Теории личности Б. Г.Ананьева

Специфика ананьевского подхода к личности заключалась, как уже отмечалось, во включении ее в широкий антропологи­ческий контекст, контекст человекознания. Поэтому его заслу­га связана прежде всего со смелостью включения психологии в систему наук о человеке, с возвращением психологии целого комплекса связей, не учитываемых до этого при анализе лич­ности. Можно сказать, что если Ананьев отмечает как заслугу Рубинштейна разработанное им определение интегративной сущ­ности личности, то заслугой Ананьева оказалось включение лич­ности в интегральную систему человекознания. Здесь присутству­ют в единстве и собственно антропологический, и исторический, и онтогенетический, и возрастной, и биографический аспекты рассмотрения проблемы личности. Свой критический пафос он обращает, совершенно справедливо, против характерной для 50-60-х годов тенденции отечественных психологов сосредоточиться (и ограничиться) вокруг проблем структуры личности, “абстра­гированных от реального временного протекания ее жизненно­го цикла”. При этом, нужно отметить, что он с необыкновенной скрупулезностью проанализировал практически все взгляды оте­чественных психологов на структуру личности. Он, будучи одним из инициаторов важнейшего симпозиума по про­блеме личности, принял активное участие в дискуссии именно о ее структуре. Таким образом, историческое, биографи­ческое и иное измерения в его концепции предстают как времен­ное измерение личности. Несомненно, что приоритет введения проблематики жизненного пути в отечественную теорию лично­сти принадлежит Рубинштейну (1935), но детальная разработ­ка проблем “жизненного цикла человека”, его различных пе­риодизаций перерастает у Ананьева в обобщенную постановку проблемы времени в психологии личности. Ананьев проделал детальный критический анализ концепции жизненного пути Ш.Бюлер и на этой основе показал, что жизнь отвечает иерар­хическому принципу. Желая подчеркнуть это обстоятельство, Ананьев разрабатывает понимание индивидуальности именно как достижения личностью высшего уровня развития своей сущ­ности и всей своей жизни. Однако, в отличие от Рубинштейна, Ананьев связывает понятие субъекта не с жизненным путем, а с деятельностью, общением, познанием.

В отличие от большинства отечественных психологов Ананьев рассматривает социальную детерминацию личности не абстрак­тно (общественные отношения и Рубинштейном и Леонтьевым трактовались именно так), а с уже сформировавшихся к тому времени социологических позиций. Именно поэтому он, определяя, подобно многим, личность как общественного индивида, конкретизирует это определение через социальные ситуации ее развития, статус, образ жизни, социально-психологические и др. условия, вплоть до демографических проблем. Он справедливо отмечает, что в этом ракурсе личность выступает как объект об­щественного развития. В таком случае качество субъекта совпадает с собственно психологическим определени­ем личности как системы отношений, установок, мотивов, цен­ностей и т. д. Но, в свою очередь, для психологической науки личность также является объектом (предметом) познания. Кроме того, проведя собственно социологический ана­лиз противоречий капиталистического общества, Ананьев при­ходит к выводу, что они приводят к некоторому “отделению” личности от свойств субъекта, т. е. расширению структуры че­ловека (добавим обобщенно, в силу действия отчуждения). Но это уже иное основание для определения сущ­ности субъекта, связанное с возможностью—невозможностью реализации своей творческой сущности в тех или иных событи­ях, ситуациях, при конкретно-исторических (истинно-капита­листических) отношениях. Таким образом, у Ананьева отсут­ствует понимание субъекта как субъекта жизненного пути, ко­торое практически в тех же пятидесятых годах было предложено Рубинштейном. Это понимание предполагает раскрытие зависи­мости жизненного пути от самой личности. Речь в этом случае идет не о биографическом подходе, включающем индивидуаль­ные различия жизненного пути (как вариации) в единую перио­дизацию жизни, а о собственно субъектном, при котором раскры­ваются сущностные характеристики способа жизни личности.

Однако, Ананьев, предложив не традиционно динамическое, а историческое, биографическое понимание времени жизни, вы­явил важнейшие с точки зрения развития личности характери­стики—старт, кульминационный момент наивысших достиже­ний в избранной деятельности и финиш, показал зависимость кульминации от момента старта, а старта от истории воспита­ния личности. Тем самым была конкретизирована главная идея Ш.Бюлер, стремившейся показать жизнь как не случайную, не­повторимую судьбу человека, а закономерную историю. Но вме­сте с тем эти фазы он связал—в основном—с субъектом дея­тельности (а не жизненного пути в целом), считая, что “опре­делить основные моменты становления, стабилизации и финиша личности можно лишь путем сопоставления сдвигов по многим параметрам социального развития человека: гражданскому со­стоянию, экономическому положению, семейному статусу, со­вмещению, консолидации или разобщению социальных функ­ций (ролей, характера ценностей и их переоценки в определен­ных исторических обстоятельствах), смене среды развития и коммуникации, конфликтным ситуациям и решению жизнен­ных проблем, осуществленности или неосуществленности жиз­ненного плана, успеху или неуспеху—триумфу или поражению в борьбе. Как отмечалось, на наш взгляд, здесь особо сказывается стремление Ананьева конкретизировать понятие жизненного цикла человека в категориях социологии как наиболее прогрессивного в тот период направления и тем са­мым преодолеть абстрактность принципа социальной детерми­нации личности, выразить эту детерминацию в приближенных к личности категориях. Типизацию, свойственную социологи­ческому подходу, он дополняет индивидуализацией. Однако под индивидуализацией в данном случае он имеет в виду. онтогене­тическую эволюцию: “весьма важным направлением влияния жизненного пути (биографии) человека на его онтогенетическую эволюцию является все возрастающая индивидуализация этой эволюции”. Таким образом, на наш взгляд, в концепции Ананьева остается не выясненным соотношение жизненного пути 1) как биографии, т. е. собственно индивиду­альной истории, жизненного пути (или цикла) 2) как социаль­но типического процесса, включающего общие для всех людей этапы, и 3) онтогенетического процесса эволюции человека.

Весьма существенной, как отмечалось, является роль Анань­ева в дискуссии по проблеме структуры личности, которая ока­залась основной к концу шестидесятых годов и стала основным предметом обсуждения на симпозиуме по личности 1969 года. При изложении взглядов на личность представителей грузинской шко­лы мы специально не останавливались на позиции В.Т.Норакидзе, поскольку именно Ананьев отметил его вклад в проблему структуры личности на основе эмпирических исследований роли фиксированной установки в характерообразовании. Ананьев со­поставляет взгляды на проблему структуры личности А.Г.Кова­лева, В.Н.Мясищева, К.К.Платонова и С.Л.Рубинштейна, выяв­ляя их различия, противоречия и общность. “Противоречивые взгляды отражают объективную сложность взаимопереходов меж­ду интегрированностью и дифференцированностью явлений раз­вития личности”.

Опираясь на мысль Рубинштейна, что основным для разви­тия личности является принцип интеграции, Ананьев приходит к выводу, что “развитие действительно есть возрастающая по масштабам и уровням интеграция—образование крупных “бло­ков”, систем или структур, синтез которых в определенный мо­мент жизни человека выступает как наиболее общая структура его личности” (там же). Но одновременно, по его мнению, раз­витие личности есть и “все возрастающая дифференциация ее психофизиологических функций, процессов, состояний и лично­стных свойств, соразмерная прогрессирующей интеграции” (там же), т. е. существуют конвергентные и дивергентные отношения между дифференциацией и интеграцией.

Существенно то, что Ананьев, незаметно переходит от вопроса о структуре личности (пусть даже, по Платонову, функциональ­ной) к вопросу о развитии личности и тем самым выходит в со­вершенно иную плоскость. Мы полагаем, что дискуссия по структуре личности была мало плодотворной именно потому, что во всех точках зрения (кроме Мясищева, как мы увидим далее), сама структура рассматривалась как абстракция интраиндивидуальной организации личности. Не акцентируя проблемы соот­ношения интра- и интериндивидуального, Ананьев тем не ме­нее фактически выводит дискуссию за рамки вопроса о струк­туре интраиндивидуального. Исключительность и преимущество мясищевской концепции также состояло в том, что понятие “от­ношения”, на основе которого он определил личность, представ­ляло собой неразрывную связь интра- и интериндивидуального. В концепции Мясищева личность сразу определена как систе­ма, а не только структура, причем, несущая в себе не только интегрирующие и дифференцирующие тенденции, на что обратил внимание Ананьев, но интегрирующие и дезинтегрирующие (т. е. противоречивые) тенденции.

На наличие внутренних противоречий обратил внимание и А.Г.Ковалев, связав их с неравномерностью развития отдельных структур личности—между притязаниями и объективными возможностями, между чувственным и логическим в процессе отражения (чувством и разумом), между природными данными и приобретенными свойствами личности. Ограниченность же ананьевского понимания личности проявилась, на наш взгляд, в том, что он не обратил внимания на этот аспект кон­цепций Ковалева и Мясищева, стремившихся выявить противо­речия в личностной организации (хотя и отметил важность ана­лиза явлений паники, стресса, фрустрации, жизненных конф­ликтов). Предприняв грандиозные эмпирические исследования взаимосвязи разных психических свойств и новообразований, он в основном оказался в рамках корреляционного принципа. (Хотя он сам в теоретическом плане отметил, что структура личности строится по двум—субординационному(или иерархическому) и координационному принципам).

Резюмируя, можно сказать, что концепция личности Анань­ева в силу его науковедческого комплексного подхода в целом оказалась наиболее многогранной, многоаспектной, позволив­шей соединить множество частных или не сопоставимых кон­цепций. Он проработал понятийный аспект проблемы личности в континууме понятий “субъект”, “личность”, “индивид”, “индивидуальность”. Личность предстала и как включенная в социум, и как развивающаяся в онтогенетическом цикле и жиз­ненном пути и как современница своей эпохи и т. д. Благодаря этому концепция личности Ананьева до сегодняшнего дня не по­теряла своего эвристического значения.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  




Подборка статей по вашей теме: