Классическая типология политических культур Алмонда - Верба

В современном мире наблюдается большое разнообразие националь­ных типов политических культур. В целях их исследования и класси­фикации необходимо иметь адекватный инструмент, то есть некую идеальную модель (или модели) политической культуры. Принимая во внимание основные положения структурно-функционального подхода к анализу политических систем Г. Алмонд и С. Верба в качестве основных объектов ориентации выделили политическую систему в целом, ее «вход» и «выход» (то есть требования и поддержку, а также реакцию на принимаемые решения и их реализацию), индивида как политического актора. По их мнению, каждой модели политической культуры (каждому «идеальному типу») соответствует своя комбинация ориентации на эти объекты.

Исходя из этих посылок, Г. Алмонд и С. Верба выделили три ос­новных модели («идеальных типа») политической культуры:

- «Парохиальная» (parochial culture) политическая культура (иногда ее называют приходской, традиционной, патриархаль­ной). Этот тип политической культуры характеризуется полным отрывом населения от политической системы, полным от­сутствием знаний о ней. В таких обществах отсутствуют специ­ализированные политические роли, основные акторы (вожди, шаманы и др.) реализуют одновременно и политические, и экономические, и религиозные функции. Кроме того, не дифференцируются политические, экономические и религиоз­ные ориентации населения. Преобладает территориальная и социально-культурная идентификация: человек идентифици­рует себя, в первую очередь, как часть локального сообщест­ва (рода, деревни и т.п.).

- «Подданическая» политическая культура (subject culture). Это­му типу политической культуры свойственно пассивное поли­тическое поведение, ориентация на господствующие офици­альные ценности и нормы, отсутствие самостоятельного ос­мысления этих ценностей. В целом у людей преобладает сво­его рода потребительско-патерналистское отношение к поли­тической системе: члены сообщества либо ожидают благ, ли­бо боятся наказания. Такой тип политической культуры можно встретить в обществах, где отсутствует четкое выделение входных каналов политической системы, а индивиды не рас­сматривают себя в качестве политических акторов.

- «Партисипаторная» политическая культура (participant cul­ture) или культура участия (активистская политическая культу­ра). «Партисипаторному» типу политической культуры свойст­венно активное участие индивидов в политической жизни, ос­нованное на достаточно высокой политической грамотности граждан и их убежденности в способности повлиять на про­цесс принятия политических решений посредством собствен­ного участия. Такие общества характеризуются относительно высокой степенью функциональной дифференциации: раз­личные сферы общественной жизни относительно автономны, а подсистемы достаточно развиты и разветвлены (в частности, политическая подсистема).

В современном мире эти типы политической культуры в чистом виде отсутствуют. В частности, в демократических странах невозможно в чистом виде найти партисипаторный тип политической культуры: «граждане демократических стран редко живут в соответствии с этой моделью. Их нельзя назвать ни хорошо информированными, ни глубоко включенными в политику, ни особо активными, а процесс принятие электоральных решений является чем угодно, только не процессом рационального расчета».

В действительности национальные политические культуры сочетают в себе различные типы, то есть являются смешанными. Комбинации этих типов могут быть разные. Г. Алмонд и С. Верба при сравнительном изучении политических культур задались вопросом, существует ли демократическая политическая культура, то есть некий набор ориентации, который благоприятствует стабильности демократии то есть «подходит» демократической системе.

Их основной вывод заключался в том, что наиболее оптимальным для стран стабильной демократии является смешанный тип политической культуры, выявленный в Великобритании и США, — гражданская политическая культура (или политическая культура гражданственности). В рамках этой культуры «многие граждане могут быть активным в политике, но многие другие играют более пассивную роль подданных даже у тех, кто исполняет гражданскую роль, качества подданных и прихожан не полностью вытеснены... Это означает, что активный гражданин сохраняет свои традиционалистские, неполитические свя­зи, равно как и пассивную роль подданного. Политическая деятель­ность представляет собой лишь часть интересов гражданина, причем, как правило, не очень важную их часть. Сохранение других ориентацииограничивает степень его включенности в политическую деятельность и удерживают политику в надлежащих рамках. Более того, ориентации прихожанина и подданного не просто сосуществуют с ориентациями участника, они пронизывают и видоизменяют их. Так, например пер­вичные связи важны в становлении типов гражданского влияния. Кро­ме того, взаимопроникающие структуры общественных и межличност­ных связей имеют тенденцию воздействовать на характер политичес­ких ориентации — делать их менее острыми и разделяющими».

Согласно Г. Алмонду и С. Вербе, для гражданской культуры харак­терны два «противоречия»: 1) между высокой оценкой своей потенци­альной влиятельности на политические решения и более низким уров­нем реального влияния; 2) между степенью распространения вербаль­ного признания обязательности участия граждан в политической жиз­ни и реальной значимостью и объемом участия. Эти два противоре­чия, по мнению авторов «Гражданской культуры», помогают понять, каким образом в странах стабильной демократии разрешается дилем­ма, оптимальное сочетание сторон которой крайне важно для поддер­жания стабильности: между активностью и влиятельностью неэлит­ных групп и их пассивностью и невлиятельностью, между властью правящей элиты и ее подконтрольностью и ответственностью. С од­ной стороны, бездеятельность обыкновенного человека помогает обеспечить правящие элиты властью в той мере, которая необходима для эффективного решения проблем. С другой стороны, роль гражда­нина, как активного и влиятельного фактора, обеспечивающего ответ­ственность элит, поддерживается благодаря его приверженности нор­мам активного гражданства и его убежденности, что он может быть влиятельным политическим актором.

Таким образом, гражданин в стране с гражданской политической культурой является потенциально активным. Он не выступает как по­стоянный участник политического процесса, редко активен в полити­ческих группах, но при этом обладает резервом потенциальной влия­тельности. То есть он считает, что в случае необходимости может мо­билизовать свое социальное окружение в политических целях. Граж­данин, живущий в такой стране, в большей степени склонен поддер­живать на высоком и постоянном уровне политические связи, входить в какую-либо организацию и участвовать в неформальных политичес­ких дискуссиях. Эти виды деятельности сами по себе не указывают на активное участие в процессе принятия политических решений, но де­лают такое участие более вероятным.

Каждый из предложенных Г. Алмондом и С. Вербой идеальных типов политической культуры на практике, как считали авторы типологизации, отражает специфику той или иной «идеальной» субкультуры. Особое сочетание этих субкультур обуславливает национальные особенности политической культуры в той или иной стране. На основе анализа результатов социологических исследований они сделали по­пытку описать примерные пропорции, в которых сосуществуют суб­культуры, соответствующие идеальным типам, в национальных политических культурах. Примерная «формула» гражданской культуры вы­глядела следующим образом: 60% «участников», 30% «подданных» и 10% «парохиалов». Были также выделены и другие «формулы», соот­ветствующие авторитарной переходной системе, «демократической» доиндустриальной системе и т.д.