Природа не определяет уровень цен

Когда в экономических трудах или пособиях заходит речь о теории ренты, то обычно вспоминают Рикардо как разра­ботчика, основательно проанализировавшего существо рентных отношений. Кому-то на первый взгляд может показаться, что рента не таит в себе особых секретов. Но это не так. Попробуем вспомнить, как формируются цены на зерно. Издержки на производство 1 т зерна, допустим, в Пскове, по сравнению с аналогичными затратами в Краснодарском крае по крайней мере вчетверо выше. Потребитель же приобретает зерно по цене, которая не зависит от того, выращено оно на севере или на юге страны. Нужда в зерне удовлетворяется за счет произ­водства как на высокоурожайных, так и на бедных, низкоурожайных землях.

Земельные массивы не беспредельны, а ограничены в раз­мерах при сохраняющихся высоких потребностях в произво­димой в различных районах продукции. Земли по качеству и плодородию разные, но цены на зерно (при одинаковом ка­честве) одинаковые. На рынке не может существовать различ­ных цен на одинаковые продукты. Цены на зерно, выращенное в благоприятных для земледелия районах, устанавливаются на уровне, соответствующем величине затрат на наименее плодо­родных, худших землях. В результате производители, находя­щиеся в наилучших условиях, имеющие лучшие земли, полу­чают дополнительный доход — земельную ренту.

Рикардо показал ошибочность утверждений физиократов, будто рента (которую они называли чистым продуктом) явля­ется даром природы. Он подметил и непоследовательность Сми­та, который, хотя и считал, что источником ценности служит не земля, а труд, тем не менее допускал, что часть дохода, полученного в земледелии, обязана своим происхождением си­лам природы. Нет, рента — это не излишек продукта, доста­ющийся на долю землевладельцев в силу более высокого пло­дородия земельных участков. Природа в создании ренты не участвует, природа не определяет уровень цен. “Стоимость хле­ба, — писал Рикардо, — регулируется количеством труда, за­траченного на производство его на земле того качества или с

той долей капитала, при которых не платят ренты. Не потому хлеб дорог, что платится рента, а рента платится потому, что хлеб дорог... Цена хлеба нисколько не понизилась бы, если бы даже землевладельцы отказались от всей своей ренты”²³. В этом случае рента не исчезла бы, но она досталась бы фермерам, а затраты на производство хлеба и цена хлеба сохранились бы на прежнем уровне.

Возражая Смиту, считавшему, что земледелец обладает более высокой производительностью, поскольку в этой специфиче­ской отрасли природа участвует в процессе создания стоимости наряду с трудом, Рикардо справедливо замечает: “Разве природа не делает ничего для человека в обрабатывающее промышлен­ности? Разве силы ветра и воды, которые приводят в движение наши машины и корабли, равняются нулю? Разве давление атмосферы и упругость пара, которые позволяют нам приводить в движение самые изумительные машины,— не дары природы? Я уже не говорю о действии тепла при размягчении и плавлении металлов, о действии атмосферы в процессах окрашивания и брожения. Нельзя назвать ни одной отрасли промышленности, в которой природа не оказывала бы помощи человеку, и притом помощи щедрой и даровой”²⁴.

Хотя Рикардо сам был землевладельцем, это не помешало ему пойти по пути обоснования принципа образования ренты, ни в коей мере не связанного с деятельностью английских лендлордов. Рента — результат не “щедрости” природы, а ее “бедности”, недостатка богатых и плодородных участков земли. Источник ренты кроется в том, что земля является собственностью ее владельцев. Если бы воздух и вода “могли быть обращены в собственность” и имелись бы в ограниченном ко­личестве, “то и они, подобно земле, давали бы ренту”.

Обосновывая процесс образования ренты, Рикардо ссылается на рост потребностей в сельскохозяйственных продуктах (свя­занный с увеличением численности населения) и процесс во­влечения все новых и новых земель в сельскохозяйственный оборот. “При первом заселении страны, — отмечает он в “На­чалах политической экономии”, — где имеется в изобилии бо­гатая и плодородная земля, лишь незначительную долю которой нужно обрабатывать для снабжения пищей наличного населе­ния или же можно на деле обработать при капитале, которым располагает население, ренты не существует. Ведь никто не станет платить за пользование землей, раз есть налицо масса еще не обращенной в собственность земли, которою поэтому может располагать всякий, кто захочет обрабатывать ее”²⁵.

Конечно, рента существует не только при переходе от лучших земель к худшим. Предпосылки, условия ее существования — различия в качестве, плодородии, местоположении земель, сте­пени их возделанности. Рента может иметь место и в тех слу­чаях, когда земля занята и требует все больших затрат труда и капитала. “Рента всегда платится за пользование землей толь­ко потому, что количество земли не беспредельно, а качество ее неодинаково”²⁶.

Теория ренты Рикардо имела (особенно для того времени) практическое значение. Обосновываемые английским класси­ком положения и выводы были направлены против установ­ления высоких пошлин на хлеб.

Эта теория поучительна и в том отношении, что помогает понять трактовку Рикардо взаимосвязей и тенденций основных доходов: заработной платы, прибыли, ренты, получаемых тремя основными классами — рабочими, предпринимателями, зем­левладельцами.