Марта 1945 года. Пятница

Село Смолдзино. День пасмурный с туманом. После завтрака я на лошадях верхом выехал на КП. По дороге не пролазная грязь, кони выше колен бредут по жидкой грязи дороги и стоит с нее свернуть как лошади вязнут и падают. Вдоль дороги брошенные подводы, велисопеды увязшие в грязи и погибшие коровы, телки, битые люди, засевшие машины. Меня поразила корова увязшая в грязи, измученная, тощая обессиленная глазами просящая помощи, но никто ей не помогает, кому какое дело. А в селах битком набито народа, машины, лошади, а села здесь маленькие и редкие. По сошейной дороге движение в два ряда, давка, шум, гул ничего не слышно. Все спешат кто назад кто вперед. Теперь наша линия фронта с севера на юг, а наступаем на восток. Я ехал всю дорогу и везде все в грязи, мокрые измученные солдаты лежат прямо на этой сырой земле спят кто как. Погода сырая холодная. А вот кладбище окровавленные трупы все в грязи их ложат в мокрую землю и грязью покрывают.

Тысячи машин стоят у дороги на дороге и по сторонам, артиллерии битком набито. В скором на КП подали команду «огонь» краткий огневой налет но больше снарядов нет и всю огневую поддержку пехоты взяли на себя минометы и «катюши». А дальше на соше ближе к переднему краю движение еще больше. Если бы были у немцев самолеты или он делал огневые налеты и жертвы и потери в технике были бы велики. Я ехал обратно по той же самой дороге. Кони медленно бредут по грязи. Я видел местное население кто они –немцы ли- поляки ли я не знаю только все они полураздеты, блуждают по улице. Я видел детей так же замерзших, вернее озябших в одних платях. Сколько горя приносит эта война. Заглянуть бы в душу каждого исстрадавшегося человека? Как много в ней горести и печали, обиды переживаний и проклятия1 И всему вина Гитлер, его банда, их умы стремившиеся построить крепкий строй на рабах 20 века….

Вечером передали приказание командующего артиллерии Армии ген.л-нта Дмитрева, чтоб артиллеристы взяли село Рамкау. Собирают все взвода управлений и направляют на выполнение задачи. В 23-30 из сводки Совинформбюро мы узнали что Рамкау взяли./Цукау (Жукова) Рамкау и др/ а фактически оно оставленно нашей пехотой и вот сейчас артиллеристами приходится брать это самое Рамкау из 70 дворов на восточном берегу речушки Штроллникк. Немцы отчаянно сопротивляются часто переходя в контр.атаки при поддержке самоходной артиллерии. По данным пленных немцев у них в роте по 60-80 человек, а у нас наверно в батальоне не найдешь столько людей. Сколько война взяла саме ценного у нас – людей. Сколько костей на полях нашей отданы и всей Европы?! А ведь они не прибавляются.

Марта 1945г. Суббота

с.Смолдзино. День пасмурный с дождем. Я выехал по соше к своему КП. Вся дорога в большом движении везде пробки трудно проехать верхом не думая уже о проезде машиной. Под шум «катюш» под гул своей артиллерии я подъехал к КП 69 с-д, а в скором на КП где зам.командующего армией ген.лейтенант……. руководил операцией. Наши части медленно продвигались вперед. К себе я вернулся поздно вечером и в это время мне принесли 3 письма Марии. Письмо от 20.2.1945г – это краткая записочка с возвратом мне письма от 8.2.1945 года в котором я ее ругал вполне беспричинно основываясь только на письмах ее сестры Шуры. В письме от 21.2.1945 года она пишет, что я ей написал не обдуманную пакость о которой мне даже не стоит думать и далее развила эту мысль. Она не допытывается кто мне это написал, она навсегда будет помнить что она оскорблена мной навсегда. И знай – пишет она – что я тебе  больше не дорогая, не любимая что я тебя уже по прежнему любить не могу и все что было у нас для нее стало противное. И дальше пишет: я конечно от своих слов  не отказываюсь что тебе обещала остаться верной до конца. Я свое слово сдержу…В этом же письме она меня наз. сволочью. Пишет что на колени передо мной ставать не будет а ждет моего извинения чего я делать не намерен. И письмо заканчивает так: Но если у нас все порвется(???) я все равно постараюсь тебя встретить сколько бы не стоило мне трудов не только о чем либо поговорить, а так повидаться. Узнать как ты живешь а все таки будет интересно и дальше она отказывается что писала мне что найдет красивее меня, и подпись Маруска(???).

Письмо от 26.3.45 г. она пишет в затишье своей буйности, называет милым но в смысле частоты переписи упорствует, пишет что купила часы, хочет ехать учиться в Горький. Это письмо – прямой путь к ее сердцу, - она меня любит и верит что я ей не изменил, она не боится сказать лишнего но осторожничает и по свойству своего характера упорствует. Прочитав эти письма меня заела злоба. Я долго не спал, не ужинал. Я еще раз прочитал. Не спал до 4х часов ночю затем решил написать помякше письмо прекрратив этот бессмысленный спор не имеющий под собой с моей стороны никаких оснований. Я думал о ней думал об ответе ей. Язлился на все а главное на войну – как главную причину нашей разлуки. Ночь темная, темная и полно грязи.

Марта 1945г. Воскресение

село Смолдзино. Утро солнешное морозное. Рано утром на лошадях я поехал в разведку дороги, а в 11 часов получил приказ выехать на другое место в село Мелькау примерно в 3 км по прямой линии и км 12 если ехать через село Цукау (Жуково). Цукау – большой населенный пуект избитый, изувеченный войною до неузнаваемости, узел сошейных дорог.

Мелькау – маленькое селенье с кирпичным или винным давно не действующим заводом и господским двором. Я с трудом «отвоевал» себе незавидный глинобитныйбелый домик у господского двора. Как выяснилось потом, что штаб корпуса переезд свой отставил оставаясь на прежнем месте. Мне разрешили с батарею быть в этом селе так как прежние дома заняли. Ночь прошла на новом месте без серьезных событий.

Немец побрасывает снаряды которые с диким воем описывают дуги в воздухе. Весь день работала наша авиация. Немецкий самолет сбил наш аеростат «колбасу» которая вела наблюдение за полем боя и за Данцигом. Жертв нет.