Концепция «социального рыночного хозяйства» и «теория порядка»

Современный неоинституционализм предлагает различного рода “теории порядка”, обосновывающие наилучший режим косвенного вмешательства государства в рыночную экономику. К нему примыкают и другие родственные концепции, например, “теория социального рыночного хозяйства”, с которой связывается послевоенное “германское чудо”, привлекает особое внимание среди отечественных экономистов и политиков и теория “конституционной экономики”.

“Теория социального рыночного хозяйства” продолжает либеральную традицию, заложенную классической политической экономией в части правовых основ “экономического порядка”, но применительно к новым историческим условиям. Она направлена на совершенствование рыночного хозяйства с минимально проводимой политикой “рыночного порядка”. Названный вид политики реализуется посредством государственного вмешательства в экономику, но не в марксистском или кейнсианском понимании, а в институциональном – путем косвенного воздействия государства на институциональную структуру общества.

Термин “социальное рыночное хозяйство” был введен в оборот в послевоенной Германии в 1948 г. в связи с либеральной политикой, проводимой министром экономики, позже – канцлером Л. Эрхардом, который заложил основы знаменитого экономического подъема, или как его часто именуют, – “германское чудо”. Но немецкие политики располагали методологическим наследием неолиберализма – системой взглядов о правовом и институциональном порядке в рыночном хозяйстве, которую разрабатывали в 30-е гг. такие экономисты, как В. Ойкен, В. Репке, А. Мюллер-Армак, М. Алле и др. Лейтмотивом этих взглядов был тезис: здоровая экономическая политика должна быть политикой порядка. Подобная политика как раз и нужна была в послевоенной Германии, но не в национал-социалистической форме централизованно управляемого хозяйства и не в кейнсианском варианте поддержания эффективного спроса, а такая, которая установила бы институциональную среду, внутри которой ценовой конкурентный механизм может нормально работать.

Допуская возможность и необходимость корректировки рыночных процессов, неолибералы подчеркивали, что такая корректировка должна проводиться не путем грубого вмешательства, а посредством мероприятий, адекватных рынку и не препятствующих работе ценового механизма. Но это только одна сторона активной роли государства в экономике. Другая заключалась в дополнительной социальной политике,стоящей внеэффективно функционирующего рыночного механизма. Согласно В. Ойкену, социальная политика должна стать подчиненной составляющей частью институциональной политики, которая в рамках институциональной структуры работает эффективнее, чем посредством прямого вмешательства в рыночный процесс¹.

“Политика порядка” и объясняющая ее “теория порядка” имеют своим объектом систему правил и законов, подчиняющую выбор экономических агентов соответствующему социальному порядку и в некотором смысле порождающую итоговую картину экономического порядка. Институциональный экономический порядок – проблема политического выбора государства; итоговая картина действий индивидуумов и сделок – результат действия рыночного процесса в заданных рамках правовой институциональной структуры.

В центр внимания данной парадигмы ставится проблема макроэкономического равновесия, условия которого задаются с качественной, то есть институциональной точки зрения. Оптимизация макроэкономической модели достигается путем создания институционального механизма стимулирования конкуренции – установлением и поддержанием “правил игры”, ограничивающих монополизацию хозяйства, вторжение политических и частных сил в конкурентный порядок.

Одновременно основоположники этой теории рассматривали социальное рыночное хозяйство как экономический, социальный и политический порядок, особенно выделяя социальную политику в качестве долгосрочного политического гаранта свободы рынка. Они полагали, что высокой экономической эффективности рыночного порядка самой по себе не достаточно, чтобы гарантировать его долгосрочную стабильность, если только он не включен в социальный порядок. Считалось, что свободный рыночный порядок будет жизнеспособным с политической точки зрения, если он получит широкое общественное одобрение.

В экономической “теории порядка”, представленной парадигмой “социального рыночного хозяйства”, содержится ряд сложных и внутренне противоречивых положений, которые вызывают особый интерес. К ним, в частности, относятся вопросы согласования двух компонентов институционального устройства общества – экономического и социального, толкование “минимальной политизации рыночного порядка” и способов ее реализации, соответствующих рыночному процессу. Понятие “социальное” в “теории порядка” и теория “конституционной экономики” содержит некоторую двусмысленность: идет ли речь об общих “правилах игры”, характеризующих социальное поведение людей в данном обществе, или особенных – “правилах организации”, установленных в частном порядке или государством. Либо же речь идет о “результате” рыночного процесса, представленного в данной модели. Социальное в первом смысле подразумевает регулирование и контроль организованного порядка и порядка возникшего спонтанно; во втором – достижение желаемых результатов, оцениваемых по критерию “социальной справедливости”.

Дихотомия “правил игры” и “результата” схематично объясняется следующим образом. “Рыночный порядок” носит спонтанный порядок и базируется только на конкретных общих правилах поведения, позволяющих участникам рынка свободно выбирать все, что они считают целесообразным. Специфические результаты не предопределены, т.е. возникают вне всякого контроля. Поэтому невозможно одновременно пользоваться выгодами от функционирующего “рыночного порядка” и в то же время управлять его результатами.

Попытки контролировать результаты, порождаемые рынком, ведут к разрушению специфического характера рыночного процесса, и тогда рыночное хозяйство утрачивает рыночное содержание, то есть перестает быть рыночным. Отсюда возникают сомнения относительно включения прилагательного “социальное” в теорию “рыночного хозяйства”, поскольку оно – в формуле “социальная справедливость” – является бессодержательным, т.е. способно обозначать все что угодно.

Сложность интерпретации понятия “социальная справедливость” обнаруживает себя всякий раз, когда речь заходит о намерениях и оценке экономической политики государства. В теоретических исследованиях и конституционных документах этот термин интерпретируется по-разному: как обеспечение максимального материального равенства всех членов общества или недопущение чрезмерного расслоения богатства между ними; создание равных стартовых условий для индивидов и обеспечение всех граждан равным минимальным набором базовых социальных гарантий; обязанность государства поддерживать наименее защищенные слои общества и т.д.

Очевидно, что принцип социальной справедливости не может уживаться с глубоким социальным неравенством ни по каким критериям, в том числе по экономическим, поскольку означает концентрацию ресурсов, как материальных так и духовных, в руках немногих. С другой стороны, социальный порядок предусматривает права частной собственности и свободы предпринимательства, такой социально справедливой системы налогообложения, которая способствовала бы реализации первого принципа и не ущемляла второго. И то и другое – признаки высокого уровня социализации общества, политической формой которого является демократическая конституция.

Методологически проблема распределения и перераспределения результатов, полученных экономикой через использование средств, соответствующих рыночному типу экономики, т.е. сохраняющих конкурентный рыночный порядок, в “теории порядка” решается таким образом, что регулирование рынка должно осуществляться “по правилам”, не предусматривающим политического принуждения. В реальной политической жизни, конечно, все обстоит сложнее. Данная сложность представляет собой неизбежное следствие того парадокса, который заложен во многих институциональных “теориях порядка”: они стремятся ослабить воздействие государства на рыночную экономику посредством самого государства, опираясь на “ эффективное” государство.