Структура некоторых худ языков зодчества(на прим. Функционализма, неопластицизма, экспрессионизма и органической архитектуры)

Мы останавливались на общих признаках художественного языка архитектуры, определяющих его как родовое понятие, и на его специфике по отношению к другим знаковым системам (и прежде всего — по отношению к естественному языку). Это родовое понятие охватывает множество видов — языков, которые созданы архитектурой в рамках разных культур. Точно трудно находимые. Здесь неприменимы характеристики, которыми опери­рует традиционное искусствознание (типа предложенной Г. Вёльфлином оппози­ции «строгий стиль — свободный, живописный стиль»83, характеризующей способ упорядочения художественной формы, или противопоставленных Кон-Винером тектоничности и декоративности 84); они явно не обладают необходимой все­общностью. Здесь, вероятно, следует исходить из тех взаимоотношений простран­ства и массы в структуре произведения архитектуры, на основе которых строится система средств архитектурного языка (подобный принцип 3. Гидион предложил для классификации материала истории зодчества 85). Особенно сложно сформулировать универсальные правила и выделить некие инвариантные единицы-знаки для тех систем архитектурного языка, где вырази­тельность определяется прежде всего закономерностью формирования произве­дения архитектуры в целом. Среди подобных систем можно условно выделить те, в которых акцентировано значение организованного пространства и его свойств, и те, где выражение содержания основывается прежде всего на свой­ствах масс, организующих архитектурное пространство. В последнем случае среди средств выражения на первый план выступают тектоника и пластичность материальных элементов, фактура и цвет их поверхностей, изобразительные ана­логии с «внеархитектурными» объектами. Акценты на значении пространственной формы наиболее последовательно развивало классическое зодчество Японии: тектонические и пластические закономерности наиболее очевидно преобладают в культовой архитектуре Древнего Востока и Центральной Америки доколумбо - вых времен. Чаще, однако, художественные системы зодчества складывались и бытовали в сложной диалектике пространственного и пластического.

Специфической системой художественного упорядочения их диалектики ста­новился архитектурный ордер. Его четко артикулированные системы ближе, чем любые другие варианты архитектурных языков, стоят к естественному языку. Эти системы в наибольшей мере формализованы; каноны и нормы имеют для них наибольшее значение (системы средств выразительности архитектуры античной Греции, Рима, Ренессанса, барокко, классицизма и различных версий неокласси­цизма). Многие художественные языки архитектуры, основанные прежде всего на закономерностях построения целого, включали упорядоченные наборы эле­ментов, близкие к ордеру (а иногда и связанные с ними генетически), но не по­лучавшие последовательного развития и универсального применения, как в ро­манской архитектуре и готике. Здесь можно — с известной мерой условности, конечно,— говорить о «словаре» и «синтаксисе» средств художественной вырази­тельности (хотя зависимость значения элементов от контекста в целом сохра­няется и здесь). Все это позволяет выделить языки архитектуры, основанные на использовании закономерностей ордера в особый класс.

Наиболее сложны стали проблемы формирования архитектуры языков в на­шем веке. Само многообразие поисков затрудняло становление устойчивых форм, необходимых для кристаллизации общепонятного языка. Романтические и функционалистические тенденции, утверждавшие плодотворность индивидуали­зации средств выразительности в зависимости от условий творческой задачи, вы­ступали в соревновании с тенденциями, направленными к целеустремленным поискам устойчивых языковых закономерностей языков — универсальных или на­циональных (школа Миса ван дер Роэ, различные версии неоклассицизма и ре­гионализма). «Современное движение» в архитектуре декларировало ограниче­ние средств выразительности художественным осмыслением целесообразного. Напротив, неоклассицизм, а в последнее время и некоторые версии постмодер­низма исходят от необходимости развития систем чисто знаковых элементов. В 1970-е годы устойчивая семантика архитектурной формы стала целью, которую ставят перед собой творческие направления, вытесняющие функционализм,

Одним из наиболее перспективных направлений поиска нового художествен­ного языка стало осмысление закономерностей индустриального строительства в советской практике 1970-х годов. Здесь на основе, обеспеченной комплексным строительством огромного пространственного размаха, нащупываются зависи­мости, связывающие социальную организацию, пространственную структуру и метод ее технического осуществления с системой культурных значений. В этом последнем случае сложилась ситуация, напоминающая начальную стадию разви­тия и осмысления ордерной системы, связанную с постепенным отбором и за­креплением наиболее целесообразных вариантов.

В современной архитектуре все в движении и становлении. В ней трудно вы­явить некую завершенную художественную систему, устоявшуюся, прошедшую через процесс кристаллизации, которая могла бы дополнить материал этой главы. Общие же проблемы формирования художественного языка архитектуры на­шего времени мы рассматривали выше. Прежде всего обратимся к системам художественных средств, связанных с архитектурным ордером. В истории зодче­ства ордер — закрепленная традицией система элементов архитектурной формы,

Ведущая свое происхождение от художе­ственного осмысления закономерностей стоечно-балочной каменной конструкции (в эту систему, как мы уже отмечали, с самого начала вошли метафорические напоминания и о другой, деревянной конструкции, следы которых сохраняли даже вариации ордеров, создававшиеся уже в XX веке).

Последовательное развитие этой си­стемы ведет свое начало от греческого зодчества эпохи архаики (если не упоми­нать эпизодов в древнеегипетской и эгей - ской архитектуре, связь которых с по­следующим развитием неясна). Обозна­чающий ее термин — ордер — происхо­дит от латинского «ordo» (порядок, строй), использованного в трактате Витрувия. Изначально система ордера складывалась в тройственном единстве основания соо­ружения (стилобат), колонн и лежащего на колоннах антаблемента. Соединение стоек и балки, которую они несут,— пер­вичный, самый общий элемент ордерной системы. Его эмоциональная окрашенность определяется прежде всего конкрет­ными взаимоотношениями масс (вертикальных опор и антаблемента, лежащего на них) и перекрытого пространства, а смысловое значение зависит от целостно­сти контекста произведения зодчества и сюжетов, которые обусловлены обще­культурной ситуацией.

Эти взаимоотношения в классической форме ордера, созданной греческой античностью, связаны и с конструктивными возможностями естественного камня и функциональными требованиями (просвет между колоннами не должен быть меньше величины, удобной для прохода). Поэтому с изменением абсолютных размеров каменного ордера менялись и соотношения его элементов,— напри­мер, интервал между колоннами уменьшался по отношению к их диаметру, а балка архитрава становилась более высокой по отношению к пролету и менее высокой в сравнении с высотой колонн.