2020-05-25
224Лекции 11-12. Гендерные различия и социализация (4 часа).
Социальные нормы и гендерные различия.
Социальные нормы — это основные правила, которые определяют поведение человека в обществе. По мнению социальных психологов, объяснение многих гендерных различий следует искать не в гормонах и хромосомах, а в социальных нормах, приписывающих нам различные типы поведения, аттитюды и интересы в соответствии с биологическим полом. Наборы норм, содержащие обобщенную информацию о качествах, свойственных каждому из полов, называются половыми или гендерными ролями. Часть этих социальных норм внедряется в сознание через телевидение и популярную литературу, ряд других мы получаем непосредственно, например испытывая неодобрение со стороны общества, когда отклоняемся от ожидаемого гендерно-ролевого поведения.
Игли выдвинула предположение, что гендерные стереотипы, в сущности, являются социальными нормами. Это означает, что у всех нас есть представления о том, что мужчинам и женщинам свойственны определенные наборы конкретных качеств и моделей поведения, что подавляющее большинство людей придерживается этой же точки зрения и что обычно мы отдаем себе отчет, какое именно поведение считается правильным для представителей того или иного пола. Социальные психологи считают, что две основные причины, из-за которых мы стараемся соответствовать гендерным ожиданиям,— это нормативное и информационное давление (Дойч и Жерар).
Термин «нормативное давление» (normative pressure) описывает механизм того, как человек вынужден подстраиваться под общественные или групповые ожидания (социальные нормы), чтобы общество его не отвергло. Нормативное давление очень важно в нашей приверженности гендерным ролям.
Ряд исследований показали, что несоответствующее гендерной роли поведение особенно сильно вредит популярности среди мальчиков и что родители негативно реагируют на игры своих детей, характерные для противоположного пола. К сожалению, роль нормативного давления в желании соответствовать гендерным ролям пока мало изучена у взрослых людей.
Наказание за отказ следовать гендерным ролям может быть жестоким. Аятолла Хомейни, правитель Ирана с 1979 до середины 1980-х гг., отменил все законы, дающие женщинам хоть какие-то права, и приговорил к смертной казни в общей сложности 20 тысяч женщин, которые не соблюдали четкие правила, регламентирующие их одежду и поведение (French, 1992). В рамках ультраортодоксального иудаизма (который не исповедуют большинство евреев) с женщинами, которые отказывают в сексе своим мужьям или пренебрегают исполнением работы по дому, можно развестись без их согласия и лишить их всех прав на детей. Хасидские мужчины напали на группу паломниц во главе с женщиной-раввином, несущей Тору, которые хотели совершить поклонение перед Стеной Плача в Иерусалиме,— хасиды полагают, что женщинам не дозволено надевать шали, предназначенные для религиозных церемоний, и даже прикасаться к Торе. Более чем у 20 миллионов женщин во всем мире половые органы изувечены в результате клитородэктомии и других операций, направленных на то, чтобы навсегда уничтожить возможность оргазма или сохранить девственность.
Гомосексуальность как нарушение гендерных норм.
Для многих гомосексуальность представляется максимально возможным нарушением гендерных норм. Кайт и До, а также Тэйлор обнаружили, что стереотипы гетеросексуалов в отношении гомосексуалов отражают «теорию сексуальной инверсии», которая допускает, что гомосексуалы подобны гетеросексуалам противоположного пола. Склонность к поведению, соответствующему противоположной гендерной роли, рассматривается в рамках этой теории как признак гомосексуализма.
Информационное давление (informational pressure) вызвано тем, что, расширяя наши знания о себе и о мире, стремясь понять, какой позиции следует придерживаться в тех или иных социальных вопросах, мы в большой степени опираемся не на собственный опыт, а на информацию, предоставляемую окружающими. Другими словами, иногда мы подчиняемся не просто из-за того, что боимся осуждения общества, а потому, что без направляющего воздействия других мы действительно не знаем, что думать, чувствовать и делать. При этом мы обращаемся за подсказкой к окружающим и следуем их примеру. Мы живем в цивилизации, которая создана людьми и без них не поддается пониманию. Исходя из этого, можно сказать, что полагаться на окружающих, чтобы расширить наши познания в социальных вопросах и о мире, в котором мы существуем, в целом способствует адаптации. Чалдини отметил следующую особенность: чтобы определить, что именно является правильным, мы стараемся разузнать, что считают правильным другие, а свое поведение мы считаем правильным только до тех пор, пока наблюдаем его у окружающих (он назвал это социальной проверкой).
Информационное давление в сочетании с нормативным принуждением частично объясняет силу влияния гендерных норм на наше поведение.
Аронсон предположил, что подчинение нормативному давлению вызвано нашим желанием нравиться окружающим, а подчинение информационному давлению — желанием быть правыми.
Типы подчинения нормам:
Уступчивость. Тип подчинения социальным нормам, когда человек не приемлет их, но приводит свое поведение в соответствие с ними, чтобы избежать наказания и получить социальное одобрение.
Одобрение, интернализация. Тип подчинения социальным нормам, когда человек с ними полностью согласен.
Идентификация. Тип подчинения социальным нормам, при котором человек повторяет действия ролевой модели.
Понятие и механизмы гендерной социализации.
Социализация – это процесс усвоения социальных норм, правил, особенностей поведения, процесс вхождения в социальную среду. Соответственно, гендерная социализация – процесс усвоения норм, правил поведения, установок, согласующихся с культурными представлениями о роли, положении и предназначении мужчины и женщины в обществе.
Основные аспекты социализации: присвоение (процесс усвоения социального опыта, то есть воздействие среды на индивида) и опредмечивание (процесс воспроизведения социального опыта, то есть воздействие человека на среду). В рамках гендерной социализации под присвоением понимается, что ребенок с самого начала усваивает, что значит быть мальчиком и девочкой, мужчиной и женщиной. Опредмечивание – это реализация на практике усвоенных гендерных схем.
Социальные психологи также используют термин «дифференцированная социализация», подчеркивая тем самым, что в процессе социализации мужчины и женщины формируются в различных социально-психологических условиях. Полоролевая социализация имеет две взаимосвязанные стороны: а) освоение принятых моделей мужского и женского поведения, отношений, норм, ценностей и гендерных стереотипов; б) воздействие общества, социальной среды на индивида с целью привития ему определенных правил и стандартов поведения, социально приемлемых для людей его пола. Усваиваются, прежде всего, коллективные, общезначимые нормы, они становятся частью личности и подсознательно определяют ее поведение.
Выделяются две фазы полоролевой социализации: 1) адаптивная (внешнее приспособление к существующим гендерным отношениям, нормам и ролям); 2) интериоризации (внутреннее усвоение мужских и женских ролей, гендерных отношений и ценностей). К основным социализирующим факторам (агентам) относятся следующие социальные группы и контексты: семья, сверстники, институт образования, СМИ, работа, клубы по интересам, церковь. К внесемейным источникам полоролевой социализации также относятся детская литература и игрушки (Берн, 2001).
Уже в 3 года дети с уверенностью относят себя к мужскому или женскому полу (это называется гендерной идентификацией). В это время дети начинают замечать, что мужчины и женщины стараются по-разному выглядеть, занимаются разной деятельностью и интересуются разными вещами. К 7 годам, а нередко уже в 3—4 года, дети достигают гендерной константности – понимания того, что гендер постоянен и изменить его невозможно (Emmerich et al., 1977; Martin, Halverson, 1983). Еще до поступления в начальную школу дети обладают достаточно глубокими знаниями о гендерных различиях в игрушках, одежде, действиях, объектах и занятиях (Serbin et al., 1993).
Полоролевая социализация осуществляется благодаря таким факторам, как: а) дифференциальное усиление, когда приемлемое гендерно-ролевое поведение поощряется, а неприемлемое – наказывается социальным неодобрением; б) дифференциальное подражание, когда человек выбирает полоролевые модели в значимых ему группах – в семье, среди сверстников, в школе и т. д. и начинает подражать принятому там поведению. Как правило, общество, формирующее половую роль и идентичность, в воспитании четко ориентируется на стандарты фемининности и маскулинности, при этом оно терпимо относится к маскулинному поведению девочки, но осуждает фемининное поведение мальчика.
Одним из основных вопросов этой области является вопрос о психологических механизмах и способах гендерной социализации. Процессы гендерной социализации рассматриваются в рамках различных теорий. Во-первых, это психологические теории (психоаналитическая, необихевиористская, когнитивистская и т.д.) или теории социального научения, моделирования, половой типизации и когнитивного развития. Во-вторых, существуют концепции, специально разработанные для объяснения механизмов усвоения половой роли детьми в процессе социализации. Это такие теории, как новая психология пола и теория гендерной схемы.
Психологическими механизмами гендерной социализации являются: процесс идентификации (психоаналитическая теория); социальные подкрепления (теория социального научения и половой типизации); осознание, понимание половой социальной роли (теория когнитивного развития); социальные ожидания (новая психология пола); гендерные схемы (теория гендерной схемы). В отдельности каждый из этих механизмов вряд ли может объяснить гендерную социализацию. Поэтому тут существует несколько вариантов объяснений.
Родители обращаются с детьми так, чтобы приспособить их поведение к принятым в обществе нормативным ожиданиям. Мальчиков поощряют за энергию и соревнование, а девочек – за послушание и заботливость, поведение же, не соответствующее полоролевым ожиданиям, влечет отрицательные санкции. Родители обращаются с ребенком, исходя из своих представлений о том, каким должен быть ребенок данного пола. Адаптация ребенка к нормативным представлениям родителей может происходить по-разному.
Родители стремятся научить детей преодолевать то, что они считают его естественными слабостями. Например, если родители считают, что мальчики по природе агрессивны, они могут тратить больше усилий на то, чтобы контролировать агрессивное поведение сыновей, а дочерям, наоборот, помогают преодолевать предполагаемую естественную робость. Родители считают поведение, «естественное» для данного пола, неизбежным и не пытаются его изменить; поэтому мальчикам сходят с рук шалости, за которые девочек наказывают. Родители преимущественно реагируют на такие поступки ребенка, которые кажутся им необычными для пола (например, если мальчик робок, а девочка агрессивна).
Отношение родителя к ребенку в известной степени зависит от того, совпадает ли пол ребенка с полом родителя. Здесь возможны три варианта. Каждый родитель хочет быть образцом для ребенка своего пола. Он особенно заинтересован в том, чтобы обучить ребенка секретам и «магии» собственного пола. Поэтому отцы уделяют больше внимания сыновьям, а матери – дочерям. Каждый родитель проявляет в общении с ребенком некоторые черты, которые он привык проявлять по отношению к взрослым того же пола, что и ребенок. Например, отношения с ребенком противоположного пола могут содержать элемент кокетства и флирта, а с ребенком собственного пола – элементы соперничества. Привычные стереотипы господства-подчинения также нередко переносятся на детей. Женщина, привыкшая чувствовать себя зависимой от мужа и от взрослых мужчин вообще, проявит такую установку скорее по отношению к сыну, чем к дочери. Особенно сказывается это в отношениях со старшими детьми.
Родители сильнее идентифицируются с детьми своего, нежели противоположного пола. В этом случае родитель замечает больше сходства между собой и ребенком и более чувствителен к его эмоциональным состояниям. Это во многом зависит от самосознания родителя. Но ребенок – не пассивный объект гендерной социализации. Опираясь на рассогласованность действий своих воспитателей, взрослых и сверстников и собственный жизненный опыт, он выбирает из предлагаемых ему образцов что-то свое.
Американский социолог Рут Хартли выделяет четыре основных способа конструирования взрослыми гендерной роли ребенка: социализация через манипуляции, вербальная апелляция, канализация, демонстрация деятельности. Пример первого процесса: озабоченность матери внешностью дочери, второго – частые обращения в стиле «ты моя красавица», подчеркивание ее привлекательности. Ребенок приучается смотреть на себя глазами матери, а вербальная апелляция усиливает действие манипуляции. Девочка получает представление о том, что внешний вид, красивая одежда – это очень важно. Канализация означает направление внимания ребенка на определенные объекты, например на игрушки, соответствующие игре в «дочки-матери» или имитирующие предметы домашнего обихода. Дети часто получают социальное одобрение за игру с «соответствующими полу» игрушками. Демонстрация деятельности выражается, например, в том, что от подрастающих дочерей гораздо чаще, чем от сыновей, требуют помощи по дому. То есть девочки учатся вести себя, действовать «как мама», мальчики – «как папа».
В западной психологической литературе для объяснения механизма передачи гендерной информации от родителей к детям в последнее время наиболее широко используется теория гендерной схемы С. Бем. Она опирается на две теории усвоения половой роли: теорию социального научения и теорию когнитивного развития. Представители теории социального научения считают, что в развитии полоролевого поведения все зависит от родительских моделей, которым ребенок старается подражать, и от подкреплений, которые получает поведение ребенка от родителей (положительное – за поведение, соответствующее полу, и отрицательное – за противоположное поведение).
Согласно теории когнитивного развития, в процессе усвоения половой роли первостепенное значение имеет активность самого ребенка, которая проявляется в том, что ребенок узнает о существовании двух полов и включает себя в одну из категорий, а затем на основе самоопределения управляет своим поведением, выбирая те или иные его формы. Благодаря способности детей группировать и перерабатывать информацию и осуществляется половая типизация.
Половая типизация – это результат переработки информации по гендерной схеме, то есть готовность усваивать информацию о себе в контексте понятий «мужское – женское». Такая переработка информации осуществляется ребенком потому, что в обществе приняты полодифференцирующие практики. Половая типизация как процесс приобретения предпочтений, навыков, установок, поведения, соответствующих полу, происходит в результате процесса гендерной схематизации.
Гендерная схематизация – это обобщенная и натренированная когнитивная готовность детей кодировать и организовывать информацию о себе и других соответственно культурным определениям «мужское – женское». Гендерная схема – это когнитивная структура, сеть ассоциаций, которая функционирует как предвосхищающая структура. Иными словами, она заранее настроена на то, чтобы искать и группировать информацию. Поведение, характеристики, культурные символы спонтанно сортируются на категории «мужское – женское». Процессы схематизации информации высоко избирательны и позволяют индивиду группировать структуры и значения огромного множества входящих стимулов.
Теория гендерной схемы рассматривает восприятие как процесс конструктивный, то есть созидательный, творческий, а не просто пассивное восприятие. При этом происходит взаимодействие между входящей информацией и уже существующей схемой. В конце концов это взаимодействие и определяет то, что воспринимает индивид. Следующий этап усвоения половой роли связан с внедрением гендерной схемы в структуру Я-концепции ребенка. Ребенок учится применять схему не только для селекции поступающей извне информации, но и в отношении к самому себе. Дети из множества возможных человеческих характеристик выбирают только те, которые определены в данной культуре как приемлемые для его или ее пола и поэтому подходят для организации содержания Я-концепции.
Таким образом, Я-концепция ребенка типизируется согласно полу и два пола воспринимаются различными не столько по степени выраженности личностных свойств, сколько по выраженности характеристик, присущих конкретному полу. Одновременно с этим дети учатся оценивать себя на соответствие гендерной схеме (так их дисциплинируют родители и посторонние люди), противопоставляя другому полу собственные предпочтения, отношения, поведение, свойства. Гендерная схема становится предписанием, диктующим стандарт поведения. С. Бем подчеркивала, что теория гендерной схемы – это теория процесса, а не содержания. Половая типизация отличает одних людей от других не степенью женственности или мужественности, а тем, в какой мере их Я-концепция и поведение организованы на основе гендерной схемы.
Утверждению гендерной схемы в сознании и Я-концепции способствуют следующие условия:
1. Условия, при которых категория «пол» становится приоритетной среди других социальных категорий в процессе познания окружающей действительности. Социальный контекст делает категорию «пол» значимой частью широкой ассоциативной схемы, то есть идеология и практика культуры создают ассоциации между этой категорией и широким спектром других категорий поведения и характеристик.
2. Условия, при которых социальный контекст приписывает данной категории широкое функциональное значение. Иными словами, когда существует множество институтов, норм, табу, разделяющих людей, что организует поведение и отношения на этой основе. Почти во всех обществах растущего ребенка обучают двум важным вещам, связанным с полом: во-первых, сети связанных с полом ассоциаций, которые действуют как когнитивная схема; во-вторых, тому, что дихотомия мужского и женского имеет место практически в любой области человеческого опыта. Поэтому сторонники теории гендерных схем считают, что дети скорее всего были бы свободнее от гендерных схем и, следовательно, от половой типизации, если бы общество сужало сеть ассоциаций, связанных с полом, и перестало настаивать на функциональной значимости гендерной дихотомии.
С. Бем предлагает две стратегии воспитания детей, относительно свободных от гендерной схемы. Первая стратегия заключается в том, чтобы различия между полами детям представляли не на основе внешних признаков (одежда, стиль поведения), а на основе биологических факторов. Объясняя детям, что мужчины и женщины имеют анатомические и репродуктивные различия, родители ограничивают функциональную значимость пола и тем самым ослабляют процессы гендерной схематизации.
Вторая стратегия состоит в том, чтобы дать детям альтернативную схему, с помощью которой они будут перерабатывать социальную информацию и интерпретировать культурные ассоциации, которые им предлагают. Альтернативная схема помогает человеку сопротивляться давлению доминантной культуры и позволяет оставаться вне гендерных схем, хотя окружающий мир их им предлагает. В качестве альтернативных вариантов можно использовать следующие схемы: 1) акцентирование индивидуальных, а не половых различий (не девочки любят наряжаться, а Маша любит наряжаться); 2) историческое сравнение ситуаций, отражающих дискриминацию по признаку пола (уменьшение проявлений сексизма в западных странах в последние годы); 3) анализ проявлений культурного релятивизма – информация о полоролевых предпочтениях, существующих в разных культурах и отличающихся от традиционных западных стандартов (например, в Африке наряжаются и украшают себя мужчины, а не женщины и т.п.).
3. Факторы гендерной социализации.
Поведение родителей. Уже в общении с новорожденными детьми проявляются невербальные различия в обращении к ним - матери и отцы чаще прикасаются к новорожденным сыновьям, чем дочерям. В дальнейшем такое положение вещей вполне может привести к формированию у мальчиков ощущения большей собственной значимости и способности контролировать других.
В многочисленных исследованиях было отмечено, что с младенчества сыновей стимулируют к активным движениям, с ними играют в подвижные игры и чаще подталкивают к независимому исследовательскому поведению во всех сферах - зрительной, тактильной, двигательной, тогда как с дочерьми чаще предпочитают разговаривать. Получается, что с раннего детства может закладываться основа для большей независимости и активности мальчиков.
Кроме того, взрослые по-разному реагируют на коммуникативные стили девочек и мальчиков. Уже в общении с 13-14 месячными детьми у взрослых замечена тенденция отвечать мальчикам, если те кричат, хнычут, ведут себя агрессивно, то есть мальчики вынуждают взрослых общаться с ними. Подобные же попытки девочек обычно игнорируются, зато взрослые охотно откликаются на их жесты, прикосновения, просто разговор. Все это приводит к формированию в дальнейшем разных стилей общения у девочек и мальчиков: мальчики становятся более напористыми, а девочки - более разговорчивыми.
Эмоциональные реакции родителей также сложным образом влияют на гендерную социализацию детей. Родители больше разговаривают с дочерьми о чувствах, эмоциях, используют больше эмоциональных обозначений, когда рассказывают что-то дочерям. К двум годам девочки, как правило, используют в речи больше слов для обозначения эмоций и в дальнейшем отличаются большей сензитивностью и эмоциональной эмпатией. В то же самое время в соответствии с гендерными представлениями родители более склонны принимать проявления недовольства со стороны сыновей, чем дочерей. Дочерям транслируется мысль о том, что отрицательные, агрессивные эмоции не должны быть свойственны женщинам, в то время как с сыновьями вполне спокойно обсуждаются ситуации агрессивного поведения.
Родители склонны чаще приходить на помощь дочерям и полагать, что девочки больше нуждаются в их поддержке и совете. Большая готовность взрослых к помощи девочке может усиливать возникающее у нее чувство собственной беспомощности и в дальнейшем снижать ее уверенность в собственных силах.
Еще одно важное отличие в родительском поведении по отношению к детям. Примерно с шести месяцев мальчиков начинают приучать к более самостоятельному поведению – их постепенно отдаляют от родителей. Девочек держат ближе к себе на протяжении всех возрастных этапов развития. В последующем это выливается в то, что мальчики получают больше возможностей для развития исследовательских навыков, для реализации как двигательной, так и познавательной активности. Им чаще позволяют играть во дворе, на улице, они могут дальше уходить от дома, заниматься активным изучением окружающего мира.
Влияние сверстников и возрастных субкультур. Наблюдения показывают, что дети самостоятельно разделяются на группы по признаку пола, причем группы мальчиков больше по численности, вовлечены в более активные действия, часто соревновательного характера. Их игры проходят в большем удалении от дома.
Обычно дети выбирают игрушки, которые не заняты другими детьми. Если они выбирают игрушки, соответствующие их полу, то они чаще находят других детей, которые хотят с ними играть. Не соответствующие полу игры заканчиваются скорее, чем те, что подходят по полу. Дети, которые играют в игрушки другого пола, чаще всего остаются одни, никто к ним не присоединяется. Их могут дразнить. Таким образом, сами дети активно участвуют в процессе гендерной социализации. При этом мальчики формируют свою собственную структуру взаимодействия, которая отвечает только требованиям других мальчиков.
Дети гораздо более нетерпимы к сверстникам, непохожим на других, чем взрослые. Каждый ребенок, нарушающий ожидаемые гендерные стереотипы, будет в лучшем случае немедленно высмеян, а то и окажется изгоем. Особенно велика роль сверстников в мужской среде, в силу того, что у мальчиков гендерные представления обычно более статичны, неизменны и завышены, чем у девочек.
Выраженный конформизм служит мощным фактором приобщения ребенка к конкретным культурным нормам, а стремление к подражанию сверстникам и взрослым представителям своего пола — обеспечивает успешность адаптации его в обществе. Поскольку эти качества проявляются у детей во всех культурах, есть основания думать, что они в какой-то мере являются врожденными.
Поведение учителей. Учителя также находятся под воздействием гендерных стереотипов. В школе дети встречаются с разным отношением учителей: от девочек ждут послушания, примерного поведения, прилежания. Им учителя уделяют меньше внимания, чем мальчикам. Так как мальчики несколько меньше подготовлены к школе, чаще нарушают дисциплину, то учителя стремятся, в первую очередь, держать под контролем мальчиков. К нарушениям дисциплины, правил поведения, которые допускаются мальчиками, относятся снисходительно. На девочек же оказывается огромное давление, направленное на беспрекословное подчинение всевозможным традициям и нормам поведения.
Во время урока учителя, в первую очередь, отвечают на вопросы мальчиков, реагируют на их поднятые руки; ответы с места девочек, как правило, не принимаются, их вопросы чаще оставляют без внимания. Учителя дают чуть больше времени на ожидание ответов мальчиков на вопросы. Подразумевается, что девочка должна была все выучить и дать готовый ответ, что сейчас найти ответ она вряд ли сможет, тогда как мальчик, если даже и не учил, сообразит. Такое неравномерное распределение внимания способствует формированию уверенности в себе, в своих силах у мальчиков. У девочек же развивается модель поведения, основанная на послушании, ориентация на как можно более точное воспроизведение; в результате они опасаются совершить ошибку или привлечь к себе внимание.
Учителя дают качественно разную оценку ответам мальчиков и девочек. Любой ответ девочки принимается, а от мальчиков требуют большего, настаивают на поиске правильного ответа, стимулируют «подумать еще». Ответы мальчиков анализируются учителями более подробно, что дает основу для продвижения дальше. Следовательно, мальчиков больше ориентируют на улучшение результатов, на достижения, на преодоление трудностей, на более высокий уровень притязаний. Таким образом, количество и качество внимания, уделяемого учителями девочкам, в скрытой форме дает им понять, что они на вторых ролях в классе.
Неуспех девочек учителя объясняют отсутствием способностей, тогда как плохие отметки мальчиков связывают с недостатком трудолюбия, усилий по конкретному предмету. Эти отличия имеют существенное значение, так как при отсутствии способностей трудолюбие, дополнительные усилия не могут решить проблему. Следовательно, девочек меньше настраивают на работу, в скрытой форме их поощряют принять то, что есть, как должное. Обратное справедливо для мальчиков - их настраивают работать больше, чтобы добиться успеха. Высоко развитая способность к социальной адаптации толкает девочек на то, чтобы соответствовать модели поведения, которую прямо и косвенно, сознательно и неосознанно поощряет учитель/учительница. Они также стремятся подстроиться к своим одноклассницам.
Гендерные культурные стереотипы в одежде. Розовое и светлое для девочек, голубое, синее и темное для мальчиков - это знаки того, как с ребенком необходимо взаимодействовать, какие черты отыскивать в нем. Стиль одежды также полоспецифичен: оборочки, кружавчики, бантики, ткань в цветочек для девочек, мишки и машинки на одежде мальчиков. В результате такой стиль ограничивает свободу девочки, и она уже не может утолить свою любознательность. Так исподволь прививается поведение, соответствующее стереотипным представлениям о женщине как более пассивной, озабоченной своей внешностью, менее склонной к исследовательскому поведению. Мужчинам полагается быть активными, быть готовыми к борьбе. Одежда мальчиков редко является препятствием для их активности. Таким образом родители с раннего детства через одежду организуют окружение ребенка в соответствии с гендерными предписаниями.
Особенности игр и игрушек. Простые наблюдения подтверждают, что набор игр и игрушек у девочек и мальчиков различается. При этом, выбор игрушек первоначально осуществляют родители, проявляя свои представления о том, чем заполнить жизненное пространство ребенка. В целом, в детской комнате девочки меньшее количество игрушек и они менее разнообразны. Следует подчеркнуть, что игрушки не просто окружают и развлекают детей, а развивают определенные умения, дают возможность «примерять» взрослые роли. Если взрослые предоставляют разные игрушки девочкам и мальчикам, то они косвенно сообщают детям, что то, что они могут делать, зависит от их пола. «Соответствующие полу» игрушки для мальчиков стимулируют двигательную активность, исследование пространства, склонность к риску, изобретательность, для девочек - близость с другим человеком и вербальное взаимодействие. В возрасте от 18-24 месяцев дети уже четко предпочитают те игрушки, которые традиционно относятся к мальчишеским или же девчоночьим.
Детская литература. Молли Розенхан проанализировала российскую детскую литературу как основной материал для изучения формирования гендерных стереотипов. Ведущим из них М. Розенхан назвала образ «работающая мать». К этому образу ею были отнесены: восхваление материнства, стремление доказать необходимость работы для женщины, принцип дополнительности социальных ролей мужчины и женщины, принцип разделенности общественной и домашней сфер - последняя уготавливалась для женщин-«хранительниц домашнего очага». Даже поверхностный взгляд на детские книжки заставляет заметить: женские характеры и женские имена реже выносятся в заголовок, редко являются центральными. Любимыми положительными героями дети чаще называют лиц мужского пола, чем женского.
Детские изображения (картинки для детей, иллюстрации, живопись) - особое поле исследования. Во-первых, девочки вообще реже мальчиков изображаются на картинках. Мальчики чаще девочек изображаются активно действующими. Мальчики чаще изображаются где-то за пределами дома, а девочки - именно дома и в замкнутом пространстве, они болеют, они заблудились. Мальчиков художник застает в момент принятия какого-то решения, девочек - в момент растерянности перед неожиданно возникшей сложностью, девочки страшатся и недоумевают, а мальчики-рыцари спасают их в сложной ситуации.
Предметами изображения - помимо живых людей - остаются игрушки и предметы быта, позволяющие приписывать девочек и мальчиков к определенным гендерным ролям. Девочки изображаются с игрушечной мебелью, посудой, домашней утварью, а мальчики - с луком и стрелами, удочкой и т.д. Девочки рисуются художником аккуратненькими, в чистой одежде, хотя любой ребенок, независимо от пола, может лазить по деревьям и испачкаться, играя.
Лингвисты проанализировали частоту употребления различных эпитетов по отношению к мальчикам и девочкам. Она убедительно характеризует сохранность гендерных стереотипов в книжках для маленьких. Самые употребительные эпитеты для мальчиков - «большой», «сильный», «смелый», для девочек - «милая», «испуганная», «хорошая», «слабая». Кроме того, применительно к домашней работе авторы очень часто употребляют пассив, множественное число, что создает ощущение «невидимости» домашнего женского труда. Следует отметить, что совершенно исключительными по значимости внушения гендерных стереотипов оказываются традиционные и авторские русские сказки.
Средства массовой информации. Женские и мужские образы, представляемые в телевизионных программах, в большинстве случаев сильно стереотипизированы. Мужчины выглядят предприимчивыми, активными, деловыми, женщины прежде всего очень привлекательны, зависимы, заботливы. Особенно это касается образов мужчин и женщин, представляемых в рекламных роликах.
Женщины на телевидении в среднем моложе, чем мужчины; обладают более привлекательной внешностью и мягким характером; их показывают в контексте романтических интересов, дома, семьи; они же чаще оказываются в роли жертвы. Даже работающих женщин стараются значительно реже изображать принимающими решения, утверждающими рыночную политику корпорации, выполняющими социально и экономически результативную работу. Более того, исследователи отметили, что телевизионные героини, занимающие руководящие посты высокого уровня, как правило, унаследовали их от своих мужей или родственников. Мужчины же не только значительно чаще появляются на экране, но и имеют уважаемую в обществе профессию (адвокат, врач) либо представлены в специфически мужской области деятельности, например полицейскими. Отмечают, что мужчин часто изображают жесткими, эгоцентричными, настроенными на агрессию и соперничество. Наконец, отрицательными персонажами предпочитают делать мужчин, тогда как женщин стремятся показать чуткими и добросердечными.
Контент-анализ рекламных роликов на телевидении показал, что властный голос в рекламе всегда принадлежит мужчине, подавляющее большинство роликов с участием женщин рекламируют товары для дома, а диапазон занятий для мужчин в рекламных роликах в три раза шире, чем для женщин.
