Работа в области науки, понимаемая как производство достоверной информации определенного рода, обязательно предполагает акты оценки этой информации по признаку новизны. Вопрос о степени новизны приходится ставить себе всякий раз, прежде чем окончательно будут сформулированы цели, определены планы, средства и условия научной работы. А что касается конечных ее результатов, то соответствующий вопрос задают научному работнику ответственные представители общества - рецензенты, оппоненты, члены аттестационных, квалификационных комиссий, редакционных советов, заказчики научных работ и т. д. Решение вопроса о новизне научного продукта предполагает сличение сделанного и делаемого с фактически имеющимся запасом знаний о фактах и зависимостях в области психической регуляции труда, развития человека как субъекта труда. Дело осложняется тем, что сами психические регуляторы труда имеют признаки социально-исторической типичности и претерпевают с ходом времени изменения. Это тем более требует изощренной ориентировки в рассматриваемом предмете.
|
|
Разумеется, исчерпывающая информация о накопленных в прошлом достоверных знаниях о труде и трудящемся должна содержаться прежде всего в хранилищах внешней памяти - в монографиях, справочниках, картотеках, информационных системах на базе ЭВМ и т. д. Но для того, чтобы правильно пользоваться средствами внешней памяти, и даже для того, чтобы у специалиста в нужный момент возникла мысль об использовании таких средств, ему совершенно необходима базовая, «контурная» ориентировка в истории психологических знаний о труде и трудящемся. Ситуация «выпадения» профессионально-исторической памяти приводит к целому ряду нежелательных следствий: а) засорению научных текстов новыми словесными обозначениями давно известных вещей (фактов, зависимостей), т. е. к появлению своего рода нежелательных «двойников» в науке (синонимии терминов), а также к безоговорочному использованию уже фактически «занятых» слов-терминов, связанных с определенным исторически конкретным этапом развития психологии труда; б) затрате сил и средств на фактически не нужные исследования там, где можно было бы делать уже разработки для практического внедрения; в) замедлению темпов производства научной (достоверной) информации; г) снижению логической строгости психологии труда как науки.
Работа специалиста-человековеда в области практики (консультирование, коррекция развития, коррекция состояний человека в труде, оптимизация сложных систем «человек - средства труда» и др.) непременно требует творческих усилий по структурированию задач и оперативному их решению. Это предполагает ориентировку специалиста в типологии этих задач и уже имеющихся в прошлом опыте фактах их удачного решения. А это снова обращает нас к области истории психологии труда.
|
|
Пора отметить, что профессиональная культура как некое сложное качество специалиста-человековеда предполагает не только его осведомленность, «кругозор» (это легко компенсировать, обратившись к банку соответствующих данных, к экспертной системе на базе ЭВМ и пр.), но и определенные характерологические качества, убеждения, позволяющие противостоять некоторым варварским вмешательствам в область душеведческой работы с людьми, противостоять ситуативным нежелательным тенденциям в этой области. Так, например, время от времени в сознании организаторов производства возрождаются идеи, инициативы, либо отбрасывающие нас назад (скажем, ко времени арестантских рот или ко времени распространения тейлоризма), либо - к практике парциальной оценки человека как сенсомоторной системы как бы лишенной собственных желаний, помыслов и пр., кроме желания «заработать» и т. д. История психологии труда в этом случае выступает как богатый источник убедительных аргументов для обоснования оптимальных стратегий и обесценивания тех, которые кажутся оптимальными, «современными», но являются порочными в свете гуманистических идеалов, закономерностей психического развития человека, группы, коллектива.
Ориентировка специалиста-человековеда в вопросах истории психологического знания о труде и трудящемся необходима для поиска правильных ответов на вопросы о тенденциях развития исследований, а также самих научных общностей, коллективов в каждый данный момент в каждом данном месте. В самом деле, что происходит в психологии труда «здесь и сейчас»: застой, регресс или прогресс? Ответ на такого рода вопрос совсем не очевиден. Разумеется, люди часто исходят из приятной предпосылки, что все мы погружены в некий глобальный поток научно-технического и социального прогресса, в котором каждый из нас так или иначе «плывет вперед». Но, как предупреждал В. И. Ленин, «представлять себе всемирную историю идущей гладко и аккуратно вперед, без гигантских иногда скачков назад недиалектично, ненаучно, теоретически неверно» [4. С. б]. Это предупреждение можно отнести и к оценке истории психологии труда, и к оценке любого современного состояния этой науки, поскольку современность есть частное выражение исторического процесса.
Из только что сказанного следует, что и взгляд в будущее психологии труда, т. е. определение и выбор перспективных направлений исследований и сфер практического приложения сил психологов труда, не может не определяться ориентировкой специалиста в вопросах истории нашей отрасли науки.
Творческое задание к § 1.
1. Ниже перечислен ряд признаков. Мобилизовав всю свою предшествующую психологическую и общекультурную подготовку, постарайтесь выбрать из них совокупность таких, которые, лично с Вашей точки зрения, наиболее соответствуют понятию «профессиональная культура специалиста-человековеда».
а) способность мысленно представлять и прочно удерживать в памяти знания о психических особенностях разных людей;
б) способность мысленно оперировать представлениями о психических особенностях разных людей;
в) владение научно упорядоченной системой знаний о фактах и закономерностях психики;
г) положительное отношение к человеку как таковому, независимо от его возраста, пола, индивидуальных особенностей и социального положения;
д) владение мысленными схемами и практическими навыками изучения человека и психологического воздействия на него;
е) гуманистическая направленность личности, выражающаяся в преследовании таких целей, как формирование, коррекция свойств психики в сочетании с уважением к наличному индивидуальному своеобразию человека.