Лекция № 6. Обработка дерева и применение в интерьере первой половины XIX в

Рассматриваемые вопросы:

6.1. ОБРАБОТКА ДЕРЕВА И ПРИМЕНЕНИЕ В ИНТЕРЬЕРЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В.

6.2. МЕБЕЛЬ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ 19 В.

Для руководства строительными работами в Москве в 1813 г. была создана особая «Комиссия для строений города Москвы», просущество­вавшая до 1842 г. В состав этой комиссии вошли архитекторы—уче­ники и сотрудники прославленных зодчих XVIII в.—А. Н. Воронихин к А. Д. Захаров, проживавшие в Санкт-Петербурге, где они доканчивали начатые в конце XVIII в. сооружения.

Особенно большая роль в создании форм мебели этого времени -при­надлежала Андрею Никифоровичу Воронихину (1759—1814 гг.). Он обладал блестящим мастерством композиции не только больших архи­тектурных ансамблей, но и малых форм. Еще в 1808 г., после большого пожара 'в Павловске, он восстановил дворец и по его рисункам была выполнена вся новая мебель.

Живейшее участие принимал А. Н. Воронихин в деятельности сто-лярно-мебельной мастерской в имении «Марьино» и в составлении проек­тов меблировки дворцов графа Строганова, как в имении, так и в сто­лице.

Искусство А. Н. Воронихина в области создания форм мебели имело большое влияние на его учеников—И. Ф. Колодина, П. С. Садовникова, И. Ф. Мичурина и П. А. Шарова. Последние трое, будучи крепостными, обучались архитектуре на дому у А. Н. Воронихина и, став архитектора­ми, создали немало образцов мебели, продолжая развивать и варьиро­вать те формы, которые были выполнены по рисункам А. Н. Воронихина.

Из числа архитекторов, также работавших в XIX в. в «Комиссии для строений города Москвы», большое значение в области создания новых форм мебели 'и других краснодеревных работ имели архитекторы О. И. Бове, Д. И. Жилярди и А. Г. Григорьев, а в Петербурге--К. И. Росси и В. П. Стасов.

Произведения их в области 'решения интерьера первой трети XIX в. и его составных частей (отделка дверей, окон, полов и мебели) значи­тельно отличаются своими формами и пропорциями, да и общим харак­тером от произведений XVIII в. Больше других оставил в этой области выполненных образцов и 'проектов 1К. И. Росси.

В 1816 г. К. И. Росси получает звание придворного архитектора и возглавляет дворцовое строительство, которое развертывается в Петер­бурге с 20-х годов. В 1818 г. Росси приступает к проектированию двор­цового ансамбля Елагина дворца (Кировские острова) и уделяет осо­бое внимание созданию его интерьеров. В 1819—1825 гг. (для брата им­ператора Михаила Павловича) Росси строит Михайловский дворец (ныне Русский музей). По его рисункам была выполнена почти вся меблировка многочисленных залов, гостиных и других дворцовых помещений'.

В период 1827—1832 гг. К. И. Росси строит Александрийский театр. После многочисленных ремонтов и реставрационных работ в подлинном виде сохранилась центральная ложа и большая часть мебели. Кроме об­становки Александрийского театра, им была сделана мебель для библи­отеки Павловского дворца, а также для дворца в г. Твери.

Мебель для дворцов Петербурга и его пригородов выполняли охтен-ские мастера. Среди них выделился талантливый мастер-краснодеревец Василий Бобков. Он выполнил большое количество мебели не только по чертежам архитекторов, в частности Росси, но и по своим личным рисун­кам, например часть мебели для библиотеки Павловского дворца.

Таким же крупным мастером, как К. И. Росси, являлся и архитектор Василий Петрович Стасов (1769—1848 гг.), работавший в Петербурге, Москве и других городах. Из наиболее важных работ Стасова следует отметить работу по восстановлению интерьеров и мебели Зимнего двор­ца после пожара в 1837 г. При отделке многочисленных залов дворца В. П. Стасов выступил не только как реставратор, но и как талантли­вый проектировщик мебели. Трудность решения заключалась в необхо­димости увязки интерьеров и мебели с внешней архитектурой дворца середины XVIII в.

Художественная обработка дерева в интерьере первой половины XIX в. занимает меньшее место по сравнению с XVIII в. Композицион­ные приемы художественной обработки дерева в интерьере начала XIX в. решаются в характере общей направленности архитектуры.

Рис. 111. Михайловский дворец в Петербурге (1819—1825 гг.1. Арх. К. И. Росси

В зданиях первой трети XIX в. (рис. 111) ясно выявляется и подчер­кивается гладь стен. Тематическая монументальная и декоративная скульптура составляет важную часть общего ансамбля, помогая полнее раскрыть замысел архитектора.

Лепные и скульптурные украшения вписываются в замкнутую, строго геометрическую форму, имеют симметричное построение композиции и строгий рисунок (рис. 112). На больших плоскостях стен украшения рас­полагаются отдельными небольшими группами. Лепнина и колонны обычно имеют белый цвет, а стены желтый, зеленоватый или другой мяг­кий оттенок.

В дворцовом интерьере для облицовки стен служит главным образом гипс, натуральный и искусственный мрамор. Иногда стены обивают шелковой тканью (рис. 113), а в обычном, гражданском, зодчестве начи­нают оклеивать бумажными обоями.

Строгое величие, простота, подчеркнутая торжественность и монумен­тальность, гармоничность пропорций становятся главными признаками красоты, характерными чертами убранства зал и жилых комнат (рис. 114).

Горизонтальные и вертикальные линии с предельной лаконичностью подчеркивают членение стен и потолка (рис. 115). В простенках распо­лагаются пилястры или зеркала. Лепные украшения сочетаются с живо­писными—панно и плафонами.

Рисунок паркета приобретает строгие формы (см. рис. 119, 120). В размещение предметов обстановки вносится симметрия; каждой вещи, большой и малой, отводится определенное место.

Древесину.используют в паркетах, для дверей, окон, рам зеркал; де­ревянные панели становятся редким явлением.

В интерьере театров широко применяют резные украшения из дерева.

Конструктивное и декоративное решение полотна двери и оформление вокруг дверного проема были различными, взависимости от целевого

Рис. 112. Бывший дом Станицкой на Пречистенке (1817—1822 гг.) Арх. А. Г. Григорьев

назначения помещения и от той роли, какую им отводил архитектор в общей композиции интерьера.

Иногда архитектор выделял дверь на фоне общего убранства (рис. 116), а иногда умалялее значение и отводил ей второстепенную роль.

Внутренние двери делали однопольными, двупольными, глухими, ча­стично или полностью остекленными; материалом для них служат дуб, береза, тополь, красное дерево, реже орех. Преобладала рамочная кон­струкция с дощатыми филенками, которые заделывали в раскладку, в шпунт и на торцовых рейках.

В композиции дверных полотен используются филенки различной формы и размеров и раскладки различного профиля. Встречаются раз­нообразные решения: одна большая филенка или две прямоугольных, между которыми помещена круглая или квадратная филенка; в центре узкая прямоугольная филенка, а нижняя и верхняя круглые (рис. 117);

с пятью, шестью небольшими квадратными филенками, обрамленными широкой профилированной раскладкой (рис. 118).

Филенки встречаются гладкие и орнаментированные. Чаще всего формы орнамента расположены по типу розетки или венка. Как пра­вило, узор вписан в ту или иную геометрическую форму, которая иногда подчеркивается раскладкой. Дверной наличник решается просто в виде несколько выступающего карниза или как пристенный портик с фронто­ном, поддерживаемый по бокам колоннами, иногда пилястрами или ка­риатидами (см. рис. 116, 117, 118).

Если для изготовления дверей применяют дорогую древесину (крас­ное дерево, орех и т. д.), то полотно украшают накладным бронзовым чеканным орнаментом и, реже, наборным деревом. Поверхность поли­руют и лакируют. При простой древесине (березе) дверное полотно украшают резьбой, выполненной на массиве филенки, или накладной.

Рис. 113. Отделкастен шелком в интерьере.

Рис. 118. Оформление портала. Михайловский дворец.

Резные украшения покрывают левкасом и золотят, авсю остальную поверхность полотна окрашивают масляной краской в белый цвет.

В загородных домах помещиков и в городских домах провинциальной знати резные орнаменты близки народному искусству. Наиболее типично украшение розетой—«солнце», мотив, часто встречающийся в оформлении ворот и на многих бытовых предметах крестьян XIX в.

Двери из березы с резными украшениями становятся типичными даже в дворцовом интерьере.

При строительстве Елагина и Михайловского дворцов архитектор К. И. Рисси использовал для дверей главным образом березу.

Рис. 119. Паркет в приемной Александра I. Большой Царскосельский дворец

Рис. 120. Паркет. Большой Царскосельский дворец

В бельэтаже Михайловского дворца из 44 внутренних дверей 39 березовые, многие из них работы мастера В. Бобкова.

В парадных залах этого времени дверной проем имеет более сложное и богатое оформление, чем в жилых помещениях, тем не менее во всех случаях его композиция составляет часть общего убранства интерьера.

Рейки для обивочных тканей и обоев большей частью узкие, неслож­ного столярного профиля, орнаментированные резьбой и позолоченные.

Начинают применять багет, изготовленный на фабриках, мотивами орнамента которого, как и в резных рамах, являются листья, цветы и др.

Зеркала, занимающие весь простенок, наглухо вставленные и деко­ративно обработанные, как дверной проем, в убранстве интерьеров <1Х в. встречаются реже, чем в XVIII в. В это время пользуются в основном.подвесными зеркалами, рамы которых имеют прямоугольную форму, в верхней части заканчивающуюся карнизом. Рамы зеркал делают из различных пород дерева, но чаще всего из той, которую применяют для дверей и мебели данного помещения, сохраняя общий характер поделки (см. рис. 117).

Особенности стиля первой половины XIX в. ясно видны и в характере рисунка паркета. Его узоры приобретают большую строгость и не­обычайное спокойствие всей композиции, в которой преобладают прямые линии, разграничивающие плоскость пола на ряд геометрических форм рис. 119, 120).

Сетчатый тип орнамента является основой композиционных построений паркета. Его набирают в шашку, по диагонали, и подчеркивают отдельные части сеткой из узких прожилок другого цвета. Наиболее употребительные типы композиций паркетов состоят из больших квадратов, окаймленных светлыми полосками, восьмигранников с квадратами между ними, кругов, соединенных между собой переплетающи­еся полосками. Сетчатый орнамент центральной части обычно отделяют фризом в виде меандра.

Кроме геометрических, в паркете встречаются и растительные формы—листья дуба, лавра, венки и корзины с цветами, но они служат дополнением, несколько смягчающим лаконичность и суровость общего рисунка.

Из древесных пород для паркета применяли сосну, дуб простой и мореный, березу, клен, грушу, красное и розовое дерево, палисандр, пальму и некоторые другие, используя при их подборе декоративные свойства материала.

Паркеты в зданиях, построенных по проектам архитекторов А. Н. Воронихина, К. И. Росси, В. П. Стасова, выполнены по их рисункам опытныыми охтенскими мастерами семьи Тарасовых—Степаном, Николаем, Андреем—и столярами-краснодеревцами Дмитрием Никитиным, Иваном Изотовым, Софроном Тимофеевым.

6.2. МЕБЕЛЬ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В.

Круг предметов мебели в этот период несколько расширяется. Входят в быт: кушетка горка для фарфора, сервант, витрина для показа коллекций и драгоценностей, подставка для скульптуры и цветов (жардиньерка) Появляется новая конструкция стола.

Конструктивно мебель была щитовой, рамочной и смешанной, с преобладанием рамочной с гнуто-клееными деталями. Естественным качествам древесины отводится одно из первых мест. Полная насыщенность ее цвета и выявление текстуры является художественным достоинством внешней отделки предмета, поэтому мастера проявляют большое внимание к композиционной законченности того или иного приема декоративного фанерования.

Древесные породы для мебели используются те же, что и для паркетов, правда преобладает красное дерево и карельская береза.

К середине XIX в. появляется и быстро входит в моду отделка мебели капо-корешком березы, ореха и других лиственных пород.

Если в начале века все ценные породы древесины применяли в массиве, то по мере усовершенствования способов получения фанеры все больше стали переходить к фанерованию, используя для остова мебели дешевые породы.

Такие столярные приспособления, как хомутовые зажимы, делаются; более удобными, вследствие чего улучшаются способы фанерование сложных и криволинейных поверхностей. Строгальный инструмент для фигурных отборок становится более разнообразным, а колодки строгального инструмента более удобными. Некоторые из них применяются ив настоящее время с небольшими изменениями.

Основным видом отделки является полирование. Оно производится сырым льняным маслом и политурой, цвет которой соответствует цвету отделываемой древесины. Поэтому русские мастера очень много работают в это время над рецептурой политур и стойких красителей. В газетах и журналах того времени часто встречаются сообщения, в которые мастер делится результатами своих опытов, излагая все до мельчайших подробностей.

Значительное место в украшениях мебели занимали резные плоско рельефные формы, выполненные на массиве, или накладные, из той же древесины, что и мебель, или из другой, гармонично подобранной. На пример, мебель из карельской березы, с желтовато-янтарной поверхностью, украшалась накладной резьбой из мореной груши розоватого цвета, или из мореного дуба, имеющего синеватый оттенок. Наряду с резьбой применяют золоченую лепнину из левкаса.

Для некоторых деталей (главным образом ножек мебели) была ти пична токарная обработка.

Точеные формы отличаются строгим, но вместе с тем изящным рисунком, построенным на спокойном ритме плавных кривых, а в узлах — на сочетании закругленных и острых форм.

Большое место отводилось столярным профилям: отборке карнизов калевок, штапиков, обкладок. Соразмерность, точность и чистота отборки столярного профиля никогда не стояли так высоко, как в первую половину XIX в.

Наборным деревом мебель украшали довольно редко; встречаются лишь узкие полоски (прожилки), которыми выделяют фриз или цен тральную часть. Хорошо найденные пропорции общих членений, а также цветовой подбор древесины составляют художественные достоинств, этого приема украшений. На мебели из карельской березы прожилки делали чаще всего из палисандра, персидского ореха, мореного дуба черной груши, а также латуни.

Цветные смальты и фарфор с живописью применяют редко и только для крышек преддиванных столиков. Чеканные орнаменты на русской мебели этого времени представляют собой исключение.

Выработка тканей на отечественных мануфактурах к этому времени значительно возрастает. Почти каждая фабрика вырабатывает специальные мебельные ткани, фактура, цвет и рисунок которых соответствуют их назначению, что дает возможность архитекторам и мастерам выбирать ткань с учетом общего облика интерьера.

Для обивки мебели применяют штоф, атлас, бархат, сукно, ситец. Шелковые ткани с атласным переплетением имеют гладкую, блестящую поверхность и создают в мебели определенную гармонию, перекликаясь с полированной, блестящей поверхностью древесины. Кроме того, они создают гармонию в цвете, построенную на разнице насыщенности цвета близкого к древесине, чаще всего желтого (или голубого, синего, зеленого).

Шелковые ткани были гладкие, полосатые и узорные, с хорошей проработкой форм полевых и садовых растений, изображенных не крупнее натуральной величины в букетах или гирляндах.

Рисунок и цвет ситцевой обивки мебели имел много общих черт с бумажными обоями, которые стали с этого времени входить в быт горожан.

Были случаи, когда архитекторы и мастера-мебельщики делали специальные заказы на ткань, давая ее эскиз в цвете (архитекторы К. И. Рооси, В. П. Стасов). Ткань в убранстве интерьера (для обивки мебели и оконных драпировок) обычно использовали одну и ту же.

Расстановка мебели имела определенную композицию. Основным ее принципом была уравновешенность и стремление усилить декоративное значение мебели в интерьере (рис. 121). Каждый предмет мебели имел достаточное пространство в интерьере, так что можно было максимально воспринять всю его форму (см. рис. 113 и 114).

По внешним признакам мебель первой трети XIX в. может быть подразделена на три труппы.

К одной из них относится дворцовая мебель, отличающаяся официальностью, торжественностью, подчеркнутостью объема и богатыми крашениями, содержанием которых являлись символы и эмблемы военных побед, венки, египетские мотивы (сфинксы, львиные лапы), античные мотивы (грифоны, фантастические животные и др.). Большое применение в дворцовой мебели, как и в архитектуре, нашли творчески осмысленные и переработанные античные архитектурные формы (колонны, полуколонны, пилястры, карнизы, волюты, пальметы, розеты), античные растительные формы (акант, каприфолий, лавр) и излюбленый геометрический мотив — меандр. Украшения в мебели применялись резные, позолоченные и чеканные из бронзы.

Другую группу, количественно большую и также значительную по художественным достоинствам, составляет мебель, находившаяся в обиходе дворянства и средних слоев городского населения. Эта мебель более проста по очертаниям и отделке. В ее декоре преобладают русские народные формы —токарные и резные детали, фигурная профилировка.

K третьей группе относится мебель близкая по своим формам, пропорциям и украшениям к мебели второй группы, но изготовленная из недорогих пород древесины, вследствие чего она была несколько проще и грубее.

Общей чертой мебели этого периода является подчеркнутая прямолинейностъ объема, гармония пропорций, простота, строгость и предельная выразительность форм.

Гармония пропорций составляет главное, основное художественное достоинство мебели начала XIX в.

Удобство мебели нужно рассматривать как результат найденной гармонии пропорций основных и второстепенных, больших и малых частей.

При характеристике мебели этой эпохи необходимо учитывать различие в историческом развитии архитектуры и характера обстановки привилигированных слоев общества двух столиц—Москвы и Петербурга.

В XVIII и начале XIX в. в Москве сосредоточивалось главным образом дворянство и купечество, Петербург же складывался как административно-политический центр управления страной, город дворцов и особняков высшей аристократии. В Петербурге была сосредоточена гвардия, и русские офицеры, находясь во Франции после победы над Наполеоном, приобретали там предметы обстановки, которые отправляли на Родину. Французское мебельное производство в XVII, а затем и в XVIII в. было высоко развито. Таким образом, в городских особняках и дворянских поместьях среди мебели русской работы появлялись привозные предметы заграничной обстановки, которым зачастую подражали наши мастера.

Мебель из московских особняков имела черты большей интимности и народности. К тому же, ее исполнители — подмосковные мастера или крепостные дворянских мастерских находились в других условиях и в иной культурно-художественной обстановке, чем мастера Охты — основные исполнители мебели для дворцов и особняков высшей аристократии Петербурга.

Столы. Обеденных столов XIX в. также как и конца XVIII в. сохранилось мало. По конструктивному устройству они были с глухой, раздвижной и, реже, раскладной крышкой. Столы имели несколько массивный вид и были лишены украшений.

Интересную конструкцию представляет раздвижной стол «сороконожка» (рис. 122). В первоначальном виде стол имеет.круглую крышку с четырьмя комплектами раздвигающихся ножек, предельное число которых могло быть 40 штук. Столы этого типа делались различной величины с разным числом дополнительных вставных досок и ножек.

Преддиванные, гостинные столы (рис. 123) отличались изысканностью и строгими формами. Крышки были квадратной, прямоугольной, круглой, овальной и многогранной формы с различным подбором текстуры, дополненным иногда прожилками. Крышки со вставками из фарфора и смальты встречаются как исключение.

Подстолье чаще всего состояло из одной массивной ножки цилиндрической или многогранной формы, опирающейся на широкий устой, поставленный на четыре ножки-каблучка, которые украшались резьбой. Иногда подстолье состояло из четырех изогнутых ножек, соединенных широкой проножкой с накладной розеткой.

Кроме гостинных столов, продолжают изготовлять ломберные столы, рабочие столики типа «бобик» и консольные

Большой художественный интерес представляют столы, находящиеся настоящее время в краеведческом музее г. Калуги. К их числу относится гостиный стол, круглая крышка которого украшена сложным по рисунку геометрическим орнаментом, выполненным мозаикой из различных дорогих пород дерева в сочетании с инкрустацией из перламутра. На царге стола набран год выполнения —1839 и имя мастера — П. М. Олимпиев.

Не менее примечательны наборные украшения на крышках столов-«бобиков». К более сложным рисункам относится пейзаж с изображением дворца, пруда и лодок с людьми. Пространственность изображения передается линейной перспективой, которая усиливается контрастом размеров переднего и заднего планов. Крышки других столов-«бобиков» украшают наборами менее сложного рисунка (ваза с цветами, лошадь с жеребенком, ветка березы с птичкой и др.). Но все эти великолепные композиции составлены соответственно крышке стола, имеющей довольно сложную форму, с учетом специфики материала и техники выполнения.

Письменные столы делают разнообразной конструкции: на четырех и на восьми ножках, с одним или тремя ящиками. У некоторых вместо боковых ящиков имеются ряды открытых полок, а вместо среднего — небольшая выдвижная доска.

Наиболее широкое распространение получают письменные столы на двух тумбах (в каждой не менее четырех ящиков) и с невысокой надстройкой на крышке, состоящей из ящичков и полочек.

Письменные столы этого времени (рис. 124) отличаются суровым и монументальным видом.

Столы-бюро (рис. 125) делают двух размеров: большими и малыми, с конструкцией, мало чем отличающейся от конструкции столов XVIII.

Только форма подстолья принимает спокойный и прямолинейный вид. Типичные ранее для бюро наборные украшения совершенно исчезают и лишь малые бюро-цилиндры имеют вставки из бронзы или фарфора, с эмалевой росписью.

Туалетные столы не получают новых интересных решений. Модными стали зеркала типа трюмо, трельяжи и псише.

Трюмо — это большое, продолговатой формы, подвесное зеркало, заключенное в резную деревянную раму, в украшении которой выделена верхняя завершающая часть. Зеркальное стекло иногда состояло из двух частей: верхняя, находящаяся на уровне лица человека— имела розоватый оттенок и была меньшего размера, чем нижняя. Иногда как составную часть в композицию трюмо включали подзеркальный столик (рис. 126). В начале XIX в. подзеркальные столики делали довольно высокими. Их форма и украшения, как и рамы зеркала, имели строгое, лаконичное решение.

Трельяжное зеркало состоит из трех частей, из которых боковые уже средней. 'Каждое зеркало заключено в деревянную раму и соединено с другой петлями. Трельяж ставили на туалетный столик, поэтому он имел небольшие размеры.

Особенностью конструкции зеркала типа псише является возможность придавать зеркалу любой наклон. Подставка с рамой зеркала составляла наиболее монолитную композицию. Такие зеркала в начале XIX в. делали большими и устанавливали на полу. Маленькие зеркала типа псише устанавливали на туалетные столики. Чаще всего эти зеркала имели овальную форму.

Мебель для сиденья. Стулья, кресла и диваны делают жесткими, полужесткими, полумягкими и мягкими. Спинки встречаются весьма разнообразные по формам (рис. 127): прямые, вогнутые в виде овального щитка, корытообразные и в ряде случаев двояковыгнутые, составленные из отдельных выпиленных или гнутых частей, красивые по силуэту и удобные.

Жесткие спинки делают глухими или ажурными (рис. 128, 129). Фигурная профилировка частей спинки и нижней обвязи становится излюбленным приемом (рис. 130). Подобным украшением отличаются и многие крестьянские стулья XIX в.

Резные и токарные детали на мебели этого времени также разнообразны (рис. 131, 132, 133, 134).

Спинка стула отличается от спинки кресла простотой композиции (рис. 135). Характерной деталью являются ножки: прямые или несколько изогнутые задние и прямые передние, квадратного или круглого сечения немного суживающиеся книзу. В большинстве случаев гладкий стержень точеной ножки внизу имеет перехваты, пояски различных размеров, а низ обрабатывается в виде «напуска» с каблучком (см. рис. 132). Рисунок точеной ножки умело увязан с рисунком резных форм спинки, подлокотников и других частей. Бруски обвязи сиденья преимущественно прямые, но иногда им придана криволинейная форма.

У мягких кресел и диванов обвязь их спинок не закрывается тканью (см. рис. 114, 121, 127). Она имеет строгий, красивый силуэт, и делают ее довольно широкой. Диваны имеют жесткие прямые или двояковыгнутые спинки (рис. 136).

Когда применена одна из дорогих цветных пород древесины, обвязь и другие детали благодаря контрасту с более светлой обивкой и стеной усиливают общие очертания предмета.

К числу новых предметов, появившихся в начале XIX в., относится кушетка. Обычно ее включают в гарнитур мягкой гостиной или столовой мебели. Иногда кушетку включали и в обстановку спальни. Деревянная рама, в которую вкладывается матрац, у изголовья имеет прямую, наклонную или изогнутую спинку небольшой высоты для опоры круглого валика или пологой подушки. Валик и подушка бывают откидными или съемными, но чаще прикрепляются наглухо, являясь как бы продолжением матраца.

В кушетках начала XIX в. декоративное решение ножек, орнаментация деревянных частей и обивки однотипны креслам и диванам.

У многих гарнитуров мягкой гостиной мебели деревянные ее детали красили в белый цвет; рельефные орнаменты часто золотили, а ткань для обивки использовали светлых тонов или белую. В этом случае очертаниямебели ярко выступали на цветном фоне стены.

Буфеты. Буфеты XIX в (рис.137,138) были более крупных размеров, чем XVIII в. Они состояли из двух частей: низа и верха. Нижняя часть предназначалась для столовой посуды. В ней устраивались полки, закрывающиеся глухими створками (две — четыре). Соответственно числу створок имелись выдвижные ящики для ножей, вилок и др. мелких предметов сервировки стола и выдвижная доска (одна или несколько) для резки хлеба. Верхняя часть буфета, предназначнная для чайной посуды, имела только полки и глухие или застекленные дверцы.

Сервант состоит только из одной нижней части, но решен как законченная, самостоятельная форма. Имеет внутри две — четыре полки, глухие створки, выдвижные ящики. На крышке серванта с задней, a иногда и с двух боковых сторон делается невысокое ограждение, внешним краям стенок которого придан красивый профиль. Иногда на верху серванта делают небольшую пристройку из узких полочек (двух или одной).

Шкафы. Книжные шкафы (рис. 139) делали различных видов – большие и малые, одностворчатые и двустворчатые, глухие и остекленные. В библиотеках или кабинетах книжные шкафы расставляли вдоль стен. Книжные шкафы отличались строгими формами и строгими, но красивыми рисунками переплетов остекленных дверец. Довольно часто делали специальные шкафы с несколькими дверцами под одним карнизом.

Шкаф-шифоньер относится к типу комбинированной мебели: в нижней части он имеет выдвижные ящики, в верхней части, закрывающейся глухими створками, устроены полки. Делали шифоньеры и с одной глухой дверцей (рис. 140) и внутренними полуящиками и полками. Большую роль в оформлении шифоньера играл подбор рисунка древесин Широкое распространение в начале XIX в. получили шкафчики небольших размеров. Они были самой разнообразной формы: кубовидныес гладкими прямыми поверхностями, с выпуклой передней стенкой: (рис. 141), одно- или двустворчатые, с задвигающейся передней стенкой — шторкой (как у секретеров и бюро, рис. 142) на высоких или низких ножках и т. д. На крышку шкафчиков ставили декоративные предметы или использовали ее как туалетный стол. Хранили в таких шкафчиках обычно белье.

Комоды (рис. 143) также были очень распространены. Делали и; небольших размеров с тремя или четырьмя рядами ящиков. Кроме обычных, в то время делали высокие комоды (рис. 144), занимавшие небольшое место на полу; в них устраивали от 6 до 8 ящиков различной глубины. Передний фасад таких комодов иногда был выпуклым.

Горки. Широкое изготовление отечественными заводами высоко художественных изделий из фарфора и стекла (посуда, статуэтки, вазы с красивой росписью и позолотой позволило рассматривать эти пред меты как произведения декоративно-прикладного искусства и дало возможность украшать ими интерьер. Для этой цели был создан шкафчик небольших размеров — горка (рис. 145), имеющий низкую глухую нижнюю часть с одной или двумя дверками и более высокую — верхнюю часть, остекленную с трех сторон. Позднее горкой или этажеркой стали называть и иную конструкцию — ряд открытых полок, скрепленных по углам общими стойками (верхняя полка иногда делалась меньшего размера).

Витрины. Основное назначение витрины — хранение и показ цен ных предметов, коллекций, произведений изобразительного искусств; и др. Для характеристики витрин начала XIX в. представляет интерес небольшая витрина с горизонтально расположенной коробкой и под ставкой в виде лиры и изящными накладными украшениями расти тельного орнамента (рис. 146).

В дальнейшем витрины были различной конструкции: в виде шкаф чика на высоких ножках, остекленного со всех четырех сторон, ряда вращающихся рамок, укрепленных на стержне, который решался как колонна или подставка и др.

Подставки. В украшении дворцовых зал и комнат жилых домов самостоятельное значение имели вазы и камерная скульптура, которым отводили видное место в интерьере, устанавливая их на специальные подставки в простенках или углах комнаты. Подставки делали высокими, напоминающими нижние части колонн, с базами и гладкими или коннелированными стволами и основаниями, обрамленными венками (резными или чеканными из бронзы). Подставки были также пирамидальной формы (рис. 147) с двух, трехступенчатым пьедесталом, на четырех небольщих ножках. Украшением им служили профилированные штапики, обкладки, венчики и розетки.

Наиболее сложными по конструкции были подставки с подвижным вращающимся верхом, что давало возможность, осматривать поставленный на нее предмет со всех сторон.

Жардиньерки. Новое отношение к природе нашло яркое отражение в интерьере, не только в пейзажах настенных росписей (панно), в растительном орнаменте интерьерных тканей, но и в стремлении ввести в быт живую природу. Во дворцах начинают устраивать так называемые «зимние сады» и оранжереи. В более скромных жилищах выделяют, не­большие уголки для растений или выращивают отдельные растения в кадушках, расставляя их в гостиных или в горшках, размещая их на окнах.

В связи с этим появляются новые формы мебели — специальные под­ставки для цветов — жардиньерки (рис. 148), отличающиеся разнообразием форм, простотой конструкции, изяществом и легкостью.

В своей основе конструкция жардиньерки состоит из поддерживающей несколько массивной нижней части и верхней, более легкой, решенной в форме неглубокого ящика или корзины, предназначенной для цветов. Размеры этой части бывают различные: для одного цветка или нескольких.

В мебели первой трети XIX в., различной по назначению, конструкции и оформлению, необычайно целостно проявлено единство стиля. В связи с этим различные предметы мебели могли всегда составить гарнитур. Образцы мебели «русской классики» сохраняют громадную практическую ценность для современного столярно-мебельного производства; они могут служить исходной точкой для творческой деятель­ности проектировщиков современной советской мебели.

Сороковые — шестидесятые годы XIX в. для русской архитектуры и декоративно-прикладного искусства являются началом упадка Упадок выражается в отходе от задач ансамблевого градостроения, в отсутствия больших идейных и художественных решений, в тяготении к эклектизму, к поверхностному подражанию формам древнерусского искусства и стилям прошедших эпох. Но техническое выполнение краснодеревных работ отличалось весьма высоким мастерством. Двери залов и комнат Большого Кремлевского дворца в Москве представляют собой замечательные образцы столярного искусства. Отдельные их части составлены без применения клея так, что швы почти незаметны. Парадные двери

Рис. 148. Жардиньерки начала XIX в

Рис. 149. Кресло и стул, выполненные для залов Зимнего дворца

выполнены изцельного ореха, другие из кавказской чинары, палисндра и украшены сложным резным орнаментом в сочетании с инкрустацией, также технически совершенной.

Паркеты залов подобны исполинским коврам. Они набраны из очень большого числа (от 20 до 60) разнообразных цветных пород древесины и отличаются необычайно умелым подбором по цвету. Художественные работы по дереву для Большого Кремлевского дворца выполнялись русскими и иностранными мастерами, по рисункам архитектора Д. Н. Чичагова и академика Ф. Г. Солнцева.

В мебели, как и в архитектуре этого времени,утрачивается та гармония пропорций, которая отличает произведения русской классики. Вместо изящества появляется утяжеленность форм и перегрузка укра­шениями.

В мебели, выполненной по рисункам архитекторов В. П. Стасова и А. П. Брюллова для залов Зимнего дворца (рис. 149),эти черты только еще намечаются; в мебели, выполненной в большом количестве для гостиных и других аппартаментов Большого Кремлевского и Мариинского дворцов, эти черты выражены уже в наиболее яркой форме. Мебель для гостиных Большого Кремлевского дворца создана в характере рококо (рис. 150). Но взятые за основу ее формообразования черты значительно огрубели и в сочетании с изобилием позолоченных (резных или лепных) украшений, также несколько грубоватых, придали мебели ложную красоту и ложное богатство.

Однако в более скромном решении мебели, созданной под рококо для дворянских усадеб, городских особняков, рассчитанную на более широкий круг потребителей, русские архитекторы и мастера-мебельщики продолжали сохранять традиции высокой художественной культуры мебельного искусства периода классицизма. Потому им и удалось в условиях эклектичного направления в искусстве этого периода создать неплохие образцы.

Простота и благородство классических форм, сочетающиеся с уютом и удобством русской мебели середины XVIII в., являются характерными признаками мебели стиля нового рококо.

Строгие прямолинейные формы мебели первой четверти XIX в принимают более мягкие очертания (рис. 151). Округляется резкий рисунок профилей и углов, ножка получает некоторую изогнутость. Резкость членений также смягчается резными украшениями, расположенными в местах соединений. Вместо красного дерева и карельской березы применяют преимущественно орех, а также березу, липу и ясень, окрашивая древесину в темный цвет. Типичной обивкой становится плюш, бархат, ситец, а также стеганая или гладкая обивка из кожи.

Дальнейшее развитие отечественных мануфактур способствовало более широкому употреблению декоративных тканей.

Ткань в интерьере начинает приобретать господствующее значение. Например, ситец употребляют не только для обивки мягкой мебели, драпировки окон и дверей, но и оклеивают им стены. На диваны и крес­ла надевают чехлы, сшитые из полотна или иной льняной ткани.

Гостиный стол накрывают скатертью, пол устилают ковром; лаконич­ность цвета и простота композиции узоров тканей сменяется пестротой, •большей свободой в размещении форм растительного характера. Обивка в мебели реже гармонирует с оформлением стен, окон и дверей (рис. 152).