Радоница, 15 мая 2002г

Дорогие отцы, братья и сестры, Христос воскресе!

Проводя в молитве умилительную Страстную седмицу и в радостном богослужении Светлую Пасхальную неделю, мы были призваны матерью-церковью все свои чувства и помышления направить ко Господу нашему и Спасителю, как бы забыв на время о самих себе и близких наших. В великие дни после праздника Входа Господня в Иерусалим в церквах не совершалось заупокойных молитвословий, чтобы ничто житейское не отвлекало нас от стремления быть со Христом страждущим и прославлять Христа воскресшего. Но вот, после Антипасхи верующие пришли в храмы для того, чтобы разделить пасхальную радость с умершими, совершить заупокойное богослужение в день Радоницы.

Братья и сестры! Почувствовать особое значение нынешнего поминовения усопших призваны мы, собравшиеся сегодня в этом древнем храме – Архангельском Соборе Московского Кремля. Здесь под церковными сводами покоится прах наших державных предков – Рюриковичей и Романовых, великих князей и царей, правителей Московской Руси. Вся славная история Отечества нашего проходит через имена тех государей, гробницы которых окружают нас, собравшихся на Божественную литургию здесь, в Архангельском Соборе. Наше собрание освящают мощи благоверного князя Димитрия Донского, княгини Евфросинии, убиенного царевича Димитрия...

Здесь почивают те, кто насаждал в народе веру, исповеданную русскими святителями и преподобными отцами; кто целью своей жизни считал защиту Православия от внешних и внутренних врагов; кто способствовал сохранению апостольской веры и святоотеческого наследия; кто созидал и охранял Святую Русь. Какую же веру исповедывали наши предки, и какую веру они завещали содержать нам? Их вера – апостольская, их вера – отеческая, их вера – православная.

Они верили, что Христос – Победитель смерти, что смерть царствовала «от Адама даже до Христа». Они верили, что Спаситель взял на себя грех мiра и пригвоздил его к Крестному древу, став за нас проклятием (по-славянски – клятвою). Они отходили из жизни сей в вечность, чая воскресения мертвых и жизни будущего века.

О смерти наши предки-христиане знали, что она не изначальна и не вечна. Знали, что по слову премудрого царя Соломона, Бог смерти не сотвори, ни веселится о погибели живых (Прем. 1, 13). Знали апостольское учение о том, что единем человеком грех в мир вниде, и грехом смерть, и тако смерть во вся человеки вниде (Рим. 5, 12). Знали постановления Вселенских и Поместных Соборов, в частности 123 правило Карфагенского Собора: «Адам не смертным от Бога сотворен, аще же кто речет, яко Адам, первозданный человек, сотворен смертным, так что хотя бы согрешил, хотя бы не согрешил, умер бы телом, то есть вышел бы из тела, не в наказание за грех, но по необходимости естества – да будет анафема» [69].

Соблюдение апостольского и святоотеческого Предания было основой благочестия Московской Руси. Мы, к сожалению, далеко не всегда храним заветы святых наших предков о соблюдении в чистоте веры христианской. Порой, сами того не замечая, мы вольно или невольно впускаем в церковную ограду те веяния века сего, которые по духу чужды Православию и противоречат ему.

Кто не слышал о так называемой теории эволюции, якобы «доказанной» наукой? Содержание этой теории сводится к тому, что смерть в мире изначальна. Смерть была в мiре до грехопадения Адама, и даже до появления на свет самого Адама, первого человека. Выходит, что у Адама были родители, далекие и близкие предки – обезьяноподобные или какие-то еще неизвестные существа, издревле умиравшие и поедавшие друг друга. Выходит, что вся эта доадамовская «родня» была искуплена кровью, пролитой на голгофском Кресте Христом Спасителем, вторым Адамом!