Моли Бога о нас, отче Павел

Весной 1944 г. линия фронта приближалась к Печорам и в ночь с 31 марта на 1 апреля шла непрерывная бомбежка города и монастыря. Хотя чудесным заступничеством Божией Матери бомбы не попали ни в одно из зданий Псково-Печерской обители, сложилась ситуация, подобная той, что была в Валаамском монастыре в 1940 г. во время Финской войны. Тогда после бомбежек валаамская братия, спасая святыни обители, по льду Ладожского озера переправила их в Финляндию.

Во время бомбёжки Печор жители укрывались в пещерах для овощей. От осколков бомб имелись жертвы, как среди горожан, так и монастырских насельников.

В жизни обители наступил сложный период, когда мнения братии разделились. Были такие, которые, во избежание репрессий со стороны советской власти, стремились покинуть монастырь, другие склонялись к тому, чтобы остаться. Здесь решающее слово было за игуменом, который принял решение: предаться в волю Божию - остаться. Последующие события были драматичны как для самой обители, так и для отца Павла (Горшкова): сокровища были вывезены, обитель разрушена, игумен арестован новой властью. На всё воля Твоя, Господи!

Несмотря на все сложности переходного периода, страх и смятение в душах людей за свою жизнь, монастырский богослужебный круг совершался в обычном порядке. Монахи живут вне времени и пространства – в вечности, поэтому, чтобы не происходило, молитвы Господу и Пресвятой Богородице возносились по часам. Вот и 10 августа 1944 г. обитель молитвенно отмечала празднование в честь иконы Божией Матери «Одигитрия» (Смоленская), прося Матерь Божию не лишать их Своего водительства. На следующий день в город Печоры вошли советские войска, встречаемые колокольным звоном Псково-Печорского монастыря, который не был заранее подготовленной акцией. Колокольный набат исходил из самой глубины оккупированного сердца русского человека, это был восторг русской души, вырвавшийся на волю, это была свобода, граничащая с безумством единения русского гражданина со своей матерью Родиной. В порыве беспамятства, он, седой игумен, забыв про свои года и чин, как мальчишка, рвал цветы для воинов-освободителей и спешил к ним навстречу. Слёзы умиления текли по его щекам: Здравствуй, Русь! Здравствуй, Народ Победитель! Храни тебя Бог!

Корреспондент ТАСС старший лейтенант Н. Семенов сообщал: «В бою за Петсери особенно отличились подразделения кавалера ордена Александра Невского капитана Землякова и капитана Смирнова... Трогательные встречи происходят на улицах. 70-летняя Екатерина Туманова, седой врач Петр Павлович Сервирог, маленькая девочка Тоня Тукмачева обнимают, целуют наших бойцов, благодарят их. В Псково-Печерском монастыре звонят колокола в честь Красной Армии. Духовенство служит молебен. Настоятель монастыря дарит нашим бойцам цветы…».

После освобождения Печор от немцев отец Павел был включен в комиссию по расследованию преступлений оккупантов на Псковщине. Не единожды ему приходилось участвовать в митингах, по случаю освобождения города. Его радость не знала границ…

Не откладывая в долгий ящик, в августе 1944 года игумен Псково-Печерского монастыря Павел Горшков обратился к управляющему Ленинградской епархией с прошением о принятии Псково-Печерского монастыря в каноническое общение с Московской Патриархией. Весь сентябрь 1944 г. прошел в хлопотах по налаживанию канонических отношений с епархией и деловых – с местными властями. В октябре, в престольный праздник обители – Покрова Божией Матери, игумен Павел участвовал в торжественном богослужении, а 17 октября последовал ожидаемый им арест, по обвинению по статьям УК РСФСР № 58–1 «а», 58–10 часть 2, 58–11. При его аресте были изъяты документы монастыря, личная переписка настоятеля, альбом с фотографиями, другие личные вещи. Личная переписка и альбом с фотографиями, по окончании следствия, были уничтожены.

Допрос вёл следователь Жидаль, капитан госбезопасности, заместитель начальника первого отдела следственного отделения УНКГБ ЛО, который был помешан не только на «еврейском вопросе», но и известен жестоким обращением к подследственным, с применением физической расправы и пыток со смертельным исходом. Этот изверг допрашивал игумена Псково-Печорского монастыря 9 раз. Как правило, это была изнуряющая процедура дознания «с пристрастием», как в ночные часы, так и днём. Например, 31.10.1944 г. о.Павла истязали с 10 часов 30 минут утра до 23 часов вечера, а 28.11.1944 г. — с 8.00 до 23 часов.  Не удивительно, что после подобных издевательств наместник две недели лежал в тюремной больнице. Позднее, в 1968 году, после отбытия своего наказания, Т.А. Хитрова, проходившая по одному делу с игуменом, сообщила, под запись на магнитофонную ленту, архимандриту Алимпию, что во время следствия задержанных избивали, не избежал этой участи и настоятель Псково-Печерского монастыря о. Павел Горшков.

В процессе общения со следствием, меняются не столько показания, сколько тональность «откровений» подозреваемых. Так, в одном из первых протоколов, задержанный Павел Михайлович Горшков отметил: «В предъявленном мне обвинении виновным себя признаю частично», что даёт нам право сомневаться в истинности всех записанных показаний и, соответственно, вменяемых монаху обвинений. Своё поведение игумен оправдывал религиозными мотивами: «Немцы сразу стали открывать церкви, заискивали перед верующими…, но когда мне стало известно, что они взрывают церкви и занимаются грабежом, я стал смотреть на них, как на грабителей». При этом настоятель подчёркивает: «Контрреволюционной деятельностью в пользу немцев я не занимался, никого не вербовал, не могу себя признать виновным в получении заданий для шпионской деятельности в тылу Красной Армии».

Прослеживая жизненный путь монаха Павла Горшкова, понимая душу православного христианина, принимая во внимание высоту достигнутую трудами служения Господу, мы не можем допустить даже мысли, что настоятель лукавил, кривил душой. Конечно же, он говорил правду, но вот как её изложил в протоколе нехристь-следователь – это другой вопрос. По-сути, встретились два мира, два человека, две системы взглядов: исповедник и дознаватель. Первый – всю жизнь исповедовал других сам, исповедовался, учил «тварей божиих» жить по правде; второй – всю жизнь допрашивал, выбивал показания, мучил, обвинял, «подбивал» любое высказывание подследственных к заранее выдуманной версии. В протоколах допросов
часто встречаются выражения: «Ваши заявления «не помню» следствие расценивает, как нежелание говорить правду. Прекратите врать», «Это ложь! Требуем от вас правдивых
показаний» и др. Не удивительно, что если задача одного была подвести душу человека к покаянию, показать ему путь к прощению и отпущению грехов, то второй обязался найти вину задержанного и засадить его в узилище. Поэтому ещё более становятся понятными выражения: «Иди, и не греши» и «Я тебе покажу!». И если кому не удается «показать» и доказать, то вход идут не только угрозы, но и пытки, которых не многие выдерживают. Так, рабочий монастыря Егор Петрович Петров-Костенков, проходящий, как соучастник, по данному уголовному делу, после ночных допросов «сознался», что принимал участие, вместе с эстонской полицией, в расстреле 20 советских граждан, при этом, якобы, лично убил 5 человек. Когда о.Павел узнал об этом, то в ходе судебного разбирательства сообщил об этом: «Петров в коридоре мне сказал, что он на себя наговорил...».

Не вызывает сомнения, что все показания, которые давал игумен, были подведены следствием к заданному обвинению. Чтобы подозреваемый не говорил, всё использовалось против него. Горшков честно отвечал на поставленные вопросы. «Считал, что немцы должны победить большевиков», следом аргументируя сказанное. Следователь же, опуская суть, к фразе добавлял обязательно казённое: «по отношению, к которым был настроен враждебно».  Видимо тот не знал, что всякая власть от Бога.

Бесстрашие подследственного поражает. Он не боится спокойно, глядя в глаза палача, честно поведать о себе, о своих политических и монархических взглядах: «Еще до 1918г. в своих проповедях и в личных беседах революционеров-коммунистов я называл «крамольниками и супостатами», - записал следователь в протоколе от 19.01.1945 г. – «Когда советское правительство расстреляло царскую семью Романовых, я высказался среди своего окружения, говоря: «Большевики расстреляли невиновных людей, и вся семья Романовых есть святые мученики, погибшие от рук большевиков».

Святые мученики? – да за такие слова расстреливали без суда и следствия!

«Знать, крупная рыба попалась в наши сети», - ржали псы НКВД В архиве по Псковской области хранится документ А-21132, т.4, л. 129, где со слов задержанного написано: «Иеромонах Павел /Петр Михайлович Горшков/ родился в 1867 году, 20-го августа. В 1920 году прибыл в Печерский монастырь. По благословению о. Настоятеля Архимандрита Иоанна был инструктором трезвости по приглашению Эстонской лиги трезвости от октября м.1921 г. организовал в Юрьеве общество «Разумный досуг». В1924 г. назначен экономом, в1926 г. командирован в Пюхтицкий жен. монастырь духовником, в1932 г. в Тапе, в 1933 году в приход Мустве и в 1937 году в Печерскую обитель возвратившись исполнял должность Благочинного, помощника Настоятеля.

Гражданским судом осужден не был. Район деятельности: с 1920 года в Эстонии, до этого времени жил в Сергиевой Пустыни, что под Петроградом 30 лет, с1888 г. до1918 г. Организовал «Первую Российскую Сергиевскую трудовую школу трезвости», которая помещалась в двух им построенных зданиях, с мастерскими и сельским хозяйством, заимел 14 наград, в том числе 2 б.медали из Италии и золотой с украшениями Крест от бывшей духовной власти.

Допросил зам. нач. 1 отд. след. отд. УНКГБ ЛО капитан г/б (подпись) /Жидаль/».

Кстати сказать, данный дознаватель, во время очередного рукоприкладства к подследственной Т.А. Хитровой, получил от неё достойный отпор. Во время физического насилия над женщиной, она оказала сопротивление и ударила насильника стулом. Прибывший на место происшествия прокурор, бывший командир партизанского отряда, лишившийся в бою обеих ног, напомнил Жидаль о том, что тот и ранее был замечен в насильственных действиях по отношению к подследственным, и чуть не убил 25 человек. После чего виновник был отстранён от ведения этого уголовного дела. Тем не менее, он дослужился до звания подполковника и должности начальника следственного отдела.  В 1951 г. был командирован в УМГБ Красноярского края, уволен из следственных органов за нарушение норм социалистической законности, получив взыскание.

Да, могли ли эти дьяволы во плоти тягаться с ангелами небесными? - Отец Павел, моли Бога о нас…

Настоятель Псково-Печерского монастыря и четверо монастырских работников были обвинены в «преступной деятельности в пользу немцев», которой они якобы занимались совместно с арестованными (Зайц, Перминов, Амозов) по уголовному делу «Православной миссии». И 07.02.1945 г. игумен Павел Горшков был приговорен по ст.58–1"А" ч.2., 58–10, 58–11 УК РСФСР, к 15 годам лишения свободы, за «измену Родине, пропаганду, агитацию, содержащие призывы к свержению, подрыву или ослаблению советской власти, проводимые с использованием религиозных предрассудков масс в военной обстановке, и контрреволюционную деятельность». Но кроме всего прочего, о.Павла наказали за благословение. Видимо, по мнению суда, благословлять священник был обязан по партийному признаку. Например, советских офицеров благословлять не возбранялось, а тот же самый религиозный акт по отношению к офицерам Германии считался преступлением. Но более всего возмутило судью благословление бывшего советского офицера, перешедшего на сторону Вермахта. Речь идёт о генерале Власове. Рассказ о встрече настоятеля с предателем родины запротоколирован 23.01.1945 г. «В монастырь приходил генерал Власов и заходил ко мне в келью, я его благословил и дал иконку. Власов говорил, что хочет создать свободную Россию без большевиков». Кто бы тогда предполагал, что не пройдет и 50-ти лет, коммунистическая держава, победившая фашизм, с дикой радостью сбросит с себя «ярмо большевизма». Но это будет намного позже, а тогда за это судили, приговаривали к различным срокам заключения или применяли высшую меру наказания: расстрел, в исключительных случаях, повешение, чего, например, «удостоился» опальный генерал.

В чём только не обвиняли о.Павла, но один из эпизодов обвинения в адрес игумена наиболее известен, и звучал он так: «Летом 1944 г. перед отступлением немцев (наместник) по своей инициативе сдал им находившиеся при монастыре ценности на сумму в несколько миллионов рублей». Во время следствия игумен пояснял: «Перед приходом Красной Армии немцы мне предлагали эвакуироваться и эвакуировать ризницу монастыря, о.Сергий (экзарх) прислал своего секретаря, который хотел сразу вывезти все ценности, но я не согласился. Ценности девать было некуда, и я их эвакуировал. Немцы мне дали расписку о том, что как только война кончится, все ценности будут возвращены в монастырь».

На всём протяжении следствия дознаватели стремились доказать причастность обвиняемых к антисоветской деятельности, одновременно выяснить, где находятся сокровища обители. Для них казалось странным, почему Горшков не убежал вместе с остальными, это послужило поводом для обвинения его в диверсионной деятельности. Следователям было чуждым не только его религиозная, но и гражданская, патриотическая позиция. Хотя он сам считал себя виноватым, в том, что не сумел сохранить монастырскую сокровищницу, и готов был понести за это какую угодно кару, следствие считало его ярым врагом советского народа. Чтобы доказать обвинение, арестованного монаха подвергали моральному уничижению, физическому истязанию, пыткам. Его, больного старика, чьё здоровье резко подкосилось вслед за вывозом из-под его опёки ризницы, кое-как передвигавшегося, подвергали многочасовым ночным допросам, избиению, а в протоколах опроса зачастую писали отсебятину. На это обратил внимание суда сам подсудимый. Он, надеясь на справедливость и объективность, заявил в своем последнем слове: «С данными мною показаниями на предварительном следствии я не могу со всеми согласиться. Зачитанное мне мое показание я не подтверждаю». Что ж, трибунал принял мнение настоятеля во внимание, смилостивился и не приговорил игумена к расстрелу. 

Вновь о. Павел оказался там, где больше всего и был нужен: в холодных казематах петербургских Крестов, а позднее за колючей проволокой ГУЛАГа: в таёжном Сиблаге. Именно здесь, в переполненных тюремных камерах, где порой и присесть-то было невозможно, а не то, что прилечь, монаху снова пришлось выслушивать исповеди, утешать, а порой и вытирать слёзы русского человека. Именно здесь, на многочисленных пересыльных пунктах, бок о бок с униженными, согбёнными, но не теряющими надежды на справедливый суд людьми, провёл остаток своих дней игумен Павел Горшков. Он не стенал и не роптал, не взывал к справедливости, ибо понимал: на всё воля Твоя. Именно ему суждено было спуститься в клокочущий котёл с гремучей смесью человеческих страданий из злобы, ненависти, беспомощности и отчаяния.

Сюда, в эти душные склепы для заживо погребённых привёл его Бог, чтобы показать тех, за кого всю свою монашескую жизнь молился настоятель, дабы он до конца осознал, на себе прочувствовал всё тяжесть страданий русского народа, против которого с 1917 года был развязан этнический и религиозный геноцид. Теперь он, оставшийся один из последних русских людей, строящих Новую Трезвую Великую Россию, стремящихся вдохнуть в неё силу веры и нравственного просвещения, в духе православной церкви, ощутил всю тяжесть Креста, взятого на себя при пострижении в иночество. Только теперь батюшка более зримо и явственнее стал не только понимать, но и ощущать ношу Христа, восходящего на Голгофу. Воздавая славу за телесное мученичество, расценивая это как награду, страдалец Павел духовно возрастал, смиренно приняв старчество, как милость Божию. Где? Где ещё можно было так воспылать любовью, как не в горниле ада кипящего, каким стал к тому времени русский ГУЛАГ, через который в годы массовых репрессий прошло от 20 до 60 млн. «советских людей», более 75 % из которых были этнические русские? Ему, 80-ти летнему старику предстояло вобрать в свою душу и засвидетельствовать пред Господом мученические страдания русского народа. На его долю выпало счастье отмаливать грехи этих окаянных людей.

Слава тебе, отец Павел! Ради Христа претерпевший мученические страдания, во узы закованный, во ад земной опустившийся, за людей окаянных молящий, веру, надежду, любовь в сердца горемычных вселявший. Слава тебе, силами небесными старчеством вознаграждённый, очами страдальцев умилённый, сединами праведности убелённый. Слава тебе, молитвеннику земли Сибирской за народ русский и всех православных христиан. Моли Бога за нас пред ликом Господа и Пресвятой Богородицы. Крепи силы наши, сопровождая всюду по пути трезвения и бодрствования, ради воскрешения Земли Русской.

 

Как сложилась дальнейшая судьба монаха Павла Горшкова доподлинно неизвестно. По неофициальной версии батюшка претерпел поругания и принял мученическую кончину во узах Ленинградской тюрьмы политзаключенных.

Архимандрит Псково-Печорского монастыря (1988-1992 гг.), Павел Пономарев, ныне Епископ Зарайский, возбудил дело о реабилитации игумена Павла Горшкова, но, не успев довести его до конца, был направлен в США для пастырского окормления приходов Русской Православной Церкви, где не забыл о репрессированном старце. «Мы, верующие люди, — писал Владыка Президенту Российской ассоциации жертв политических репрессий Нумерову Н. В., — убеждены, что отец Павел за свою добрую жизнь и истовое пастырское служение Богом оправдан, но по-человечески хочется, чтобы и на Печорской земле люди знали о его гражданском и священническом подвиге».

Труды по реабилитации игумена Павла Горшкова, начатые Архимандритом Алипием (Вороновым), продолженные Московским писателем Е.Карповым, журналисткой Светланой Ивановной Галаевой и завершенное Президентом Российской Ассоциации жертв политических репрессий Г.В.Нумеровым по просьбе Преосвященнейшего Павла, Епископа Зарайского, Управляющего Патриаршими Приходами в США (в настоящее время - Архиепископ Рязанский и Касимовский) и по молитвам старца Архимандрита Иоанна (Крестьянкина) при Наместнике Архимандрите Тихоне (Секретареве), увенчались успехом. И в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы 7 апреля 1997 года Псково-Печерский монастырь получил справку о реабилитации Игумена Павла (Горшкова) № 13-15-90 от 14.03.97 г.

В четвертом томе следственного дела находится «Заключение по архивному уголовному делу № С-5890 в отношении Горшкова П. М. и других о реабилитации 1997 года», из которого следует, что при производстве предварительного следствия и рассмотрении дела в судебном заседании «были грубо нарушены принцип презумпции невиновности, предусмотренные законом права обвиняемых и подсудимых, а также действующие в то время нормы уголовного процесса». Это определение комиссии по реабилитации игумена Павла проясняет очень многое. Следующий абзац заключения уже говорит о том, что игумен Павел и арестованные вместе с ним являются мучениками и исповедниками за Христа:
«Изначально предварительное следствие и трибунал рассматривали Горшкова, Никифорова, Хитрову, Петрова и Грюнверк как идейных врагов советской власти, поскольку те, как глубоко верующие люди, не были согласны с политикой в отношении религии и не мирились с безбожием, уничтожением храмов и физической ликвидацией духовенства. Своих взглядов арестованные не скрывали, изложили на первых же допросах и заявляли, что они страдают за веру в Бога».

Таким образом, из материалов следственного дела следует, что игумен Павел Горшков и арестованные вместе с ним являются мучениками и исповедниками за Христа.

Имеется в деле официальное сообщение оперативно-справочного отдела МВД СССР № 35/3/4–1318с от 18 июня 1990 г. о смерти П.М. Горшкова, который «умер 6 июля 1950 года в местах лишения свободы Кемеровской области (Сиблаг)... Смерть Горшкова подтверждена медицинским актом Баимского отделения Сиблага от 6 июля 1950 года, причина смерти – декомпенсированный кардиосклероз». И обрела Русь-православная ещё одного святого, и стала Сибирь-матушка нежной постелью для нетленных мощей праведника.

Так мученически закончился земной подвиг великого молитвенника Земли Русской монаха Павла Горшкова.

Моли Бога о нас, отче Павел!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В середине 90-х годов ХХ столетия, перелистывая вековые пожелтевшие страницы журнала «Русская школа», мне на глаза попалась статья о Российской Сергиевской школе трезвости, где было сказано об инициаторе её открытия – иеромонахе Павле Горшкове. «Что с ним было дальше? – спрашивал я себя. – Как сложилась его дальнейшая судьба?».

И вот Господь даровал мне возможность разузнать и рассказать о нём.

На что хочу обратить внимание читателя? При жизни о.Павла окружали люди, ныне причисленные к лику святых, чьё сияние во веки веков не заслонит людская молва. Мог ли он не стремиться быть похожим на них? Мог ли он прожить иначе? Конечно, нет!

Сейчас, по завершению данной работы, перед глазами встаёт образ легендарного человека, всем сердцем любящего Россию, всего себя отдавшего во служение Бога, заботящегося о русском народе, как Отец Небесный заботится о Своих детях. Более того, мысленно обращаясь к батюшке, я зажмуриваюсь от сияния. Так велико имя его! После написания своей первой работы про монаха Павла Горшкова и её, совершенно неожиданного для меня, издании в США, при содействии Георгия Солдатова и Юрия Сандулова, совсем незнакомых мне жителей Северной Америки, но моих соплеменников и братьев во Христе, я прибыл в Петербург. На несколько дней меня приютила Светлана Ивановна Троицкая, выделив для этого отдельную комнатку. Удивительно, но каждое утро я просыпался под хор ангельского пения: «Величаем, велича-а-а-ем», а затем Силы Небесные несли меня по тем неведомым тропам, к местам, где ступали ноги о.Павла. При этом все двери передо мной открывались, а легендарные, совершенно недосягаемые люди здоровались со мною за руку, почтительно общались, дополняя портрет моего героя необходимыми штрихами. В новом свете для меня предстал монастырь Троице-Сергиевой пустыни, после рассказа его настоятеля Николая Парамонова и экскурсии по окрестным святым местам. Отмечу, что весь год, и более, до сего дня, меня сопровождали дивные знамения и откровенные чудеса.  

 «Что было бы, если бы о.Павел остался в России?» - задаю себе вопрос, и сам же отвечаю: «Скорее всего, его бы зверски убили». Милостью божьей батюшке удалось спастись и избежать участи соработников на святой ниве Трезвости и Просвещения: о.Александра Васильева, о.Философа Орнатского, о.Пётра Миртова и сотен, сотен других русских людей, изуверски замученных и убиенных.

Божией милостью монаху Павлу Горшкову была дарована благодать, которой он подымал падших, объединял рассеянных, окрылял унылых. Он, чудесным образом, по молитвам Персвятой Богородицы, восставший из немощных, положил начало трезвенной педагогике в России. Но самое ценное из всего, что ему удалось сделать, это организация школы будущего: первой Российской школы Трезвости. Можно сказать, что это была первая модель трезвенного воспитания подрастающего поколения, при которой равное значение уделялось развитию духовно-нравственной и умственной сфер, физическому и трудовому воспитанию. Но особое значение придавалось антиалкогольной и трезвеннической деятельности. Благодаря петербургскому опыту, был осуществлён эстонский вариант просвещения и объединения русских людей. Значение новаторских педагогических идей Горшкова наши современниками ещё не осознали, но не за горами то время, когда педагогический опыт Российской трудовой школы трезвости о.Павла будет востребован и оценен по достоинству.

Что касается сокровищ Псково-Печорского монастыря, то 25 мая 1973 г. они тожественно были возвращены в обитель. Архимандрит Алипий, много сделавший для торжества справедливости, по совершении молитвы благодарения Господу, с крестом в руках, со ступеней Успенского храма возгласил праздничную весть: «Сегодня мы с вами имеем большую радость! Промыслом Божиим, по молитвам всех нас, верующих людей, при небесной ходатайстве Пресвятой Богородицы, Покровительницы нашей святой обители, усилия Псково-Печерского монастыря и священноначалия Русской Церкви, увенчались успехом: ризница монастыря, ее ценности и святыни, церковная утварь, издревле с тщанием собиравшиеся благочестивыми людьми, ныне, спустя 30 лет, возвратились из германского плена».

Относительно поиска места погребения настоятеля Псково-Печорской обители, игумена Павла Горшкова, занимается ли кто этим, автору неизвестно. Возможно, что его останки покоятся где-то в сибирской земле, и даже очень может быть, сравнительно рядом с географическим центром России - Красноярском. Но и эту тайну предстоит кому-то вскрыть. В любом случае, жизненный подвиг, организатора первой Российской трудовой школы Трезвости монаха Павла Горшкова: учителя, проповедника, мученика, как пламя свечи указывает путь православному христианину, в сумерках надвигающейся тьмы.

Я постарался представить читателю свой образ того, как прошла жизнь мученика земли русской игумена Павла Горшкова. Мы вместе проследили путь воспитанника русских святых, от его рождения до успения, скромного инструктора трезвости, всем миром построившего дворец трезвости и разместившего в нём Первую Российскую Сергиевскую трудовую школу трезвости, а в годы лихолетий помогавшего и спасавшего от верной гибели несчастных людей. Но это была только видимая, внешняя сторона земного бытия праведника, внутренняя же энергичная пульсация, душевная, а тем более духовная жизнь монаха Павла Горшкова, его путь трезвения – остается для нас загадкой. Мирный, на первый взгляд, бесконфликтный тип монашеского существования, был полон соблазнов, внутренней борьбы, противоречий, бесконечного выбора, принятия решений, смирений и служения. Теперь уже и выражения: «нести свой крест», «восхождение на Голгофу» воспринимается мной иначе, чем прежде.

Не даёт мне покоя вопрос: Вот если предположить, что его убили бы антихристы в 1918 году, то был бы монах Горшков теперь причислен к сонму святых новомученников российских? – думаю, да. Но о.Павлу выпала другая доля. Видимо, Господь батюшку выбрал для того, чтобы очередной раз показать нам, грешным, как следует жить праведно, по христиански: никогда не унывать, всегда, при любых невзгодах, идти вперёд, везде бороться за правду, при этом, не конфликтуя, любить людей и всегда делать добро, не кривить душой, оставаться честным при любых обстоятельствах, не бояться смерти, помогать нуждающимся, обличать ложь, заступаться за обиженных. Это только малая толика примеров из святой жизни праведника. И, конечно же, он учит нас молиться, молиться, молиться,  и надеяться только на Бога.

Жив Господь!

Слава тебе, отче Павел, учившему детей правилам христианской жизни! Слава тебе, проповедовавшему рассеянному народу Заповеди Божии! Слава тебе, вестнику святой Трезвости! Слава тебе, чистота немеркнущая, за веру православную пострадавшая! Слава тебе, за Русь Святую стоящему! Слава тебе, за Народ Русский молящему!

Моли Бога о нас, святый мученик отче Павел-трезвенник!

 

 

Литература:

1. 1. Агафангел (Догадин), иеромонах. Возвращенные ценности // Журнал Московской Патриархии. 1974. № 1.

2. Алипий (Воронов), архимандрит. Где сокровища Печорского монастыря // Советская культура. 1968. 5 октября.

 

Аникин С.С. ЖИЗНЕННЫЙ ПОДВИГ СОЗДАТЕЛЯ ПЕРВОЙ РОССИЙСКОЙ ШКОЛЫ ТРЕЗВОСТИ. / http://metanthonymemorial.org/VernostNo113.html

Аникин С.С. Жизненный подвиг монаха Павла Горшкова, создателя первой в России Школы Трезвости: Очерки по истории образования / С.С. Аникин; Краснояр. Гос. Пед. ун-т им. В.П. Астафьева. – Красноярск, 2008. – 100 с.

Аникин, С. С. Духа не угашайте. Жизненный подвиг монаха Павла Горшкова- создателя Школы Трезвости в России / С. С. Аникин. - 2-е изд., доп. - Красноярск: СибГТУ, 2009. - 160 с. - ISBN 5-8173-0332-9: 70.00

Аникин С.С. Информационное пространство как фактор становления трезвенного мировоззрения: монография. – Красноярск, УГУ-КГПУ, 2004. -103 с.

2. Аникин С.С. Трезвенное воспитание в российской истории педагогики и образования: учебно-методическое пособие. – Краснор. гос.ун-т. – Красноярск, 2006. – 32 с.

3. Аникин С.С. С любовью к Богу, Отечеству, Народу (разговор с соратником) – Красноярск, 2007. – 240 с.

4. Псковские епархиальные ведомости, август 1909, с. 280[2] Псковские епархиальные ведомости, август 1909, с. 281.[3] У «пещер Богом зданных». Псково-Печерские подвижники благочестия XX века, М. 1999. С. 313.

5. Сурский И.К. Отец Иоанн Кронштадтский. – Паломник, 1994. - Т.1. - С. 32-33.

6. Санкт-Петербургские Епархиальные ведомости. Вып. 26-27, 2002, с.185.
Е.К. Грачёва. «Сеющие слезами, радостию пожнут» - воспоминания о иеромонахе Николае (Грачеве). Духовный собеседник. 4 (32), 2002

7. Замский Х.С. Умственно отсталые дети. Приложение – дневник Е.К. Грачевой. М., 1995

8. Малофеев. Н.Н. Знаменитая петербурженка – Екатерина Константиновна Грачева (тетя Катя).

9. Псково-Печерский листок №202 1998, с. 4.

10. Санкт-Петербургские Епархиальные ведомости. Вып. 26-27, 2002, с. 192.

11. Патриарх Алексий II. Православие в Эстонии. М.,1999, с. 411-412

12.Алипий (Воронов), архимандрит. Где сокровища Печорского монастыря // Советская культура. 1968. 5 октября.

13. Дело по реабилитации Игумена Павла Горшкова. Архив Псково-Печерского монастыря

14. В освобожденном Петсери // Вперед за Родину. Красноармейская газета. 1944. № 191. 12 августа.

15. Следственное дело № 1178–44 г.

16.Архимандрит ТИХОН (Секретарев). Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь в годы Великой отечественной войны

17. О.А.Калкин. Игумен Павел (Горшков), наместник псково-печерского монастыря

18.Геродник Г. Правда о Псково-Печерском монастыре. М. 1963.

19. Таврион, архимандрит. Вместо славы претерпел поношение. Псковская правда, 19-20 сент. 1997.

20. Пузанов А. И Жертвы произвола. // Новости Пскова, 4 февр.1995.

21. Дело Горшкова П.М. и других. Архив ФСБ ПО.

22. Псковские епархиальные ведомости, август 1909, с. 279.

23. Агафангел (Догадин), иеромонах. Возвращенные ценности // Журнал Московской Патриархии. 1974. № 1.

24. Источники http://www.mitropolia-spb.ru/vedomosty/n26/19.shtml

 

 

1. Архимандрит ТИХОН (Секретарев). Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь в годы Великой отечественной войны. - www.pskovo

2. В освобожденном Петсери // Вперед за Родину. Красноармейская газета. 1944. № 191. 12 августа.

3. Геродник Г. Правда о Псково-Печерском монастыре. М., 1963.

4. Дело Горшкова П.М. и других// Архив ФСБ ПО.

5. Дело по реабилитации Игумена Павла Горшкова // Архив Псково-Печерского монастыря