Учение об экономической ценности

Двусторонний подход к ценности экономических благ

Понятию ценности хозяйственных благ российские ученые придавали первостепен­ное значение, так как «основанию», на котором

«утверждается экономия по­литическая»[38].

Такой подход родоначальников отечественной политэкономии стал и до сих пор является отправным пунктом рос­сийской академической экономической науки: «То или иное решение проблемы стоимости (ценности. - В.П.), - писал А.С.Мендельсон. - предопределяет со­бою ответ на все остальные проблемы теоретической экономии»[39]. Я.А.Певзнер отмечал: «Вся ее (политэкономии - В.П.) история являет собой столк­новение разных подходов к вопросу о закономерностях, лежащих в основе измерения ценности товаров и услуг»[40]. «Характеризуя многовековую историю размышлений о феномене стоимости (ценности), представляется правомерным признание статуса теории стоимости на всем протяжении развития экономической науки не просто особенным, а основополагающим»[41].

Аналогичную позицию занимала и занимает зарубежная экономическая наука: «Теория ценности является исходной точкой экономического анализа», она служит «фактическим основанием всех экономических теорий»[42]. «Концеп­ция стоимости (ценности. - В. П.) является неотъемлемым теоретическим инструментом для любого экономиста, независимо признается это или нет»[43].

При разработке проблем ценности Шлёцер, Шторх, Балугьянский, Бекетов, Вирст, Стройновский и другие авторы проявляли большую самостоятельность и оригинальность мышления, уточняя идеи официально признанных автори­тетов мировой экономической мысли. Так, анализируя экономическое уче­ние Смита, Шторх писал: «Смит бесконечно выше экономистов (т. е. физиократов. – В.П.). Но когда дело идет об указании происхождения цены товаров, философ этот по примеру экономистов незаметно приходит к убеждению, что та же причина, которая обусловливает существование ве­щественных предметов, служит источником и мерою их ценности»[44], недо­оценивая условий рыночного спроса и предложения, влияющих на величи­ну ценности товара.

Таким образом, Шторх критиковал подход к ценности товаров Смита, связывавшего ее образование только с з атратами факторов производства, предложением товаров и недо­оценивавшего спроса на них, их полезные качества для потребителей. Такую же позицию занимал и Шлёцер: «ценение всякого имущества в своем первом начале основывается единственно на способности удовлетворять потребностям человека»[45]. Второе начало «ценения», оценки вещи он связывал с «количеством производящих сил, употребленных для произ­ведения оной вещи»[46]; «производящие силы», по Шлёцеру, «состоят частию из употребления работы (т.е. труда. – В.П.), частию из употребления капитала»[47].

Как видно, задолго до Дж. Ст. Милля, справедливо уподобившего процесс ценообразования одновременно разрезающим лист бумаги «двум лезвиям ножниц» (где роль «лезвий» играют спрос на товар и его предложение, основывающиеся на полезности товара и издержках его производства) и А. Маршалла, углубившего и развившего взгляды Дж.Ст.Милля[48], - отечественные экономисты еще в первой четверти ХIХ века объективно подходили к ценности – цене товара. Именно такой подход к рассматриваемой проблеме[49] является общепризнанным в современной экономической теории.

Остановимся несколько подробнее на данной проблеме, диалектического решения которой остро недоставало в период господства в российской политэкономии советского периода смитианско-марксистских односторонних представлений. Это позволит объективно оценить заслуги основоположников российской политэкономии в области методологии ценообразования, а следовательно, в значительной мере и всей экономической науки.

Концепция полезности благ

Отправным пунктом исследования российскими экономистами

первой четверти ХIХ в. ценности товара являлась оценка его полезности. «Для создания ценности нужны три обстоятельства:

1) чтобы человек чувствовал или сознавал потреб­ность;

2) чтобы существовал предмет, годный для удовлетворения этой по­требности и

3) чтобы суждение признало полезность предмета».

Поэтому ценность предметов состоит прежде всего «в их пользе, признанной лица­ми, которые употребляют их для удовлетворения потребностей»[50].

Следовательно, по Шторху, «ценность рождается из потребностей человека и из годности предметов,...суждению представляется открывать отношение, существующее между этими двумя элементами,... большая часть предме­тов имеет ценность лишь потому, что они удовлетворяют потребностям, вызванным мнением».

Шторх подчеркивал, что ценность товаров зависит в первую очередь не «от мнения продавца, а от мнения покупа­теля. Например, как бы ни предлагались книгопродавцами книги в дерев­не, где никто не умеет читать, – они не имели бы меновой ценности, потому что никто бы их не требовал. Таким образом, запрос устанавливает цен­ность предметов и для их сбыта нужно, чтобы нашлись лица, которые при­знали бы в них ценность; кто же захочет приобрести вещь бесполезную?». Как видно, данная сторона отношения между потребителем и продавцом связывалась с понятием «спроса».

Теория стоимости, или издержек производства товара

Осуществляя двухкритериальный подход к ценности товаров, рос­сийские экономисты указывали и на «второе начало», лежащее в основе их оценки, – это затраты факторов производства, с которыми «сообразуется» потребитель, желающий приобрести данную вещь. «Если какой-нибудь предмет стоил нам больших усилий, то мы ценим его дороже; ясно, что здесь мы ценим наш труд, а следовательно, наше время, нашу жизнь. Это придает новое свойство вещи – стоимость. Стоимость равна массе усилий, употребленных для образования годности в предмете»[51].

Теория стоимости, или издержек производства, как со­ставная часть учения о ценности, подразделялась на относительно само­стоятельные концепции, раскрывавшие сущность и функциональную роль каждого фактора производства в процессе создания и реализации товаров в их натурально-вещественной и денежной формах. Эта сторона отношений между производителем и потребителем характеризовалась категорией «предложение» товаров. Экономисты показывали обратно пропорциональ­ную зависимость между предложением товаров и их ценностью-ценой.

В отличие от зарубежной классической политэкономии, в россий­ской экономической науке уже на этапе ее формирования был выработан науч­ный подход к делению труда на производительный и непроизводительный. Если Смит, Рикардо, Мальтус, Маркс и другие считали производительным труд занятых только в материальном производстве, то первые профессиональ­ные российские экономисты исследовали эту проблему объективнее.

К производительному труду они относили деятельность человека, занятого в любой сфере общественно полезным трудом, значимость которого выявляется на рынке: «труд, равно как и природа, по политико-экономическим понятиям, производительны настолько, насколько они доставляют цен­ность. Поэтому работник, чтобы сделать производство свое производи­тельным, должен сообразовываться с мнением потребителя»[52], – касается это продукта материального производства или услуги врача, учителя, ра­ботника правосудия, военнослужащего и т. п.

В российской политэкономии с самого начала ее существования важное место занимала концепция капи­тала, под которым понимались: «запас для воспользования», или «собран­ный запас имуществ», для дальнейшего производства (Шлёцер); «на­копленные богатства, назначенные для промышленного потребления, т. е. для производства» (Шторх); «накопленный избыток» жизненных средств (Балугьянский).

В качестве относительно самостоятельной производительной силы рассматривалась и земля, которая, имеет «производительную силу» и «способствует производству чрезвычайно полезным образом».[53]

Уделялось внимание и такому фактору производства, как предпринимательство, не являющемуся, следовательно, открытием ХХ века. «Хозяйство, - отмечал Шторх, - составляет как бы известную фабрику для произведения благосостояния, в которой один класс представляет предпринимателей, другие – различного рода деятелей, которые все имеют свое определенное значение и приносят своего рода плоды»[54]. Источник предпринимательства – «знания, способности, опытность и труд человека», - указывал Шторх в главе XIII 3-ей книги своего сочинения.

Деятельность каждого из названных четырех факторов, «если только она имеет в виду общую пользу и определена рационально, т.е. не мешает и не противодействует деятельности другого, производительна в смысле достижения цели»[55], т. е. способствует созданию экономической ценности и прибыли.