Глава 1. Предпосылка научного управления

Хрестоматия

Социология управления

Екатеринбург

Составители: Зерчанинова Т.Е., к.с.н., доцент

Банных Г.А., ассистент

Парфенова И.С., ассистент

Рекомендовано к печати

учебно-методической комиссией УрАГС

В настоящую хрестоматию включены тексты выдающихся зарубежных и российских социологов. Специальный акцент в подборе материалов сделан на социальные аспекты управления. Особое внимание уделено проблемам государственного и муниципального управления.

Хрестоматия является элементом учебно-методического комплекса специальной дисциплины «Социология управления» по специальности 080504.65 – Государственное и муниципальное управление. Предназначена для студентов, обучающихся по данной и смежным специальностям, а также аспирантов по специальности 22.00.08 – Социология управления.

СОДЕРЖАНИЕ

Ф. Тейлор Научная организация труда_ 4

А. Файоль Общее и промышленное управление_ 26

M. Вебер История хозяйства_ 49

А.А. Богданов Тектология: Всеобщая организационная наука_ 53

А.К. Гастев Вопросы нормирования (Тезисы доклада) 79

Г.Саймон, Д. Смитбург, В. Томпсон Менеджмент в организациях_ 91

Э. Тоффлер Метаморфозы власти 181

Э. Тоффлер Шок будущего_ 190

Дж. Гэлбрейт Новое индустриальное общество_ 198

Д. Белл

СУБОРДИНАЦИЯ КОРПОРАЦИИ: ПРОТИВОРЕЧИЕ МЕЖДУ ЭКОНОМИЗАЦИЕЙ И СОЦИОЛОГИЗАЦИЕЙ_____________________207

Э. Гидденс Социология 238

Д. Битем Бюрократия 275

Ф. Тейлор НАУЧНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ТРУДА [1]

Глава 1. Предпосылка научного управления

«Р

абота с прохладцеи». Три причины малой производительности труда. Эти принципы кажутся столь самоочевидными, что мно­гие могут счесть наивным самое их констатирование. Обратимся, однако, к фактам, поскольку они относятся к нашей стране и к Англии. Англичане и американцы — величайшие спортсмены в мире. Когда американский рабочий играет в бейсбол или когда английский рабочий играет в крикет, можно с уверенностью сказать, что он напрягает каждый нерв, для того чтобы обес­печить победу своей команде. Он делает все, что может, для того чтобы получить максимальное возможное число очков. Всеобщее настроение в этом отношении так сильно, что всякий человек, который в спорте не дает всего что может, будет заклеймен кличкой «бросового игрока» и станет предметом презрения для всех своих компаньонов.

Однако когда тот же самый рабочий приходит на работу на следующий день, то, вместо того чтобы прилагать все усилия для максимального возможного повышения своей выработки, он в большинстве случаев сознательно стремится работать так ма­ло, как только может, и давать значительно меньшую выработку, чем та, на которую он в действительности способен: во многих случаях не более одной трети или половины надлежащей дневной выработки. И действительно, если бы он всеми силами стремился к возможному повышению своей выработки, то за это его това­рищи-рабочие отнеслись бы к нему еще хуже, чем если бы он оказался «бросовым игроком» в спорте. Недовыработка, то есть сознательно медленная работа с целью недопроизводства полной дневной выработки — «солдатская работа», как это называют в нашей стране, «прохлаждаться», как это называют в Англии, «са саnае», как это называют в Шотландии, — представляет собой по­чти повсеместное явление на промышленных предприятиях и пре­обладает в строительной про­мышленности. Автор утверждает, не боясь встретить возраже­ний, что эта недовыработка составляет самое большое несчастье, от которого страдают рабочие как в Америке, так и в Англии.

Ниже в этой книге будет показано, что уничтожение медлен­ной работы и «работы с прохладцей» во всех ее формах и устано­вление таких отношений между предпринимателем и рабочими, при которых каждый рабочий будет трудиться к наибольшей выгоде для себя и с максимальной производительностью, в со­единении с максимальным сотрудничеством рабочих с дирекцией предприятия и помощью, оказываемой рабочим дирекцией, должны привести в результате к увеличению продукции, прихо­дящейся на одного рабочего и на одну машину, в среднем почти вдвое.

Первая причина. Подавляющее большинство рабочих до настоя­щего времени полагает, что если бы они стали работать с наиболь­шей доступной им скоростью, то причинили бы этим громадный вред всем своим товарищам по профессии, выбросив большое количество их с работы. В противоположность этому, история развития любой отрасли промышленности свидетельствует о том, что каждое улучшение и усовершенствование, будь то изобретение новой машины или введение улучшенных методов производства, приводящее в результате к повышению производительности труда в данной промышленной отрасли и к удешевлению себестоимости продукции, всегда в конечном счете, вместо того чтобы лишать людей работы, давало работу большему количеству рабочих.

Удешевление любого товара, являющегося предметом широ­кого потребления, почти моментально влечет за собою значительное повышение спроса на этот товар. Возьмем, например, обувь. Механизация производства обуви, заменившая почти все элементы прежней ручной работы машинной, имела результатом понижение затрат на рабочую силу в этом производстве до небольшой доли их прежней величины. Вследствие этого стало возможным продавать обувь так дешево, что в настоящее время почти каждый мужчина, женщина и ребенок из рабочего класса покупают одну или две пары обуви в год и носят обувь по­стоянно, тогда как в прежнее время рабочий покупал пару обуви, быть может, раз в пять лет и ходил босиком большую часть времени, надевая обувь лишь в виде роскоши или в случае самой крайней необходимости. Несмотря на грандиозное уве­личение продукции обуви, приходящейся на одного рабочего, которое явилось результатом механизации производства, спрос на обувь настолько возрос, что ныне относительное число ра­бочих, занятых в обувной промышленности, гораздо больше, чем когда-либо в прежнее время.

Рабочие почти во всякой отдельной отрасли промышленности имеют перед глазами подобный предметный урок, и все же, будучи невеждами в отношении истории их собственной промы­шленной отрасли, они до сих пор твердо верят, как верили до них их отцы, что возможное повышение дневной выработки каждого из них противоречит их насущнейшим интересам.

Под влиянием этих ошибочных воззрений громадное боль­шинство рабочих в обеих странах (в Америке и Англии) со­знательно работает медленно, с тем чтобы сократить свою ежед­невную выработку. Почти все профессиональные рабочие союзы создали или стремятся создать правила, имеющие целью со­кращение выработки для своих членов, а люди, пользующиеся наибольшим влиянием в рабочих кругах,— рабочие вожди, как равно и множество филантропически настроенных людей, помо­гающих рабочим, ежедневно распространяют это заблуждение и уговаривают рабочих, что они переобременены работой.

Очень многое было сказано и говорится постоянно о «по­тогонной системе» труда. Автор испытывает глубокое сочувствие к тем, кто переобременен работой, но еще большую симпатию он чувствует к тем, кто получает слишком низкую плату. На каждого отдельного рабочего, переобремененного работой, приходятся сотни других, сознательно понижающих свою вы­работку — в очень большой степени и каждый день своей жизни — и в силу этого сознательно способствующих уста­новлению таких условий, которые в конечном счете имеют неизбежным последствием низкий уровень заработной платы. И все же не раздается почти ни одного голоса в направлении попыток исправить это зло.

Мы, инженеры и директора предприятий, гораздо ближе знакомы с этим положением вещей, чем какой-либо другой класс общества, и мы поэтому являемся наиболее способными стать во главе движения по борьбе с этим заблуждением путем внушения не только рабочим, но и всей нации правильных воз­зрений на имеющиеся факты. И все же практически мы ничего не делаем в этом направлении и оставляем поле битвы целиком в руках рабочих агитаторов (из которых многие являют­ся невежественными и недобросовестными людьми) и сентимен­тальных людей, не имеющих никакого понятия о современных условиях труда.

Вторая причина. Что касается второй причины непроизво­дительности труда — отношений, существующих между пред­принимателями и рабочими при всех почти общеупотребитель­ных организационных системах управления предприятиями,— то представляется совершенно невозможным в немногих словах разъяснить человеку, мало знакомому с затронутой проблемой, почему невежество предпринимателей относительно надлежащей продолжительности производства различного рода работ делает насущным интересом рабочего «работу с про­хладцей».

Автор позволит себе здесь процитировать свой доклад, про­читанный Американскому обществу инженеров-механиков в ию­не 1903 г. и озаглавленный «Управление фабрикой». В этой цитате, мы надеемся, содержится полное объяснение данной при­чины непроизводительности.

«Это праздное времяпрепровождение», или «работа с прохла­дцей», происходит от двух причин: во-первых, от естественного инстинкта и склонности людей к праздности, что может быть названо естественным стремлением прохлаждаться; во-вторых, от более сложных задних мыслей и рассуждений, обусловленных общественными отношениями рабочих, что может быть названо систематической «работой с прохладцей».

Не составляет тайны, что склонности среднего человека (во всех областях его жизненной деятельности) направлены на то, чтобы работать медленно и покойно, и что лишь в силу долгих размышлений и на основе опыта или же в результате следования примеру, убеждению или внешнему принуждению он придает своей работе более быстрый темп.

Существуют, конечно, люди необычайной энергии, жизненной силы и самолюбия, по природе склонные к наиболее быстрому темпу работы, которые устанавливают свои собственные мерила и работают много, хотя бы это и противоречило их собственным насущным интересам. Но эти немногочисленные необычайные люди могут служить только для того, чтобы, в силу контраста, резче оттенить общую и среднюю тенденцию.

Эта общая тенденция к покойной работе значительно уси­ливается в случае совместной и однородной работы значитель­ного количества людей при одинаковой оплате их ежедневной выработки.

При таких условиях наилучшие рабочие постепенно, но верно замедляют темп своей работы до темпа наихудших и наименее производительных рабочих. Если по природе энергичный человек работает несколько дней рядом с лентяем, то логика положения является непререкаемой: «Зачем мне обременять себя работой, если этот ленивый парень получает ту же плату, что и я, а произ­водит ровно половину моей выработки?»

Подробное изучение условий скорости труда людей, работа­ющих при таком положении вещей, обнаруживает факты одно­временно смешные и прискорбные.

В виде иллюстрации: автор произвел учет рабочего вре­мени по отношению к рабочему, от природы энергичному, кото­рый по пути на работу и с работы ходил со скоростью от 3 до 4 миль в час и зачастую бежал домой бегом после трудового дня. Но едва он приходил на работу, как тотчас же замедлял темп своей ходьбы до одной мили в час (приблизительно). Так, напри­мер, катя нагруженную тачку, он шел хорошим быстрым шагом даже в гору, для того чтобы как можно меньше времени тащить груз; но на обратном пути он тотчас же замедлял шаг до скоро­сти в одну милю в час, пользуясь всякой возможностью замед­лить ходьбу и только-только не усаживаясь прямо отдохнуть. Желая быть уверенным в том, что ему не придется работать больше, чем его ленивому соседу, он прямо уставал в своем стремлении ходить медленно.

Эти люди работали под начальством главного мастера — человека хорошей репутации и о котором его хозяин был самого высокого мнения. Когда внимание мастера было обращено на это положение вещей, он ответил: «Ну что же, я могу помешать им садиться, но сам черт не заставит их ходить быстрее, когда они работают!»

Природная лень человека — вещь очень серьезная, но неиз­меримо более значительное зло, от которого страдают как рабо­чие, так и предприниматели, состоит в «систематической работе с прохладцей», представляющей при обычных си­стемах организации управления предприятиями почти повсемест­ное явление и происходящей от сознательного учета рабочими моментов, которые способствуют их интересам.

Автор был очень заинтересован недавно, подслушав, как один маленький, но опытный мальчик, лет двенадцати, носивший палки при игре в гольф, объяснял другому такому же мальчику, новичку в этом деле, проявившему особую энергию и интерес к игре, необходимость ходить медленно и волоча ноги за своим игроком, когда тот подходит к мячу. Он доказывал ему, что раз им платят по часам, то чем быстрее они будут ходить, тем меньше денег они заработают, а в конце концов он пригрозил ему, что, если тот будет ходить слишком быстро, другие мальчики отколотят его.

Это и представляет собой разновидность «систематичес­кой работы с прохладцей», правда не очень серьезную, так как она известна самому предпринимателю, который может, при желании, легко положить ей конец.

Однако в гораздо более значительном масштабе это система­тическое замедление темпа работы осуществляется рабочими с сознательным намерением оставить своих предпринимателей в неведении относительно того, с какой скоростью в действитель­ности может производиться данная работа.

Такого рода «прохладца» представляется явлением настолько распространенным, что вряд ли можно найти хоть одного опыт­ного рабочего на крупном предприятии, как бы он ни работал — поденно, сдельно, по особому соглашению или по какой-нибудь иной из обыкновенно применяемых систем оплаты, — который бы не посвящал значительной доли своего времени исследованию того, насколько он может замедлить темп своей работы, продол­жая держать своего хозяина в убеждении, что он работает в хоро­шем темпе.

Причина этого заключается, говоря коротко, в том, что почти все предприниматели заранее определяют максимальную сумму платы, которая, по их мнению, может быть заработана в день каждым из различных классов рабочих, занятых в их предприятии, — все равно, работают ли эти рабочие поденно или сдельно.

Каждый рабочий очень скоро выясняет примерный размер этой цифры для себя самого и отлично понимает, что если его хозяин убежден в том, что один человек может произвести в день большую выработку, чем он производит, то рано или поздно предприниматель найдет способ принудить его к соответству­ющему повышению выработки с незначительным повышением или без всякого повышения ее оплаты.

Предприниматели черпают свои сведения о том, какое коли­чество определенного рода работы может быть произведено в день, либо из своего собственного опыта, который зачастую является устаревшим, либо из случайных и несистематичных наблюдений над своими рабочими, либо в лучшем случае из поставленных кем-либо рекордов в отношении наибольшей ско­рости производства каждого данного рода работы. Во многих случаях предприниматель почти наверняка убежден, что данная работа может быть сделана быстрее, чем она фактически произ­водится, но он редко заботится о том, чтобы принять решитель­ные меры, необходимые для того, чтобы заставить рабочих производить свою работу в самом быстром темпе, если только у него нет поставленного рекорда, окончательно доказывающего, как скоро может быть произведена эта работа.

Ясно, что в таком случае интерес каждого рабочего требует принятия мер к тому, чтобы никакая работа не производилась быстрее, чем это было в прошедшем. Молодые и менее опытные рабочие учатся этому от своих старших товарищей, и всевозмож­ные меры убеждения и общественного давления применяются к отдельным жадным и эгоистичным людям для того, чтобы удержать их от постановки новых рекордов, временно повыша­ющих их собственный заработок, но в результате которых все остальные рабочие впоследствии должны будут давать большую работу за ту же самую плату.

При наилучше организованной поденной работе обычного типа, при условии ведения точного учета количества выработки, сделанной каждым человеком, и его производительности, причем заработная плата каждого рабочего повышается в соответствии с повышением его производительности, а те рабочие, которые не смогут достичь определенного уровня ее, увольняются и заменя­ются свежими, заботливо подобранными рабочими, — при таких условиях можно в значительной мере положить конец как естест­венной, так и систематической «прохладце» и замедлению темпа работы. Это может быть осуществлено, правда, лишь в том случае, когда рабочие будут глубоко убеждены в отсутствии всякого намерения ввести сдельную оплату даже в самом от­даленном будущем. Поэтому почти невозможно заставить их поверить в это, когда сама работа по своей природе внушает им предположение о возможности введения сдельной оплаты. В бо­льшинстве случаев опасение с их стороны поставить такой ре­корд, который впоследствии может быть использован как основа для сдельной оплаты, послужит для них мотивом работать так медленно, как они только могут.

Однако настоящее развитие искусство систематического заме­дления темпа работы получило именно при господстве системы сдельной оплаты. После того как рабочему в результате повыше­ния им производительности и увеличения размера выработки два или три раза понизили ставку платы за выработанную штуку, он способен окончательно утратить всякое понимание точки зрения своего хозяина и проникнуться мрачной решимостью не допу­стить никакого дальнейшего понижения оплаты, если только замедление темпа работы может оказаться годным для этого средством. К несчастью для морального характера рабочих, это замедление работы предполагает с их стороны сознательное намерение ввести в заблуждение и обмануть своего хозяина, и, таким образом, честные и прямые рабочие по необходимости становятся более или менее лицемерами. На предпринимателя они скоро начинают смотреть как на противника, если не прямо как на заклятого врага, и взаимное доверие, которое должно было бы существовать между руководителями и его подчинен­ными, энтузиазм, сознание, что все они работают для одной цели и будут участвовать в достигнутых результатах, — все это отсут­ствует совершенно.

Чувство антагонизма при обычной системе сдельной работы проявляется во многих случаях со стороны рабочих с такой силой, что любое предложение, исходящее от предпринимателя, как бы оно ни было разумно, встречает с их стороны по­дозрительное отношение, и работа «с прохладцей» превращается в такую закоренелую привычку, что люди часто делают особые усилия для понижения производительности обслуживаемых ими машин в тех случаях, когда даже значительное увеличение про­дукции не повлекло бы никакого увеличения затрачиваемого ими труда.

Третья причина. Что касается третьей причины медленности в работе, то значительное место будет уделено ниже в этой книге иллюстрации той большой выгоды — в равной мере для предпринимателей и для рабочих, — которая проистекает от замены грубых практических методов производства методами научными в самых мельчайших деталях производства любой промышленной отрасли. О громадном сбережении времени, а в связи с этим и об увеличении выработки, которое возможно осуществить путем устранения излишних движений и замены медленных и малопроизводительных движений быстрыми, у ра­бочих, занятых в любой отрасли промышленности, — обо всем этом может судить только человек, который собственными глазами видел все улучшения, проистекающие от основательного изучения рабочих движений и рабочего времени со стороны компетентного специалиста.

Коротко говоря, в силу того факта, что рабочие в любой из наших отраслей промышленности были обучены деталям своей работы исключительно путем наблюдения за работой своих бли­жайших соседей, в общем употреблении существует очень много различных способов для производства одной и той же работы: быть может, 40, 50 или 100 способов производства каждого единичного акта любого вида труда. В силу того же основания существует значительное разнообразие и в отношении инстру­ментов, употребляемых для каждого рода работы. Среди всех этих различных методов и орудий, употребляемых для каждого отдельного элемента любой отрасли производства, всегда суще­ствует один метод и один вид орудий, который лучше и быстрее всех остальных. И этот единственный наилучший метод и наилуч­шая разновидность орудий могут быть открыты и развиты толь­ко путем научного анализа всех различных методов и орудий, употребляемых в производстве, в соединении с точным, деталь­ным изучением рабочих движений и рабочего времени. Это пред­полагает постепенное замещение наукой грубой эмпирии, господ­ствующей во всех областях механического производства.

Таким образом, философия, лежащая в основе всех старых и общеупотребительных систем управления пред­приятиями, требует возложения в конечном счете на каждого отдельного рабочего ответственности за производство им рабо­ты, в сущности, по его собственному усмотрению, при очень небольшой — сравнительно — помощи и указаниях со стороны администрации. Мы покажем также, что в результате этого пред­оставления рабочих самим себе для них в большинстве случа­ев является совершенно невозможным — при господстве подо­бных систем — производить свою работу в соответствии с прави­лами и законами какой-либо науки или искусства, даже если такие вообще и существуют.

Автор утверждает в качестве общего принципа (и он пред­полагает в последующем дать ряд иллюстраций, направленных к доказательству этого принципа), что почти во всех отраслях механического производства научный фундамент, лежащий в ос­нове каждого действия каждого отдельного рабочего, является столь значительным и включает в себя столь многое, что рабо­чий, наилучшим образом приспособленный для фактического выполнения своей работы, не способен в полной мере уяснить себе этот ее научный фундамент без помощи и руководства со стороны тех, кто работает вместе с ним или над ним. Это объясняется у него либо отсутствием образования, либо недо­статком умственных способностей. Для того чтобы работа могла производиться в соответствии с законами науки, необходимо установить значительно более справедливое распределение от­ветственности между дирекцией предприятия и рабочими по сравнению с тем, которое имеет место при любой из обычно применяемых систем управления предприятиями. Те руководи­тели управления, на чьей обязанности будет лежать развитие самих научных методов, должны будут также взять на себя и руководство рабочими при применении этих методов. На них будет поэтому лежать значительно большая доля ответствен­ности за результат, чем та, которая при обычных условиях лежит на управлении предприятием. Основная задача этой книги – показать, что для осуществления научной организации производ­ства управление должно взять на себя выполнение значительной доли той работы, которая в настоящее время возлагается на рабочих; почти каждому действию рабочего должны предше­ствовать одно или несколько подготовительных действий со стороны управления, которые только и дадут ему возможность производить свою работу лучше и быстрее, чем он мог бы при иных условиях. Каждый рабочий должен был бы ежедневно пользоваться наставлениями и самой дружественной помощью со стороны своих руководителей, вместо того чтобы, с одной стороны, его погоняли и принуждали к работе надсмотрщики, а с другой — он был бы предоставлен в ее производстве ис­ключительно своим собственным силам, без всякой помощи.

Это тесное, интимное, личное сотрудничество между управле­нием и рабочими относится к сущности современной научной организации надзора над производством.

Мы покажем на целом ряде практических примеров, что при условии этого дружеского сотрудничества и равномерного рас­пределения ежедневного трудового бремени все описанные выше препятствия к реализации максимальной продукции на каждого рабочего и каждую машину в производстве совершенно исчеза­ют. Увеличение заработной платы на 30—100%, которое рабочие могут иметь сверх того, что они получают при обычной системе управления, в соединении с повседневным сотрудниче­ством плечом к плечу с руководителями предприятия совершенно устраняет с их стороны все мотивы к замедлению темпа работы. И по прошествии немногих лет, при действии нашей системы, рабочие будут иметь перед глазами предметный урок, доказыва­ющий, что громадное увеличение производительности на одного человека приводит в результате к предоставлению работы боль­шему количеству людей, вместо того чтобы выбрасывать их с работы. Это вырвет с корнем распространенное заблуждение, что повышение размера выработки каждого отдельного рабоче­го будет иметь следствием лишение работы других рабочих.

Автор убежден, таким образом, что, если многое может и должно быть сделано путем письменной и устной агитации в направлении воспитания не только рабочих, но и всех классов общества для понимания важности реализации максимальной производительности каждого человека и каждой машины, окончательное разрешение этой великой проблемы может быть достигнуто только путем применения методов современной научной организации управления предприятиями. По всей веро­ятности, большинство читателей этой книги скажут, что все это только теория. Напротив, в действительности теория или фило­софия научной организации предприятий находится теперь только в начальной стадии своего уяснения, тогда как сама организация уже пережила постепенную эволюцию в течение 30 лет. В продолжение этого времени рабочие различных компа­ний, охватывающих значительное количество самых разнооб­разных отраслей промышленности, одни за другими были постепенно переведены от обычных к научным типам организа­ции производства. В настоящее время не менее 50 тыс. рабочих в Соединенных Штатах работают по этой системе, и они получают на 30—100% больше платы, чем рабочие такого же рода в их ближайшей округе, тогда как компании, у которых они работают, процветают более чем когда-либо. У этих компаний производительность на одного человека и на одну машину увеличилась в среднем вдвое. В течение всех этих лет не было ни одной стачки среди рабочих, работающих по этой системе. В противоположность подозрительной насторожен­ности и более или менее открытой враждебности между пред­принимателями и рабочими, характеризующей обычный тип организации предприятий, в указанных предприятиях повсюду господствует самое дружественное сотрудничество между управ­лением и рабочими.

Мною было написано несколько сочинений, характеризую­щих методы, которые были приняты, и детали работы, которые были развиты при научной организации производства, а также те шаги, которые следует предпринять для перехода от обычного к научному типу организации производства. Но, к несчастью, большинство читателей этих работ спутали внешний механизм с самой сущностью дела. Научная организация в основе своей заключается в известных широких общих принципах, в известной философии, которая может применяться самым различным об­разом, и описание того, что отдельный человек или несколько людей считают наилучшим механизмом для применения этих общих принципов, ни в коей мере нельзя смешивать с самими принципами.

Мы не утверждаем здесь, что существует какая-либо панацея для уничтожения всех затруднений, существующх в производстве как для рабочих, так и для предпринимателей. До тех пор, пока одни рождаются лентяями или неспособными, а другие — жадными и жестокими, до тех пор, пока существуют пороки и преступления, будут существовать также в известной мере и бедность, нищета и несчастья. Никакая система управле­ния и вообще никакое определенное средство, имеющееся в распоряжении какого-либо отдельного человека или группы людей, не может обеспечить непрерывного благосостояния ни рабочим, ни предпринимателям. Благосостояние их зависит от столь большого количества факторов, находящихся вне всякого контроля со стороны какой бы то ни было группы людей или целой страны и государства, что неизбежно должны случаться такие периоды, когда обеим сторонам приходится страдать более или менее. Но зато мы утверждаем, что при научной организации производства промежуточные между ними пери­оды будут значительно более благополучными, счастливыми и более свободными от раздоров и от вражды, а плохие времена будут реже, короче и менее тяжкими. Это в особен­ности проявится в отношении всякого города, всякого района в стране и всякого государства, которые первыми заменят грубые практические методы производства принципами научной организации.

Автор глубоко убежден в том, что эти принципы, несомненно, рано или поздно завоюют себе всеобщее признание во всем цивилизованном мире, и чем раньше это будет, тем лучше для всего человечества.