Философские концепции правового государства

Значительное влияние в этом плане на формирование теоре­тических представлений, а затем и практики правовой государст­венности оказали политико-правовые идеи и институты Древней Греции и Рима, античный опыт демократии, республиканизма и правопорядка.

Идею единения силы и права в организации Афинского госу­дарства на демократических началах сознательно проводил в сво­их реформах уже в VI в. до н. э. Солон, один из знаменитых семи греческих мудрецов.

Мысль о том, что государственность вообще возможна лишь там, где господствуют справедливые законы, последовательно от­стаивали Сократ, Платон и Аристотель.

Обусловленность государства общественным разделением труда глубоко обоснована мыслителем античной Греции Платоном в диалоге "Государство". В идеальном государстве, по Платону, должны существовать три сословия: 1) правители-философы; 2) стражи (воины); 3) ремесленники и земледельцы. Особенное внимание Платон уделял обязанностям, образу жизни, быту, интеллектуальным, моральным и физическим качествам первых двух сословий (правители и воины), которые, собственно, и образуют государство и от которых, во всяком случае, зависят его прочность и долговечность. Мысли Платона оказали большое и многостороннее влияние на последующую историю политико-правовой идеологии.

Считая государство чем-то уже данным, вытекающим из природы человека ("человек - существо политическое", "государство - общение подобных друг другу людей ради благой жизни"), Аристотель придавал главное значение формам государства и их классификации. Простота этого учения и популярность трудов Аристотеля (особенно в Средние века) обусловили то обстоятельство, что при описании государства больше внимания обращалось и обращается на устройство высших органов власти (монархия, республика), чем на сущность самого государства как особым образом организованного разряда лиц, профессией которых является управление и (или) принуждение. Так, Аристотель отмечал, что во всяком государственном строе имеется "три элемента: первый — законосовещательный орган о делах государства, второй — магистратуры (именно: какие магист­ратуры должны быть вообще, какие из них главные, каков должен быть способ их замещения), третий — судебные органы". Эти три элемента, по era оценке, составляют основу каждого государства, и "само различе­ние государственного строя обусловлено различной организацией каждого из этих элементов".

Значительной развитостью, с точки зрения теории разделения властей, отличается концепция смешанного правления в разработ­ке Полибия. Отмечая наличие смешанного правления в Спарте, Карфагене и Риме, он выделяет такое преимущество этой формы, как взаимное сдерживание и противодействие друг другу ее различных составных элементов, что в целом позволяет достичь надлежащей стабильной организации политического строя. Это — одна из важных идей также и для последующей теории разделе­ния властей.

По поводу современного ему положения дел Полибий в своей "Всеобщей истории" отмечал, что наилучшим устройством отлича­ется римское государство. В этой связи он анализировал полномо­чия "трех властей" в римском государстве — власти консулов, се­ната и народа, выражавших соответственно царское, аристократи­ческое и демократическое начала. "В самом деле, — писал Полибий, — если мы сосредоточим внимание на власти консулов, государство покажется вполне монархическим и царским, если на сенате — аристократическим, если, наконец, кто-либо примет во внимание только положение народа, он навер­ное признает римское государство демократией".

Показав, каким образом правление государством у римлян распределяется между тремя властями, Полибий далее освещает те устоявшиеся политические процедуры и способы, с помощью которых отдельные власти могут при необходимости мешать друг другу или, наоборот, оказывать взаимную поддержку и содействие. Возможные претензии одной власти на несоответствующее ей боль­шее значение встречают надлежащее противодействие других властей, и в целом государство сохраняет свою стабильность и проч­ность.

Характерная для древнегреческой мысли идея взаимосвязи политики и закона получила развитие и новое выражение в трак­товке Цицероном государства как публично-правовой общности. Государство в его трактовке предстает не только как выражение общего интереса всех его свободных членов, что было характерно и для древнегреческих концепций, но одновременно также и как со­гласованное правовое общение этих членов, как определенное право­вое образование, "общий правопорядок". Таким образом, Цицерон стоит у истоков той юридизации понятия государства, которая в последующем имела много приверженцев, вплоть до сторонников идеи правового государства и конституцио­нализма.

В цицероновской трактовке государства (республики) как пра­вовой организации дела народа присутствуют идеи как республи­канизма, так и народного суверенитета (по естественному праву). Это очень существенное достижение на пути к уяснению правового источника и правового смысла государственности.

Идеи античных авторов по затронутому кругу проблем ока­зали заметное влияние на последующие концепции разделения властей.

Для ранних теоретиков разделения властей (Локка, Монтес­кье и др.) речь прежде всего шла о правовом ограничении власти монарха, о поисках такой формы монархического правления, власть в которой была бы рассредоточена среди различных социальных слоев общества (между монархом, аристократией и третьим сосло­вием) и представляющих их интересы властных государственно-правовых институтов.

Существенная новизна позиции буржуазных мыслителей — приверженцев конституционной монархии и разделения властей (Локка, Монтескье, Канта, Гегеля и др.) состоит, в частности, в том, что в отличие от античных авторов они, говоря словами Монтескье, рассматривают проблему политической свободы в ее отношениях как к государственному строю, так и к отдельной личности, граж­данину. Первый аспект этих отношений политической свободы, на­ходящий свое выражение в правовом (и конституционно-право­вом) оформлении распределения трех властей (законодательной, исполнительной и судебной), выступает в качестве необходимой институционально-организационной формы обеспечения второго аспекта свободы — гражданских прав и свобод, безопасности лич­ности. Без сочетания этих двух аспектов политическая свобода оста­ется неполной, нереальной и необеспеченной.

Важной вехой в развитии идей правовой государственности стала их философская разработка в трудах Канта и Гегеля. При этом Кант выступил с философским обоснованием либеральной теории правового государства. Благо государства, по Канту, состо­ит в высшей степени согласованности государственного устройства с правовыми принципами, и стремиться к такой согласованности нас обязывает разум через категорический императив. Реализация требований категорического императива государственности пред­стает у Канта как правовая организация государства с разделени­ем властей (законодательной, исполнительной и судебной). В соот­ветствии с наличием или отсутствием принципа разделения вла­стей он различает и противопоставляет две формы правления: рес­публику (это и есть по существу правовое государство) и деспотию. Если у Канта правовые законы и правовое государство — это долженствование, то у Гегеля они — действительность, т. е. прак­тическая реализованность разума в определенных формах налич­ного бытия людей.

Государство, согласно Гегелю, это тоже право, а именно — конкретное право, т. е., по диалектической трактовке, наиболее раз­витое и содержательно богатое право, вся система права, включаю­щая в себя признание всех остальных, более абстрактных прав — прав личности, семьи и общества. С тем обстоятельством, что в этой диалектической иерархии прав государство как наиболее конкрет­ное право стоит на вершине правовой пирамиды, связано гегелев­ское возвышение государства над индивидами и обществом, вос­хваление его в качестве "шествия Бога в мире".

При освещении истории учений о правовой государственно­сти необходимо остановиться и на таком теоретически и практиче­ски влиятельном направлении в подходе к этой теме, как юридико-позитивистские концепции правового государства. Это направле­ние в XIX и XX вв. представлено различными течениями и вариан­тами юридического позитивизма. К его известным приверженцам относятся, в частности, К. Гербер, А. Дайси, Г. Елливек, Р. Иеринг, Н.М. Коркунов, П. Лабанд, А. Эсмен и др. Суть их концепций пра­вового государства (при всех имеющихся между ними различиях) состоит в попытке создать ту или иную конструкцию самоограни­чения государства им же самим созданным правом. При этом отри­цается различение права и закона, и право сводится к установле­ниям государства.

Права и свободы личности, общественных союзов и общества в целом с позиций такого подхода лишаются объективного и само­стоятельного смысла и оказываются октроированными, дарованны­ми сверху "благами". Так же по усмотрению властвующих эти "бла­га" могут отбираться обратно.

Внутренняя противоречивость и несостоятельность различных юридико-позитивистских конструкций правового государства оче­видны. С одной стороны, государство в виде силы, творящей право, возвышают над правом, а с другой стороны, в самом этом праве усматривают средство для ограничения, обуздания и "связывания" произвольной силы его собственного творца (т. е. государства), при­чем реализация этого благопожелания зависит опять-таки от при­хоти самой власти, ее "самоограничения". Возможность нового про­извола со стороны государства, следовательно, пытаются предот­вратить его "связанностью" со своим старым произволом. Кроме того, уверяют, что произвол действий властей можно удержать в границах произвола их нормативных установлений. Одни формы произвола должны, по этой юридико-догматической логике, пре­сечь другие его проявления. Гарантии против произвола, таким образом, в самом произволе.

В советской литературе сущности государства и права рассматривались как единая классовая сущность, поскольку правом считалась возведенная в закон воля господствующего класса, а государство называлось машиной в руках того же самого класса для подавления его классовых противников. При таком единстве между государством и правом не усматривалось ни особенных противоречий, ни даже существенных различий. Между тем сущность государства не тождественна сущности права.

Сущность государства, разъяснял Ленин, составляет выделившийся из общества особый разряд людей, который управляет другими людьми и в этих целях владеет аппаратом принуждения. Данное утверждение вполне созвучно суждениям Маркса, что "существование государственной власти находит свое выражение именно в ее чиновниках, армии, администрации, судьях. Если отвлечься от этого ее физического воплощения, она представляет собой лишь тень, воображение, простое название". "...Под "государством", - писал Маркс, - на деле понимают правительственную машину или государство, поскольку оно в силу разделения труда образует свой собственный, обособленный от общества организм...". Государство - существующий в обществе социальный организм со своей структурой, нормативной основой, профессиональным составом, специфическими интересами, монопольной силой принуждения, с особой профессиональной этикой, правосознанием, своеобразным мышлением и психологией. Возникновение и существование государства обусловлено разделением труда, выделением в обществе разряда лиц, профессией которых является управление и (или) принуждение. Эти лица не заняты производительным трудом и существуют за счет налогов, дани, сборов, поборов, собираемыхот общества. Их власть распространяется на население в пределах территории, ограниченной другими государствами (либо морями, неприступными горами, пустынями).

Правовой закон и правовое государство внутренне взаимосвя­заны: в обоих случаях речь идет о различных формах выражения (нормативной и институциональной формах) идеи и принципа гос­подства права. Правовое государство невозможно без утверждения верховенства правового закона, а правовой закон для своего уста­новления и последовательной реализации нуждается в правовом государстве с соответствующим разделением властей, с конститу­ционно-правовым контролем и иными средствами обеспечения господства права в человеческих отношениях.

История философско-правовых учений о правовой государственности — богатый арсенал идей и концепций, без знания кото­рых, учета их сильных и слабых сторон, достоинств и недостатков невозможна сколько-нибудь серьезная современная теоретическая разработка и практическая реализация идей правового государ­ства.