Военная кампания 1916 г

 

Несмотря на острый политический кризис в стране, военная кампания 1916 г. оказалась на редкость удачной для русской армии. Положительную роль в таком развитии событий сыграло несколько важных обстоятельств, в том числе обеспечение действующей армии необходимым количеством вооружений и боеприпасов. По мнению ряда историков (В. Поликарпов, В. Тюкавкин), ключевую роль в решении этой проблемы сыграл Центральный Военно-промышленный комитет. Их оппоненты (Н. Яковлев, О. Айрапетов) отрицают данный факт и заявляют, что руководители ЦВПК А.И. Гучков, М.И. Терещенко и А.Н. Коновалов больше занимались политиканством, нежели реальной помощью фронту.

Новая военная кампания началась на Кавказском фронте, где в январе — апреле 1916 г. генерал Н.Н. Юденич провел Эрзурумскую и Трапезундскую наступательные операции, в ходе которых, разгромив 2-ю и 3-ю турецкие армии генералов А. Изета и М. Киамиля, русские войска заняли стратегически важные города в восточной части Османской империи — Эрзерум, Трапезунд и Эрзинджан. В мае 1916 г. экспедиционный корпус генерала Н.Н. Баратова на багдадском направлении вышел на турецко-персидскую границу и вынудил противника перебросить на этот участок фронта дополнительные силы.

Самый крупный успех ожидал русскую армию на Юго-Западном фронте, где летом 1916 г. был проведен знаменитый Брусиловский прорыв. Первоначально план весенне-летней военной кампании на Восточном фронте был разработан на основе решений, принятых в январе 1916 г. на военной конференции стран-участниц Антанты во французском городе Шантильи. Согласно этому плану, автором которого был генерал М.В. Алексеев, главный удар по противнику должны были нанести войска Западного фронта (А.Е. Эверта) в общем направлении на Ошмяны и Вильно, а войскам Северного (А.Н. Куропаткин) и Юго-Западного (А.А. Брусилов) фронтов отводилась исключительно вспомогательная роль в районах Двинска и Ровно.

Генералы А.Е. Эверт и А.Н. Куропаткин скептически отнеслись к новому плану Ставки и заявили, что для его реализации нет ни достаточных сил, ни средств. В этой ситуации амбициозный генерал А.А. Брусилов предложил провести крупную наступательную операцию на его Юго-Западном фронте, и генерал-адъютант М.В. Алексеев после консультаций с Николаем II разрешил ему нанести «сильный, но вспомогательный удар по противнику на ограниченном участке фронта».

4 июня 1916 г. после мощной артиллерийской подготовки войска пяти армий Юго-Западного фронта перешли в наступление против крупной группировки австро-германских войск под общим командованием генерала А. Линзингена. Наибольший успех на первом этапе операции выпал на долю 8-й русской армии генерала А.М. Каледина, которая в ходе знаменитого Луцкого прорыва разгромила 4-ю австрийскую армию эрцгерцога Иосифа Фердинанда, и к 15 июня продвинулась вперед на 90―110 километров. Также успешно развивалось наступление войск 9-й русской армии генерала П.А. Лечицкого, которые, разгромив 7-ю австрийскую армию генерала А. Пфланцера, форсировали Прут, овладели Черновцами и вышли на реку Серет.

В то же время наступление войск 3-й, 7-й и 11-й армий Юго-Западного фронта оказалось менее успешным, поскольку, прорвав оборону противника, войска генералов Л.В. Леша, Д.Г. Щербачева и В.А. Сахарова практически сразу испытали на себе мощные контрудары со стороны армейских групп генералов Э. Бем-Ермолли и А. Боймера.

Первоначально успешное наступление войск Юго-Западного фронта не было поддержано Ставкой, которая, не ожидая такого успешного развития событий, не смогла вовремя организовать четкое взаимодействие других фронтов с войсками А.А. Брусилова. Более того, только 9 июля 1916 г. начальник штаба Ставки генерал М.В. Алексеев принял решение о переносе главного удара на юго-западное направление, когда австро-германское командование уже успело перебросить на этот участок фронта несколько свежих армейских корпусов. В результате таких нерешительных действий только на левом фланге Юго-Западного фронта удалось достичь значительных успехов, овладеть Станиславом и Галичем и вынудить противника оставить всю Южную Галицию и Буковину. Однако все попытки разгромить войска противника в районе Ковеля и овладеть этим стратегически важным опорным пунктом войсками Особой армии генерала В.М. Безобразова не увенчались успехом. После продолжительных позиционных сражений к середине августа 1916 г. фронт стабилизировался по линии Стоход — Киселин — Галич — Станислав — Делятин.

Несмотря на очевидные просчеты, по мнению большинства военных историков (Н. Ростунов, А. Строков, Н. Таленский), Брусиловский прорыв имел огромное военно-политическое значение, поскольку:

• в ходе его проведения противник потерял убитыми, ранеными и пленными свыше 1,5 млн солдат и офицеров;

• в результате полного разгрома австрийской армии был практически полностью подорван военный потенциал главного военного союзника Германии на Восточном фронте;

• противник вынужден был перебросить на Восточный фронт 34 пехотных и кавалерийских дивизии, чем спас от полного разгрома итальянскую армию в Альпах и англо-французские войска под Верденом;

• эта операция сыграла исключительно важную роль в ходе всей войны, положив начало коренному перелому в пользу стран Антанты.

Справедливости ради следует сказать, что не все историки разделяют столь радужные оценки Брусиловского прорыва. Ряд современных авторов (С. Нелипович, А. Уткин) утверждает, что Брусиловский прорыв и полководческий талант его организатора стали объектом мифологии, поскольку в этом сражении на полях Галиции, Волыни и Буковины были полностью истреблены остатки старой кадровой армии и русского офицерского корпуса, а безвозвратные и санитарные потери Русской императорской армии были в три с половиной раза больше, чем потери противника.

 

10. Нарастание политического кризиса осенью 1916 ― зимой 1917 г.

 

Весной 1916 г. центром внедумской, главным образом масонской, оппозиции становится Москва. В апреле 1916 г. по инициативе князя Д.И. Шаховского, Е.Д. Кусковой и С.Н. Прокоповича состоялось совещание масонов, на котором вновь обсуждался будущий состав правительства народного доверия. Новый, согласованный со всеми, состав этого правительства выглядел следующим образом: председатель правительства — князь Г.Е. Львов, министр иностранных дел — П.Н. Милюков, военный министр — А.И. Гучков, министр торговли и промышленности — А.И. Коновалов или С.Н. Третьяков, министр юстиции — В.А. Маклаков или В.Д. Набоков и т. д.

В мае ― июле 1916 г. состоялся официальный визит парламентской делегации в составе П.Н. Милюкова, А.И. Шингарева, А.Д. Протопопова, В.И. Гурко, А.Н. Васильева, Д.А. Олсуфьева и других влиятельных членов «Прогрессивного блока» в страны Западной Европы. В ходе этого визита глава парламентской делегации Павел Милюков не только был принят монархами Англии (Георг V), Швеции (Густав V) и Норвегии (Хокон VII), президентом Франции Р. Пуанкаре, британским и французским премьер-министрами Г. Асквитом и А. Брианом, но и имел тайные контакты с членами влиятельных банковских домов Морганов и Ротшильдов, в том числе с главами французского и британского кланов — Эдмоном и Чарльзом Ротшильдами.

В июне ― августе 1916 г. начальник штаба Ставки генерал М.В. Алексеев и председатель Государственной думы М.В. Родзянко независимо друг от друга направили на имя Николая II свои докладные «Записки» с предложением назначить для управления империей в условиях «тяжелой войны» «Верховного министра государственной обороны», наделенного диктаторскими полномочиями. Появление этих «Записок» ряд историков (В. Старцев) связывали с личными амбициями М.В. Алексеева и М.В. Родзянко, которые мнили себя в роли спасителей Отечества. Другие авторы (О. Платонов) не без оснований полагают, что за этими «Записками» стояли наиболее активные члены «Прогрессивного блока» (А.И. Гучков), которым необходимо было свалить правительство Б.В. Штюрмера и ввергнуть страну в очередной политический кризис. Но этот план не удался, и думская оппозиция начала открытую атаку на правительство.

1 ноября 1916 г. на вновь открывшейся сессии IV Государственной думы лидеры думской оппозиции (П.Н. Милюков, С.И. Шидловский, А.Ф. Керенский) открыто обвинили главу правительства Б.В. Штюрмера в государственной измене и ведении сепаратных переговоров с Германией, в которых принимали участие члены так называемой «немецкой партии», лидером которой якобы была сама императрица. И хотя в настоящее время большинство историков (Н. Яковлев, В. Дякин, А. Лубков) полностью отрицают факт ведения царским правительством сепаратных переговоров с Берлином, думская оппозиция добилась своего: 10 ноября 1916 г. Б.В. Штюрмер был отправлен в отставку, новым главой Совета министров был назначен Алексей Федорович Трепов, а министром внутренних дел стал Алексей Дмитриевич Протопопов.

Ситуация в столице накалилась до предела, поскольку недовольство николаевским режимом открыто стали проявлять все политические силы, в том числе ярые монархисты. В их среде в конце ноября 1916 г. созрел план физического устранения Григория Распутина, который, по их твердому убеждению, окончательно скомпрометировал монархическую власть. Вечером 16 декабря 1916 г. заговорщики, среди которых были великий князь Дмитрий Павлович, князь Феликс Юсупов и Владимир Пуришкевич, заманили Г.Е. Распутина в Юсуповский дворец на Мойке и убили его, сбросив труп старца в Малую Невку. По мнению ряда современных британских исследователей (Е. Барбан), активное участие в подготовке и реализации этого убийства приняли три офицера британской разведки — О. Рейнер, С. Аллей и Дж. Скэйл, а сам приказ об устранении Г.Е. Распутина был отдан главой британской разведки МИ-6 М. Смитом-Каммингом.

После убийства Г.Е. Распутина Николай II срочно прибыл из Ставки в Петроград. А.Ф. Трепов получил отставку и новым главой правительства был назначен князь Николай Дмитриевич Голицын, но фактическим его главой стал А.Д. Протопопов, который начал активно противодействовать любым попыткам либеральной оппозиции захватить государственную власть в стране.

Тем временем в недрах «Прогрессивного блока» созрел план военного переворота. В частности, по мнению ряда историков (В. Старцев), в середине января на совещании у М.В. Родзянко, в котором приняли участие А.И. Гучков, М.И. Терещенко, Г.Е. Львов, А.М. Крымов и другие заговорщики, был принят так называемый «план Гучкова», который предполагалось осуществить в начале февраля 1917 г. Этот план предусматривал проведение двух важнейших акций: 1) в час «X» группа офицеров во главе с генералом А.М. Крымовым должна была захватить царский поезд на пути из Могилева в Петроград, под угрозой физической расправы заставить Николая II отречься от престола в пользу единственного сына Алексея, а регентские полномочия передать своему младшему брату, великому князю Михаилу Александровичу; 2) одновременно с этой акцией в Петрограде гвардейские части должны были взять под арест всех членов царского правительства и установить контроль над важнейшими объектами столицы.

В план предстоящей операции были посвящены не только ее непосредственные исполнители, но и высший генералитет русской армии, в том числе начальник штаба Ставки генерал М.В. Алексеев, командующий Северным фронтом генерал Н.В. Рузский, командующий Балтийским флотом адмирал А.И. Непенин и другие. Справедливости ради следует сказать, что большинство советских историков (И. Пушкарева, Б. Ананьич, В. Дякин, Р. Ганелин) отвергли данную версию своих коллег и заявляли, что «за модной идеей дворцового переворота стояла салонная болтовня А.И. Гучкова, Г.Е. Львова и компании, а не реальные шаги мнимых заговорщиков». Последние исследования, в частности работы В.С. Брачева и О.А. Платонова, убедительно доказали, что это была не «салонная болтовня», а реальный план свержения монархии, детально разработанный в ряде европейских столиц, прежде всего, в Лондоне, куда еще в апреле 1916 г. по настоятельному приглашению английского посла Дж. Бьюкенена выезжала на «консультации» влиятельная компания прогрессистов в составе П.Н. Милюкова, А.Д. Протопопова, А.И. Шингарева, И.В. Гурко, Г.Ф. Розена и других.

В середине февраля 1917 г. из-за гигантских снежных заносов на железной дороге в Петрограде сложилась крайне острая ситуация с продовольствием. В многочисленных очередях за хлебом начались стихийные акции протеста, грабежи и столкновения с полицией. В этой ситуации Николай II срочно созвал совещание с участием главы правительства и ключевых министров, на котором обсуждался вопрос о даровании «ответственного министерства». После бурных дебатов императора уговорили пойти навстречу думской оппозиции и 23 февраля выступить в Государственной думе по данному вопросу. Но вечером 22 февраля в телефонном разговоре с главой правительства Н.Д. Голицыным Николай II заявил, что завтра уезжает в Ставку и не сможет прибыть в Таврический дворец.

 

Тема: Русская культура Серебряного века (конец XIX ― начало XX вв.)

 

 

План:

 

1. Предварительные замечания.

2. Образование и просвещение.

3. Развитие российской науки.

4. Развитие русской литературы.

5. Развитие русского изобразительного искусства и архитектуры.

6. Развитие русского музыкального искусства, театра и кинематографа.