Системность уголовного права и законодательства

1 2 3 4 5 6

ЛАВА 1 ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРИРОДА КОЛЛИЗИЙ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ

Т12. Технологии системы программирования

1.Этапы решения задач на компьютере.

2.Алгоритм. Понятие алгоритма. Типы алгоритмических процессов.

3.Системы программирования. Языки программирования, их классификация. Инструментальные средства программирования.

4.Технологии разработки программных комплексов.

5.Макропрограммирование в среде Microsoft Office

Исследование проблемы коллизий в уголовном праве предполагает, прежде всего, решение ряда общетеоретических, философских вопросов, касающихся, в частности, системности в праве.

Одна из особенностей современного научного исследования — применение системных методов. Широкое использование системного анализа и системного подхода к изучению различных явлений привело даже к выделению специальной науки — общей теории систем, понимающей под системой целостное множество взаимосвязанных элементов1.

Значительное применение системный подход и анализ получили в правовых исследованиях Д. А. Керимова/ С. С. Алексеева3, А. Ф. Черданцева4 и ряда других ученых, делающих однозначный вывод, что право представляет собой единую систему. В современной юридической литературе тезис, что право обладает системными свойствами, никем не оспаривается. Столь же однозначный вывод нельзя сделать относительно законодательства как системы. Однако и здесь большинство авторов, исследовавших свойства законодательства, приходят к выводу о системном характере законодательства5.

Наиболее подробно анализ законодательства как системы проведен А. П. Заец. По его мнению, систему законодательства следует определить как единство взаимосвязанных нормативных предписаний, отражающих содержание правовых норм, различающихся по выполнению строго определенных функций в регламентации общественных отношений и объединенных в нормативных актах, являющихся средством их объективизации".

Нет никаких сомнений в том, что уголовное право и уголовное законодательство, будучи составными частями системы отечественного права и законодательства, представляют собой систему единых, взаимосвязанных нормативных предписаний и обладают всеми системными свойствами. В общей теории систем необходимыми признаками системы выступают наличие элементов и связи между ними. В праве структурным элементом выступает норма права.

«Норма права представляет собой исходную, первоначальную «клеточку» права. Из этих клеточек и складываются правовые институты, отрасли права, система права в целом», — пишет С. С. Алексеев7. И это положение принимается всеми юристами. В отношении структурного, первичного элемента системы законодательства такого единодушия ист. Одни ученые полагают, что структурным элементом системы законодательства, равно как и системы права, является норма права8.

Другие считают, что первичным элементом системы законодательства выступают нормативные акты''.

Отдельные ученые — специалисты в области теории государства и права — конкретизируют, что минимальным элементом системы законодательства является не нормативный акт в целом, а статья нормативного акта1'1.

А по мнению А. В. Мицкевича, в качестве первичного элемента системы законодательства следует рассматривать правовое предписание — «то или иное логически завершенное положение, прямо сформулированное в тексте акта государственного органа и содержащее обязательное для других лиц, организаций решение государственной власти»11. Понятие и конструкция правовое предписания были разработаны А. Л. Парфентьевым, который пытался доказать, что норма права формируетсг (может формироваться) несколькими правовыми предписаниями 12.

С. С. Алексеев, понимая нормативное предписание как «элементарное, цельное, логически завершенное государственно-властное веление нормативного характера, непосредственно выраженное в тексте нормативного юридического акта» приходит к выводу, что термины «нормативное предписание» и «норма права» являются синонимами13. Другими словами, С. С. Алексеев первичным элементом системы законодательства, равно как и системы права, считает норму права. Не вдаваясь в полемику по данному вопросу, ибо она увела бы нас ог цели исследования, отметим, что аргументы С. С. Алексеева кажутся нам убедительными.

В этой связи в дальнейшем при изложении вопросов коллизии в праве мы будем исходить из того, что первичными элементами системы уголовного законодательства, между которыми могут возникать коллизии, являются нормы права, а термины «норма права» и «правовое предписание» будут использоваться в качестве равнозначных.

Как любое системное образование, право и законодательство обладают всеми основными признаками, характерными для систем.

С философской точки зрения различают сумматив-пые п целостные системы. Под целостной системой понимается совокупность элементов и (или) отношений, закономерно связанных в единое целое, взаимодействие которых порождает новые (интегративные, системные) качества, отсутствующие у этих элементов и (или) отношений и. Отличительной особенностью целостной системы является существование интегративных свойств, ро-торые возникают в результате взаимодействия элементов. Система права, равно как и система законодатель ства являются не суммативными, а целостными системами. Система законодательства представляет собой не простой набор, совокупность определенного количества правовых предписаний. Ее целостность определяется новыми качествами, которые возникают в результате взаимодействия и взаимосвязи составных элементов.

В юридической литературе обычно выделяют три интегративных свойства системы законодательства. Первое, основное свойство — законодательство в целом является юридическим источником и формой выражения права данного общества. Второе, производное от основного — способность законодательства сохранять свои качества и характеристики, поддерживать его отдельные элементы в соответствии с изменившимися условиями общественного развития. Другими словами, второе ннтегративное свойство системы законодательства заключается в его гибкости.

Обладает этим интегративным свойством и система \головного законодательства. Большинство уголовно-правовых норм формулируется таким образом, что без существенного изменения текста закона они могу г прим,-ня!ься в различных изменяющихся социально-экономических условиях. Однако, как и любое свойство любого системного образования, гибкость уголовного закоподс!-1сльства не может быть беспредельной, [кпзбсжпо иа-чупаст время, когда те или иные уголовно-правовые нормы вступают в противоречие с реальной действительностью. Тогда и возникают коллизии в праве — коллизии между формально-определенными правовыми предписаниями п общественными отношениями, которые они призваны регулировать.

Наконец, третий интегратпвпын признак любой целостной системы сосюпт в гармоничности, непротиворечивости, согласованности всех стр>кг>риы\ элемеп-юв'5.

В общей теории систем принято различать органичные и неорганичные системы13. Органичными признаются системы, свойства компонентов которых определяются их внутренней природой. В неорганичной систем.4 свойства компонентов определяются самой системой. По мнению большинства ученых, право, а тем более законо дательство, являются неорганичными структурами17. Однако, С. В. Поленина считает, что законодательство следует рассматривать в качестве одного из типов органичных структур ввиду того, что, во-первых, все ее элементы едины по содержанию, а во-вторых, их число регулируется не структурой, а определяется факторами, лежащими вне ее 18.

С нашей точки зрения, прав А. П. Заец, которыи у. верждает, что право и законодательство обладают признаками как органичной, так и неорганичной систем. С одной стороны, они могут быть признаны органичной системой, поскольку свойства права и правовых предписаний определяются их внутренней природой как государственно-властных предписаний, закрепляющих правила поведения людей. С другой стороны, на формирование системы законодательства оказывают влияние и требования внутренней структуры законодательства19.

В этой связи п такое свойство системы права и законодательства как единство, согласованность предопределяются и факторами объективно существующими, находящимися вис системы права (базисными и надстроенными отношениями), и факторами, заключенными в самой правовой системе г".

И право, и законодательство являются, безусловно, открытыми системами. Законодательство создается с це-.1ью регулирования общественных отношений, а потому оно постоянно взаимодействует с ними. Динамизм общественных отношений предопределяет и динамизм законодательства. Потому основополагающими факторами единства системы права и законодательства являются материальные условия жизни общества, способы производства и распределения материальных благ. Любые законодательные положения жизнеспособны только тогда, когда они соответствуют материальным условиям жизни общества. Для системы уголовного законодательства это характерно особенно.

Однако и в самой системе права заложены определенные начала, направляющие правовое регулирование общественных отношений. Прежде всего, эго общенра-вовые, межотраслевые, отраслевые принципы права и законодательства. Согласованность системы права и законодательства обусловливается также наличием сложной сети системообразующих связей между элементами системы. Как отмечает С. С. Алексеев, «каждое конкретное нормативное предписание как бы «опутано» целой сетью разнообразных связей; в таком состоянии оно н функционирует и благодаря этим связям оказывает разностороннее, глубокое воздействие па общественные отношения»21. Между элементами системы уголовного законодательства также существует множество самых разнообразных связей и зависимостей, и а этом отражается взаимосвязь и взаимозависимость различных общественных явлений в реальной жизни, перенесенной в сферу права и законодательства с помощью юридических понятий. К их числу, прежде всего, следует отнести отношения координации и субординации.

Координационные связи выражают пространственную упорядоченность, согласованность элементов, их взаимодействие по горизонтали. Применительно к уголовному законодательству это могут быть связи между нормами Общей и Особенной частей УК, связи между нормами внутри Общей или внутри Особенной чаете». Кроме таких отраслевых координационных связей, необходимо выделять межотраслевые — связи уголовно-правовых предписаний с нормами других отраслей законодательства криминального цикла. Пока еще недостаточно исследованы связи материального права с процессуальным, в частности, с нормами уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства. В теории уголовного права совершенно не изучен вопрос о связях охранительных уголовно-правовых норм с отраслями так называемого «позитивного» права, т. е. регулятивными нормами гражданского, трудового, семейного, жилищного и т. д. права.

Нормы права связаны между собой не только коор-дь гационными, по и субординационными, иерархическими связями. Отношения субординации регулируют вертикальную упорядоченность компонентов системы законодательства, их взаимодействие, проявляющееся а форме подчинения или соподчинения22. В силу специфики источников уголовного законодательства отношения субординации в системе уголовного законодательства менее распространены, чем в других отраслях законодательства. Однако жизнь выдвигает новые проблемы и в этой сфере. Так, крайне актуально в настоящее время изучение связей норм национального, внутригосударственного уголовного права с нормами международного права, посвященными борьбе с различными преступлениями международного характера и международными преступлениями. Возникают новые аспекты во взаимосвязи конституционных и отраслевых уголовно-правовых норм.

Количество и качество связей и отношений между элементами системы определяют степень организованности той или иной системы. Чем выше устойчивость, оптимальность, целесообразность связей между элементами системы, тем выше организованность системы в целом. Чем выше организованность системы, тем выше согласованность ее элементов. В отечественной юридической литературе общепризнано, что право и за. конодательство представляют собой высокоорганизованную систему. Однако всякой, даже самой организованной системе, присуща некоторая рассогласованность между ее элементами, ее назначением и тем, что она представляет собой в реальности. В праве рассогласованности системы обычно именуют несогласованностями23.

Факторы, нарушающие нормальное функционирование системы в заданном состоянии, принято называть возмущениями24. По своей природе возмущения могу г быть внешними, связанными с воздействием на системные образования окружающей среды, и внутренними, являющимися результатом внутренней несогласованности системы.

Для системы уголовного закоподательспза внешние возмущения связаны, прежде всего, с динамикой общественных отношений. Именно внешние возмущения порождают коллизии правовых предписаний и общественных отношений, которые они призваны регулировать, а также коллизии между «писанным» правом и общечеловеческими ценностями, коллизии между законом и правом. К числу внешних возмущений относятся такие факторы, как изменение административно-территориального деления, а также национально-государственного устройства страны. Именно они порождают сейчас множество пространственных коллизий уголовных законов.

Коллизии и иные несогласованности, порождаемые внешними обстоятельствами, которые лежат вне рамок системы законодательства, именуются нами в дальнейшем колчизпн в праве. Несогласованности в уголовном праве, связанные с внешними возмущениями, заслуживают самостоятельного исследования в силу сложности и обширности поставленной проблемы. Тема данного исследования предполагает, прежде всего, изучение внутренних пссогласоваппостей в системе законодательства. В теории права они именуются дефектами, деформациями в праве 25.

В противоположность таким системообразующим свойствам права и законодательства как единство и согласованность, они приводят к сбоям в прявовом регулировании. Любой, нередко самый незначительный дефект в системе законодательства образует своеобразную «функциональную дыру», которая деформирует п дестабилизирует весь правоприменительный процесс.

Причины появления дефектов в законодательстве бывают объективными (множество правотворческих субъектов, динамизм общественных отношений) и субъективными (недостаточная компетентность законотворческих органов, недостатки законодательной техники п др.)26.

Н. А. Власенко под дефектами системы права понимает нарушения, деформации логико-структурного построения и развития системы права и его элементов, «в том числе нормативных актов»27.

Потому несогласованности в системе уголовного законодательства, возникающие по причине внутренних возмущений, в дальнейшем именуются нами логико-структурными дефектами законодательства.

Несмотря на то, что право, по общему признанию, является высокоорганизованной системой, оно содержит в себе множество разнообразных дефектов и деформаций. То же самое можно сказа!ь и о системе законодательства.

Н. А. Власенко выделяет следующие виды логико структурных дефектов в праве28. Первый — антиномия (противоречие права). Антиномия происходит от греческого слова «апЪтогша» и означает противоречие между двумя положениями, одинаково доказуемыми логическим путем20. Антиномия выражается, по мнению цитируемого автора, во-первых, в противоречивости нор л, во-вторых, в нормативном излишестве, и в-третьих, в правовых коллизиях.

Второй дефект системы права Н. А. Власенко называет «излишнее дублирование». Оно представляет собой полное совпадение объемов и смыслового содержания норм и возникающую на этой основе тождественность правового регулирования. Как правило, излишнее дублирование объясняется повторением одних и тех же правовых предписаний па различном уровне системы законодательства, начиная от конституционного, затем кодифицированного отраслевого и кончая актами подзаконного характера. В уголовном праве примером дублирования может служить известная общеправовая презумпция «Никто не может быть признан виновным п подвергнут наказанию иначе как по приговору суда». В почти неизменном виде данная правовая презумпция закреплена во Всеобщей декларации нрав человека '', Международном пакте о гражданских и политических правах31, Декларации праг. и свобод человека и гражданина, принятой Верховным Советом Российской Федерации 32, Конституции России, Уголовном и Уголовно-процессуальном кодексах Российской Федерации.

Третий дефект именуется пробелами в праве. Они выражаются в неполноте действующего законодательства — в отсутствии конкретного нормативного предписания в отношении фактических обстоятельств, находящихся в сфере правового регулирования".

Четвертый дефект состоит в нерациональной расположенности правовых норм, чем нарушаются структурные связи в построении юридических правил. Скажем, применительно к уголовному законодательству этот дефект может выражаться в нерациональном разделении конкретных преступлений но главам Особенной части, нерациональном размещении преступлении внутри главы Особенной части УК и т. п.

Пятый дефект законодательства заключается в логическом несовершенстве правовых конструкций. В уголовном законодательстве он проявляется в противоречиях абстрактного и казуистического способов изложения правового материала, неоправданно широком использовании оценочных категорий, бланкетных диспозиций и т. п.

Было бы ошибочным полагать, что указанные деформации исчерпывают все сбои и несогласованности в системе права и законодательства. Кроме отмеченных применительно к уголовному праву, можно выделить такие деформации как несбалансированность диспозиций и санкций уголовно-правовых норм, несбалансированность санкций в рамках системы Особенной части, несбалансированность законодательного урегулирования отдельных уголовно-правовых институтов. Крайне слабо изучены в теории уголовного права межотраслевые логико-структурные дефекты: зачастую нормы материального права не сбалансированы с нормами процессуального законодательства, и напротив, изменения в процессуальном законодательстве не корригируются с имеющимися нормами материального 'права1".

Теория дефектов и деформаций как в системе права, так и в системе законодательства, безусловно, ждет своей разработки как в области общей теории права, так и в отдельных отраслевых науках. Автор остановился на этом вопросе лишь с той целью, чтобы показать, что коллизии в уголовном праве и законодательстве, являющиеся целью настоящего исследования, представляют собой одну из разновидностей логико-структурных дефектов системы уголовного права и законодательства, Возникающих по причине противоречивости нормативных предписаний, нормативного излишества и неоправданного дублирования уголовно-правовых норм.

Право и законодательство, так же как и любая высокоорганизованная система, не безразличны к возмущениям, которым они подвергаются, и различного рода дефектам, возникающим под влиянием этих возмущений. Отличительное свойство высокоорганизованной си схемы заключается в ее способности к саморегулированию, самонастройке. В законодательстве и праве также существует механизм, «осуществляющий упорядочивающее воздействие на ее компоненты, координирующий их функционирование, регулирующий взаимо действие системы с внешними условиями»35. С помощью данного механизма происходят процессы саморегуляции, самонастройки системы законодательства, обеспечивается функционирование и взаимодействие нормативных предписаний, всей системы законодательства на этапе реализации, применения норм права.

Н. А. Власенко называет этот механизм нормативными условиями согласованности и единства правовых норм36. А. П. Заец считает, что его следует именовать системосохраняющим механизмом законодательства*. Поскольку данный механизм выполняет системосохра-пяющие, саморегулирующие функции, название, употребляемое А. П. Заец, кажется нам более удачным.

Необходимость существования системосохрапяющего механизма объясняется наличием в системе права и законодательства дефектов и деформаций. Именно они и обуславливают содержание, структуру системосохра-деяющего механизма. По мнению Н. А. Власенко, к си-стемосохраняющему механизму права относятся прин ципы права, пробельные правила и коллизионные правила38. А. П. Заец добавляет к данному механизму правовые презумпции, фикции и преюдиции39. Таким образом, системосохраняющий механизм уголовного законодательства включает в себя принципы права, правовые презумпции, преюдиции, фикции, пробельные и коллизионные правила.

В связи с тем, что рассмотрение всего системосохра-няющего механизма уголовного права в комплексе не входит в задачу настоящего исследования, ограничимся утверждением, что коллизионные правила являются одним из структурных элементов этого механизма, и поэтому не способны решить все проблемы правоприменительной деятельности и устранить все дефекты уголовного законодательства. Однако исследование кол-лизин в уголовном праве, равно как и создание эффективного коллизионного механизма, будет способствовать повышению эффективности функционирования как уголовного права, так и системы права и законодательства в целом.

Завершая разговор по теме, обозначенной в названии данного параграфа, сделаем следующие выводы.

Право и законодательство в целом, уголовное пра

во и законодательство в частности представляют собой

высокоорганизованные, целостные, органичные систе

мы, характеризующиеся согласованностью, непротиво

речивостью, единством и итеративностью.

Как любой системе, уголовному праву и законо

дательству присущи несогласованности, вызываемые

как внешними, так и внутренними факторами. Несогла

сованности, образуемые внутренними, свойственными

самой системе законодательства факторами, образуют

логико-структурные дефекты, деформации законода