: те же сложности на пути, страх того, что однажды запутаешься в корнях деревьев или не справишься с потоком, и не вынырнешь вообще, множество непредсказуемых неизвестностей, но… Но в этом риске Маг ощущал и нотки страха, и сладкий возбуждающий вкус Жизни. Настоящей Жизни, где есть радости и горести, победы и поражения, открытия и бессильная ярость от неподтвердившихся гипотез или украденных другими идей. Все это многообразие ощущений Маг решил дарить Людям, наиболее близким ему по духу, с которыми он может легче всего установить связь и передать то нематериальное движение в сторону изучения вещей, то любопытство и любознательность, ту жажду открытий и радость от реализации задуманного, благодаря которым его сердце всегда билось чуть-чуть быстрее и чаще, чем сердца его соседей по магической планете.

Маг с радостью приступил к воплощению своей самой масштабной и важной идеи. Он вдруг прочувствовал, что именно это и есть его призвание. Пусть на магической планете по достоинству не оценили его таланты, но он не сдавался, он верил в себя, продолжал следовать своему внутреннему исследовательскому голосу и оказался здесь, на Земле, где его способности раскрасят серые дни Людей.

Уже через несколько десятков лет, когда на Земле стали появляться группы Людей-единомышленников, объединенных жаждой познания, Маг обнаружил, что дух открытий стал распространяться и без его непосредственного участия. Однажды появившееся и вложенное в несколько сотен людей стремление к познанию существующего мира, открытию законов его развития и совершенствования стало создавать определенную атмосферу, и эта самая атмосфера постепенно расползалась по поверхности планеты, как мягкий теплый туман, обволакивая сердца и умы все большего числа людей. Маг очень обрадовался увиденному, теперь он только иногда вмешивался в процесс погружения в пучины маняще-неизвестного, когда кому-то из юных первооткрывателей нужна была помощь. Это было весьма кстати, так как в одно из последних посещений родной планеты он неожиданно для себя влюбился и теперь все больше времени проводил дома, с любимой, лишь изредка отправляясь на Землю, чтобы проверить состояние тамошней исследовательской атмосферы.

Вы можете сказать, что все это сказки, что Магов не существует, что чудес в жизни не бывает, что исследования – штука тоже крайне монотонная и распланированная… Да, вы все можете. И я вас услышу. Не буду спорить, отчаянно доказывая свою правоту, лишь мягко улыбнусь и почувствую, как мое сердце начнет биться чаще. Я-то точно знаю, что все это – реальность, что чудеса случаются, но случаются они именно с теми, кто в них верит! Мне самой в прошлом году посчастливилось лично познакомиться с Магом во время одного из его путешествий по Земле. Я поделилась с ним своими сложностями, а он поведал мне эту историю, которую я только что вам рассказала.

Без преувеличения и без прикрас – эта история очень сильно повлияла на меня. После нашего длинного разговора, перемежавшегося магически-теплыми объятиями, я почувствовала огромный прилив вдохновения, ощутила, что благодаря своему исследованию могу привнести что-то новое, что-то свое в этот мир! Более того, я поняла, что исследование – это не тягучая теоретическая субстанция, а живой процесс, и живым его делаю именно я своим личным участием! Когда идеи и вопросы живут во мне, я чувствую силу и неиссякаемый интерес их развивать, искать ответы, пробовать снова и снова. Главное, я получаю пригоршни радости из рук Волшебницы-Жизни во время самого процесса, еще даже не зная, к чему я приду, достигну ли результата и если да, то каким он будет.

Признаюсь, в начале прошлого года я была крайне растеряна и испугана, я ощущала себя маленьким мышонком в запутанном лабиринте. Все вокруг говорят о психологических исследованиях, методах, гипотезах, проблемах, научном поле, а я о самой психологии-то почти ничего не знаю! Вокруг мыши как мыши, такое ощущение, что они уже пару десятков раз бегали по этому лабиринту, изучили все ходы-проходы, знают путь к тому самому исследовательскому сыру, а я бьюсь об стенку, сворачиваю не там, где нужно, неизбежно попадаю в тупики и начинаю кусать хвост от отчаяния и голода. Маг успокоил меня, общение с ним показало мне, что главное – верить в себя и исходить из своих интересов, делать то, от чего сердце бьется чаще. Я поверила в магию исследования, я загорелась огнем познания, я стала прислушиваться к себе и не бояться мечтать и выдвигать самые странные, нелепые и нереалистичные идеи, ведь никто не знает, что может произойти после их обсуждения и реализации! Сейчас я во многом воспринимаю процесс исследования как магию, которая происходит внутри меня, в моих мыслях, чувствах, переживаниях, а также вовне, во взаимодействии с другими людьми, благодаря которым я открываю новые грани конкретного явления, феномена, а значит, и мира в целом.

Но! Маг помог мне не только рассказом о своих мечтах-исследованиях-путешествиях. Он сделал гораздо больше. Он помнил, насколько больно и грустно может чувствовать себя юный исследователь, если никто не принимает его идеи всерьез, если их критикуют или смеются над ними. Именно поэтому он познакомил меня с Наставником, чьей задачей является поддержка и направление тех, кто находится в самом начале исследовательского пути. Маг объяснил, что очень важно, чтобы Наставник сам прошел через все перипетии научно-познавательного процесса, встретился с возможными радостями, разочарованиями, выборами, ограничениями, проблемами, обсуждением полученных работ. Но главное, чтобы Наставник искренне верил в творческо-исследовательские силы Человека, позволял взойти зародышам научной веры в себя в теплом и безопасном месте с минимальным градусом осуждения и критики (что ни в коем случае не исключает внесения конструктивных замечаний в работу в тех областях, где важно информационно-содержательное содействие).

Я благодарна Магу и себе за то, что в моей жизни появилась Аня Паукова. На протяжении полутора лет я много раз обращалась к ней за поддержкой. Важнее всего было ощущение того, что есть человек, с которым я могу обсудить происходящее со мной и с моим исследованием. С горящими глазами и выплескивающимися волнами энтузиазма я делилась своими идеями, как в теоретической, так и в эмпирической части. Со слезами на глазах я жаловалась, что совершенно запуталась и не знаю, что делать дальше. С усталостью и обреченностью во взгляде я рассказывала, что полностью потеряла интерес к психологии в целом и к своей теме в частности, и вообще я не уверена, что хочу заниматься чем-то, хоть отдаленно связанным с психологией и наукой. Каждый раз я получала поддержку, внимание к своему состоянию, бережное обращение и ощущение нормальности происходящего. Да, может быть так. А может и так. И постепенно я становилась увереннее в себе как в исследователе, я начинала больше и больше верить в себя и в свои идеи, я становилась самостоятельнее в процессе и училась видеть затрагивающую ситуацию под разными углами зрения. Я благодарна Ане за возможность обсуждения не только содержательного, но и эмоционального аспекта моей работы, ведь для меня, как и для Мага, процесс исследования тесно и крепко связан с жизнью, поэтому часто вызывает весьма сильные переживания.

Да, еще я узнала и убедилась на своем опыте, что могу обратиться к другим преподавателям, обсудить свою работу, тоже получить поддержку и обратную связь. У нас у всех может быть не один Наставник. Я могла делиться своими идеями на общем собрании одногруппников на специально созданных для этого научно-исследовательских семинарах, а также слушать идеи ребят, находить переклички-совпадения-интересные соображения, восхищаться полетом мысли других людей и вдохновляться их примером. Все это помогало, все это вместе создавало ощущение безопасности и возможности двигаться в своем направлении, не опасаясь сделать «что-то не то», не соответствующее заданным критериям.

Сейчас я воспринимаю процесс исследования и написания МАГистерской как магию, рождающуюся внутри, дающую много сил, позволяющую творить и открывать себя миру и мир для себя. Магия познания может увлечь энергией идей, любопытством поиска, ощущением приближения к чему-то важному для себя и для других, может закружить в вихре надежд, энтузиазма и вдохновения. Но нужно помнить, что это – тонкая и чувствительная магия, поэтому так важно в самом начале исследования заботиться о своем волшебнике-мечтателе внутри, внимательно слушать себя и получать поддержку от Наставников. Я искренне благодарю каждого, чье появление помогло сделало мир моих идей видимым, более ярким, ясным и проявленным.

Часть вторая. Стерская

«Ну, и что мы тут расселись? Да, да, я тебя спрашиваю! И не отводи глаза в сторону, не делай вид, что не слышишь, я именно к Тебе обращаюсь! Все сидят, сидят, думают, думают, какие-то гениальные идеи разрабатывают! А между тем еду скоро не на что купить будет! Хватит уже рассусоливать со своими проектами, пока взглянуть в лицо реальности, пойти уже зарабатывать, наконец! Надоело слышать про усовершенствование мира! Кому оно нужно, это усовершенствование? Это развитие? На фига беспокоиться о других? Что ты достигнешь в результате? Так и будешь сидеть, кропать статейки, проводя вечера за прослушиванием записей и расшифровкой никому не нужных интервью?»

Да, снова она пожаловала. Если уж пришла, просто так не уйдет. Познакомьтесь, это Стерская. Весьма неприятная и докучливая особа, которая постоянно критикует все, что видит, целую вечность расплескивает на окружающих свое недовольство и отравляет жизнь ядом поражений и страхом неудач, причем делает это мастерски - видимо, сказываются века тренировок. Стерская – дама крайне непредсказуемая, предугадать ее визиты сложно, а если это и получается, то никакой пользы не приносит. Стоит только ей появиться…

«Да кем ты себя возомнила вообще? Знаешь, сколько людей добиваются успехов на ниве творчества? Их е-ди-ни-цы!!! Даже те, кто работает в этой сфере, они ж ни черта не получают! Как ты собираешься обеспечивать себя, будущую семью, а еще помогать родителям? Ведь говорила же раньше, говорила, оставайся и развивайся в перспективных и стабильных с точки зрения финансов сферах! Так нет же, полезла в психологию!»

Да, собственно, и договорить мне не дала. Вот примерно так все и происходит. Стерская появляется, проходится по всему, как смерч, и так же внезапно улетает, оставляя меня в растрепанно-болезненных чувствах. Но в этот раз вроде ничего нового она мне не сообщила, к подобным нападкам я успела привыкнуть, научилась не обращать на них особого внимания. Раньше они задевали, причиняли боль, но с ростом уверенности в себе и появившимся стойким ощущением поддержки близких слова Стерской стали причинять мне гораздо меньше беспокойства. Но, согласитесь, сама фамилия у нее такая противная, казенно-сухая – Стерская…

«Ага, уже и до обсуждения имени-фамилии моего дошли! Ну чтож, воля ваша, делайте, что хотите! Но не говорите потом, что я вас всех не предупреждала! Вот ты всерьез полагаешь, что сможешь привнести в этот мир что-то новое? Неужели ты не видишь, что все уже давно открыто, что никого смысла во всех этих ваших исследованиях нет? Ни смысла, ни пользы! Ладно бы разрабатывали способы лечения рака или болезни Альцгеймера, так нет же, какие-то абстрактные категории изучают… Обсуждают тонкости, придираются к каждому слову, к каждому понятию, а зачем? Кому станет лучше от того, что вы поймете фе-но-ме-но-логию чего-то там? Слово-то какое заумное – феноменология! Все усложняют, усложняют, придумывают новые конструкты, новые понятия, новые теории, схемы, объяснения – а нужно ли? Нет, ты послушай, послушай, я же, может, в первый раз в жизни по душам решила с тобой поговорить! Думаешь, я только критиковать горазда? Да, есть такой грешок, есть, но ведь и в критике есть полезное зерно! Критика возникает не на пустом месте, у меня тоже есть какой-никакой, а жизненный опыт! Вот скажи ты мне, ты уверена в том, что нужно объяснять и анализировать жизнь? Нет ли в этом величайшего заблуждения вашего мозга? Все рационализировать, найти ответы, построить причинно-следственные связи? Вижу, вижу, что у тебя нет готового ответа… И огонек сомнения в глазах замаячил…Может, самое величайшее счастье состоит в том, чтобы просто ЖИТЬ? Радоваться моменту, ценить объятия близких, смеяться от души, бегать и кричать под дождем, плавать в море на рассвете и не перегружать свой мозг излишними нагромождениями слов-объяснений? Разве жизнь, разве чувства можно объяснить? Привести их к общему знаменателю? Вывести уравнение любви? Просчитать выраженность гнева? Найти путь ко всеобщей гармонии? Стоит ли разбирать по полочкам все прошлые ссоры-конфликты-обиды, распотрошив свои раны-травмы, а потом несколько лет собирать себя заново, чтобы прийти к лучшей, более осмысленной жизни? Можете ли вы, можем ли мы стать мудрее, чем мы есть в настоящий момент? Не спешим ли мы в погоне за счастьем и взрослостью-зрелостью? Вот то-то и оно… Засим оставлю тебя. Достаточно уже попила я твоей крови - да, чувствую, что ты это воспринимаешь именно так. Но у меня другое мнение. Я знаю, что была нужна тебе. Так что не поминай лихом, а над словами моими задумайся на досуге!»

Да. Весьма неожиданно. Признаюсь, я несколько минут стояла с открытым ртом, пытаясь понять, какова доля сарказма, иронии или манипуляции в прозвучавших только что словах. Мой внутренний регулятор тихо-уверенно шептал о полной искренности, но я упорно не хотела ему верить, и возвращалась в этот монолог снова и снова, пытаясь увидеть там скрытый смысл или какой-то хитрый ход. Ничего. Пусто. Похоже, Стерская на этот раз сказала то, что думала, без всякого подтекста. Так непохоже на нее… Да, все люди меняются, но Стерская… Не могу поверить. Или я ее не знала? Хотела видеть в одном образе, что помешало разглядеть другие проявления-черты-особенности характера? Ну да это явно не самое главное. Важнее смысл. Смысл, который я увидела в самих появлениях и проявлениях Стерской. Никогда бы не подумала, что скажу такое, но я, оказывается, ей благодарна! За то, что она приходила, за то, что смело, правда, иногда чересчур экспрессивно, рассказывала о трудностях-неприятностях-сомнениях-страхах-ожиданиях. Это все мое, родное! Это то, что помогает видеть две стороны медали. Недаром в магистерской есть и Маг, и Стерская. А над последними словами Стерской я до сих пор размышляю. Но это уже отдельная история…

 

Диссертация

Взрослое слово. Серьезное. Диссертация… Это мир науки, мир людей, которые играют по правилам. И у написания диссертации есть определенные правила. Одно из самых ярких и неизбежных правил – это наличие сроков. Сроки – это то, что служит границей. И иногда ограничением. Сроки могут подгонять, мобилизовать, приводить в тонус, расстраивать, пугать, создавать безопасность, предсказуемость и стабильность. Да, они могут. И они все это создают. Какие бы эмоции я не испытывала, что бы в моей жизни не случалось, но Курсовая должна быть загружена в систему ЛМС до начала июня, а Диссертация – до 25 мая. Должна быть, но… будет ли?

 В определенные периоды моего обучения я ощущала нежелание прикасаться к Диссертации. Сначала я пугалась: а что, если я ничего не напишу к маю? А что, если я не защищусь, так как защищать будет нечего? Я боялась, дрожала и переживала, вновь и вновь проживая крах обучения в виде несданной работы. Но потом страх отступил. Я приняла возможность закончить программу через год… И когда я признала наличие этого варианта и его некатастрофичность для моей жизни, огромная тяжесть, давившая на меня, ушла.

Давила необходимость делать то, что в данный момент делать не хочется. Часто в жизни бывало так: надо, значит, надо. Делать, исходя из наличия внешних обстоятельств и отсутствия побуждения внутри. Но я обнаружила, что подобная система для меня уже не работает. Я очень редко стала делать что-то чисто из нависшего обязательства или вынужденности. В последние полгода я живу из своего сильного внутреннего хочу, поэтому и возникла битва между надо и хочу. Надо – прошлый и привычный алгоритм действия. Надо, потому что сроки, экзамены, обучение, получение диплома. Хочу – а насколько мне важен и нужен сам диплом? А что, если уже сейчас у меня есть ощущение наполненности, ощущение удовлетворенности от обучения на программе? Я чувствую, что, что бы ни было дальше, обучение УЖЕ дало мне больше, чем я могла представить. Мне этого уже – достаточно. И эта важность не в дипломе и не в знаниях самих по себе, а в том опыте, который я прожила вместе с другими, в изменениях, затронувших самые-самые глубинные части меня. В том, как я себя ощущаю – теперь, после полутора лет пребывания в череде спусков-падений на свое дно и подъемов на небывалые и неизведанные вершины духа. И долгое время интерес к Диссертации дремал (я даже стала думать, что он пропал окончательно), зато присутствовало множество других волнующих проектов-дел-встреч-обучений, и я жила этим другим, исходящим из Хочу. Вместе с этим я полностью принимала ответственность за следование себе в плане вероятного не-написания Диссертации.  

Да, я вновь и вновь пере и до-осознаю важность правил, важность структуры, важность сроков. Я снова и снова возвращаюсь к себе, чтобы понять, насколько мне интересно заниматься исследованием, насколько значимым является этот процесс в моей жизни, что я в настоящий момент хочу делать. День за днем я расставляю приоритеты. И в этом году настало время, когда я с ощущением внутреннего счастья обнаружила, что ДА – момент настал! Я полна энергии и энтузиазма для работы над Диссертацией! У меня стали появляться идеи, я вошла в научно-исследовательский поток, из которого уходила на несколько месяцев. А значит, Диссертации – БЫТЬ!

Но… Ощущая важность правил, сроков и процедуры, я понимаю, что больше всего я хочу поиграть в Маг_и_Стерскую! Испытывая весь спектр возможных ощущений в процессе, концентрированно получая радость от реализации задумок и идей, мой ребенок будет творить и играть, а в случае, если я вдруг заиграюсь, пусть Взрослый напомнит мне о том, что я, как-никак, пишу взрослую и серьезную Диссертацию!

 

Я, ЧЦП и все-все-все

 

Евгений Бессонов

 

О себе: графоман, скептик, окончил курс по основам человекоцентрированного подхода.

 

Цвет истории: бледно-оранжевый

 

 

1. Я и комплекс спасителя.

 

ЧЦП для меня начался с намерения найти психотерапевтический метод, который можно было бы применять к близким и знакомым, не нарушая профессиональной этики и не подвергая их риску, сопутствующему подобным экспериментам. На тот момент я встречался с девушкой, которая пила запоями, жил с родственником, который тоже пил запоями, и его мамой. Иногда кто-нибудь из друзей жаловался мне на острое желание убить себя, трудности в отношениях, проблемы с наркотиками или все это сразу. В общем, вопрос стоял довольно остро.

Вероятно, я поступил бы разумнее, если бы сначала нашёл психотерапевта самому себе. Но я привык считать, что у меня все еще более-менее, я кое-как справляюсь, я сам выбрал так жить, а вот у других - действительно серьезные проблемы. Поэтому с помощью Яндекса (возможно, Гугла) и лекций по основам психотерапии я узнал, что моим притязаниям соответствуют клиентоцентрированная психотерапия и прикладной анализ поведения (ABA).

По теоретическим воззрениям мне был ближе когнитивно-поведенческий подход: никаких розовых соплей о человеческой природе и стремлении к саморазвитию, никакого наивного оптимизма - только рациональные методики работы с конкретными симптомами, только хардкор. Но по характеру и нестабильности самооценки я более склонен недирективно молча слушать и кивать, чем брать на себя ответственность за подкрепление тех или иных моделей поведения, когда меня об этом не просили. Оценив и то, и другое, я выбрал культ Роджерса.

Если вкратце, то история моих взаимоотношений с ЧЦП, — это история о том, как я пытался кому-нибудь помочь и в результате помогал себе. Спасаемый обычно обходился без меня.

 

2. Я и Н.

 

Первой главой этой истории был последний год моих взаимоотношений с упомянутой девушкой, назовём ее Н. Для меня важно, что при некоторой болезненности этих отношений и я, и она старались быть друг с другом честными, слышать и понимать друг друга, и сейчас продолжаем дружить.

На практике мои попытки применять к Н. принципы помогающих отношений по Роджерсу выглядели примерно так: я молча слушал ее очень эмоциональные монологи (между собой мы иногда называем их истериками) и старался понять, что и как она чувствует, думает, как представляет себе ту или иную ситуацию. Когда она начинала возмущаться моим молчанием, я, как умел, искренне отвечал, что я ее понимаю, но мне особо нечего добавить, кроме того, что я думаю/верю/ надеюсь, что рано или поздно она найдет какой-то выход.

Помогало ли это Н., я не знаю. Я слышал разные ее мнения на этот счет.

Впоследствии важным для меня оказалось старание в каждый отдельно взятый момент опираться на свои чувства и ощущения. До начала своих экспериментов с ЧЦП я считал, что важны в основном вопросы жизни и смерти, а мои чувства не имеют значения до тех пор, пока я могу их выносить. Такое распределение ценностей отчасти объясняет мой интерес к депрессии, самоубийству и химическим зависимостям, в те времена более острый, чем сейчас. Обращать больше внимания на свои чувства и ощущения меня вынудили в первую очередь попытки быть искренним и желание улучшить качество общения, в особенности с Н. Чуть меньше года спустя один из друзей отметил, что я стал более упрямым и менее покладистым. Учитывая, что степень моей зависимости от близких и окружающих постепенно уменьшалась на протяжении четырёх лет и до сих пор избыточна, на тот момент это явно был шаг в правильном направлении.

Примерно через год Н. закодировалась, а наши с ней отношения перешли в дружеские. Кодирование, если кого интересует, помогло - без малого еще на год.

 

3. Я, рассказики и источник.

 

Последние полгода своего романа с Н. я прожил на Кипре (у нее там есть дом, у меня - отчим). Работу за эти полгода я не нашел - в основном потому что не искал. Жил я у отчима, еду покупал он, в Новосибирске я сдавал квартиру - в пересчёте на евро и местные цены получалось немного, но на карманные расходы хватало.

Так или иначе, примерно за месяц до того, как Н. констатировала, что о любви больше речь не идёт (и я вздохнул с облегчением), мне попался на глаза видеоролик о компьютерной игре "Ведьмак 3" по книгам Анджея Сапковского. Меня накрыла ностальгия. Я люблю фэнтези и вообще фантастику, и в отрочестве собирался стать писателем. Потом, в семнадцать, после очередной попытки самоубийства одного близкого человека (в которой я допускаю долю своей вины), решил, что с моими тараканами и кругом общения навыки в области психологии понадобятся больше, чем умение писать. И потом, хороших книг и так много, а вот с психологами ситуация сложнее...

Короче, мне нравится писать. Фантастику - больше, чем эссе вроде этого. Но у меня до сих пор не всегда получается сесть за писанину, не чувствуя вины за то, что занимаюсь чем-то бесполезным. А года три до увлечения подходом я даже не пытался этого делать, если у меня не было соавторов, общение с которыми оправдывало написание своей части текста. В ценность общения я верил.

Посмотрев на это дело с роджерианской точки зрения, я задумался. Становиться писателем я не собирался. Я собирался рано или поздно все-таки начать работать психологом. Но в человекоцентрированном подходе душевное здоровье тесно связывается с полнотой осуществления своих возможностей. Если я чувствую желание писать и слышал, что у меня неплохо получается, могу я быть здоровым человеком - и компетентным психологом - если буду давить в себе эту возможность?

Сейчас я пишу (нет, не это эссе) в основном потому, что от этого мне больше хочется жить. Написать две-три книги - одна из немногих вещей, которых мне хочется в долгосрочной перспективе. Работа, деньги и создание семьи меня интересуют значительно меньше.

Кстати, с работой ситуация тогда сложилась интересная. Я вроде хотел начать ее искать. А ещё я хотел (и хочу) проживать каждый отдельный момент жизни как можно полнее. И в большинство моментов я чувствовал, что если сейчас сяду за поиски работы, то могу пропустить что-то более важное, интересное и неочевидное. В итоге я почти год целыми днями расхаживал по комнате, фантазируя, прислушиваясь к своими чувствам и ощущениям, хаотично читая и думая. При этом мне было стыдно за то, что я живу на шее у отчима и даже не ищу работу (хотя несколько вялых попыток я сделал). Я подозревал, что сильно похож на сумасшедшего (хотя мне больше нравится выражение "человек, страдающий психотическим расстройством"), но продолжал следовать чувству момента и, что интересно, не жалею об этом.

Тут мне прямо слышится возглас читателя или, скорее, моего внутреннего критика: "Ну да, ещё бы, ещё год нахаляву занимался, чем взбредет в голову, ещё и отмазку умную нашёл, типа он был в моменте! Чего тут жалеть!".

Таки да.

То есть я могу возразить, что, вообще-то, я не настолько инфантильная сволочь, как может казаться по этому тексту, и работать я работал, и учился я формально хорошо, и бла-бла-бла... Но нафиг надо оправдываться.

За почти год хождения по комнате я обнаружил, что из любого или почти любого эмоционального состояния в течение часа могу прийти к чувству света, энергии, тепла или надежды, как бы бьющих или спокойно растекающихся из какого-то источника внутри меня. Думаю, это и было то важное загадочное нечто, которое я боялся пропустить за поисками работы.

Как написал Эмиль Чоран, ""Что есть истина?" - вопрос, конечно, основополагающий. Но чего он стоит рядом с вопросом: "Как переносить жизнь?" А этот последний бледнеет рядом с другим: "Как выносить себя?"". Ну так вот, я нашёл свой ответ на последние два.

Хотя, наверное, ответ "42" тоже подходит.

 

4. Я и друзья.

 

В свободное от хождения по комнате время я выпивал со своим другом Д., который на тот момент недавно развелся с женой и чувствовал себя, мягко говоря, подавленным. Выпивал только я. Сам Д. пил. И, как правило, платил за нас обоих в баре, так как денег у меня обычно не было.

Да, я ужасный человек.

Так вот, к Д. я применял примерно ту же вариацию слушания, что и к Н. Сказать, что ему помогло именно это, я затрудняюсь - скорее он справился своими силами. После нескольких месяцев чёрной полосы он почувствовал себя лучше, стал пить меньше и начал встречаться с одной из девушек, которые познакомились с нами (sic) в баре. Мне он остался признателен за то, что я поддерживал его в трудное время. Я остался доволен, что выполнил свою роль поддержки, побухал нахаляву, и что мои ЧЦП-эксперименты на людях иногда заканчиваются удачно.

Ещё я начал часто созваниваться со своим другом А., который долго и мучительно пытался завязать с наркотиками.

Нет, у меня есть друзья, которые не пьют и не употребляют, но что о них рассказывать?

Как я общался с А. - нетрудно догадаться.

Опять же, сложно сказать, что я ему действительно помог. Он то завязывал на пару недель или на месяц, то срывался. Насколько я знаю, сейчас (на 17.07.19) он в завязке недели три. Опять же, насколько я знаю, я - единственный человек, которому он доверяет. Многое из того, что он делает, вызывает у меня досаду и возмущение. С другой стороны, я ценю его доверие и дружбу с ним. Я думаю, что стремление внимательно, с максимально возможными в данный момент пониманием и уважением выслушивать собеседника, но при этом быть честным насчет своих чувств, мыслей и желаний помогают мне удерживать подобные отношения на грани между дружбой и созависимостью. Я не хочу терять друзей, не хочу отворачиваться от их проблем, но не хочу и погружаться в их проблемы настолько, что они становятся моими.

О случае, который отбил у меня значительную часть жалости и готовности помогать другим в ущерб себе - ниже.

 

5. Я и М.

 

Последние полгода своего пребывания на Кипре я собирал металлолом - в основном потому, что мне надоело стыдиться своего безделья, а тут как раз знакомый предложил работу. Потом я на месяц заехал в гости к А. - он жил в другой стране - и переехал в Москву. В Москве я собирался пройти курс обучения ЧЦП, чтобы сверить свой опыт применения основных принципов подхода с опытом тех, кто применяет их профессионально, и, если надо, внести поправки в свою самодеятельность.

Вскоре после приезда я случайно познакомился с М. У М. не было ни работы, ни друзей, ни денег (вернее, было рублей двести), ни жилья - кроме хостела, койко-место в котором было оплачено на неделю вперед. Родственники решительно не хотели с ним говорить даже по телефону, в чем я лично удостоверился. Образ мыслей и душевное состояние М. были ещё более суровыми. Он был решительно уверен, что его преследуют "гэбня, менты и стукачи", что именно из-за их происков он не получил квартиру как детдомовец и не может устроиться на работу, что в его жизни не было ни одного хорошего дня, что он вряд ли переживёт следующую зиму, что... Это даже не треть всего списка.

Без преувеличения, я знаю только одного человека, физически, материально и эмоционально менее благополучного, чем М. - бездомную женщину, которая почти не могла ходить из-за болей в ногах и не приживалась в приютах из-за постоянных ссор с соседями и администрацией. С ней я давно потерял связь.

В общем, я впечатлился тотальным катастрофическим неблагополучием М. и решил, что хочу сделать все разумно возможное, чтобы ему помочь. Сейчас я думаю, что само это решение было ошибкой. По моим представлениям, помощь - это в первую очередь искреннее, понимающее, безусловно принимающее отношение, которое облегчает человеку самостоятельное решение собственных проблем. В представлении М. помочь ему мог только миллион рублей. Хотя бы миллион.

Думаю, если бы я удовлетворился его уверением, что не могу ничем ему помочь, он бы нашёл других людей, за счёт которых мог бы жить. Но я решил, что все-таки могу помочь, пусть не в его понимании этого слова.

Короче, я отдал М. деньги, отложенные на койко-место в общежитии, и на месяц остался пожить у Н., которая тоже была в Москве. Н. не особо возражала, но и в восторге не была. Сейчас я думаю, что это была ещё одна ошибка: во-первых, я поступился своими интересами, во-вторых, затронул интересы другого, близкого мне человека.

Зачем я так вдаюсь в эту историю?

Чтобы объяснить себе и вам, как я, с психологическим образованием и некоторым опытом общения с не самыми простыми людьми, вообще в неё влез. Казалось бы, очевидно же - не надо связываться с вечно несчастным параноиком, который всегда в беде, в которой виноваты все, кроме него. Тем более не надо давать денег. Все люди самые несчастные на свете, когда им срочно нужны деньги.

Да, но ведь если это очевидно мне, то тем более очевидно любому менее склонному вникать в чужие заморочки человеку. Тогда где М. найдёт другого идиота, который дал бы ему денег? Тем более, если я буду общаться с ним человекоцентрированно, есть вероятность, что в ходе общения он осознает, что его представления о ситуации неправдоподобны, найдёт работу, встанет на ноги...

Примерно так я размышлял. Не знаю насчёт М., но лично я в ходе общения осознал следующее:

1. Если я буду давать ему столько денег, сколько он просит, без денег останемся мы оба. Он их мгновенно испаряет.

2. Брать на себя решение проблем, которые другой может решить сам - часто вред, а не помощь. Спасибо Ким из группы по ЧЦП за очень вовремя подаренный мне образ: не стоит подталкивать ребёнка, прыгающего через ручей (канаву, лужу). Даже если он упадёт, пусть он сделает это сам.

3. М. больше заинтересован в деньгах, чем в принятии и понимании.

4. Я искренне не хочу общаться с этим человеком.

Юмор в том, что к моменту, когда я это осознал, М. полгода прожил за мой счёт и негодовал, что я подсадил его на подачки, стучу на него, морю голодом, спаиваю и строю ему козни, а нормальных денег не даю - но у меня их и не может быть, ведь я стукач и шизофреник.

В общем, Штирлиц был близок к провалу.

После этого мои сочувствие к хронически несчастным людям и готовность им помогать невзирая на здравый смысл несколько поубавились, а внимание к тому, что для меня приемлемо, а что нет - несколько возросло.

М. через некоторое время написал мне, что у меня, как я ни силился, не получилось сделать из него бомжа, и, слава Богу, в мире есть еще добрые люди. Я порадовался за него, понадеялся, что добрые люди не будут повторять моих ошибок в полной мере, и утвердился в мнении, что зря недооценивал его умение найти халяву.

Ведь мог бы у него уроки брать. Увы.

 

6. Я и группа по ЧЦП.

 

На курс по ЧЦП я таки записался. Уже по дороге на первое занятие вдруг понял, что помимо первой, рациональной цели - узнать, на верном ли я пути - у меня есть вторая, эмоциональная: найти группу единомышленников.

И я ее нашёл.

И, несмотря на некоторый идиотизм моих вышеописанных приключений, я узнал, что, по всей видимости, основные принципы подхода я применял и применяю правильно. Ура.

С самими занятиями, с ведущими, участниками и участницами группы у меня связано много тёплых воспоминаний. С тремя из них (участниц, не воспоминаний) я сдружился - Ким, Ася, Женя, привет, если это читаете. Все это было бы прекрасной темой для отдельного эссе, гораздо более веселого и светлого, чем то, что я уже понаписал, но...

Мне лень и некогда писать ещё одно эссе. То, что происходит в бойцовском клубе, останется в бойцовском клубе.

Я получил именно то, за чем пришёл. Nuff said. Довольно сказано.

 

7. Я, ценность жизни, настроения и бабушка.

 

Когда мои попытки выстроить обоюдно полезные взаимоотношения с М. провалились, центр тяжести моей ЧЦП-практики перескочил на отношения с самим собой. Да, у меня настолько скучная личная жизнь.

Лето и первую половину осени я перенес легко и даже с удовольствием, поскольку постоянно что-нибудь читал или писал. Отдельное спасибо Дарье Рубцовой, несколько более способной и известной, чем я, автору, общение с которой меня поддерживало и вдохновляло в желании писать. Если вам интересно, найти ее в гугле можно по запросу "Дарья Рубцова рассказы". По одним имени и фамилии он находит другую Д. Р., недавно погибшую в Магнитогорске.

Необходимость отвлекаться на работу раздражала, но не слишком - график был два через два.

Осенью я не успел дописать рассказ на "Рваную грелку", довольно крупный для рунета конкурс, положил рассказ в стол и завис на вопросе о ценности жизни.

Когда у меня плохое настроение, мне хочется умереть, но не хочется огорчать этим своих близких. Когда у меня хорошее настроение, мне кажется, что жизнь вполне сносна. Внимание, вопрос: имеет ли для меня моя жизнь какую-нибудь ценность, если абстрагироваться от моих настроений и заботы о чувствах близких?

Скорее - да, но большей частью иррациональную, на уровне привычки и инстинкта самосохранения. "По инерции тело дышит" - фраза, которая несколько раз попадалась мне в пабликах вконтакте. Я люблю эту фразу.

Плюс любопытство. Плюс удовольствие от общения, чтения, слушанья музыки, размышления, фантазирования, написания чего-нибудь... Секса, в конце концов, хотя, как мы уже договорились, личная жизнь у меня довольно скучная.

Плюс привычка пытаться причинять людям пользу.

Вот с этой простенькой системой ценностей я возился примерно год, проверяя и подтверждая ее с помощью фирменных чецэпэшных опоры на собственный опыт и полноты его осознавания. К внешней, укоренившейся в культуре и обществе системе ценностей, в которую включены семья, здоровье, деньги, труд на благо общества, общественное положение, нравственность, уважение окружающих, религиозная вера, любовь к Родине и т.д., я отношусь довольно подозрительно. Мне очень нравится фраза Ницше: "в мире больше идолов, чем реальностей".

Ну, или просто я ничего не добился и теперь всем завидую.

В конце концов, как написал уже упоминавшийся здесь Чоран, "избавиться от жизни значит лишить себя удовольствия смеяться над ней". Я люблю посмеяться.

Окончив курс по ЧЦП, я переехал обратно в Новосибирск, к своей бабушке, у которой недавно диагностировали раннюю стадию неизлечимого заболевания. Так что теперь у меня есть новый повод отлынивать от поисков работы и новый повод применять ЧЦП-навыки.

 

Все, Добби дописал эссе, Добби свободен.

Конец.

Спасибо за внимание.