По мнению экспертов, 1998-1999 гг. были низшей точкой падения экономического развития страны за все время реформ. Пережив шок "обвального августа" и последующую депрессию, российская экономика начала медленно выбираться из "ямы", куда ее загнали реформаторы. Первые признаки ее оживления стали проявляться в конце 1998 г., а в следующем году начался рост основных макроэкономических показателей.
Поначалу после августовского кризиса главным ограничителем развития экономики было давление внешнего долга. Когда в августе 1998 г. потерпел крах миф об успешности российских реформ, благосклонное отношение Запада к России закончилось, и, как следствие, ослабился потенциал международной помощи. Необходимость ежегодно выплачивать внешним кредиторам по 12-17 млрд. долл. (при бюджете страды, немногим превышавшем 20 млрд. долл.) угрожала вообще уничтожить отечественную экономику. Благодаря очень трудным многомесячным переговорам с западными партнерами российскому правительству удалось добиться от кредиторов отсрочки выплат части внешних долгов (реструктуризации долга). Однако и оставшиеся долговые обязательства перед Западом были чрезвычайно тяжелы: до конца 2003 г. Россия должна была заплатить 32 млрд. долл. по основным долгам и проценты по ним. На 2003 г. приходился пик выплат, и поэтому его ожидали с тревогой как год больших испытаний. Правительству удалось выплатить долги во многом благодаря стабильно высоким ценам на нефть и газ на мировых рынках в последние годы. Дополнительные доходы от продажи энергоносителей и сырья позволили сформировать стабилизационный фонд, из которого и делаются ежегодные платежи, имеющие гигантские размеры. В 2004 г. плата лишь по процентам составила 266 млрд. руб., а в 2005 г. по внешнему долгу предстоит отдать 345 млрд. руб.
|
|
Приоритетной задачей российского руководства после августовского кризиса вновь стала стабилизация финансово-валютной системы. С помощью жесткого финансового регулирования, проводимого Центробанком, удалось снизить инфляцию, которая сократилась с 84,4% в 1998 г. до 18,6% в 2001 г. и 12,0% в 2003 г. Центробанк начал накапливать золотовалютные резервы. Очень быстро восстановилось доверие к ГКО, которые снова стали важным внутренним источником поступлений в бюджет. Было покончено с огромными бюджетными дефицитами, характерными для докризисного периода. Финансовое положение страны стало выравниваться, повышалась кредитоспособность правительства.
На рубеже 1990-2000-х гг. чрезвычайно обострилась и без того острая проблема инвестиций в экономику. 1999 г. стал беспрецедентным по вывозу российского капитала за границу, который продолжался и в последующее время. Встречный же поток инвестиций почти иссяк из-за недоверия к России иностранных инвесторов. Эту тенденцию удалось "смягчить". Если в 1999 г. отток капитала составил более 20 млрд. долл. и был эквивалентен потере 6-8% потенциального прироста производства в среднем за год, то в 2003 г. - 3 млрд. по официальным данным. В Россию начал возвращаться иностранный капитал. В 2003 г. иностранные инвестиции в российскую экономику превысили 13,5 млрд. долл.
|
|
Постепенно оживлялась промышленность. Этому способствовала девальвация рубля. Предприятия, выпускавшие товары народного потребления и продукты питания, воспользовались повышением цен на импортные товары, вызванным ростом курса доллара, и, освободившись от конкурентов в лице зарубежных производителей, увеличили собственное производство. Сырьевые отрасли, работавшие на экспорт, вообще оказались в крайне выгодной ситуации в связи обесцениванием рубля. Продавая свою продукцию за доллары и покупая за рубли все, что нужно для производства, они получали сверхприбыли. Начало увеличиваться число нормально работавших предприятий. Загрузка производственных мощностей поднялась за 2000-2001 гг. с 55 до 70%, а промышленное производство выросло почти на четверть.
Экономический рост в первые годы после августовского кризиса определялся, прежде всего, эффектом девальвации рубля и был достигнут за счет источников, которые в принципе не могут обеспечивать экономическое развитие страны в нормальных условиях. Главным источником были средства, полученные от экспорта нефти, газа, металлов и другого сырья. Только в 2000 г. Россия экспортировала товаров на 106 млрд. долл., и 85% этого экспорта составили нефть, газ и прочее сырье. Таким образом, зависимость российской экономики от "капризов" внешних рынков еще больше усилилась. Вторым источником роста стали искусственно заниженные благодаря государственному регулированию внутренние цены на электроэнергию и грузовые перевозки внутри страны, которые позволяли производителям поддерживать низкую себестоимость производства. Естественные монополии (Газпром, РАО ЕЭС, МПС) фактически дотировали отечественную экономику в эти годы. Третьим источником стала заниженная стоимость труда: доля зарплаты российского работника в цене товара составляла 11-17% против 40-60% в развитых странах. К тому же низкие зарплаты работников не росли пропорционально обесцениванию рубля. В конце 2001 доходы населения в долларовом выражении были на 41% ниже уровня 1997 г. Следовательно, за экономический подъем в России в первые послекризисные годы население заплатило более чем сорокапроцентным уменьшением своих и без того очень скромных доходов.
Эти "глиняные ноги" не смогли долго поддерживать экономику. Во второй половине 2001 г. начали дешеветь на внешнем рынке энергоносители и металлы; естественные монополии, ссылаясь на нехватку средств, отказались сохранять на низком уровне цены на свои услуги, а низкая оплата труда стала сдерживать рост платежеспособного спроса населения и, таким образом, превратилась в тормоз дальнейшего экономического развития. В 2001 г. рост всех макроэкономических показателей замедлился, а в последние месяцы года прекратился совсем. Следующий год начался еще хуже.
Основные характеристики производства показывали, что экономический рост в послеавгустовский период вовсе не означал оздоровления экономики. Она сумела "залечить раны", нанесенные кризисом, но для дальнейшего развития требовались иные основы. К тому же темпы экономического роста (прирост ВВП), составлявшие 4% в 2000-2001 гг., были недостаточными для умножения богатства страны, и даже сохранения существующего. У проблемы была и политическая составляющая. Эти темпы не только не позволяли России догнать развитые страны в обозримом будущем, но угрожали еще большим отставанием и превращением ее в третьеразрядное государство. Поэтому в апреле 2002 г. Президент выдвинул стратегическую задачу добиться 10-процентного годового прироста ВВП, а после того как Россия в 2003 г. по уровню ВВП на душу населения вышла на среднемировой уровень, поставил новую задачу - добиться его удвоения за 10 лет. Эта инициатива с разной долей скепсиса была воспринята представителями общественности, поскольку видимых оснований для таких "оптимистических" задач не было. Для достижения указанных темпов роста требуется совершенно иной уровень инвестиций и, главное, принципиально другая экономическая политика.
|
|
В 1999-2004 гг. в российской экономике наблюдался рост, о чем свидетельствует динамика основных макроэкономических показателей, в том числе годовых темпов прироста ВВП. В первом квартале 2004 г. Россия даже вышла на первое место среди развитых стран по темпам экономического роста - ВВП за квартал увеличился на 7,4%. Однако качество этого роста абсолютно неудовлетворительное, поскольку он обеспечивался главным образом экспортом сырья и энергоносителей, от которого в 2000-2003 гг. было получено более 300 млрд. долл. Эти деньги россияне не заработали своими усилиями, а получили как манну небесную. В России нефтегазовая отрасль составляет 40% ВВП. Поскольку российские компании экспортировали все больше нефти и газа и продавали их все дороже, ВВП рос.
Правительство признает, что создание экономики, которая бы генерировала собственный рост независимо от цен на нефть, до сих пор является нерешенной задачей. В основе такого роста должен лежать научно-технический прогресс, новые знания и технологии, а не вывоз сырья. Но у правительства нет ни стратегии, ни тактики, которые бы перевели экономику из сырьевой в разряд высокотехнологичной. Основные инвестиции идут не в науку и наукоемкие производства, а в нефть. Сырьевая структура российского экспорта является ярчайшим индикатором неудовлетворительного состояния экономики и свидетельствует о неблагоприятных тенденциях ее развития. Однако, по представлению правительства, "ближайшие 50 лет, а может и все сто, уж точно в нашем экспорте будут превалировать природные богатства". Мнение отечественных и зарубежных экспертов на этот счет единодушно: если дальше будет так продолжаться, то рост ВВП резко замедлится.
|
|
О низком качестве экономического развития России свидетельствует структура промышленности и состояние ее материально-технической базы. К началу 2000-х гг. приблизительно 80% прибылей и инвестиций приходились на предприятия, связанные с сырьевым сектором. Остальные отрасли находились в тяжелом положении в первую очередь из-за нехватки инвестиций. В начале 2000-х гг. степень износа оборудования в промышленности достигала 70%, а его средний возраст - 16 лет, что вдвое больше мировых стандартов. Ежегодно выбывало 3-5% производственных мощностей. Из-за износа оборудования участились аварии на производстве. Но ситуация не менялась. Нефтедоллары по-прежнему "пролетали" мимо производства, бегство капитала за границу уменьшилось, но не остановилось, а новые иностранные капиталовложения в основном производились в легкую, пищевую промышленность и в торговлю, туда, где можно получить быструю выручку и куда их допускают российские предприниматели. При приватизации предприятий новые собственники обещали модернизировать их, но за редким исключением они продолжают работать на оборудовании советских времен. Его износ в машиностроении к 2005 г. достиг 75%, фонды "выбывали" в 10 раз быстрее, чем обновлялись. Несмотря на баснословные прибыли, не торопились с инвестициями и нефтебароны. Главное, нефтяные компании не вели никаких новых геологических изысканий, а использовали результаты разведки месторождений, полученных до 1990-х гг.
Высшее российское руководство не раз высказывало тревогу по поводу сырьевого крена в промышленности. Была выдвинута стратегическая задача поднять базирующиеся на современных технологиях отрасли, выпускающие наукоемкую продукцию. В связи с этим стало больше уделяться внимания оборонно-промышленному комплексу, в котором в советское время сосредоточивался основной интеллектуальный потенциал. Но его функционирование во многом поддерживают заказы других стран (например, Китая, Индии) на строительство самолетов и другой военной техники, вооружения. В России же наукоемкие технологии и научные открытия оказались ненужными и государству, и бизнесу. И предприятия, и ученые ищут заказы в основном за границей. А научно-производственный потенциал остается в депрессии.
Снижается эффективность производства. Средняя рентабельность российской промышленности невысокая и нестабильная. Это означает, что большинство предприятий должны "умереть", если не переломить сложившуюся ситуацию. Резко снизилась за постсоветский период даже эффективность нефтедобычи.
Предприятия, выпускавшие импортозамещающую продукцию, не смогли удержать своего господствующего положения на рынке, потому что не модернизировали свое производство и остались неконкурентоспособными. Даже при весьма умеренном росте доходов россиян в начале 2000-х гг. стал увеличиваться спрос на более качественные товары иностранного производства. Соответственно рос их импорт. Уже в 2001 г. более чем на 100% по сравнению с предшествующим годом увеличился импорт обуви и игрушек, на 96% - одежды, на 56% - мяса, на 26% - кондитерских изделий. Это стало ударом по отечественным производителям.
После августовского кризиса еще больше выросла неравномерность в развитии регионов. За десятилетие реформ разрыв в ВВП между десятью самых бедных и самых богатых субъектов Федерации увеличился почти в два раза. Согласно мировой системе координат, 10 беднейших субъектов РФ по размеру среднедушевого ВВП оказались на удручающе низком уровне таких беднейших стран мира, как Кения, Уганда, Бирма.
В третье тысячелетие большинство жителей России вступили, имея крайне низкий уровень жизни. После "августа" всегда импортоориентированный российский потребитель вынужден был "разлюбить" заграничные товары и "полюбить" дешевые отечественные, поскольку его покупательная способность сократилась в 2,5 раза. Затем начался медленный ее рост. Если в 1999 г. объем потребительского рынка в России не превышал 100 млрд. долл., то в 2000 г. он составил 120-140 млрд., а в 2001-м - около 150-175 млрд. долл. Однако к концу 2001 г. денег в карманах россиян, как указывалось, было на 41% меньше, чем в 1997 г. В том, весьма бедном году, совокупный доход российских граждан составлял порядка 270 млрд. долл., а в 2001 он едва достиг 170 млрд.
Столкнувшись с тем, что низкие зарплаты стали тормозить рост экономики, правительство начало их повышать. За 2001 г. их размер в среднем вырос на 43%, но значительная часть этой прибавки к жалованью была "съедена" ростом цен на товары и услуги. В конце 2001 г. было обещано очередное увеличение зарплаты бюджетникам. Но еще до ее выплаты взметнулись цены на электроэнергию, газ, коммунальные услуги, пассажирские перевозки, лекарства, а затем и на остальные товары и услуги. Эта тенденция продолжала развиваться и в дальнейшем. Рост зарплаты сопровождался, а то и опережался повышением цен. В 2003 г. стали расти цены на хлеб, 2004 год побил рекорды роста цен на бензин, которые стремительно приближались к мировым в абсолютном измерении. А в относительном (в сравнении с зарплатой) они давно превысили их.
Проблемы оплаты труда остаются острейшими в постсоветской России. Приватизировав производство, хозяева обещали "платить работникам, как при капитализме". Но обманули. Зарплата у них в 10-15 раз ниже, чем у европейских рабочих. Более того, забастовки на приватизированных шахтах в 2003-2004 гг. показали, что ее нередко не платят вообще. Бюджетников государство тоже "не баловало", и в результате в 2004 г. их зарплата составляла лишь около 70% от уровня 1990 г. К тому же вновь появилась практика задержки ее выплаты, отмечающаяся в большинстве субъектов Федерации.
Доходы среди населения продолжали распределяться крайне неравномерно: 80% россиян получали около 20%) всех доходов. Четыре пятых этих 80% россиян имели зарплату в конце 2001 г. 86 долл. в месяц. Если учесть, что международный уровень бедности для стран, переживающих переходный период, установлен в размере 120 долл. в месяц, то, очевидно, что ниже этого порога жили более 80% россиян. Что же касается соотношения средней зарплаты 10% высокооплачиваемых россиян и 10% низкооплачиваемых, то оно составляло, по данным Госкомстата, 34 раза в 2000 г. и 39,6 раза в 2001-м. Такого колоссального разрыва в индустриально развитых странах просто не бывает.
Проблема бедности в России в начале 2000-х гг. решалась медленно и при этом сохраняла присущий только россиянам специфический характер. По официальным данным, в стране в 2004 г. насчитывалось более 30 млн. чел., живших за чертой бедности - ниже прожиточного минимума, который осенью этого года был равен 2588 руб. в месяц. Российские бедные имеют уникальный социальный облик. Если в развитых странах бедными являются самые социально неблагополучные слои общества (престарелые, больные, малограмотные, неквалифицированные и т.п. лица), то в России половину из этих 30 млн. (по другим данным 20 млн.) составляли семьи, члены которых работали в общественном производстве и имели стабильный заработок. Это свидетельствует о том, что в России такие низкие заработки, что прожить на них невозможно. Проблему бедности высшее руководство отнесло к числу требующих немедленного решения, и в связи с этим правительство поставило задачу: за 3 года наполовину уменьшить число бедных, в полтора раза подняв реальные доходы россиян. При всей масштабности этой задачи ее решение лишь в малой степени смягчит проблему. В действительности нужно, по расчетам экспертов, современную зарплату отдельных категорий работников повысить в несколько раз, например, учителей - в 3,7 раза.
Совокупным показателем социального неблагополучия в России стало беспризорничество. К началу 2002 г. его размеры оценивалась, по разным источникам, от 1 до 3-4 млн. чел. Тот факт, что никто не знал истинных размеров этого бедствия, особенно показателен.
В послекризисные годы Россия продолжала вымирать и вступила в XXI век в состоянии демографической катастрофы. Причем, демографическая ситуация имела катастрофический характер по всем показателям: при низкой рождаемости в стране была высокая смертность, малая продолжительность жизни, особенно у мужчин, и депопуляция (естественная убыль) населения. В начале 2000-х гг. число новорожденных стало расти. Но это явилось результатом не роста рождаемости (числа детей у одной женщины), а лишь увеличением числа молодых матерей, поскольку в лучший детородный возраст (20-25 лет) вступили девушки, появившиеся на свет в начале 1980-х гг., когда рождаемость была сравнительно высокой. Репродуктивное поведение женщин не изменилось. По-прежнему увеличивается число тех, кто не хочет иметь детей или хочет родить не более одного ребенка. Сохраняется высокий уровень смертности, и, как следствие, депопуляция не прекращается, будучи в немалой степени результатом низкого уровня жизни основной массы россиян.
После избрания президентом В.В. Путина весной 2000 г. было сформировано правительство во главе с М.М. Касьяновым, в котором экономический блок возглавил Г. Греф, ставший министром экономическогоразвития и торговли. Это министерство разработало программный документ - "Основные направления социально-экономического развития Российской Федерации на долгосрочную перспективу", в котором определены приоритеты экономической политики государства на 2000-2010 гг.
Первостепенное значение для нового руководства имело установление отношений с бизнесом. Как показывают события, управлять капитализмом российского образца оказалось непросто. Вскоре после "августа" начали восстанавливаться определявшие доавгустовский период процессы. Вновь на авансцену вышли олигархи - часть уцелевших во время кризиса (М. Ходорковский, Б. Березовский, В. Потанин и др.) и новые (например, Р. Абрамович). Начался очередной этап борьбы за передел собственности, в который активно включились губернаторы. Главным инструментом в этой борьбе стали банкротства предприятий. В результате многие крупнейшие объекты, например, Красноярская угольная компания, не один раз поменяли хозяев. Президент заявил о необходимости "равноудалить олигархов" от власти, т.е. ликвидировать их привилегии, полученные благодаря "особым отношениям" с чиновниками. В 2001 г. был создан Комитет по финансовому мониторингу, который должен был отслеживать движение денег в стране и выявлять тех, кто отмывает "грязные деньги" или не платит налоги.
Стабилизировав макроэкономические показатели и добившись их роста, российское руководство объявило о вступлении страны в фазу структурных реформ, которые необходимы для ее модернизации. Они, по мнению реформаторов, будут способствовать тому, чтобы Россия постепенно избавилась от одностороннего развития своей экономики, вызовут ее кардинальную перестройку, станут катализатором длительного экономического роста на здоровой прочной основе. Такие реформы планировались еще командой Е.Т. Гайдара, но никем так и не были начаты. Список объектов, подлежащих реформированию, впечатляет. Среди них налоговая система, банковский сектор, "естественные монополии" (производство электричества, добыча газа, железные дороги), телекоммуникации, здравоохранение, образование, пенсионное обеспечение, трудовое законодательство, жилищно-коммунальное хозяйство и многое другое. По сути, все основы жизнедеятельности российского общества еще предстоит заложить. Выбор объектов для первоочередного реформирования в столь сложных условиях оказался непростым делом. В результате на федеральном уровне были объявлены сразу 11 приоритетов в экономической сфере.
Реформы, которые начало современное российское правительство, по масштабам и значимости сопоставимы с теми, что проводил кабинет Е.Т. Гайдара. Отличие заключается в том, что теперь эти преобразования можно делать без особой спешки, в условиях уже во многом рыночной экономики. Важно также, что в России появились молодые экономисты с широким кругозором, многие из которых получили западное образование.
В 2000 г. началось реформирование налоговой системы, которая с самого начала 1990-х гг. тормозила развитие производства. Были существенно понижены ставки подоходного налога для наиболее обеспеченной части российских граждан и введена единая ставка для всех налогоплательщиков в размере 13%. Устанавливая в России самый низкий среди развитых стран подоходный налог, власть рассчитывала, что у предприятий появятся стимулы для выхода из "тени", что это сразу же приведет к увеличению налоговых поступлений за счет сокращения недоимок и неплатежей, а в будущем - за счет наращивания объемов производства и, соответственно, налогооблагаемой базы. Развитие же производства, в свою очередь, должно было стать лучшим средством от утечки капитала за границу. В 2001 г. был принят новый Налоговый кодекс, призванный внести свой вклад в улучшение экономического "здоровья" России. Ту же задачу должно было решать и принятие в 2000 г. Таможенного кодекса, по которому снижались таможенные ввозные пошлины. После двухлетних дебатов в разных ветвях власти в начале 2002 г. Дума приняла новое трудовое законодательство, в котором учитывались радикальные перемены в трудовой сфере, происшедшие в России в последнее десятилетие.
С 2001 г. стала проводиться пенсионная реформа, смысл которой заключается в переходе от государственного финансирования пенсионеров к комбинированному пенсионному обеспечению за счет государства и физических лиц. Начало реформы сопровождалось повышением пенсий в конце 2001 - начале 2002 гг. Эта практика стала постоянной - средние размеры пенсий росли и увеличились за три года более чем вдвое.
Началась реструктуризация естественных монополий. После полутора лет дискуссий в 2002 г. наконец "стартовала" реформа РАО ЕЭС. Она рассчитана на несколько лет и требует для реализации десятки миллиардов долларов. Стали осуществляться преобразования в нефтяной и газовой индустрии. К реформе своей отрасли приступили железнодорожники.
Огромное экономическое и политическое значение имело принятие Думой в сентябре 2001 г. Земельного кодекса, закрепившего право купли-продажи земли, кроме земель сельскохозяйственного назначения. А в 2002 г. был принят закон "Об обороте земель сельхозназначения", по которому разрешалась купля-продажа земли и этой категории. Закон призван сыграть такую большую роль в подъеме аграрной сферы России, что его принятие даже стали сравнивать с реформой 1861 г.
Жизнь заставила форсировать и другие реформы. Правительство начало борьбу с банковскими олигархами, пользующимися не лучшей репутацией, за "прозрачность банковской системы". В 2004 г. началось лицензирование банковской деятельности, а Госдума приняла закон о гарантиях банковских вкладов граждан. Требуется ускорение судебной реформы, чтобы избавить от политики экономическую сферу и защитить собственность и собственников.
Перед реформаторами стоит множество препятствий объективного и субъективного плана. Например, оказалось невозможным быстро провести реформирование жилищно-коммунального хозяйства на рыночных началах из-за крайней бедности абсолютного большинства населения, не способного в полной мере оплачивать все услуги. Но главным препятствием является всевластие бюрократии. Государство приватизировано, и чиновники, решающие все экономические вопросы, не упускают свою выгоду.
Более чем десятилетний опыт показал, что реформы в России не идут потому, что рынок строит номенклатура, точнее, ее верхушка. Рыночные решения реформаторов растворяются в сопротивлении чиновников, выдающих лицензии на все виды экономической деятельности и получающих за них взятки, по экспертным оценкам - на общую сумму свыше 40 млрд. долл. в год. Построение настоящего рынка привело бы к сокращению более половины из нынешних 18 млн. "управленцев", а оставшихся лишило бы всех привилегий. Трудно рассчитывать, что номенклатура собственными руками построит рынок, который сделает ее лишней "на празднике жизни".