Виды обвинения и уголовного преследования

Понятие и содержание функции уголовного преследования

Понятие “уголовное преследование” имеет весьма продолжительную историю. С начала ХIХ в. осуществление уголовного преследования было поручено органам прокуратуры. Именно на прокуроров была возложена обязанность не только наблюдать, “...не происходит ли где кому пристрастных допросов, бесчеловечных истязаний и притеснений всякого рода...”, но и следить, нет ли “...упущения и послабления преступлениям, а наипаче сокрытия нестерпимых злодеяний”.

Уместно в связи с этим рассмотреть этимологическое значение понятия «преследование». Дело в том, что в уголовном процессе многие термины не соответствуют тому пониманию, которое придается ему на обыденном уровне. К примеру, «бытовое» понимание «обвиняемого» не всегда совпадает с уголовно-процессуальной интерпретацией этого понятия.

Аналогично сложилась ситуация с термином «уголовное преследование», ключевое значение в котором имеет последнее слово.

Слово “преследование” является производным от глагола “преследовать”, который применяется в следующих значениях:

1) следовать, гнаться за кем-либо с целью поимки, уничтожения;

2) (перен.) неотступно следовать за кем-нибудь;

3) (перен.) не оставлять в покое, мучить;

4) (перен.) подвергать чему-нибудь неприятному, донимать чем-нибудь;

5) угнетать, притеснять, подвергать гонениям;

6) стремиться к чему-нибудь (например, преследовать свои цели, благородные задачи).

Как представляется, применительно к уголовному процессу слово «преследовать» («преследование») надлежит понимать не в значении «гнаться за кем-нибудь с целью поимки», а в значении – «следовать», «идти по следу», «стремиться к установлению истины и изобличению лица, совершившего преступление». Поскольку конечная цель преследования в этом случае - привлечение лица к уголовной ответственности, то вполне обоснованно, используется термин не просто «преследование», а «уголовное преследование».

Несмотря на весьма ярко выраженный характер уголовного преследования, до недавнего времени законодательно этот термин определен не был. Лишь в ст. 9 УПК РСФСР 1922 г. указывалось, что прокуратура обязана возбуждать уголовное преследование перед судебными и следственными органами по всякому совершившемуся и подлежащему наказанию преступлению. Данное определение в УПК РСФСР 1961 г. воспроизведено не было, а сам термин был заменен на “возбуждение уголовного дела”.

В существовавшей ранее обвинительной модели досудебного процесса с уголовным преследованием зачастую ассоциировалось все уголовное судопроизводство, включая и деятельность суда. Поэтому законодательное определение данного термина в УПК РФ является прогрессивным шагом, указывающим, какие именно участники уголовного судопроизводства наделены соответствующей функцией; с какого момента она возникает; какие юридически значимые последствия порождает.

В п. 55 ст. 5 УПК РФ уголовное преследование определено как процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления.

Приведенное определение устанавливает следующие признаки, характеризующие уголовное преследование как один из видов деятельности:

1) данная деятельность носит процессуальный характер, т.е. уголовное преследование осуществляется в рамках уголовно-процессуального законодательства;

2) данная деятельность осуществляется стороной обвинения, т.е. прокурором, а также следователем, руководителем следственного органа, дознавателем, частным обвинителем, потерпевшим, его законным представителем и представителем, гражданским истцом и его представителем;

3) данная деятельность осуществляется в целях изобличения подозреваемого и обвиняемого в совершении преступления.

Один из важных вопросов связан с соотношением понятий «уголовное преследование» и «обвинение».

Из смысла п. 45 ст. 5 УПК РФ вытекает, что законодатель фактически отождествляет функцию обвинения и уголовное преследование, с чем, на наш взгляд, нельзя согласиться. Функция обвинения является направлением деятельности ряда участников процесса, прежде всего, имеющих соответствующие полномочия, однако в данном случае речь идет именно о направлении деятельности, но не о самой ее деятельности в ее реальном воплощении.

Термин “функция обвинения” имеет свой смысл, отличный от понятия “уголовное преследование”. Уголовное преследование представляет собой форму реализации функции обвинения и дает бытие функции обвинения прокурора. Прокурор осуществляет функцию обвинения посредством уголовного преследования лиц, подозреваемых (в том числе фактически, а не только в процессуальном порядке), обвиняемых в совершении преступления. Уголовное преследование распадается на досудебное и судебное. В состязательном уголовном суде публичное уголовное преследование преобразуется в деятельность по поддержанию государственного обвинения - требования, предъявляемого обвинителем к суду о привлечении к уголовной ответственности лица, совершившего преступление.

Позицию, отождествляющую обвинение и уголовное преследование ранее поддерживали многие научные деятели (И.Я. Фойницкий, М.С. Строгович и др.). В своем фундаментальном труде “Курс советского уголовного процесса” М.С. Строгович писал, что “...уголовное преследование - это обвинение как процессуальная функция, т.е. обвинительная деятельность”.

Вместе с тем данная позиция вполне соответствовала действительности в то время, когда защитник по общему правилу на досудебные стадии производства по уголовному делу не допускался. Поэтому в слово “обвинение” включали практически всю досудебную деятельность по установлению лица, совершившего преступление, независимо от имевшегося у него статуса.

В настоящей же ситуации, когда в УПК РФ статусы свидетеля, подозреваемого и обвиняемого, четко разделены, вопрос о том, являются ли термины “уголовное преследование” и “обвинение” тождественными, приобрел совершенно иное звучание и стал весьма актуальным. Следует иметь в виду, что обвинение - это категория, которая применяется только в отношении лиц, приобретающих статус обвиняемого, тогда как фактически может осуществляться уголовное преследование лиц, в отношении которых не было вынесено формальное решение о признании их подозреваемыми или привлечении в качестве обвиняемых.

Актуальным является вопрос о начальном моменте осуществления уголовного преследования. Вопрос о том, с какого момента начинается уголовное преследование и какие процессуальные действия охватывает это понятие, - не только теоретический, как это может оказаться на первый взгляд. Он имеет принципиальное значение и для практики уголовного судопроизводства. Важность его определения обусловлена тем, что именно с этого момента лицо должно получать возможность защищаться от уголовного преследования всеми не запрещенными законом средствами и способами.

В теории уголовного процесса к вопросу о начале уголовного процесса нет единого подхода. Длительное время была распространена точка зрения, согласно которой началом уголовного преследования считалось появление в уголовном деле процессуальной фигуры обвиняемого. Наиболее последовательным в этом плане был М.С. Строгович, который утверждал, что «уголовное преследование начинается и ведется только в отношении определенного лица, обвиняемого в совершении преступления», следовательно, «актом возбуждения уголовного преследования является акт привлечения определенного лица к делу в качестве обвиняемого».

При этом уголовное преследование напрямую связывалось с осуществлением функции защиты. Считалось, что если «ведется уголовное преследование, то ведется и защита»; что функция защиты не может осуществляться до привлечения в качестве обвиняемого.

В последующем с развитием демократических начал в жизни общества и государства, направленных на обеспечение прав и свобод граждан, в том числе вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, ученые-процессуалисты, занимающиеся этой проблемой, постепенно стали «передвигать» начальный момент уголовного преследования (ближе) к началу производства предварительного расследования.

А. Соловьев и Н. Якубович, например, «доводят» момент начала уголовного преследования до проведения первого процессуального действия, связанного с применением процессуального принуждения, ограничивающего конституционные права граждан. В то же время они указывают, что «функция уголовного преследования реализуется также при возбуждении уголовного дела против конкретного лица».

Анализ позиций ученых позволяет выявить одно объединяющее их начало. Все они связывают начальный момент уголовного преследования с появлением в уголовном деле лица, предположительно виновного в совершении конкретного преступления, по факту которого и возбуждено уголовное дело.

В связи с решением вопроса о начальном моменте уголовного преследования необходимо рассмотреть вопрос о соотношении «уголовного преследования» с «расследованием преступлений» на этапе досудебного производства.

Во время действия УПК РСФСР предварительное расследование преступлений считалось самостоятельной уголовно-процессуальной функцией наряду с уголовным преследованием.

В юридической литературе выделялись такие варианты соотношения этих правовых явлений:

1) понятие «расследование» шире, чем понятие «уголовное преследование», так как расследование имеет место и до момента появления в деле процессуальной фигуры подозреваемого или обвиняемого. К тому же по основаниям, предусмотренным пп. 1-3 ч. 1 ст. 3-8 ст. 27 УПК РФ, уголовное преследование в отношении конкретного лица прекращается, однако, это не влечет за собой прекращение уголовного дела, и, соответственно, предварительного расследования;

2) эти понятия совпадают – в том случае, когда уголовное дело возбуждается в отношении конкретного подозреваемого;

3) понятие «уголовное преследование шире понятия «предварительного расследования».

Наш подход к рассматриваемой проблеме позволяет определить уголовное преследование на этапе досудебного производства как понятие более широкое, чем предварительное расследование. В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законом предварительное расследование начинается с момента возбуждения уголовного дела (ст. 156 УПК) и заканчивается либо вынесением постановления о прекращении дела (ст. 213), либо составлением обвинительного заключения (ст. 215) или обвинительного акта (ст. 225). Однако современное досудебное производство, помимо стадии предварительного расследования, включает и стадию возбуждения уголовного дела, которая начинается с момента поступления информации в компетентный орган о совершенном или готовящемся преступлении.

Отношения, складывающиеся в процессе осуществления уголовного преследования, по своей природе являются уголовно-процессуальными. В теории высказан ряд суждений о моменте возникновения уголовно-процессуальных отношений. В этом вопросе нами разделяется позиция авторов, считающих, что юридическим фактом, порождающим уголовно-процессуальные отношения, является не решение о возбуждении дела, а более ранний факт – поступление сведений о совершенном или готовящемся преступлении.

Таким образом, изложенное позволяет заключить, что с начальным моментом уголовного преследования следует связывать выявление конкретного лица, в отношении которого имеются доказательства его причастности к совершению преступления, что происходит на этапе предварительной проверки после получения повода о совершенном или готовящемся преступлении.

Таким образом, соотношения понятий «уголовное преследование» и «предварительное расследование», на наш взгляд может различаться в зависимости от хода производства по каждому конкретному уголовному делу.

Касаясь вопроса о содержании функции уголовного преследования, можно отметить, что исследованию данной проблемы уделяли значительное внимание многие авторы.

М.А. Ворончихин предлагает в содержание уголовного преследования включать не только комплекс действий и отношений, связанных с осуждением лица, но и обеспечение правового режима отбывания назначенного по приговору суда наказания. Представляется, что режим фактического отбывания наказания регулируется нормами уголовно-исполнительного права и не может входить в содержание уголовного преследования, поскольку представляет его результат.

Кроме того, по нашему мнению, обвинительная функция прокуратуры имеет место также и в последующих после вынесения приговора контрольных стадиях процесса, которые охватывают апелляционное и кассационное производство, надзорную инстанцию и в определенных случаях стадию возобновления производства по новым и вновь открывшимся обстоятельствам.

В тех случаях, когда апелляционное, кассационное или надзорное представление направляется прокурором в вышестоящую инстанцию для пересмотра судебного приговора или иного судебного решения с целью ухудшения положения осужденного (оправданного) - прокурор тем самым объективно выполняет обвинительную функцию, т.е. осуществляет уголовное преследование.

Имеется точка зрения, что функция уголовного преследования не реализуется на так называемых проверочных стадиях, а также в рамках стадии исполнения приговора и стадии возобновления производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Действительно, объем уголовного преследования и его результаты уже оформлены, поэтому действия прокурора направлены не на привлечение лица к уголовной ответственности, а представляют собой лишь дополнительное обоснование сформулированного ранее и доказанного при рассмотрении дела в суде инстанции первой обвинительного тезиса.

По нашему мнению, в содержание уголовного преследования входит:

1) деятельность органа дознания, дознавателя и следователя по установлению события преступления и выявлению основания для возбуждения уголовного дела;

2) производство следственных действий, в результате которых были получены обвинительные доказательства; избрание в отношении обвиняемого (подозреваемого) мер пресечения;

3) задержание заподозренного лица, избрание мер пресечения, а также применение иных мер процессуального принуждения;

4) утверждение прокурором обвинительного заключения (обвинительного акта);

5) участие государственного обвинителя в судебном разбирательстве.

6) обжалование приговора или иных решений суда, если сторона обвинения с ними не согласна.

Определение решений и действий, входящих в содержание функции уголовного преследования, с учетом определения уголовно-процессуальных функций позволяет дать следующее развернутое определение функции уголовного преследования.

Функция уголовного преследования - это соответствующая назначению уголовного производства деятельность уполномоченных государственных органов и должностных лиц, направленная на собирание, проверку и оценку доказательств вины лица в совершенном преступлении, что позволяет предъявлять лицу официальное обвинение в совершении преступления.

Вывод по вопросу: Именно уголовное преследование лиц, совершивших преступления, и является непосредственной задачей, стоящей перед стороной обвинения и движущей силой всего уголовного процесса. Без уголовного преследования невозможна реализация уголовной ответственности, предусмотренной уголовным законом. К сожалению, уголовное преследование не обозначено в качестве задачи процесса. О наличии такой задачи можно лишь косвенно сделать вывод из ч. 2 ст. 6, определяющей назначение уголовного судопроизводства, а также из ст. 21, которая прямо называется «Обязательность уголовного преследования».

Исходным критерием классификации уголовного преследования является характер интереса. Поскольку последний может быть либо публичным, либо частным, в соответствии с этим различаются его виды.

В уголовном процессе имеются следующие основные виды обвинения (преследования):

1) частное - когда уголовное преследование осуществляется частным лицом, пострадавшим от преступления;

2) публичное - когда идеальным субъектом преследования выступает общество или государство во имя абстрактного блага и общественных интересов.

3) частно-публичное – когда инициатива начатия уголовного преследования принадлежит потерпевшему, но после этого расследование осуществляется в публичном порядке.

Старейшей (частно-состязательной) форме уголовного процесса соответствует частный вид обвинения, состоящий в сохранении обвинения за отдельными частными лицами, потерпевшими от преступного деяния.

Указанный вид обвинения имеет два главных достоинства:

- во-первых, он значительно облегчает работу государственных органов;

- во вторых - дает право удовлетворять естественные чувства обиды потерпевшего вследствие содеянного против него или его близких преступления.

Личная заинтересованность гарантирует надлежащую со стороны обвинителя энергичность в уголовном преследовании. Но этой разновидности уголовного обвинения присущи и недостатки. Ведь далеко не по каждому уголовному делу найдется потерпевший, способный возбудить уголовное преследование и вести его перед судом. Для этого требуется и свободное время, и имущественные средства, и желание быть обвинителем. Причиной доминирования частного обвинения на раннем этапе развития уголовного процесса процессуалисты традиционно считают слабость и неразвитость исполнительных структур государства.

В современном публичном уголовном процессе частное обвинение играет незначительную роль и производится только по узкой категории уголовных дел. Часть 2 ст. 20 УПК РФ допускает частное обвинение только по четырем составам преступлений, предусмотренных статьями 115, 116, 129 частью первой и 130 УК РФ.

Дела частного обвинения - это такие дела, возбуждение и производство по которым полностью зависит от воли потерпевшего от преступления. Роль государства в лице мирового судьи сводится единственно к созданию условий для состязания сторон и разрешению уголовно-правового спора между частными лицами.

Доминирующим видом обвинения в современном процессе является публичное обвинение. Имеется несколько его разновидностей.

Народное обвинение - это такая разновидность обвинения, когда гражданин, реализуя свое право на уголовное преследование любого преступления в публичных интересах, производит розыск и досудебную подготовку уголовного иска, а затем предъявляет этот иск в суд и поддерживает его там.

Механизм народного обвинения основывается на том, что каждый гражданин как таковой пользуется правом и несет нравственную обязанность преследовать в общем интересе преступление, не имеющие к нему никакого отношения. У нас народное обвинение было введено Декретом о суде № 1 и просуществовало до мая 1918 г..

Можно говорить также о таком специфическом субъекте права на публичное уголовное преследование, как общественные объединения.

Другая разновидность публичного обвинения - это должностное обвинение. В этом случае публичное уголовное преследование делается правом и обязанностью назначаемых государством должностных лиц.

По субъекту, осуществляющему должностное уголовное преследование, его можно разделить на:

1) уголовное обвинение, осуществляемое следственно-розыскными органами: судьей, следователем - в инквизиционной форме;

2) прокурорское обвинение - в состязательной (смешанной) процессуальной форме;

3) обвинение, осуществляемое органом дознания, действующим на правах представителя прокуратуры;

4) обвинение, осуществляемое иным органом власти.

Следственное обвинение вверяется тому же судье-инквиренту, который в одном лице, выступая как следователь, обвинитель, защитник и судья, совмещает различные функции уголовного процесса: расследования, обвинения, защиты и разрешения дела по существу.

В следственно-инквизиционной форме процесса начатие и ход уголовного дела, а также и сам обвиняемый предоставлены в полное распоряжение следователя (судьи), как это было в Уставе уголовного судопроизводства.

Прокурорское обвинение, существующее в смешанном или состязательном уголовном процессе, состоит в собирании данных для обвинения перед судом. При такой форме организации обвинения уголовное преследование возлагается на особо назначенные к тому государственные учреждения, отделенные от судебной власти (но иногда состоящие при суде) под именем прокурора (прокуратуры). Прокурорское обвинение производится вполне или отчасти в порядке более или менее состязательном. Имеется в виду, что в досудебный период (на предварительном расследовании) обвинительная функция состоит в отыскании доказательств виновности, оценка их и привлечение к суду обвиняемого. Далее прокурорское уголовное преследование осуществляется в форме разрешаемого судом состязания прокурора с обвиняемым.

По словам Н.В. Муравьева, главная задача обвинительной власти в лице прокуратуры состоит в публичном уголовном преследовании, под которым понимается деятельность, направленная к изобличению лица, виновного в совершении преступления, с целью подвергнуть это лицо назначенному в законе наказанию.

Обвинение, производимое представителем органа дознания, производно от прокурорского обвинения. Оно есть продукт такой организации уголовного преследования, которое получило название прокурорское дознание. УПК РФ предусматривает в п. 6 ст. 5 и ч. 4 ст. 321 УПК РФ, что государственным обвинителем может быть должностное лицо органа дознания - по поручению прокурора, поддерживающее от имени государства обвинение в суде по уголовному делу.

Подобный вид должностного обвинения в отечественном уголовном судопроизводстве имелся по Уставу уголовного судопроизводства, где было определено, что субъектами обвинения виновных у мирового судьи, помимо чинов прокурорского надзора, являлась также полиция (ст. 47-49, 64). А по ст. 50 УПК РСФСР (1923 г.) “непрокурорское государственное обвинение допускалось в лице рабоче-крестьянской, технической, продовольственной, санитарной и иной инспекции”.

Кроме основных, так сказать, “чистых” видов уголовного обвинения теория и практика уголовного процесса знает и примеры “смешения” нескольких “чистых” видов обвинения.

К числу таких “смешанных” видов мы должны отнести следующие:

- субсидиарное уголовное обвинение;

- дополнительное уголовное обвинение;

- общественное обвинение по советскому уголовно-процессуальному законодательству;

- частно-публичное обвинение.

Субсидиарное уголовное обвинение - требование потерпевшего о защите своих субъективных прав и законных интересов, нарушенных преступлением, сопряженное с требованием о привлечении к уголовной ответственности лица, совершившего это преступление, предъявляемое в суд, в случае отказа государственного обвинителя от поддержания обвинения по уголовному делу частно-публичного или публичного характера.

Относительно субсидиарного обвинения можно сказать, что эта форма сочетает в себе компромиссные черты частного преследования потерпевшего и прокурорского обвинения, поскольку потерпевшему предоставляется право на обвинение в случае отказа от обвинения по данному делу прокурора.

Субсидиарное обвинение потерпевшего было предусмотрено нормами, содержавшимися в ст. 53, 430 УПК РСФСР. Детальному регулированию подвергся этот институт в проекте УПК РФ (1997 г.). Однако в настоящее время отношение законодателя к субсидиарному обвинению изменилось. В тексте УПК РФ отсутствуют нормы, предусматривающие право потерпевшего поддерживать обвинение в суде после отказа от государственного обвинения прокурора, что следует считать главным изменением в правовом статусе потерпевшего по сравнению с тем, как он был зафиксирован в проекте УПК (1997 г.) и даже в УПК РСФСР.

Хотя ст. 22 УПК РФ закрепляет право потерпевшего на участие в уголовном преследовании: “потерпевший, его законный представитель и (или) представитель имеют право участвовать в уголовном преследовании обвиняемого, а по уголовным делам частного обвинения - право выдвигать и поддерживать обвинение в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом”, остается неясным вопрос: как он это может сделать? Если прокурор прекращает уголовное преследование, то потерпевшему, который не согласен с таким исходом производства, остается только обжаловать решение в кассационном или апелляционном порядке. Если же прокурор отказался от поддержания государственного обвинения в суде, то согласно ч. 9 ст. 246 УПК РФ потерпевший вправе потребовать пересмотра судебного решения посредством кассационного обжалования принятого решения.

Дополнительное обвинение - это обвинение потерпевшего от преступления, поддерживаемое им наряду с поддержанием государственным обвинителем государственного обвинения. Дополнительный частный обвинитель не замещает прокурора или иной государственный орган в качестве стороны обвинения, а действует вместе с ним. В силу этого его требование о привлечении к уголовной ответственности подсудимого не может быть признано самостоятельным. Это касается и собственно частно-правовых притязаний потерпевшего, выступающего в качестве дополнительного частного обвинителя по делам публичного и частно-публичного обвинения. Этот вид обвинения закреплен в п. 16 ст. 42, ст. 22 УПК РФ.

По мнению Александрова А.С. и Полякова М.П., субсидиарное и дополнительное уголовное обвинение можно признать вполне жизнеспособными институтами для осуществления функции обвинения, так как они имеют под собой в качестве основы смешанный вид уголовного процесса, а в качестве элемента взаимодействия - прокурорское уголовное преследование. Ликвидация института субсидиарного обвинения в УПК РФ снижает демократичность и состязательность процесса. Этого нельзя сказать о советском общественном обвинении (ст. 250 УПК РСФСР). Данный правовой институт, бывший порождением советской правовой идеологии, отмер и теперь является лишь историческим памятником.

Частно-публичное обвинение, на наш взгляд, является ни чем иным как способом ограничения частного обвинения потерпевшего должностным обвинением прокурора. Частный жалобщик здесь имеет только инициативу в начатии должностного следственного уголовного преследования, но сам при этом не приобретает черт обвинителя.

Выводы по вопросу: В соответствии с исходным критерием классификации уголовного преследования, которым являетсяхарактер интереса, различаются виды уголовного преследования.

В отечественном уголовном судопроизводстве, в соответствии с УПК РФ существуют три вида уголовного преследования: частное, частно-публичное и публичное (рассмотрению которых будет посвящен следующий вопрос).