Стихи, сочиненные на дороге в Петергоф

Когда я в 1761 году ехал просить о подписании привилегии

 для Академии, быв много раз прежде за тем же

Кузнечик дорогой, коль много ты блажен,

Коль больше пред людьми ты счастье одарен!

Препровождаешь жизнь меж мягкою травою

И наслаждаешься медвяною росою.

Хотя у многих ты в глазах презренна тварь,

Но в самой истине ты перед нами царь;

Ты ангел во плоти, иль, лучше, ты бесплотен,

Ты скачешь и поешь, свободен, беззаботен,

Что видишь, все твое; везде в своем дому,

Не просишь ни о чем, не должен никому.

Казалось бы, это стихотворение о простом кузнечике. Однако Ломоносову удалось открыть неисчерпаемый источник смыслов в этом произведении: неслучайно, русские поэты вслед за ним так часто будут писать позднее о кузнечиках [некоторые примеры из этого ряда произведений см. в: Приложение в конце файла]. Дело в том, что этот сюжет восходит к античной традиции, прежде всего к трактату древнегреческого философа Платона «Федр», где рассказан миф о кузнечиках или цикадах. По Платону, кузнечики до рождения Муз были простыми людьми, но, когда появились Музы они, в отличие от многих других, так увлеклись искусством, так заслушались музыкой, что перестали есть и пить, а боги за такое почитание превратили этих людей в кузнечиков – летающих, поющих и питающихся только росой. То есть они стали божественными созданиями – служителями муз, мусикийными существами (от др.-гр. слова μοῦσα – муза). Таким образом, в этом стихотворении Ломоносов размышляет о двух половинках своей личности: с одной стороны, он чиновник, едет опять просить о чем-то у императрицы, с другой – он поэт, как кузнечик, служитель муз, которого могут считать «презренной тварью», но на самом деле поэт-кузнечик – ангел, и он свободен.

- Тема поэтического бессмертия. Эту тему, хорошо известную нам по творчеству А. С. Пушкина, например, включает в русское культурное пространство Ломоносов. Он первым пишет стихотворение «Памятник»: 

Я знак бессмертия себе воздвигнул

Превыше пирами и крепче меди,

Что бурный Аквилон сотреть не может,

Ни множество веков, ни едка древность.

Не вовсе я умру; но смерть оставит

Велику часть мою, как жизнь скончаю.

Я буду возрастать повсюду славой

<…>

Это стихотворение восходит к знаменитой 30-й оде Горация «К Мельпомене» («Exegi monumentum…»). Так Ломоносов «подключает» русскую поэзию к великой античной традиции и делает неотъемлемым атрибутом Поэта право на поэтическое бессмертие. Неслучайно русские поэты будут писать свои подражания 30 оде Горация (Державин, Пушкин, Брюсов, Маяковский, Я. Смеляков и др.), а «бессмертие» станет одной из главных тем для поэтической рефлексии в лирике XVIII–XX веков.

- Религиозная поэзия. Сакральный статус Поэта, пусть даже он человек светский, позволяет ему обращаться к религиозно-философскому осмыслению мира и человека. Именно по этой причине первые русские поэты так часто обращались к жанру переложения псалма. Писал такие переложения и Ломоносов. Но создал он и другие шедевры религиозной поэзии. Например, «Ода, выбранная из Иова»[5] или дилогия «Вечернее размышление о Божием величестве…» и «Утреннее размышление». Обращаю внимание на этот аспект, так как одной из самых характерных черт русской поэзии после Ломоносова станет именно ее религиозный характер, вплоть до сегодняшнего дня. Посмотрим, какова семантика «Размышлений».

Почему дилогия начинается именно с вечера? Потому что в религиозной традиции это как бы изначальное время, как ни странно. Ночь, темнота – время одиночества человека, его потерянности, так как в мире нет света – символически означающего божественное присутствие:

Лице свое скрывает день;

Поля покрыла мрачна ночь;

Взошла на горы черна тень;

Лучи от нас склонились прочь;

Открылась бездна звезд полна;

Звездам числа нет, бездне дна.

В такой ситуации, не имея опоры, человек теряется. Ломоносов показывает это очень интересно: человек чувствует себя как «песчинка», «мала искра», «тонкий прах» (в данном случае прах – это пыль), он «смятен». Но, главное, он начинает даже сомневаться в боге, в том, «коль велик творец». Но вот наступает утро и появляется свет:

Уже прекрасное светило

Простерло блеск свой по земли

И божие дела открыло:

Мой дух, с веселием внемли;

Чудяся ясным толь лучам,

Представь, каков зиждитель сам!

Когда утром появляется свет и сияние, человек видит, что мир прекрасен, он видит чудо божественного творения, красоту мира, которых не было видно во тьме. И человек принимает это чудо и верит в силу бога:

Творец! покрытому мне тьмою

Простри премудрости лучи

И что угодно пред тобою

Всегда творити научи,

И, на твою взирая тварь,

Хвалить тебя, бессмертный царь.

Одним из самых ярких произведений русской поэзии, которое ориентировано на эту дилогию Ломоносова, является хрестоматийное и до сих пор непрочитанное по существу стихотворение А. С. Пушкина «Зимнее утро».

 

Выводы:

- Ломоносов – яркая личность новой русской культуры, порожденная произошедшими в ней преобразованиями.

- Главная направленность его творческой деятельности связана стремлением к устроению нового русского культурного и литературного пространства, чем определяется целый ряд его реформаторских инициатив в области языка, риторики, истории, поэзии.

- Ломоносов создал фундаментальные основания для развития русской литературы и поэзии (поэтические концепции, темы, сюжеты, образный ряд).

 

 

Приложение

 

Г. Р. Державин

Кузнечик

Счастлив, золотой кузнечик,
Что в лесу куешь один!
На цветочный сев лужечик,
Пьешь с них мед, как господин;
Всем любуяся на воле,
Воспеваешь век ты свой;
Взглянешь лишь на что ты в поле,
Всем доволен, всё с тобой.
Земледельцев по соседству
Не обидишь ты ничем;
Ни к чьему не льнешь наследству.
Сам богат собою всем.
Песнопевец тепла лета!
Аполлона нежный сын!
Честный обитатель света,
Всеми музами любим!
Вдохновенный, гласом звонким
На земли ты знаменит,
Чтут живые и потомки:
Ты философ! ты пиит!
Чист в душе своей, не злобен,
Удивление ты нам:
О! едва ли не подобен,
Мой кузнечик, ты богам!

(1802)

 

Афанасий Фет

Как здесь свежо под липою густою,
Полдневный зной сюда не проникал,
И тысячи висящих надо мною
Качаются душистых опахал.

А там, вдали, сверкает воздух жгучий,
Колебляся, как будто дремлет он.
Так резко-сух снотворный и трескучий
Кузнечиков неугомонный звон.

За мглой ветвей синеют неба своды,
Как дымкою подернуты слегка,
И, как мечты почиющей природы,
Волнистые проходят облака.

 

Велимир Хлебников

Кузнечик

Крылышкуя золотописьмом
Тончайших жил,
Кузнечик в кузов пуза уложил
Прибрежных много трав и вер.
- Пинь, пинь, пинь! - тарарахнул
зинзивер.

О, лебедиво!
О, озари!

(1909)

 

Николай Заболоцкий

Кузнечик

Настанет день, и мой забвенный прах
Вернется в лоно зарослей и речек.
Заснет мой ум, но в квантовых мирах
Откроет крылья маленький кузнечик.

Над ним, пересекая небосвод,
Мельчайших звезд возникнут очертанья,
И он, расправив крылья, запоет
Свой первый гимн во славу мирозданья.

Довольствуясь осколком бытия,
Он не поймет, что мир его чудесный
Построила живая мысль моя,
Мгновенно затвердевшая над бездной.

 

Кузнечик - дурень! Если б он узнал,
Что все его волшебные светила
Давным-давно подобием зеркал
Поэзия в пространствах отразила!

 

[1] Слово «черный» в то время обозначало «никому не принадлежащий, общий». Черносошные крестьяне свободно распоряжались участками земли, на которых они жили.

 

[2] Киево-Могилянская академия (1659–1817) – первая в Восточной Европе православная высшая школа. Название получила по имени основателя - митрополита Петра Могилы. В академии в разное время учились Ф. Прокопович, М. Смотрицкий – основатель славянской филологии (по его «Грамматике» учился Ломоносов), один год провел в стенах академии и сам Ломоносов.

[3] Еще один пример для понимания: образ восторга, восхождения, связанный с мистическим приобщением к сакральному миру, можно считать общепринятым для религиозной традиции. Так, св. Иоанн Дамаскин, тексты которого высоко ценил Ломоносов, писал: «Востечем на таинственную гору, превыше житейских и вещественных помыслов, и вшедши в Божественный и непроницаемый мрак в свете Божием воспоем…».

 

[4] Если вы хотите вникнуть в глубинный смысл сравнения поэта с пророком, которым будут руководствоваться и все последующие русские поэты, познакомьтесь подробнее с сюжетом Моисея или «египетского плена». Можно по тексту Библии, но вполне допустимы и другие варианты – пересказы, изложения этого сюжета или фильмы. Есть замечательный фильм «Исход: цари и боги» (2014, Англия, США).

[5] Об этой оде блестящую и очень интересную статью написал Юрий Михайлович Лотман (Об «Оде, выбранной из Иова» Ломоносова). Почитайте.