2015-05-12
2085
Мюнхенское соглашение 1938 года фактически разрушило надежды советского руководства на реализацию планов коллективного отпора германской агрессии и поставило его перед фактом международной изоляции в условиях нарастающей угрозы его западным границам. В этих условиях огромное значение для СССР приобрела позиция в потенциальном военном конфликте пограничных для него Польши и Румынии. Однако ни Варшава, ни Будапешт не желали идти на сближение с Советским Союзом как в экономическом, так в политическом и в военном отношениях. Советское руководство, вплоть до заключения договора с Германией 23 августа 1939 года, не было абсолютно уверено в том, что после Мюнхенского сговора не последует польско-германское соглашение в военной области.
Тенденция вынужденного сближения с Германией, четко обозначившаяся в политике СССР после событий сентября 1938 года, получила свое проявление после захвата Гитлером Чехословакии в марте 1939 года. Это было заметно, например, в изменениях в высшем дипломатическом руководстве СССР, когда нарком иностранных дел М.М. Литвинов, пользовавшийся значительным авторитетом и влиянием в англо-американских правительственных кругах и дипломатическом окружении бывших союзников царской России по блоку Антанта, был заменен на этом посту "верным соратником" Сталина В.М. Молотовым, одним из наиболее приближенных к нему партийных функционеров.
Весной 1939 года главной целью агрессивных планов и действий гитлеровской Германии становится Польша как очередное препятствие на пути реализации ее гегемонистских планов. Уже в конце марта 1939 года Гитлером было принято решение о вооруженном вторжении в Польшу. Для Германии, судя по замыслам ее руководства, война с Польшей должна была носить характер локальных столкновений. Однако для СССР в любом случае это означало реальность выхода германских вооруженных сил к западным границам СССР.
В этих условиях летом 1939 года проходили три серии очень ответственных международных переговоров – англо-франко-советские, англо-германские и советско-германские. Первые не принесли результатов не только потому, что правительства Польши и Румынии категорически отказались в случае германской агрессии пропустить войска Красной Армии через свои территории для совместного отпора немецкой армии, но прежде всего потому, что ни Англия, ни Франция не давали Советскому Союзу реальных гарантий создания совместной системы безопасности Англия и Франция хотели поставить СССР под удар немецкой армии, не связывая себя обязательствами конкретной военной помощи в случае нападения Германии.
Англо-германские переговоры также не принесли результатов, так как Лондон не желал лишиться своего влияния на политику европейских стран взамен на сомнительную гарантию целостности ее колониальной империи, особенно после нарушения германской стороной условий мюнхенского соглашения. Таким образом, советско-германские переговоры, к которым особенно стремился Гитлер с первых дней августа 1939 года, стали в создавшейся для СССР международной обстановке наиболее актуальной задачей в целях сохранения неустойчивого равновесия сил в Европе. В условиях кризиса доверия в отношениях со своими наиболее реальными союзниками в Европе – Англией и Францией – Сталину не оставалось иного выбора, как пойти навстречу предложениям германской стороны о переговорах. В их результате 23 августа 1939 года был подписан пакт о ненападении между СССР и гитлеровской Германией.
Из опубликованных на Западе сборников немецких дипломатических документов следует, как уже упоминалось, что составной частью заключенного договора был секретный дополнительный протокол, согласно которому двумя сторонами была определена граница сфер влияния своих" внешнеполитических интересов" (примерно вдоль рек Нарев, Висла, Сан). Иначе говоря, это была договорная гарантия сохранения линии, которую германские войска, осуществляя захват Польши, не должны были переходить. В сущности, для безопасности СССР подобные условия были весьма необходимы.
После начала германской агрессии 1 сентября 1939 года Польша оказалась в одиночестве в борьбе со значительно превосходящими ее силами противника. И Франция, и Англия, хотя и формально объявили 3 сентября войну Германии, от активного участия в конфликте отказались. Судьбу Польши, по мнению руководства этих держав, следовало решить только после окончательного разгрома гитлеровской Германии. Однако в этом случае именно Польше грозил неизбежный разгром. В сложившихся условиях было очевидно, что дальнейшая судьба Польского государства в значительной степени зависела от состояния советско-германских отношений.
СССР, несомненно, был заинтересован в сильном и упорном польском сопротивлении, однако весь ход событий начавшейся войны показал, что это сопротивление ослабевает. В Москве также делались выводы из отсутствия активных действий Англии и Франции, на что окончательно указали 12 сентября решения первого заседания Верховного совета союзников в Абвиле о прекращении наступления французских войск против немцев в Саарском районе. Поэтому, учитывая быстро меняющуюся обстановку и нараставшую угрозу выхода немецких войск к советско-польской границе, а также используя возможности договора с Германией от 23 августа 1939 года, советское руководство приняло решение реализовать условия секретного дополнительного протокола и ввести свои войска в восточную Польшу для того, чтобы включить в состав СССР территории Западной Украины и Западной Белоруссии.
Реакция поляков на вступление войск Красной Армии на территорию Польши была неоднозначной – от болезненно-покорной до враждебной. В то лее время белорусское и украинское население, проживавшее в восточных регионах этой страны, приветствовало войска Красной Армии. Каких-либо крупных вооруженных столкновений или значительных человеческих потерь это вторжение не принесло. Правительство Польши покинуло страну еще 17 сентября, а верховное командование польской армии – 18 сентября, спустя сутки после вступления Красной Армии. Следует отметить, что советское командование сознательно избегало прямых столкновений с разрозненными частями польских вооруженных сил, уже практически прекративших сопротивление под ударами германских дивизий, а на южном направлении продвижение Красной Армии было даже замедлено для того, чтобы дать возможность польским властям и остаткам их армий уйти в Румынию.
При подписании 28 сентября 1939 года второго советско-германского договора была частично изменена граница "сфер интересов" двух государств. При ее определении СССР руководствовался этническими принципами, а также тем, что присоединяемые территории до революции входили в состав царской России, что ставило преграду для дальнейшего продвижения гитлеровской Германии на Восток. Так народы Западной Украины и Западной Белоруссии были защищены от угрозы фашистского порабощения. На этих территориях была провозглашена Советская власть. В ноябре 1939 года Западная Украина законодательно была воссоединена с Украинской СССР, а Западная Белоруссия – с Белорусской ССР. Таким образом, земли, которые Польша присоединила к себе (правда, пока кроме Литвы) в результате советско-польской войны по Рижскому мирному договору 1921 года, перешли теперь в состав СССР.
Еще 28 сентября 1939 года при подписании договора о дружбе и установлении границ с Германией советское руководство добилось изменения условий протокола от 23 августа 1939 года, согласно которым не только территории Западной Украины и Западной Белоруссии переходили под советский контроль. Москва вместе с тем требовала и добилась того, что буржуазные правительства Эстонии (28 сентября 1939 года), Латвии (5 октября 1939 года) и Литвы (10 октября 1939 года) подписали с ней договоры о взаимопомощи, согласно которым эти три прибалтийских государства предоставляли СССР право пользования военными, воздушными и морскими базами па своих территориях. На территориях этих государств размещались гарнизоны войск Красной Армии.
В июне 1940 года, когда гитлеровская Германия оккупировала значительную часть Европы (Польшу, Данию, Норвегию, Голландию, Бельгию и Францию), советское руководство принимает решение о реализации присоединения к СССР территорий прибалтийских республик. Под предлогом нарушения ими договоров, заключенных в октябре 1939 года, войска Красной Армии, размещенные в Эстонии, Латвии и Литве, целиком их оккупировали. В Таллине, Риге и Каунасе были образованы просоветские правительства, которые организовали выборы в новые парламенты. В июне 1940 года ими было принято решение о вхождении в состав Советского Союза трех ранее независимых суверенных государств на правах союзных республик. Особенность этого процесса заключалась в том, что подобное приращение территории СССР произошло мирным путем, хотя не учитывать роль присутствия в этих странах войск Красной Армии в период проведения "всенародных плебисцитов" ни в коем случае нельзя.
С установлением новой государственной границы линия опасного для СССР соприкосновения с войсками фашистской Германии была в значительной степени удалена от важных административных и промышленных центров Советского Союза. Краснознаменный Балтийский флот получил новые морские базы, его штаб переводился из Кронштадта в Таллин. Сокращение протяженности сухопутных границ СССР в районе Прибалтики привело к тому, что группировка войск Красной Арыки на рубеже с Восточной Пруссией стала более плотной и мобильной. Все это в значительной степени уменьшало угрозу создания на территории Прибалтики плацдарма для германской агрессии против Советского Союза на его северо-западных границах. Однако нельзя не учитывать способ обеспечения такой безопасности, который полностью противоречил международному праву.
Практически одновременно с образованием прибалтийских республик в составе Союза ССР Москва выдвинула ультиматум румынскому правительству о передаче СССР в 24-часовой срок Бессарабии и Северной Буковины, населенных в значительной мере украинцами. Ситуация осложнялась тем, что в свое время, воспользовавшись слабостью молодой Советской республики, еще в декабре 1917 – январе 1918 года эти территории захватила Румыния, которая отказывалась их вернуть в состав СССР. Советский Союз никогда не признавал отторжения Бессарабии. Не был в связи с этим и заключен пакт о ненападении с Румынией. Ситуация в отношениях с Румынией резко ухудшалась тем, что ее правительство в свое время в ходе англо-франко-советских переговоров 1939 года (как, кстати говоря, и Польша) категорически отказывалось предоставить "коридор" для переброски советских войск по своей территории в случае агрессивных действий Германии.
Поэтому для того, чтобы устранить напряженность на своих юго-западных рубежах, советское руководство, как говорилось в его заявлении румынскому правительству, учитывая то, что "военная слабость СССР отошла в область прошлого", поставило ему ультиматум о возвращении Советскому Союзу Бессарабии и передаче той части Буковины, население которой "в своем прошлом было связано с советской Украиной как общностью исторической судьбы, так и общностью языка и национального состава". Бухаресту ничего не оставалось делать, как подчиниться этому силовому нажиму СССР. Бессарабия была включена в состав СССР в качестве Молдавской ССР 2 августа 1940 года, а территория Северной Буковины, а также Хотинского, Аккерманского и Измаильского уездов Бессарабии, где преобладало украинское население, – в состав Украинской ССР. Мирное присоединение этих территорий к Советскому Союзу отодвинуло его границу на запад более чем на 200 км, что упрочило его безопасность на юго-западных рубежах.
