Постсразводная ситуация

Развод это всегда трагедия для самих супругов, их детей, родственников. Преждевременный распад семьи составляет и социальную проблему, в том случае, если он не решает проблем, повлёкших за собой развод. Социальная функция развода состоит в предоставлении людям возможности откорректировать их неудавшиеся супружеские отношения и создать новую первичную ячейку общества, более эффективную во всех её важнейших функциях, начиная с репродуктивной и кончая функцией социализации нового поколения. Поэтому развод означает, с одной стороны, преждевременную гибель неудавшейся семейно-брачной ячейки, а с другой, - знаменует собой ещё один шанс образования новой семьи. Об издержках, трагедиях постразводной ситуации, а также о перспективах, открывающихся перед разводящимися супругами, наш следующий параграф.

Развод в жизни любого человека является не только психологической катастрофой. Считается, что он приводит и к серьёзным материальным издержкам. В этом смысле развод недаром часто приравнивают к пожару. Мы опросили около сотни разводящихся мужчин и женщин на предмет того, как скажется развод на их материальное положение. Результаты опроса оказались неожиданными. Первая неожиданность касается того, как по-разному разводящиеся мужчины и женщины оценивают своё текущее материальное состояние. Посудите об этом сами, взглянув на рис. 5.37.

Рисунок 5.37 - Распределение ответов разводящихся мужчин и женщин на вопрос: «Каковы материальные условия Вашей семьи в настоящее время?», в %

На рисунке хорошо видно, что разводящиеся мужья заметно выше, чем их жёны, оценивают свои успехи в материальном обеспечении семьи накануне развода. Они в два раза чаще своих жён ни в чём себе не отказывали. Живущих обеспеченно разводящихся мужчин оказалось почти в полтора раза больше, чем материально обеспеченных женщин. Не лишним будет в этой связи заметить, что мы старались опрашивать разводящиеся пары, поэтому речь здесь идёт, как правило, об одних и тех же семьях. Следовательно, налицо явные гендерные различия в материально-бытовой ситуации в семьях накануне развода. Мужчины, на плечах которых, согласно устоявшейся традиции, лежит обязанность материального обеспечения семьи, склонны завышать свои успехи на этом поприще. А женщины, сопоставляя свои материально-бытовые потребности с возможностями супруга, чаще всего остаются неудовлетворёнными.

Второй сюрприз опроса разводящихся мужчин и женщин касается того, как супруги оценивают свои материальные перспективы после развода. Принято считать, что в менее выгодном положении после развода должна оказаться женщина, оставшаяся без кормильца мужа, к тому же чаще всего с ребёнком. Результаты нашего опроса опровергли это расхожее мнение. В этом можно убедиться, визуально ознакомившись с ответами мужчин и женщин на вопрос о том, как изменятся материальные условия их жизни после развода.

Рисунок 5.38 - Распределение ответов разводящихся мужчин и женщин на вопрос: «Как изменятся Ваши материальные условия после развода?», в %

По итогам опроса разводящихся супругов выяснилось, что развод далеко не всегда должен ассоциироваться с опустошительным пожаром. Лишь один из десяти опрошенных мужчин (10,8%) и 6,7% женщин опасаются материальных потерь от развода. Около трети женщин (31,7%) ожидает послеразводного улучшения своего материального положения. Среди мужчин такого рода оптимистом проявил себя только один из пяти опрошенных (18,9%). Причина очевидна: ведь алименты, как правило, начисляются на отцов. Наличие и количество детей оказывает заметное влияние на уровень постразводного оптимизма у разводящихся женщин. В этом можно убедиться, взглянув на рисунок 5.39.

Рисунок 5.39 - Распределение разводящихся мужчин и женщин, у которых материальное положение после развода улучшится, в зависимости от наличия детей (в %)

Женщины, имеющие на своём иждивении двоих детей, после развода надеются на улучшение свого материального положения в два с лишним раза чаще по сравнению с бездетными женщинами (45% и 20%, соответственно). Столь неожиданный факт требует более подробного рассмотрения. На чём основаны надежды многодетных женщин на улучшение материального положения после развода? Первая из обнаруженных нами причин может быть сформулирована так: в результате развода некоторые женщины попросту избавляются от мужей, которые не выполняют должным образом функцию кормильца, однако исправно кормящихся за семейным столом. В качестве подтверждения этого вывода приведём следующий факт социологического анализа: надеется на улучшение материального положения практически каждая вторая (47%) женщина, указавшая в качестве причины развода материальные трудности по вине мужа. Второй веский повод для оптимизма разводящихся женщин основывается на их реальных ожиданиях образовать новую семью с более дееспособным мужчиной. Если женщина оценивает свои шансы образовать новую семью как стопроцентные, её оптимизм относительно материально обеспеченного будущего возрастает до 67%. В том же случае, если таких шансов почти нет, надежда на материальное благополучие остаётся только у одной из десяти разводящихся женщин.

Жильё остаётся одним из самых больших камней преткновения бракоразводного процесса и постразводной ситуации. На что надеются и чего опасаются разводящиеся супруги, можно наблюдать на рисунке 5.40.

Рисунок 5.40 - Перспективы изменения жилищных условий у разводящихся мужчин и женщин (в %)

Две трети (65%) женщин и почти половина (45,9%) мужчин после развода надеются сохранить статус-кво. Каждый пятый (21,6%) бывший муж опасается ухудшения своих жилищных условий. Среди женщин пессимистов по этому поводу оказалось в два раза меньше – лишь 11,7%. А каждый четвёртый (24,3%) мужчина и каждая пятая (20%) женщина получат от развода пользу в виде улучшения своих жилищных условий.

Оказывается, развод на материальном положении и квартирном вопросе подавляющего большинства разводящихся супругов или никак не отразится, или даже поспособствует улучшению условий их дальнейшей жизни. После этого вряд ли можно согласиться с утверждением, что развод всегда равен пожару.

Расторжение брака имеет две стороны. Одна, неприятная и проблемная, связана с завершением неудачного этапа жизни человека, зато вторая – с открывающимися для него новыми матримониальными перспективами. Причём, если первая сторона развода самая болезненная, то вторая сторона более важная. Ради неё, собственно, и существует институт официального расторжения брака, чтобы предоставить людям возможность исправить допущенные ошибки и попытаться создать новые, более гармоничные семейно-брачные ячейки общества. Первое условие, необходимое для того, чтобы воспользоваться этой возможностью, - желание ещё раз всё начать с нуля. Мы спросили разводящихся супругов, хотят ли они образовать новую супружескую пару? Для наглядности ответы участников опроса мы представили в виде гистограммы на рисунке 5.41.

Рисунок 5.41 - Распределение ответов разводящихся мужчин и женщин на вопрос: «Хотите ли Вы образовать новую супружескую пару?» (в %)

Разводящиеся мужчины разбились на две полярно доминирующие группы: почти треть из них (29,7%) хотят создать новую семью, а другие 37,8%, напротив, принципиально не хотят повторять ошибку оформления брачных отношений. Каждый пятый (18,9%) и слышать пока об этом не могут. Итак, на момент ещё формально незавершённого распада старой семьи (мы опрашивали разводящихся супругов фактически у дверей суда) всего 43,2% разводящихся мужчин не прочь попытаться снова оказаться в тёплых и сытых семейно-брачных тенетах.

Разводящиеся женщины, в отличие от мужчин, настроены на создание новых супружеских союзов менее радикально. Они реже мужчин нестерпимо хотят замуж и сравнительно реже нетерпимо не хотят сочетаться новым браком. Но в целом, если учесть и страстно желающих замуж и желающих, но не очень, то практически каждая вторая (48,3%) из числа разводящихся женщин хотела бы образовать новую семью. Радикальной противницей старых проблем с новым мужем оказалась лишь одна из каждых пяти (20%) опрошенных разводящихся женщин. Да ещё примерно треть (30%) из них пока не думает об этом.

Желания важно соотносить с возможностями. Отношение наличных возможностей к масштабу желанных целей характеризует вероятность достижения этих целей. Какова же вероятность образовать новую семью у наших респондентов – разводящихся мужчин и женщин? Об этом мы у них же и спросили. И вот какие ответы получили (рис. 5.42).

Рисунок 5.42 - Оценка вероятности создать новую семью разводящимися мужчинами и женщинами (в % ответивших по каждой позиции)

Оптимистично смотрят в своё новое семейное будущее двое из каждых троих (67,5%) мужчин и трое из четырёх (78,3%) женщин. Правда, оптимизм этот разной степени вероятности. Почти стопроцентно уверены в своём новом супружестве 30% разводящихся мужчин и 15% женщин. Как высокие, хотя и не стопроцентные, расценивают свои шансы создать новую семью 16,2% мужчин и 13,3% женщин, только что расставшиеся со своими бывшими сужеными. Каждый пятый (21,6%) разведённый мужчина и каждая вторая (50%) разведённая женщина определили свою вероятность создания новой семьи как не высокую, но и не нулевую. А у одного из каждой пятёрки (21,6%) опрошенных разводящихся мужчин и у 16,7% женщин надежд (или желания?) на образование новой семьи почти совсем не осталось. Наше предположение относительно отсутствия желания снова жениться и выходить замуж у тех, кто на минимальном уровне оценил свои шансы создать новую семью, полностью подтвердились. Корреляционный анализ показал, что все бывшие супруги с почти нулевой вероятностью создания новой семьи или не хотят создавать её, или пока не думали об этом. Более полную картину причин снижения вероятности нового брака можно увидеть по данным таблицы 5.7.

Таблица 5.7 - Причины снижения вероятности заключения нового брака разводящимися мужчинами и женщинами (в %)

Причины	Мужчины	Женщины
Усталость от семейной жизни	16,2	41,7
Нежелание создавать новую семью	18,9	23,3
Возраст	13,5	20,0
Наличие детей	8,1	10,0
Наличие жилищной проблемы	5,4	8,3
Любовь к бывшему супругу	10,8	6,7
Ориентация на карьеру, образование	5,4	6,7
Страх, недоверие		6,7
Испорченная репутация	5,4
Затруднились ответить	2,7	1,7

Примечание: сумма процентов по столбцам может не равняться 100%, так как респонденты имели возможность отмечать несколько вариантов ответа.

Как мы и ожидали, основными причинами снижения вероятности создания новой семьи разводящимися супругами являются субъективные мотивы: усталость от опостылевшей супружеской жизни, о чём уведомили в анкетах 16,2 мужчин и 41,7 женщин, а также естественное нежелание создавать новую семью у 18,9% мужчин и 23,3% женщин, вполне объяснимое, учитывая ещё не остывшие впечатления от распада старой семьи. Одно из важных объективных препятствий на пути матримониальных планов наших разводящихся сограждан заключается в их возрасте, на который сослались 13,5% мужчин и каждая пятая (20%) женщин. Правда, на возраст попеняли не только каждый второй мужчина старше 60 лет и каждая вторая женщина от 50 до 59 лет, что вполне оправданно, но также и треть (33%) женщин с 12% мужчинами среднего возраста от 30 до 49 лет. Остаётся заключить, что и здесь в ряде случаев скрыто субъективное нежелание создавать новую семью. Будем надеяться, что со временем, когда охладеет и опадёт пепел пожарища разрушенного брака, возродятся и простые человеческие желания, в том числе и потребность в близких супружеских отношениях.

Бракоразводная процедура – чрезвычайно болезненна для супругов. Однако назвать их жертвами развода вряд ли правильно, поскольку как бы там ни было, но ответственность и вину за развод супруги должны разделить если и не поровну, то по справедливости. Кого можно по праву назвать безвинными жертвами неудач и ошибок разводящихся супругов, так это их детей. Ежегодно в Могилёвской области несколько тысяч детей остаются наполовину сиротами, лишаясь возможности полноценно общаться с одним из родителей. На рисунке 5.43 на основании данных, предоставленных областным Управлением статистики показаны масштабы и динамика бракоразводного сиротства, начиная с 1980 года.

Рисунок 5.43 - Число детей в Могилёвской области, оставшихся вследствие развода без одного из родителей, (человек)

Начиная с 1999 года, количество детей, остающихся без одного из родителей вследствие распада семей, стало заметно сокращаться с 6001 ребёнка в 1998 году до 2472 в 2004 году, или в 2,4 раза. Повлияли на этот, бесспорно, отрадный процесс два спорных фактора. О первом мы уже говорили – это повышение бракоразводных пошлин, вследствие чего сократилось количество разводов с 2000 года по 2004 год. Хотя за два последующих года (2005 и 2006 гг.) этот выигрыш был в значительной мере утрачен, но детей, лишённых одного из родителей, всё же стало меньше. Правда, одним этим фактором такое существенное сокращение количества бракоразводных сирот не объяснить. Дело в том, что повышение пошлин и связанное с ним снижение количества разводов пришлось на 2000-2001 годы, а перелом тенденции с «детьми разводов» - годом раньше. Поэтому важно обозначить и вторую причину, оказавшую влияние на количество бракоразводных сирот. Эта причина – сокращение общего количества рождающихся на Могилёвщине детей. Начиная с 1992 года, у нас рождалось младенцев меньше, чем умирало стариков. К 1999 году процесс депопуляции набрал силу, и это отразилось на статистике детей, - жертв развода. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Теперь у нас становится меньше детей, оставшихся с одним родителем вследствие распада семей. Правда, и самих детей стало меньше.

В качестве аргумента в пользу только что высказанного утверждения, имеющего пока статус гипотезы, приведём данные, характеризующие рост процентной доли бездетных браков, начиная именно с 1998 года (рис. 5.44). Расчёт данных произведён автором на основании документов, предоставленных областным Управлением статистики.

Рисунок 5.44 - Доля расторгнутых браков без совершеннолетних детей, в % к общему количеству разводов

На графике хорошо видно, что если в 1998 году бездетные супружеские пары составляли 30,1% по отношению ко всем расторгнутым бракам, то в последнем из отчётных лет – 2004 году, - уже 40%. Итак, долевой рост бездетных браков увеличивает их удельный вес и среди разводов, что, в свою очередь, сказывается на уменьшении детей, остающихся с одним родителем вследствие расторжения браков. Впрочем, сколько бы ни было детей, лишённых возможности постоянного общения с одним из родителей, это, как правило, составляет проблему и для самого ребёнка, и для родителей, да и для общества в целом, если иметь в виду отдалённые негативные последствия такого неполного воспитания ребёнка. Мы попросили участников исследования ответить на вопрос о том, с кем, по их мнению, должен остаться ребёнок после развода родителей? Их ответы сведены в таблицу 5.8.

Таблица 5.8 - Распределение ответов мужчин и женщин на вопрос о том, с кем должен остаться ребёнок после развода родителей (в % от опрошенных)

С кем должен остаться ребёнок после развода	Мужчины	Женщины
С матерью, вне зависимости от пола ребёнка	36,5	72,1
С отцом, вне зависимости от пола ребёнка	5,4	1,2
Мальчик - с отцом, девочка - с матерью	5,4	1,5
С родителями матери	0,4	1,2
С опекунами, в благополучной семье	0,8	0,3
В государственном воспитательном учреждении	0,4
Ребёнок сам должен решать, с кем жить	28,1	19,5
Затруднились ответить	24,6	11,4

Примечание: Сумма в столбцах не равняется 100%, так как респонденты могли выбрать несколько вариантов ответа

Вполне ожидаемый результат: большинство всех женщин высказались за то, чтобы ребёнок обязательно после развода оставался с матерью. В группе разводящихся женщин за материнскую монополию в деле воспитания детей выступило ещё больше респондентов – 88,3%. Разводящиеся мужья также чаще, чем в среднем по всей выборке мужчин, согласны отдать все права на воспитание своих детей бывшим жёнам, о чём и высказались, соответственно, 43,2% и 36,5% респондентов.

В эпоху свободы и демократии значительная часть взрослых людей готова предоставить и детям самим решать очень сложную и болезненную проблему выбора, с каким из любимых родителей остаться жить после их развода. Это право, немыслимое ещё какой-нибудь век назад, сегодня готова предоставить своим детям каждая пятая (19,5%) женщина и в полтора раза больше мужчин – 28,1%. Правда, когда дело доходит до конкретной бракоразводной ситуации, в которой речь идёт о собственных детях, доля родителей обоего пола, готовых согласиться с их мнением, сильно сокращается. Всего 8,3% разводящихся матерей и 16,2% разводящихся отцов оставят своих детей с тем из родителей, которого выберут сами дети.

А с кем захотят остаться дети наших разводящихся респондентов? Этот вопрос мы задали разводящимся супругам, имеющим детей. Почти все женщины (93%) уверены в том, что их дети захотят остаться после развода только с матерью. С ними согласен каждый четвёртый (26%) разводящийся мужчина. Некоторые отцы (7%) считают свои шансы получить на воспитание ребёнка, в том случае, если он сможет сам выбирать, с кем остаться, предпочтительнее. Есть и женщины, хотя их всего две на каждую сотню, согласные с высокой вероятностью такого выбора детей. Но дети, если бы им доверили выбирать, с кем жить, скорее всего, предпочли бы остаться с обоими родителями. Таково мнение 15% разводящихся мужчин и 2% женщин. Четверо мужчин из каждой сотни (4%) полагают, что детям так опостылели оба родителя, что они предпочтут государственное учебно-воспитательное учреждение, проще говоря, детский дом. А более трети (37%) разводящихся мужчин с детьми так мало знают своих отпрысков, что затруднились ответить на вопрос о том, с кем захотели бы остаться их дети после развода.

Ещё одна болезненная проблема, связанная с «детьми развода», это режим общения с ребёнком «приходящего» родителя. Понятно, что такие визиты очень болезненны, особенно поначалу, как для ребёнка, так и для приходящего родителя. К тому же у одного из супругов (почти всегда это женщина) на руках оказывается солидный козырь, который он может использовать для оказания давления на бывшего родного человека. Этот рычаг давления – режим общения бывшего супруга с ребёнком. Помимо имущественных споров, режим общения с ребёнком является важнейшим камнем преткновения постразводного взаимодействия бывших супругов.

Каким же должен быть режим общения приходящего супруга с собственными детьми? С таким вопросом мы обратились к имеющим детей разводящимся супругам в момент оформления расторжения брака. И вот какие ответы получили (рис. 5.45).

Рисунок 5.45 - Режим общения ребёнка с «приходящим» родителем (% ответов разводящихся мужчин и женщин, имеющих детей)

Социологическая действительность опровергла распространённое подозрение в том что женщины, заполучившие в качестве наследства от неудачного супружества ребёнка, будут стараться злоупотребить им для нанесения психологического ущерба бывшим мужьям. За минимальные возможности общения ребёнка с приходящим родителем выступают очень немногие разводящиеся мамы и папы, - всего по 4-5 процентов. Заметим, доля ратующих за минимум такого общения среди разводящихся мужчин и женщин почти абсолютно равна. Мамы более осторожно, чем папы, высказывались относительно режима максимального благоприятствования в контактах ребёнка с приходящим супругом (соответственно, 21% и 56%). Зато почти три четверти (70%) мам доверят свои детям самим решать, встречаться им с живущим отдельно папой или нет.

И всё же такие встречи необходимы как для бывших супругов, так и для детей. Хотя бы для того, чтобы сохранить если и не близкие, то человеческие отношения.

Тема взаимоотношений разводящихся супругов вряд ли поддаётся точной диагностики. Слишком уж тонкая материя – кризис отношений людей, какое-то время находившихся в очень близких, интимных отношениях. Здесь нужна психология с её индивидуальным подходом. Однако и социологический метод может помочь выявить общую тональность взаимоотношений супругов в кризисный период их совместной жизни. На рисунке 5.46 представлен общий пейзаж после семейно-брачной битвы полов.

Рисунок 5.46 - Характер взаимоотношений разводящихся мужчин и женщин (в %)

На супружеских руинах ещё тлеют самые различные чувства, за исключением любви. Однако уже преобладает атмосфера демонстративного нейтралитета и безразличия. Чувство холодного безразличия к уже фактически бывшему супругу испытывают 38,3% разводящихся женщин и каждый пятый (21,6%) мужчина. К ним нужно присовокупить ещё 13,3% женщин и 21,6% мужчин, которые вообще не сумели определиться по поводу собственного отношения к человеку, с которым близко прожили какое-то время. В итоге, более половины (51,6%) разводящихся женщин и без малого столько же (43,2) мужчин уже вычеркнули из своего сознания бывших суженых, которые для них стали просто посторонними людьми.

Другая заметная по масштабу группировка только что отвоевавшихся супругов сохранила уважение и, в общем, доброе отношение к противнику. Отношения вполне дружественные по-прежнему испытывают к своим бывшим супругам 27% мужчин и 23,3% женщин. Ещё 16,2% мужей и 6,7% жён, в целом, хорошо относятся к супругам, но ещё помнят былые обиды, нанесённые им в пылу супружеских конфликтов. Всего же в общем позитивное отношение друг к другу сохранили 43,2% разводящихся мужчин и 40% женщин.

И, наконец, непримиримыми врагами расстаются 13,5% и 18,3%, соответственно, бывших мужей и жён. Они испытывают к своим, когда-то любимым супругам, или однозначно враждебное, или преимущественно враждебное отношение. Между прочим, как показал корреляционный анализ, уровень враждебности у разводящихся женщин и на самом деле связан с любовью как главным мотивом вступления в брак. То есть, чем больше женщина любит мужчину, вступая с ним в супружеские отношения, тем больше ненавидит его при расставании. Вторая причина, вызывающая лютую ненависть женщины – измена мужа. Но вне конкуренции причина №1 всех супружеских проблем среднестатистической белорусской семьи – пьянство мужа. Причём, женщины, похоже, легче простят мужьям адюльтер, нежели пьянство. Так, если измена и поруганная любовь повышают уровень радикальной женской враждебности до 12%, то злоупотребление водкой – до 18%!

Возможно, уровень супружеской агрессивности можно снизить путём отказа от официальной регистрации брака, которая, как полагают некоторые, способствует появлению чувства собственности и связанных с ним острых эмоций, вредящих искренности человеческих отношений. Об этом более подробно в следующем нашем параграфе.