Язычники защищались от всего враждебного и непонятного заговорами, христиане - молитвами. У коммунистов был "Интернационал". Каждая идеология предусматривала свою систему обрядов и защитных текстов для "укрепления" человека, чтобы он более уверенно чувствовал себя в этом мире. За разрушением глобальных мифов последовала потеря и семейных мифов. В результате очень много людей стали считать себя "такими, как все". Они больше не осознают своей уникальности и неповторимости, а значит, подспудно не уверены не только в своем праве на взаимную любовь, счастье или творчество, но и на существование в этом мире.
Обычно педагоги, психотерапевты и родители предлагают подросткам эталоны для подражания, а Черепанова считает, что им нужны... тексты - мифы о себе. И любит напоминать, что недаром русский философ Лосев назвал миф "в словах данной личностной историей" и что сам "человек - это текст".
- Люди интуитивно стремятся к каким-то текстам, которые защищали бы их. Не случайно многие хватаются за мантры с легкостью кришнаит. И также не случаен обязательный компонент любой магии - вербальная (словесная) магия. А ведь такой текст можно выкристаллизовать из любой человеческой истории...
|
|
Черепанова изобрела метод вербальной мифологизации личности (ВМЛ). Она предлагает создавать личные защитные тексты - мифы для внутреннего использования. Логика проста: если суггестивные тексты (заговоры, заклинания, молитвы...) поддаются точному математическому описанию и результаты их анализа удалось компьютеризировать, значит, можно, используя механизм воздействия на человека, самим искусственно сочинять эффективный защитный текст-миф, влияющий на подсознание.
Вслед за исследователями "Илиады" Черепанова верит: миф гораздо более реален, чем обычная реальность. Но почему?
- Потому что все относительно. Любой человек, когда у него появляется эта "в словах данная история", в принципе уже... другой человек. И воспринимает себя иначе. А эта история - уже не миф. У человека сразу меняется языковая призма, через которую он смотрит на мир, меняется собственный язык, языковая программа. Миф как бы запускает скрытые в нас механизмы. Что если его назвать ключом? Ключ поворачивается, и что-то в человеке открывается. Между прочим, реально представленный образ будущего может изменить настоящее...
Банковского служащего, пришедшего на семинар Черепановой, мучило ощущение, что он кружит по кругу, каждый день делает одно и то же, казалось, жизнь потеряла смысл. На семинаре ему придумали красивую легенду о живом вулкане. В результате человек не только вышел из депрессии, но и открыл собственное дело, стал преуспевающим бизнесменом, чего совсем не ожидали от него ни знакомые, ни близкие.
|
|
Другая ситуация. Парень не мог вспомнить ничего светлого из своей жизни, кроме давней пятерки по математике в школе да единичной награды в армии за меткую стрельбу. Ему помогли создать миф о метком стрелке, всегда поражающем цель. И полоса неудач осталась позади. Невероятно, но у него стало получаться буквально все, за что бы он ни брался.
А первым, кому пермские ученые помогли создать личный миф, был подполковник из смоленского спецназа. Военного мучила неуверенность в себе. Его миф, беспристрастно и отстраненно излагавший абсолютно реальные факты из жизни подполковника, назывался "Доктор-воин". Офицер после еще долго удивлялся вопросам знакомых: "Ты что, выше ростом стал?"
О лице можно сказать: рожа, харя, морда... А можно: лик. Он есть не только у святых, он есть у каждого из нас. И миф - не вымысел, не ложь, не фантазия человека. Это его лик, правда о нем, но правда высокая, поэтическая.
Сколько человек в группе, помогающей создать миф, через столько поколений передалась бы легенда об этом удивительном человеке и в таком виде она потом и зафиксировалась бы.
- Группа только играет роль доброжелательно настроенного живого словаря, предлагает много вариантов идей, слов, а человек сам выбирает, сам создает свой миф, - считает Черепанова. - Он уносит с собой эту вдохновляющую легенду о себе, она становится его талисманом.
Обратите внимание, как представители любой конфессии стараются дать хоть что-то в руки человеку, чтобы от унес это с собой, библию, например. После психотерапевтического же сеанса человек остается с пустыми руками, и ему как будто не хватает "конечного результата": вот только что на приеме у врача было хорошо, вышел - и опять плохо. А когда человек уходит, прижимая к груди личностный текст - миф, написанный все равно в каком жанре, песни или письма, он воспринимает его как спасительную таблетку.
Метод вербальной мифологизации личности предлагает творить себя как... текст. Как бы его ни называли - лингвистическим кодированием, безопасным входом в подсознание или методом изменения судьбы, - главное, что он меняет языковую программу. Многие пациенты потом стихи начинают писать, у них появляется другой круг общения, изменяется даже внешность.