2014-02-24
3478Мы обращаемся к творчеству поэтов Тютчева, Фета, Майкова. Глубоко отличны друг от друга. Но были все основания их объединить. Дело тут не только в общности эстетических воззрений. Речь идет о самом складе их лирического дарования.
Марк Щеглов: «В области передачи нежного и драгоценного в человеческой любви, влюбленности, в отношении пластики и изящества, соединенных с чудной лаконичностью, и, наконец, что касается выражения особого сверхчуткого, сверхвнимательного и одновременно явно художественного ощущения природы – ночи, весны, леса, усадьбы в старинном парке, прелести любимой женщины, обаяния молодости, юности, смеха, грусти, разрывающей тоски, упоения и т.д. – во всем этом перечисленные поэты выше кого бы то ни было. В этой поэзии есть что-то постоянно отроческое, начальное и изначальное».
Общее в поэзии (Кожинов В.В.):
1. Характер поэтической структуры, образности и стиля – сжатость, выразительность, гармония, законченность, полнота.
2. Способность схватить и запечатлеть тонкую, сложную и зыбкую жизнь души во всей ее сокровенной глубине.
3. Субъективность лирического творчества – внятное и в то же время подлинно художественное воплощение личности творца.
4. Цельность и широта видения мира.
Особенности русской лирики – в стихотворении Фета – к любимой женщине… (воплощающем, по существу, его музу):
Из тонких линий идеала,
Из детских очерков чела
Ты ничего не потеряла,
Но все ты вдруг приобрела.
Жизнь души, запечатленная в стихах, всегда интересна.
Ф.И. Тютчев (1803 – 1873)
Лет через 20 после смерти Т (1873) критик Скебический взял на себя смелость утверждать, что этот поэт «ценится лишь самыми строгими и рьяными эстетиками и что у него нет будущего».
Будущее – ХХ в. – опровергло это пророчество, так сказать: Т стал одним из самых читаемых поэтов наших дней.
Многие строки стали крылатыми:
Умом Россию не понять…
Счастлив, кто посетил сей мир в его минуты роковые…
О, как убийственно мы любим…
Я встретил вас, и все былое…
Человек, говорящий по-русски и не знающий Т, не может считаться образованным и культурным. (Л. Озеров)
Стихи Т умещаются в 1 книге, но «эта книжка небольшая томов премногих тяжелей», как отметил современник поэта А.А. Фет.
Без Т нельзя жить (Л. Толстой).
Родился в дворянской семье среднего достатка. Овстуг – Брянского уезда, Орловской губернии.
Детство – в Овстуге, Москве, подмосковном имении Троицком. Рано обнаружил необыкновенное дарование, способности к учению. Получил хорошее домашнее образование, рано выучился говорит по-французски.
Его матери (Екатерине Львовне) хотелось, чтобы сын ее прежде всего хорошо знал русский язык. Она искала для него учителя.
Им стал Семен Егорович Амфитеатров, поэт, переводчик, известный в литературе под именем Раича. Между учителем и учеником установились дружеские отношения. Время проводили в собеседовании, читали оды Горация. Латынь и русская речь чередовались. Раич: «Необыкновенные дарования и страсть к просвещению милого воспитанника изумляли и утешали меня, года через 3 он уже был не учеником, а товарищем моим, так быстро развивался его любознательный и восприимчивый ум». Раич познакомил Т с лучшими произведениями русской и мировой литературы. В 12 лет Т переводит – с успехом – оды Горация. 15 лет – член общества любителей Российской словесности.
В 1819 – поступает на словесное отделение Московского университета.
Много читал. Затем – Петербургская коллегия иностранных дел, служба. Вскоре получает место чиновника русской дипломатической миссии в Боварии. За границей проводит 22 года. В Мюнхене дружески сходится с Гейне, переводит Шиллера, Гете, других европейских поэтов. Много занимается изучением истории, языков, философии.
К концу 20-х гг. сложился как поэт. Это (мюнхенский период) – пора сердечного увлечения.
Баронесса Крюденер («Я встретил вас…»).
Женится в 1826 г. – жена Элеонора Петерсон, вдова русского дипломата. Умерла в 1838 г.
Роман с Эрнестиной Дернберг – 2-я жена.
1844 г. – вернулся на родину. Блестящий собеседник, любимец салонов, тонкий острослов.
1850 – год сближения с Еленой Александровной Денисьевой – 24-хлетней девушкой. Она полюбила Т и он ответил ей длительной, страстной привязанностью. Их 14-летняя связь (родилось трое детей) была вызывающе скандальной. От Д. отрекся отец, на детях лежало клеймо «незаконных», перед ней закрылись двери светских гостиных.
Драматизм ситуации усиливался тем, что Т сохранил привязанность к законной жене, семье, считал ее земным провидением. Умерла Д. от чахотки в 1864 г. Ребенку (3-му) было 2 месяца. Пережитое запечатлелось в «денисьевском» цикле.
60-е годы – годы утрат. В 66 – мать – 80 лет. В 70 – старший сын Дмитрий, старший брат Николай, в 72 – дочь Мария. В 65 г. – 14-летняя дочь Елена, а на другой день – годовалый сын.
Тема любви.
1. Одна из примет лирики Т – преобладание пейзажей. Правильнее назвать ее пейзажно-философской. Картины природы воплощают глубокие, напряженные раздумья о жизни и смерти, о человеке, человечестве, мироздании.
Что такое Вселенная и Земля? Каковы тайны рождения и смерти, первородных стихий и сил бытия? В чем глубинный смысл Времени, Пространства, Движения? Какое место занимает Человек в мире и в чем его Судьба?
2. Обращается к вопросам, которые волновали человека еще на заре его существования и которые получили отражение в легендах, обрядах, сказках. Старинные образы Матери-Земли, Океана, Солнца, Дня и Ночи, Смерти, Сна и Любви, Человека, Судьбы вошли в его поэзию.
3. Т – поэт, а не драматург, но в художественном освоении мира он по-своему близок драматургам. Поэт постоянно в жизни усматривает грандиозные спектакли. Он любит само слово «зрелище», часто употребляется им в письмах. А себя он ощущает зрителем. Для него человек – зритель величественных свершений «богов», «судьбы», «истории»:
Он их высоких зрелищ зритель,
Он в их совет допущен был…
С такой особенностью его художественного мышления связаны и весьма значительные для него образы «завесы», «покрова», «покрывала», «легкой ткани», отделяющих для него как бы две половины: день и ночь, жизнь и смерть, прошлое и настоящее, настоящее и будущее.
«На мир спустилася завеса…» - зрители видят ночь; на мир «покров наброшен златотканный» - не сцене день.
Стоим мы слепо пред Судьбою.
Не нам сорвать в нее покров…
***
Кто опустил завесу,
Спустил ее от неба до земли?
И мы не смеем, в добрый час,
Задеть и сдернуть покрывало,
Столь ненавистное для нас!
Занавес то опускается, то поднимается, и человек – зритель смотрит мирвые спектакли:
Смотри, как запад разгорелся
Вечерним заревом лучей…
***
Смотри, как роща зеленеет…
***
Смотри, как на речном просторе,
По склону вновь оживших вод,
Во всеобъемлющее море
За Людиной льдина вслед плывет.
4. Образы сцены, занавеса, зрителя в творчестве Т оказываются романтическим символом двоемирия. Этот занавес не является непроницаемым покровом, скрывающим бытие от глаз человека. У Т – это «покрывало», «полупрозрачное для глаз», «ткань легкая». Любит он образ сдернутого покрывала – обнажения тайны существования в «легкий час», в особые мгновенья. И тогда человек-зритель наблюдает действо, совершаемое в мире.
5. Мир – большая сцена, и подлинное наслаждение доставляет человеку созерцание мировых спектаклей.
6. Лирика Т создает как бы грандиозную мистерию (средневековая драма на библейский темы) о природном бытии.
Мировые силы оказываются предметом лирического изображения. Его поэзия устремлена к величественному. Это жизнь стихий.
Буйство стихийный сил – могут выступать как творческие и плодотворные начала. Природа предстает как единый организм, живущий своей жизнью – загадочной, возвышенной. Это не картины, не описания природы, а живые сценки, драматические эпизоды некоего сложного действа, непрерывной всемирной мистерии:
- акты единого драматического действа:
Еще в полях белеет снег…
Чародейкою зимою…
Зима недаром злится…
«Весенние воды» - дан образ молодой весны. С одной стороны конкретно-чувственный – таяние снега, разлив вод, вешние воды – гонцы весны. Их шум создается глаголами: бегут, блещут, шумят, гласят. Настроение весны дано в движении, звуках, красках, свете. С другой стороны – образ молодой весны – сказочно-фантастический, идущий от УНТ. Поэтизирует весну, создает атмосферу праздничности.
6. Стремление отразить наиболее значительные акты мирового бытия – стихотворения о ночи, дне, зиме, весне, лете, о снеге, грозе… - акты действа.
Поэзия дня и ночная поэзия – два значительных жанровых образования в лирике Т. в самом общем виде мировое бытие как грандиозная мистерия предстает в стихотворении «День и ночь». Читать.
Развертывается величественное зрелище. Поэт обратил главное пространство, время, существование, нравственный смысл каждого акта бытия.
Пространство – «бездна безымянная», таинственный «мир духов» и шар земной – обиталище земнородных. Эти образы повторяются и в других стихотворениях: «бездна роковая», «пылающая бездна», «всепоглощающая бездна».
Как океан объемлет шар земной…
***
Уж солнца раскаленный шар
С главы своей земля скатила…
В мистерии «День и ночь» на глазах зрителей происходит смена декораций.
В 1-й строфе – земля, во 2-й – бездна.
Время действия – не одни сутки, а бесконечность их смены. «За годом год, за веком век… Что ж негодует человек, Сей злак земной!» - восклицает Т.
Мистерия начинается светлым актом мира дневного. Действующие лица его – земнородные, люди, боги. Это акт существования. Его нравственная идея – благо оживления всего, что может жить, «исцеление» болящих, дружеского участия ко всем.
Основная декорация – «златотканный», «блистательный» покров.
2-й акт – обнажена бездна, занавес сорван – глубины жизни. В силу вступают таинственные духи и нечто бестелесное, но активно действующее. Нечто обозначил своеобразно: «страхи и мглы» - множественное число вместо единственного – будто персонифицирует их.
* Два круга мира – дневной и ночной – кольцевые рифмы – музыкальное изображение «земного круга», ассоциативный образ кругообразного движения в мире.
Число 2 – символичное для Т – философски значительное – день-ночь. 2 акта мировой мистерии. 2 строфы в стихотворении. По 2 кольца из рифм в каждой строфе.
7. В «поэзии дня» главным оказывается образ матери-земли. Т интересует бытие матери-земли в главных проявлениях. Поэтическое сознание увлекают природные стихии, с которыми связано существование земли-воды, огня, воздуха.
В особенности поэта влечет к себе стихия воды. Вода холодна, подвижна, изменчива, она живая, самая древняя и могущественная стихия.
Волны пели еще у колыбели земли; в глубинах земли – вода, конец жизни на земле означится ее победой: «все зримое опять покроют воды».
* Вода получила определение «великой зыби». Она и благодатна для матери-земли – охлаждает ее и поит, давая жизнь, - но в конце концов – погубит землю.
* Воде противостоит огонь. Он также и животворен, и опасен.
Если родина воды – глубины земли, то родина огня – небо. Поэтому у Т небо – «твердь пламенная», «небеса сияют», освещенные огнем солнца. Огонь благороден, он «родимы», «живой», т.к. дает свет, тепло, жизнь. Но и зол – «злой истребитель», «словно красный зверь», пожирающий все.
С особенным благоговением относится Т к воздушной стихии. Воздух – бездна, «бездна голубая», «животворная».
Воздух, как река, опоясывает землю и является условием жизни. Но и воздушная стихия может быть грозной. Буря, ночной ветер, холодный ветер приближающейся зимы, зимний колючий воздух враждебны всему живому.
* От этих противоречий изменчивых стихий зависит бытие земли.
8. Т обнажает светлый «корень мирового бытия», а не только темный, как считали многие. Образ Солнца, солнечного сияния – один из любимых у поэта. Художественная лексика, метафорический состав «поэзии дня» Т-ва несет в себе лейтмотивное слово «свет»: «светлая даль», «светлая полоса долины», «светлая, стелется дорога», «светло и тихо облака плывут» и т.д. Синонимичный слова – потоком: «румяный», «радушный», «блестящий», «сияющий», <«оживший»>.
Красочная гамма – лазурь, голубизна неба и воды в смешении с золотом, пурпуром солнца или же зелень листвы и воды, пронизанных огнем солнца, радуга на небе, радушные лучи солнца.
* Мир природы как бы светится изнутри, внутри его «родимый» огонь, проникающий во все краски дня.
9. Мать-земля для Т – воплощение молодости и вечного обновления. В цикле стихотворений о весне выразил идею торжества жизни, мощной жизненной силы весеннего преображении природы.
* Бытие матери-земли наполнено радости:
Лазурь небесная смеется…
Весенний гром – «резвяся и играя…»
Выси ледяные гор «играют с лазурью неба», природа «улыбается» весне, а весна с хохотом прогоняет зиму.
Белинский определял красоту, которую несет поэзия Пушкина, как «улыбку жизни, ее светлый взгляд, играющий всеми переливами быстро сменяющихся ощущений». Этот образ улыбки жизни – постоянно встречается у Т:
Сияет солнце, воду блещут,
На всем улыбка, жизнь во всем,
Деревья радостно трепещут,
Купаясь в небе голубом.
Поют деревья, блещут воды,
Любовью воздух растворен,
И мир, цветущий мир природы,
Избытком жизни упоен.
Поэт улавливает диалектику движения а природе. Стихии – находятся в глубокой связи. Любит сближать противопоставленные стихии:
Образ огня в воде,
Солнца в стоящих струях.
Огонь солнца проницает стихию воды. Но и влага – оказывается одним из качеств света: звезды… «небесный свод приподняли своими влажными главами».
9. Мир природы – динамичен, гармоничен, подвижен, поэтому берет сравнения для определения бытия природы из сферы музыки.
Природа для него – «орган», «общий хор», в ней «вечный строй», «созвучье полное».
10. В стихах воплотилось поэтическое видение и чувствование красоты. «Красиво», «прелестно» - те эстетические оценки, которые постоянно применяет Т. «Великолепно» - одна из любимых эстетических оценок поэта. Его восхищает «блеск и великолепие неба и летней поры», у него – «великолепно солнце».
11. Для него прекрасное воплощает в себе все лучшее в бытии – свет, яркость, разнообразие красок, многообразие форм, движение.
Мир у Т прекрасен потому, что он оказывается столь населенным и столь многообразным.
«Весенняя гроза» - мадригал, посвященный природе (стихотворение хвалебного характера) – восходит к идеалу красоты.
Блеск – небо голубое в начале мая, «перлы дождевые», «солнце нити золотит», лес, совещенный солнцем и омытый дождем.
Краски, звуки.
Праздничный грохот и гром – музыка, которая звучит в каждой строфе стихотворения: первый гром… грохочет, гремят раскаты, птичий гам, гам лесной, шум нагорный, все вторит… громам, громокипящий кубок…
Движение – в его покоряющей привлекательности – главный принцип изображения картины, это движение праздника в природе, веселья, игры, пиршества, молодых забав: резвяся, играя, грохочет гром, раскаты молодые, гром первый весенний, все ему «вторит весело».
Образ неба, полного сияния и веселого оживления обрамляет картину, он господствует в 1-й и последней строфе, но не исчезает и в средних строфах: весеннее действо развернулось в высших сферах и коснулось земли. Это и есть возвышенная по-тютчевски красота мира.
После «грозы», грома, нитей золотых, потока, птичьего гама неожиданно появляется Геба с эпитетом «ветреная». Дочь Зевса и Геры была богиней юности.
Юность – весна природы. Их-то и сближает Т. Но кубок? Зевс устраивал пиры в своем дворце. На этих пирах Геба была виночерпием, которую позднее сменил Ганимед. Один из кубков Геба, кормя орла Зевса, пролила на землю, отсюда – гроза: «Ты скажешь…».
Ветреная и смеющаяся – еще юная, неосмотрительная, беспечная, такова Геба.
* Мифологизация образов – одна из важных особенностей лирики Т.
12. Лирика проникнута восторгом перед величием, красотой, многообразием природы. Характерны начала:
Как хорошо ты, о море ночное!
Люблю грозу…
13. Поражает диапазон художественного видения поэта. От тонкого волоса паутины – что блестит на праздной борозде – до океана вселенной, объемлющей шар земной.
Неожиданны его метафоры, эпитеты.
Солнечный полдень называет «мглистым» («Полдень»), сиянье ночного моря – «тусклым» («Как хорошо ты…»). Казалось бы, несовместимые определения – при слиянии дают неожиданный эффект и на редкость верную картину. Искусство слова обрело сугубо живописные свойства.
Природа у Т изменчива, динамична. Не знающая покоя, она вся в борьбе противоборствующих сил, стихий, круговороте времен года.
«Как хорошо ты, о море ночное»:
На бесконечном, на вольном просторе
Блеск и движение, грохот и гром…
14. Особо привлекали Т переходные, промежуточные моменты жизни природы. Он изображает осенний день, напоминающий о недавнем лете («Есть в осени первоначальной…»).
Или осенний вечер – предвестие зимы («Осенний вечер»).
Он воспевает не грозу в разгаре лета и «весенний первый гром» в начале мая. Он рисует первое пробуждение природы – переломный от зимы к весне:
Еще земли печален вид,
А воздух уж весною дышит…
15. Природа у Т очеловечена, одухотворена. Она близка и понятна человеку, родственна ему:
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык…
(«Не то, что мните вы, природа…»)
Словно живое, мыслящее существо, природа дышит, грустит, радуется: лениво дышит полдень мглистый. Ночью она спит или дремлет: «Как сладко дремлет сад темно-зеленый». Природа «трепещет» от прикосновения холода: «И сладкий трепет, как струя, по жилам пробежал природы». Природа в любовной «неге»: «Наш дольный мир, лишенный сил, проникнут негой благотворной, во мгле полуденной почил…». Осенняя природа полна скрытого страдания, будто на ее устах «кроткая улыбка увяданья».
Природа умеет молчать. Явления природы имеют свои характеры, вступают в конфликты с другими явлениями (злая зима и веселая весна). Волна морская нравом напоминает коня.
Поэт рисует природу как живой одухотворенный организм.
16. Природа имеет два лика – хаотический и гармонический. Свой язык присущ обоим. Более того, человек может понимать или не понимать и тот и другой из них.
В стихотворении «Не то, что мните вы, природа…» даже природа, у которой есть язык, и те, кто глухи и немы к этому языку:
При них леса не говорили
И ночь в звездах нема была.
И языками неземными,
Волнуя реки и леса,
В ночи не совещалась с ними
В беседе дружеской гроза.
Но глухота – удел лишь некоторой части людей, а не фатальное свойство человека. Разумное начало человека и разум природы могут находит общий язык:
Скажи заветное он слово –
И миром новым естество
Всегда откликнуться готово
На голос родственный его.
17. Акт светлого бытия (в мировой мистерии) сменяется актом бытия ночного, хаотического.
Как океан объемлет шар земной…
Проникновение в мир, который окружает землю, носит у него почти иррациональный характер – сна, видений.
Земной шар плывет, окруженный «пылающей бездной» или «славой звездной».
Как только Т ставит вопрос о пределах земной жизни, в его стихах появляется тема хаоса.
Стихия хаоса всегда ночная:
Густеет ночь, как хаос на водах…
«Ветр ночной» поет «про древний хаос…»
Ночь – царство хаоса. Вечерний час мертв. Чары ночи – гибельные чары.
Романтическая масштабность ночных пейзажей Т связана с его античными пристрастиями. Вселенский океан ночи, небо и земля в их взаимоотношениях – воскрешают античную мифологию.
Ночной пейзаж наполнен образными ассоциациями с древнегреческими мифами: музы, колесница, <лебариты>, чертоги, царство теней, боги – образы придают поэтическому рисунку особую торжественность.
В мировом бытии Т выделил 2 начала – космос (мать-земля) и хаос. Космос получил определения: светлый, гармоничный, молодой, радостный, телесный, одушевленный, день, жизнь. Хаос стоит в ряду определений: мрак, дисгармония, страх, бестелесность, сон, сновидения, ночь, смерть, бездна.
По Т., оба они составляют основу бытия, ни одно из них не преобладает над другим.
Мрак ночи свертывает «златотканный покров дня», но и свет солнца истребляет хаос ночи.
Но восток лишь заалеет,
Чарам гибельным конец.
18. Природа и человек образуют глубинное единство. У Т много стихотворений, построенных на параллелизме между жизнью природы и жизнью души человека.
Осенний вечер
Еще земли печален вид
Поток спустился и тускнеет
Поток, ключ – параллели состояния человека.
Антитеза и соответствие. Как бы ни было тяжело бремя жизни, но все-таки жизнь торжествует.
Подобно немолчному клику пробивается в его сердце тепло, и радость бытия побеждает.
Аксаков: «Т замечателен не только как поэт, а еще более как мыслитель».
19. Природа вечна, неизменна.
Чудный день! Пройдут века
Так же будет, в вечном строе
Течь и искриться река
И поля дышать на зное.
Природа – стройна и вечна, живет настоящим, ее не тревожит прошедшее, у нее нет будущего.
Своим законам лишь послушна…
Иное – человек…
Мыслит и ропщет, понимая непрочность существования в настоящем, хрупкость прошедшего, невозможность предугадать будущее. Отсюда – призыв слиться с природой, раствориться в ней и найти исцеление в ее «животворном океане»:
Приди, струей его эфирной
Омой страдальческую грудь –
И жизни божеско-всемирной
Хотя на миг причастен будь.
Не таков человек. Он царь земли. Но он и мыслящий тростник, быстро вянущий злак земной, ничтожная пыль, с удивительной легкостью исчезает с лица земли.
История, культ цивилизации – все кажется Т зыбким, обреченным на уничтожение, гибель.
Контраст между вечной природой и бесследно исчезающим поколением людей выражен в стихах:
От жизни той, что бушевала здесь…
Смотри, как на речном просторе…
Поэзия Т. – поэзия антитез, аналогий, контрастов, переплетений, как правило, сложных и неожиданных.
Любовь к природе связана неразрывно с любовью к Родине. Любовь возвышенная, требовательная. Не все, происходящее в России, было ясным:
Умом Россию не понять…
Вера. Пытался осмыслить события эпохи. Был современником больших войн и потрясений – от Наполеоновского нашествия до франко-прусской войны и Парижской коммуны.
«Цицерон»: «Счастлив, кто посетил сей мир В его минуты роковые…».
У Т есть любимые слова и речения. В повторениях одного и того же слова поэт обнаруживает свои пристрастия, привязанности – речевые и мировоззренческие особенности.
Среди повторяющихся слов – рок, роковой – «в минуту роковую», «бремя роковое» («Ты волна моя морская…»), «роковые дни» («Есть и в моем страдальческом застое…»), «при первой встрече роковой» («Близнецы», «О как убийственно мы любим…»).
Рок – судьба, неминучее, сужденное. Рока не минуешь. Против рока не пойдешь. В рок веруют мусульмане, христиане – в Провидение. В поэтических произведениях русских авторов – синонимы.
Слово «есть» - дает торжественный колорит.
Тургенев: «Г-н Т может сказать себе, что он по выражению одного поэта создал речи, которым не суждено умереть».
Слова Т западают естественно и животворяще.
Природа таинственна, вечна, непостижимо загадочна, а может быть, она лишь в сознании человека кажется таковой, а в действительности – просто, равнодушна и не имеет тайны. Может быть, в этой предельной открытости и заключается ее мудрость:
Природа – сфинкс. И тем она верней
Своим искусством губит человека,
Что, может статься, никакой от века
Загадки нет и не было у ней.
Размышляет и не может найти ответа. Хочет проникнуть в тайны Вселенной, бытия человека.
